Игры с вечностью (Remastered!)

       Фленигор ничем не отличался от прочих провинциальных городишек Канады. Большое Медвежье озеро – всё, чем он славился. Поэтому подавляющее большинство местных были сфокусированы на рыбном промысле, что не оставляло Мейси Грэм ни единого шанса встретить достойного мужчину.        Очередной понедельник, снова обрюзгшие, вонючие, обкуренные пьяницы, заявляющиеся в магазин за снастями или насадками для электропил. Тяжело вздохнув, она вновь закрывала кассу, собираясь отправиться домой. Очередной бестолковый день в дебильном городишке, из которого ей нужно было улизнуть еще 6 лет назад.       – Ты сгниешь здесь, Мейси, - обреченно прошептала девушка, наскоро поправляя прическу у зеркала в подсобке. Вдруг, неожиданный перезвон колокольчиков у входной двери заставил девушку опасливо покоситься в сторону торгового зала.       Кто, черт подери, приперся так поздно?       – Мы закрыты! – раздраженно фыркнула брюнетка.       Но шорох на дальних стеллажах не смолкал.       - Мы закрыты! Я сейчас вызову Джорджа (хозяина строительного магазина здесь знали и боялись многие) и он отделает тебя по-взрослому! – истерично продолжила Мейс. Она пыталась звучать убедительно, но подсознательный страх встретить пьяного неадекватного амбала заставил ее голос чуточку дрогнуть. Будь там действительно дебошир, он уже, наверное, рассмеялся.       Набрав в легкие побольше воздуха, хрупкая девушка со всей силы распахнула раздвижные двери подсобки, пытаясь произвести впечатление. Попытка могла бы считаться успешной, если бы не ее поплывшее лицо при виде треклятого посетителя.       Высокий, подтянутый брюнет с немного смуглой кожей, лет 35-ти будто сошел с обложки Men’s Health. Черные волосы, стянутые сзади в хвост. Проникновенный взгляд карих глаз и проступающие бицепсы в типичной клетчатой рубашке. Мейси пропала. И, будь оно неладно, но она должна с ним познакомиться. Такому вечернему посетителю Грэм не откажет.       Уловив цель, она быстро пробежалась взглядом по кистям мужчины и, не увидев и намека на обручальное кольцо, еле заметно улыбнулась.       – Пластиковая стяжка, бечевка…Боже, как в том фильме…, - она смущенно улыбнулась, боясь поднять на мужчину глаза.       – В том фильме? – растерянно переспросил брюнет, наскоро осматривая свои товары. Он не понимал, что в обычном наборе строителя может так взволновать.       Стоило ему сказать три слова и Грэм почувствовала многозначительное онемение у себя между ног. Полугодовое отсутствие секса явно давало о себе знать, а теперь еще и этот мужской баритон…       – Да так, подростковое кино про.., - она запнулась.       – Про? – он хитро улыбнулся. Стало понятно, что остановило симпатичную девушку. Он, кажется, уже в сотый раз видел все эти смущенные полувздохи-полувсхлипы юных красавиц, которые всеми силами пытались привлечь к себе внимание. Скучно. Но в этой особе, что-то было иначе. – Про секс? – Захотелось «поддеть» ее.       – Угу, - Грэм знала, что побагровела, и от этого ей стало еще хуже. Она по-прежнему не поднимала глаза, но стоило мужчине чуть усмехнуться, как брюнетке вдруг захотелось посмотреть на него внимательно. А он будто бы этого и ждал, чтобы так же рассмотреть ее.       – Что-то еще, мистер?       – Джой.       – Джой? – в забытьи повторила Мейси. Девушка тут же приметила, что как только загадочный посетитель уйдет, она начнет искать его телефон в справочнике. Будет звонить ему, как дура. Приглашать на свидание, глупо улыбаться, снимать с него рубашку, гладить его торс….       – Ангус Джой, - хитро улыбнувшись, брюнет начал спешно складывать товары в пакет. Будто прочитав ее мысли, он назвал свое имя и вновь встретился с той же исступленностью очередной хорошенькой девушки, севшей на крючок. Сверхъестественный магнетизм древнейших существ всегда действовал на смертных одинаково.       Брюнетка замялась, заторможено проводя оплату. Она так впечатлилась, что, кажется, еще долго не сможет прийти в себя. Мужчина с таким необычным именем и шикарной внешностью не может быть свободен – так решила Грэм – и была очень удивлена, когда мужчина, вдруг, придвинул к ней визитку со своими контактами. Он вновь будто читает ее мысли.       – Если нужна будет помощь в строительстве или еще где, не стесняйся звонить, - вкрадчиво произнес он. – Как тебя зовут?       –Мейси.       – Мейси, - прошептал он, смакуя имя девушки. – Приятно познакомиться, Мейси. И, спасибо за то, что не отказала мне. В покупках, - мягко улыбнувшись, брюнет поспешил удалиться к выходу. Он не нуждался в еще большем женском внимании и без того всегда получая его лихвой. Оттого никогда не спрашивал телефонов и не назначал встреч. Зачем? Если Ангус точно знал, что не пройдет и 10-ти часов как Мейси из магазина «Хэмис» позвонит ему и предложит пообедать.        О, времена! О, нравы!       Джой небрежно кинул пакет на заднее сидение пикапа, как вдруг ядовитое жжение в глазницах вновь застало его врасплох. И это было не к добру. Быстро забравшись в автомобиль, он поспешил отъехать в близлежащий лес, где никто не сможет подсмотреть за ним. Его сущность взывала. Его дети кричали ему, и он не мог отказать.        Быстро откинувшись на сидение, Ангус расслабленно вздохнул, и его сознание окутала дрема – зрачки ушли вверх, и глаза заволокло пеленой. Он был уже не здесь.        Несколько резких взмахов крыльев и сокол стремительно прорывался сквозь пучину облаков, застлавших Ла-Пуш. Пронзительный рев и сдавленный плач его подопечного не могли оставить предводителя волков безучастным. Усевшись на толстую ветку сосны, птица несколько раз смахнула капли дождя с крыльев и тотчас же обратилась в слух. Напротив, из бревенчатого коттеджа, доносились звуки борьбы. Борьбы с самим собой.        – А-а-а! – утробно зарычав, Джейк одним размашистым движением скинул со столешницы всё. Оглушительный грохот треснувшего пластика и разлетающихся на мелкие осколки тарелок ничуть не волновали квилета – все, что он слышал, - это надоедливый звон в ушах. Его естество взывало к обращению, которое Блэк теперь сознательно игнорировал.        Запечатление несло в себе не только плюсы в виде всепоглощающего чувства счастья, когда ты находишься рядом с объектом запечатления. Оно так же было способно нанести урон, если волк должным образом не исполнял своих обязанностей – не заботился, подвергал опасности или наносил вред объекту запечатления. Еще страшнее оно истязало, если носитель игнорировал свою сущность. Джейкоб Блэк же собрал полную комбинацию, сознательно не оборачиваясь волком с того самого дня, когда Вольтури забрали Ренесми. Тумблер саморазрушения был запущен – он убивал себя.        Квилет резко рубанул по столу, на себе ощущая, как тело Ренесми прожгла резкая вспышка боли. Что-то разрывало ее изнутри и это жжение в теле миражом прокатилось и по нему, сконцентрировав болевую точку на уровне паха. Понимание произошедшего с девушкой пришло в ту же секунду. Ее изнасиловали.        – Неет, - он безумно замотал головой, будто пытаясь отогнать от себя ядовитые мысли. – Неет! – с болью прокричал Блэк в пустоту, разбивая собственную руку очередным ударом об столешницу, которая послушно разломилась под сильным ударом. Он закрыл глаза, несколько раз шумно сглотнув. Квилет пытался успокоиться, но гнев затмевал все прочие чувства. Тело требовало обернуться в волка, но парень сопротивлялся. Он не позволит себе этого. Теперь точно нет. Хватит. Ее больше нет. Картинки того, как он врывается в Вольтерру и спасает девушку, конечно, не раз занимали мысли, но глупо было надеяться, что это хоть насколько-то могло стать реальностью. Джейк пал в бою и позорно отдал свою любовь врагу. Подставил стаю под удар, потерял четверых и сейчас жалеет себя, как последняя скотина. Чувство омерзения к самому себе – вот, что он малодушно принял.        Джейк брезгливо сморщился, вдруг наткнувшись на собственное отражение в витраже кухонных шкафов.        – Ты не достоин, - грустно прошептал квилет, сжимая всё еще дрожащий кулак.        Настойчивое постукивание в стекло заставило нервно обернуться на звук. Сокол, будто специально, без остановки бился клювом в окно. Это раздражало. Парень сорвался с места и несколько раз ударил по стеклу, пытаясь отпугнуть птицу. Но тщетно – тот продолжал, перескакивая по деревянному перильцу слева направо. Приоткрыв ставню, Блэк хотел было шикнуть на пернатого засранца, но тот, внезапно поднявшись с места, буквально врезался квилету в лицо и бесцеремонно залетел в гостиную.        – Что за твою мать!? – Джейк вытер кровь, только сейчас осознав, что птица еще и клюнула его.        – Здравствуй, Джейкоб.        Низкий баритон заставил парня подобраться. На уровне инстинктов он в одну секунду выпрямил спину и расправил плечи, медленно разворачиваясь на звук. Этому нельзя было противиться. Это было что-то за гранью - с ним говорил вожак. Квилет сглотнул и несколько раз моргнул, пытаясь прогнать галлюцинацию. Может, не стоило столько пить последние два дня? Но нет. Он был перед ним. Во плоти. Ангус, черт его дери, прародитель волков, вышедший из легенд, что рассказывал отец. Говорил с ним. Здесь и сейчас.        – Я пришел, чтобы помочь тебе, сын.        Его голос звучал удивительно спокойно, но страсть и сила его взгляда вселяли недюжинную уверенность. Взгляд Ангуса был проникновенным и гипнотизирующим, словно тот мог заглянуть в самые глубины подсознания. И вожак, послушно приняв этот вызов, склонил голову в почтении.        Я освобожу тебя от этой боли. Но ты должен переродиться, Джейкоб. Волки западного берега до сих пор верны тебе, и так должно быть и впредь.        Блэк ошарашено взглянул на прародителя, не до конца понимая, что происходит. Тот, как и секундой ранее, стоял напротив него, не произнося ни звука. Но монолог в голове квилета не прекращался. Это точно был он. Волки могли слышать мысли друг друга, только находясь в обличии зверя, но верховный вожак, видимо, мог транслировать себя в любой ипостаси.        – Я предал своих, - Джейк стыдливо понурил голову. – Четверо из моей стаи погибли по моей вине.        – Я не стану тебя оправдывать, но замечу, что всё было не совсем так.        – Вас там не было.        Повисло неловкое молчание. Джейкоб, до которого не сразу дошло, что он всерьез взялся препираться с прародителем, лишь спустя минуту вновь склонил голову под натиском прожигающего взгляда. Ангус не угрожал и не манипулировал – этого и не требовалось. Инстинкты вынуждали младшего вожака подчиняться.        – Я вижу всё в твоих мыслях и знаю, что тобой двигало желание защитить свою любовь. А это, к несчастью, наша самая большая слабость, Джейкоб.        Ангус знал об этом куда лучше других. Не желая более подвергать себя опасности, он давно сторонился привязанностей, ограничивая свое общение с противоположным полом лишь услаждением низменного инстинкта.        – Всё, что случилось, трагично, мой мальчик. И ваша связь и ее разрыв. Но вместе с тем – это событие даст возможность предупредить непоправимое…, – Ангус задумчиво отвел глаза в сторону. – Аро снова нарушает баланс наших видов, убивая моих людей. Что же, это побуждает меня к ответным действиям…        Джой еще не знал, что дела обстоят куда хуже: ведь «баланс», про который он собирался поведать Джейкобу, с недавних пор не просто нарушался всеми представителями рас. Один из них замахнулся на большее, делая этой ночью первый шаг на пути к своей цели. Не зная, что это шаг к кровопролитной войне.        Аро скрылся в своих покоях до позднего вечера следующего дня. В несвойственной для себя манере вампир то и дело прокручивал в голове события прошедшей ночи. Он никогда раньше не задумывался о мотивах своих действий в отношениях с теми, кто был лишь едой, плотской утехой или просто жертвой. И почему сейчас та, кто также призвана просто исполнить его волю, занимает разум уже не первый час.        Владыка медленно смаковал напиток с самого утра, прислушиваясь к звукам из ее покоев. Девушка тяжело пробудилась, делая шумный вздох, будто выныривая из толщи воды – вчера Аро так увлекся испитием ее крови, что Каллен потеряла сознание, обмякнув в его руках. Вольтури остановился лишь тогда, когда доселе быстрое сердцебиение аритмично замедлилось. Чуть не убил.       Вот она выпила заготовленный бокал с кровью. Звук разбивающегося стекла. Двигающейся мебели – кажется, девчонка забаррикадировала вход в комнату. Шум воды в ванной и сдавленный тихий плач.        - Ожидаемо, - нарочито холодно констатировал повелитель, покручивая граненый стакан в руках.        Сознание усугубляло смятение владыки, вспышками подбрасывая воспоминания вчерашнего знакомства. Как она билась в его руках, словно птичка, когда два пальца терзали ее изнутри. Закрытые глаза и полуоткрытый рот, что испускал такие горячие тихие стоны, вызывая тысячу пошлых мыслей. Ренесми всеми силами пыталась сопротивляться, крича у себя в голове о том, как всё неправильно. Но ее тело… предавало свою хозяйку, начиная плавиться под любым грубым или не очень действием быстрее, чем Вольтури мог ожидать.        Почему?        Аро был ей противен – это отчетливо читалось в мыслях юной Ренесми. Девушка считала его убийцей, манипулятором, садистом и циником – что в целом было верно. Ругала себя за предательство жениха и за то, что не боролась по-настоящему. Вольтури поймал ту светлую мысль, когда девушка решила не применять свои скудные навыки физической защиты, понимая, что это бесполезно против владыки. А потому не сильно сопротивлялась. И интереснее всего было то, что она так же как и сам Аро с удивлением и стыдом приметила ответные реакции своего организма на вторжение. Изголодавшаяся в предвкушении хотя бы какой-то близости? Неет, было что-то еще..        Будто она буквально создана для вампира.        Аро усмехнулся этой шальной мысли, посетившей его еще вчера. Но лицо его быстро стало серьезным, когда он вспомнил, насколько «удобной» Ренесми в действительности была для сосуществования: не хрупкая, при этом не сильная. Относительно быстрая регенерация. Она не менструировала, что стало бы серьезной проблемой для всех обитателей палаццо и при этом кровь, текущая по ее венам была лучшим из нектаров, что владыке доводилось испить. Насыщенная, сладковато-солоноватая, без ярких акцентов от съеденной пищи, что часто встречалось у простых смертных.        Девушка была слишком хороша, чтобы отпустить.        О чем, дери тебя Аид, ты думаешь, Аро?        Вольтури отставил бокал, быстро поднявшись на ноги. Злобно содрал с себя рубашку, нервно расхаживая по комнате. Отбросил туфли, скинул брюки, включил душ, чтобы смыть с себя запах юной прелестницы, бесцеремонно занявшей его думы после первого же соития. Это было ненормально. Нужно было вернуть свои мысли в размеренное русло, где мисс Каллен по-прежнему занимала бы последнее место в списке его забот.        Иначе?        Никакого иначе быть не могло. Он просто трахнул занялся с ней любовью лишь единожды, позаботившись о чувствах неопытной юной девушки в ее первый раз. Ведь такого же отношения он требовал к…        Дидим?        Аро моментально вспомнил этот день. 940 год до нашей эры. День 16-й годовщины со дня рождения его Дидим. День, когда Аро нашел свою невинную, обожаемою сестру в объятиях уже обращенного Маркуса.       Тогда, практически 3000 лет назад отшвыривая Марка в стену, Аро, обуянный яростью, боялся убить их обоих. Вампир так свято верил в непогрешимость сестры, что осознать произошедшее было тяжело даже для владыки.        В тот вечер Вольтури подолгу искал ее на пляже, где он устроил небывалый по своему размаху праздник для всех жителей Полиса: костры, навесные шатры, установленные сподручными вампирами, свежее мясо и танцы до рассвета под живую музыку уличных музыкантов. Аро отмерил сестре еще несколько человеческих лет, прежде чем обратить ее в вампира, поэтому каждый последующий праздник ее рождения должен был запомниться девушке особенно. К несчастью, тот год врезался в память владыки на веки вечные, омрачив святость этого дня.        Так и не повстречав сестру среди гостей, Аро понесся по мощеным улочкам, сдержанно улыбаясь расступающимся горожанам. Мерзкая догадка отравляла всё внутри. Их дом был уже за поворотом, когда в нос ворвался щекочущий острое обоняние запах кожи его сестры. Вампир шумно втянул носом воздух и его взгляд тотчас же налился нездоровой яростью – вторые ноты он знал не хуже. Ведь Маркуса среди охраняющих праздник вампиров также не было. А значит, этим влюбленным голубкам все же удалось улизнуть от него. Аро мог только молиться о том, чтобы успеть.        Он знал, что сестра отчаянно желает соития с Марком, ведь по меркам их времени, она уже давно считалась взрослой женщиной. Брат же был иного мнения относительно ее готовности к деторождению и всячески оберегал девушку от любого назойливого мужского общества. Когда-то, после того, как их дом – Лидийское царство – было разрушено персами и им с матерью и двухлетней Ди пришлось бежать к этрускам по настоянию отца, 19-летний Аро обещал во что бы то ни стало заботиться о младшей сестре. Это бремя в итоге и легло на него, когда через четыре года безутешная в тоске по мужу Микесса – мать Аро и Дидим – скончалась в один из тяжелых, голодных дней.        Брат держал свое обещание ровно до четырнадцатилетия сестры. В тот год Аро был обращен, и воспитание Ди стало курироваться извне. Он старался лишний раз не подходить ближе к девушке, оставив ее самостоятельно жить в семейном доме. Находиться рядом Вольтури попросту было невыносимо из-за жажды новообращенного, убивающей в нем все доброе. Он нанял слуг, у которых и справлялся о состоянии подопечной. Брат приходил к ней каждую ночь, из окна оберегая ее сон и наблюдая за тем, как луна играет отблеском на безупречных черных как смоль волосах.        По мере взросления девушки, а значит приближения ее к выполнению долга каждой женщины – деторождению, Аро все строже следил за кругом ее общения, моментально исключая из него любое лицо мужского пола. Все они, невзирая на слезы и мольбы Дидим оставить ее в покое, воспринимались братом как потенциальная угроза, коей он считал и ближайшего соратника Маркуса, который даже будучи обращенным в вампира был безусловным рабом обаяния его сестры. Он влюбился в нее, кажется, в первую встречу. «Будто только и ждал, когда Ди расцветет», - так Аро объяснял себе чувство Маркуса.        Влюбленные в течение года поочередно пытались доказать Аро, что их любовь настоящая, но тщетно. Однажды прочитав мысли Марка, Аро был полностью уверен в том, что вампир действительно питает к его сестре исключительно правильное, светлое чувство. Но, боясь, что тот может причинить вред горячо любимой Дидим, он решил, что позволит влюбленным быть вместе только после обращения сестры, которое планировалось не ранее, чем к моменту 20-го дня рождения девушки. Но, очевидно не выдержав, они всё же ослушались его…        - Аро, ты же знаешь, что я не причиню ей вреда.. – прохрепел Маркус, пытаясь ослабить хватку брата.        - Ты уже причинил ей вред! – разъяренно крикнул Аро, кивая в сторону кровати, где на широком лоскутном покрывале отчетливо виднелись алые пятна.        - Аро! Я сама хотела этого! – что есть сил вопила Дидим, растирая щеку после гулкой пощечины брата.       - Молчи! – ядовито выплюнул Аро и резко развернулся к сестре. Он устремил свой яростный взгляд на девушку. – Ты мне противна! Позволила своему верному охраннику опорочить нашу семью! Боюсь представить, чтобы сказала мать!        - Наша мать умерла, Аро! – истерично выпалила Ди. Слезы тут же градом начали скатываться по щекам. – Я даже не помню ее! Мне же было шесть, Аро! Опомнись!        Раздираемый противоречиями вампир мягко посмотрел на сестру. Мгновение его слабости от ее слов и снова – непроницаемая маска гнева.       - Да, ты воспитывал меня. Я помню каждый день и каждое ласковое слово, но я выросла, брат! Я выросла, и я уже способна отвечать за себя.        - О, я вижу это! - он сильнее сжал шею Маркуса. Ему хотелось приподнять его над полом и до характерного хруста сдавить ему шею, но он не мог этого сделать при Дидим. Ведь она доподлинно так и не знала ничего о приобретенной вампирской сущности брата и «сильной» свите, охраняющей их город. Для нее красные зрачки Аро и остальных – последствия тяжелой работы и поиска еды в горах, без солнца в те первые годы жизни в Этруссии.        - Аро, я люблю его! – выкрикнула девушка. – Люблю, и готова быть с ним!        Несмотря на то, какой дискомфорт доставляла Марку хватка на его шее, он с небывалой нежностью и трепетом посмотрел на возлюбленную.        - Аро, если хочешь, накажи меня… или убей. Но отпусти сестру. Прошу тебя.        Мольба со стороны провинившегося буквально услаждала слух Аро. Все бы хорошо, но он не привык прощать ошибок, тем более, когда речь касается его единственной малышки Дидим. Хищно оскалившись, Вольтури лишь усилил нажим, с задорным огоньком в глазах наблюдая за тем, как еле уловимые маленькие трещины расходятся по шее брата.        - Пф-ф, - Аро шумно выдохнул, выныривая из пучины ненужных сейчас воспоминаний. Она – не Дидим. И любое сравнение было нелепым. Он трахнет Несси сегодня/завтра или тогда, когда пожелает. Потому что она здесь с одной единственной целью, и никакому малодушному порыву не сбить его с намеченного пути.        Вечер Маркуса постепенно окрашивался яркими красками, и хищная улыбка медленно расползалась по его лицу пока он неторопливо раскладывал карту на огромном столе в своей библиотеке в ожидании очередного собрания. Кайус утверждал, что вместе с Деметрием собрал неопровержимые доказательства очередных потуг румын в завоевании трона. В это верилось с трудом, но то, с каким упорством брат вынуждает Вольтури перейти к активным действиям вызывали у Марка искреннее восхищение. Белокурый вампир был очень злопамятен и мстителен, и сейчас ему представлялся узаконенный шанс раз и навсегда стереть Стефана и Владимира с лица земли под предлогом готовившегося мятежа. Что ж, стоило бы выслушать брата. К тому же это хоть сколько то могло отвлечь самого Маркуса от навязчивых мыслей о возможной собственной вендетте. Дела клана превыше всего.        Вампир плюхнулся в кресло с книгой в ожидании соправителей, но тяжелые воспоминания уже некогда состоявшегося суда над румынами захлестнули его разум. Тот день начинался победоносным сражением, когда только двоим нарушителям сегодняшнего спокойствия Вольтури все же удалось улизнуть, а закончился предательством, которое Маркус никогда не простит.        Аро сидел на своем троне, вперив сосредоточенный взгляд на белые ткани его шатра, так беспокойно раздуваемые холодным ветром пустыни. Тяжелые, но бодрые шаги Маркуса, постукивание пальцев Кая справа от себя, перекатывающиеся суховеи в пустыне – сегодня впервые за все полуторатысячное существование Вольтури был так раздражен, и на то была слишком веская причина.        - Это безоговорочная победа, Аро! – громогласно прокричал Маркус, входя в шатер. Секунду назад торжествовавшая на его лице победоносная улыбка тотчас же сошла на «нет», когда он встретился с двумя внимательными, оценивающими взглядами.        - И что опять не так? – язвительно продолжил Марк, отбрасывая кожаные нарукавники в сторону. – Сейчас 464 год нового исчисления, как говорят люди «от Христова рождения». Мир изменился, а ты, Аро, кажется, никогда не изменишься! - Он усмехнулся, показательно встав в позу перед троном брата. – Сегодня мы одержали победу над румынами, а ты все никак не успокоишься? Мы сделали все, что обещали в оплату твоего предводительства. Власть в мире вампиров установлена, твоя власть, брат. Что еще тебе нужно?! - с вызовом выкрикнул он.        Аро стиснул губы в тонкую нить, обменявшись с Кайусом многозначительным, разъяренным взглядом.        - Ох, я понял. Те двое, что сбежали: Стефан и Владимир. Их голов еще не было на пепелище? Об этом ты опечален? – посмеиваясь, не унимался Маркус. – Пусть бегут. В назидание другим.        Ответа вновь не последовало и Маркуса уже начало раздражать такое откровенное игнорирование его персоны. Такого неуважения друг к другу братья еще не проявляли.        - Знаешь, не важно. Не понимаю, что заставило вас с Каем покинуть поле боя и вернуться сюда, но судя по всему, ты и не собираешься объясняться. Твое право. Я планирую торжествовать нашу победу, и хочу быстрее разделить радость с Дидим.        Марк собрался было выскользнуть из шатра и догнать давно ушедшего Феликса, но следующая реплика буквально пригвоздила его к земле.        - Как скоро ты собирался рассказать мне, что вы с Дидим уходите из клана? Мм, как там было.. – Аро театрально крутил пальцем у виска, будто пытаясь выудить нужное слово - «После помощи Аро в утверждении его власти».        Маркус громко сглотнул.        - Я отбросил тебя в сторону от взрывной волны того новообращенного, желая уберечь тебя прежде всего для своей сестры. Схватил тебя за руку, и что же я увидел? – хитро продолжил старший Вольтури, в секунду начав обходить Маркуса кругом. «Давай убежим, Маркус!» - восторженно кричит наша младшенькая. Вольтури театрально начал изображать картину увиденного. – «Боюсь, твоему брату это не понравится». «Я смогу его убедить, любимый! Аро отпустит нас, потому что знает об истинности наших чувств! Мы не бросаем его лично, просто мы будем чуть в отдалении от клана!». – Аро усмехнулся. – Так было, Марк?        - Но мы никуда не ушли! - парировал брат.        - Конечно! Ведь, ты боишься уйти, потому что в глубине души понимаешь, в отличие от моей сестры, что я этого не позволю! – Аро в ярости вскинул руками, чуть не ударив Маркуса. – И это единственная здравая мысль в твоей голове.        - Дидим любит тебя, но она устала от твоей опеки. Ей уже давно нужна любовь и забота другого толка, Аро! Ты не даешь ей вздохнуть!        Это был нож, бесцеремонно воткнутый в самое сердце.        Глаза владыки в момент налились красной яростью и он резко пригвоздил Маркуса к земле, крепко удерживая за шею.        - Собрать самую могущественную семью, которая обеспечит историческую победу сегодня – задача не из легких, брат мой. Я слишком много сил положил на то, чтобы правящая семья была безоговорочно непобедима перед лицом наших недругов, Маркус, чтобы сейчас позволить двум ее членам беспечно покинуть наш дом.        - Это собственничество.. – прохрипел Марк, гневно смотря на Вольтури.        - Это здравый смысл! – снова взорвался Аро. - Вас вдвоем убьют, стоит вам переступить границу нашего царства! Не забывай о балансе! Мы укрепили свою власть и сделаем все, чтобы узаконить ее и держать вампиров в узде! То, что не смогли сделать румыны! Таков уговор трех сторон! Наша сила растет быстро, а значит, волки скоро начнут охоту! Полагаю, Ангус только и ждет момента, чтобы на правах соблюдения баланса сил бросить кого-то из Вольтури на растерзание собакам!!        Видя, как брат буквально вжимает Маркуса в землю, Кайус решил встать рядом, дабы не дать тому и вовсе убить несчастного.        - Куда вы пойдете?! Скитаться? Спроси у Кайуса с Афинодорой, хорошо ли им было спасаться от румын в бегах несколько столетий? Мир тех, кто наделен незримыми дарами мироздания, слишком шаток. Пока что. Сейчас не то время, чтобы слоняться по земле кочевниками!        - Пусть так! – с усилием выплюнул Маркус. – Как будто ты отпустил бы ее через следующую тысячу лет! Она уже близка к тому, чтобы уйти! Ты ведь знаешь, что она вольная птица! Аро, тебе не продержать ее в золотой клетке до скончания веков! Позволь нам уйти и обещаю, что обеспечу ее безопасность! Тебе ли не знать, что я готов весь мир положить к ногам твоей сестры!        Накал был слишком очевиден для троицы. Аро в агонии стиснул зубы и по-человечески глубоко задышал, призывая себя к спокойствию. Марк отчаянно искал аргументы, пытаясь ослабить хватку брата. Его кожа начала трескаться на шее, что приносило уже ощутимую боль.        - Этому не бывать! – резко оборвал владыка, отпуская Маркуса.        В глазах Кайуса читалось явное облегчение подобным исходом разговора. Он подал Марку руку и помог тому подняться. Аро принялся нервно расхаживать по шатру, без конца перекидывая из рук в руку какой-то маленький холщовый мешочек. Его отчаянно терзали противоречия, от чего он перестал и вовсе обращать внимания на братьев.        - Ты благословил наш союз и взял с меня слова беречь ее. Так дай же мне шанс сдержать это слово. Если ты не отпустишь ее сейчас, она убежит. Ты не читаешь ее мыслей, я знаю, но сейчас я прошу тебя сделать это по возвращении. Ты сможешь убедиться в моей правоте. Дидим на грани, – спокойно, практически полушепотом Маркус все еще надеялся переубедить брата.        Вольтури не удостоил его и толикой внимания, все еще задумчиво посматривая на маленький сверток в руках.        - Аро, ты ведь смог простить меня за то, что случилось в день ее шестнадцатилетия, и вверил мне ее. Самолично. Зная, что так она будет счастлива. Почему сейчас ты боишься?        Едва дослушав, владыка тотчас же оказался стоящим прямо перед лицом Маркуса.        - А кто тебе сказал, что я простил? – елейно прошептал Аро, угрожающе стиснув зубы. Еще секунду он буравил оппонента взглядом, довершив «поединок» одним тихим словом, значение которого братья не поняли. Вольтури крепко сжал холщовую ткань у себя в руке до хруста его содержимого. Мгновение и пелельная крошка упала к ногам братьев, атаковав нос едким запахом серы.        Аро схватил братьев за плечи и переместился с ними чуть дальше от места, куда упали серые хлопья. Пространство начало вбирать в себя песок, кружа его в подобие бури. Он несся с бешеной скоростью, закручиваясь в плотный столб.        - Что ты делаешь, Аро! – встревожено крикнул Кайус. Он быстрее ошарашенного Марка понял, что сулит им это действо.        Песок начал раскручиваться все шире, через мгновение осыпавшись под ноги к братьям. На месте вихря осталась стоять стройная дева с копной струящихся русых волос, ниспадающих до середины ее торса.        - Ну здравствуй, Аро! – хитро улыбнувшись, Доротея стряхнула остатки песка с рукавов своего платья.        - Ты!! – злобно прохрипел Маркус, обращая яростный взор на Аро. – Что ты вытворяешь! Да как ты вообще ее сюда вызвал! Нашего злейшего врага!        Дора игриво засмеялась, отходя от братьев на лишние 10 шагов.        - Молчи, – сквозь зубы процедил владыка, переключив взгляд на девушку в центре шатра. – Доротея, рад тебя приветствовать. Этот камень был дан тобой в оплату долга, ведь так?        - Так! – заключила ведьма. Ее забавляло смотреть на встревоженные лица Маркуса и Кая, и она специально еще больше провоцировала их опасения, начав медленно походить к Аро.        - По твоей инициативе мы заключили мир между нашими видами, – начал Аро.        - По своей природе ведьмы смертны. Кроме меня и ближайших сестер. По нашему с Аро договору девушкам беспрепятственно разрешают влиться в мир людей и вести открытый образ жизни в разумных пределах, – перебив владыку, она лишь подтвердила, что помнит о силе своего слова. – Без опасений быть убитыми кем-то из вампиров. Мы живем среди людей, колдуем, врачуем, вампиры не истребляют нас, а мы в свою очередь не трогаем вас, если это напрямую не противоречит балансу сил. Я все правильно объяснила твоим глухонемым братьям, мой дорогой?        Аро улыбнулся.        - А теперь ты воспользовался камнем, значит хочешь вернуть с меня должок? – продолжила девушка.        - Именно так.        - Безумие! – закричал Маркус. – Как ты мог договариваться с… ней о чем-то! Изначальный договор был, что все наши виды сокрыты от мира и не сотрудничают друг с другом! Тебя возвели в верховного вампира над всеми только потому, что ты обещал иной уклад жизни, нежели вели до этого румыны!! И сегодня мы довершили дело! – яростно продолжал брат, пытаясь воззвать к разуму владыки. - Ты не имеешь права заключать с ней сделки!        - Аро всего лишь оказал мне невинную услугу. От вас не убудет. Зато я не буду цепляться к вам по делу и без. Это наш с вами маленький секрет, – она подмигнула Маркусу, от чего того заметно передернуло.        - О, Боги! Аро, ты что ее трахаешь!?        Старший Вольтури изменился в лице от такого безумного предположения. Дора же в свою очередь хитро улыбнулась. Ей эта мысль казалась даже интересной.        Закатив глаза, владыка сделал несколько шагов навстречу ведьме.        - Вот мое условие: мне нужна годичная кара для вампира с ощущением всепоглощающей, пронизывающей боли, – с упоением заключил Аро. Он ждал момента, когда, наконец, сможет произнести давно продуманную емкую фразу, вмещающую в себе красочное описание. – Думаю, ведьмы знают, как продлить пытку? - безумно улыбнувшись, Вольтури обернулся к Марку, чуть склонив голову.        - Ты не посмеешь… - еле слышно выдохнул Марк.        Кайус буквально вытолкнул брата к себе за спину, выступив вперед.        - Аро, что ты делаешь? Ты не можешь подвергнуть старейшину наказанию. Это подорвет его авторитет перед другими.        - Маркус сам сказал «в назидание другим», имея ввиду румынских беглецов? Почему же термин не применим к нашему брату?        По хитрому спокойному тону владыки, Кай понял, что все это представление явно было спланировано. Аро и не хотел переубеждать Марка остаться – ему нужен был повод.        - Брат, прошу тебя. Оставь эту мысль. Мы решим все в тесном кругу. Как ты объяснишь все Дидим? – не оставлял попыток Кай.        - А может и не придется ничего объяснять? – искорка безумия в глазах Аро только набирала обороты. Он все решил, и вряд ли что-то могло бы его переубедить.        - Кхе-кхе!        Ведьма, доселе давившаяся смехом от ругани трех вампирских старейшин, решила все же напомнить о себе неумелым театральным кашлем.        - Ну так что?        - Если эта ситуация выйдет за пределы этого шатра, Дора, то перемирию конец. Я отдам приказ убивать всех случайно обнаруженных ведьм. Это понятно?        - Не угрожай мне, милый… - елейно предостерегла девушка. – Ты знаешь, что я могу ответить. Хуже будет.        - Что ты. Это предупреждение.        - Так что ты хочешь? Конкретнее? Я так понимаю, провинившийся - это тот красавец, что стоит подле блондина?        - Хочу один год невыносимой боли и знать, где Маркус находится. Я сам вернусь за ним, когда придёт время.        Ведьма хищно улыбнулась. Ей нравилась кровожадность владыки.        Она лишь коротко кивнула, переведя теперь уже серьезный сосредоточенный взгляд на Маркуса, который все еще не оставлял попыток свести этот непредвиденный для него удар к минимуму. Он еще искал искру понимания в глазах Аро, но, встретившись с леденящим отрешенным взглядом брата, понял, что наказания не избежать.        Что предпринять? Побег? Вступить в драку?        Как же Дидим? Свет моей жизни… Она не вынесет этого! Как он может с ней так поступить? Наказывая меня за проступок тысячелетней давности и вольнодумство, он приговорит сестру к ужасным терзаниям.        - Аро, остановись! – надрывно крикнул Марк, на что старший брат лишь шире улыбнулся.        - Доротея, прошу.. – тихо ответил Вольтури, приглашая девушку начать.        - Аро, но я предупреждаю. На этом мы в расчете. Это первый и единственный наш договор! – строго уточнила ведьма, на что владыка утвердительно кивнул.        Тогда по возвращении в клан спустя год Маркус узнал, что Дидим была убита. Он нашел опустошенного и отрешенного от всего сущего Аро в полном уединении в своей скорби. Они оба утонули в гнойной трясине этого события, ударившего по жизни всего клана. Но как? Как Аро мог это допустить?        Вампир тотчас же поднялся с места, стоило повороту дверной ручки оповестить о прибытии братьев. Кайус деловито направился к столу, нетерпеливо растирая ладони. Его глаз горел и, кажется, вампиру все же удастся заставить короля направить разведывательную группу. Уж слишком красноречивым был его взгляд. Аро же был менее воодушевлен, медленно подходя к брату, будто еще не состоявшийся разговор уже навевал скуку. Маркус внимательно сосредоточился на нем, и каково же было его удивление, когда никаких изменений в ментальных связях старшего Вольтури он не заметил.        Что же. Ты держишься молодцом, брат. Но получу ли я тот же результат, если увижу вас с мисс Каллен рядом? Или мне стоит пообщаться с ней наедине, чтобы проверить ее отношения к окружающим?