Её путь пирата

      Спустя пять дней после той пьянки около восьмидесяти процентов пиратов на Моби Дике смело и открыто называли Узумаки, если не сестрой, то хотя бы накама. Остальные двадцать процентов либо ещё лично не познакомились с девушкой, либо им было не до неё.       Наруто всегда мечтала о том, чтобы её признали, а ради этого хотела стать Хокаге. Но ещё девушка мечтала о большой семье. В детстве она всегда завидовала детям, которых из парков забирали родные, и мечтала о том, что однажды к ней подойдут мама с папой и со старшим братиком, скажут, что они выжили в ту ночь, и после этого у Узумаки появится семья. Она мечтала, что её будут любить, будут по-родительски журить за шалости, будут обнимать и желать спокойной ночи. Но с каждым днём Наруто всё лучше понимала, что ничего такого не произойдёт, что никто за ней не придёт и что она так и останется сидеть на скрипучих качелях в опустевшем парке до самой ночи.       Можно было бы назвать седьмую команду своей семьёй, но, несмотря на постоянную беззаботность и радость, блондинка понимала, что между ними непреодолимая стена. Сакура чуть ли не ненавидела её и ревновала к Саске, сам Саске был слишком гордым и напыщенным, не обращал ни на кого внимания в погоне за силой, а Какаши-сенсей был слишком безалаберным, чтобы называться родителем. Конечно, прошедшие годы сплотили их, сделали их узы крепче, но Наруто понимала, что эти трое не заменят её семью. Станут самыми близкими друзьями — да, но семьёй — нет.       Возможно, можно было бы назвать Ируку-сенсея старшим братом, но тринадцать лет ненависти от него не давали ей этого сделать. Лишь Джирайя был ей дядей. Не отцом — слишком ленивый и безалаберный для этого — а любящим дядей. Сай и Ямато в итоге остались лишь друзьями, так и не войдя в воображаемую семью Наруто. Цунаде была как тётя, на пару с Джирайей. Друзья так и остались друзьями и товарищами. Кроме Гаары. Он был младшим глупым братиком, когда она наставляла его на путь истинный, а потом резко стал старшим и заботливым, когда он защищал её от Обито.       Поэтому в шестнадцать лет Наруто пообещала себе, что сама создаст большую семью. Главное — найти, с кем. Но этот пункт, как она знала, решится со временем.       И вот сейчас, сидя за столом в компании Марко, Сатча, Харуты, Висты, Джоза, Микки и Изо, Узумаки казалось, что они стали ей семьёй. Феникс был чем-то похож на старшего брата, который пусть и немного, но печётся о своей сестрёнке. Сатч сразу же, ещё при первой встрече, зарекомендовал себя как любящий братец, делающий почти всё ради сестры. Харута был для девушки братом-одногодкой, с которым можно вместе похулиганить или подшутить над Изо — их товарищем и другом. Виста и Джоз же были как какие-нибудь кузены. Микки представлялась любящей старшей сестрой. Ну а с остальными пиратами Наруто так тесно и хорошо не общалась, но они стали как далёкие родственники.       Конечно, о своих мыслях Узумаки не говорила никому, кроме Курамы. Он посмеялся над ней, но не более — всё же он прекрасно знал, что для его джинчуурики значит слово «семья».       Почему же блондинка так воспринимала малознакомых ей людей, тем временем как друзья из Конохи оставались только друзьями? Она и сама не знала ответа на этот вопрос, но догадывалась, что это из-за царящей на корабле атмосферы: атмосферы любви, заботы, переживания друг о друге. Здесь никто не был лишним или нелюбимым, здесь каждого принимали с распростёртыми объятиями.       Но также остались два неясных фрукта в виде Белоуса и Эйса. С первым она виделась лишь пару раз, когда попала на корабль. А вот со вторым всё было труднее: Портгас Д по непонятной девушке причине стремился убить капитана корабля. На его счету было уже более сотни покушений на Белоуса, но все они были безуспешными: мужчина даже во сне не терял бдительности, останавливая нападения Эйса.       Вообще, Наруто и Эйс нечасто пересекались, но даже этих коротких встреч хватило, чтобы понять, что парню нравилось на корабле, но он сам не хотел признавать этого. Более того, он, Татч и Харута уже стали неплохими друзьями.       Но самым примечательным было то, что все Пиковые пираты — члены команды, чьим капитаном был Эйс, — довольно быстро и без проблем влились в состав пиратов Белоуса. Ну, вернее, почти все — сам Портгас Д ещё по каким-то причинам сопротивлялся, хотя и бывших (бывших ли?) товарищей не журил, а спокойно принял их выбор.       В общем, Эйс казался Наруто странным парнем, который по какой-то непонятной причине не мог быть честен сам с собой. Узумаки даже думала поговорить с ним, расспросить, что же его не устраивает, но пока не делала это. Смотря на упорство Эйса, на то, как он день за днём сперва пытается напасть на Белоуса, а потом получает по шапке, она не могла не вспомнить себя в прошлом. Участь в академии, она постоянно нарывалась на драки с противником, заведомо сильнее её. Да и после выпуска продолжала делать это: дралась с Саске, с Гаарой, с Кимимаро, с Ли, с Орочимару и многими другими. Наруто никогда не сдавалась, вставала снова и снова и опять бросалась в драку. Порой это заканчивалось поражением, из которого Узумаки выносила ценный урок, порой — долгожданной победой.       Портграс Д был таким же, как и она. Ему следовало пройти свой путь на этом корабле, чтобы либо победить, либо окончательно проиграть.       Поэтому Наруто лишь молча наблюдала, а после всегда сообщала Микки и медсёстрам, если Эйсу нужна была помощь медиков.       Помимо наблюдения за бесполезными попытками Портгаса Д убить Белоуса, Наруто занималась работой на корабле. Её и её клонов припахивали ко всевозможным занятиям. Пиратом то и дело восхищались возможностью девушки создать с десяток своих копий, а та лишь улыбалась, чесала в затылке и смущённо признавалась, что это лишь малая часть её реальной силы.       Так, за прошедшее время Узумаки выучила много новых слов, связанных с кораблём. Например, она научилась различать грот-мачту и бизань-мачту, знала, как надо крепить к ним канаты, чтобы они не развязались, научилась определять направление по компасу, пусть и такому необычному, как Лог Пос. Единственное, что ей давалось не очень хорошо, так это чтение карт. Там у девушки всё было очень и очень плохо.       На следующий день помощи Изо и его дивизиону Узумаки отправили к навигаторам, которых было аж несколько человек. Они уверенно вели корабль по морю, обращаясь к Лог Посу или Этернал Посу, а также по непонятным для Наруто признакам на небе определяли, когда будет гроза. За время своей «подработки» в навигационной рубке Наруто практически ничего не делала, зато узнала много нового о Гранд Лайне, островах, компасах, Новом Мире и многом другом. Конечно, как минимум, половина информации тут же отсеялась и забылась, однако Узумаки всё равно хоть чуть-чуть, но стала разбираться в навигации и в этом мире.       Так, она узнала, что сейчас они плавали по Новому миру — второй половине Гранд Лайна, где властвовали Йонко. Узнала названия некоторых островов и под чьи контролем они находятся. Так, Йонко Кайдо правил Вано, Большая Мамочка держала под собой весь Пирожный остров, а Дресс Роза была под каблуком у Шичибукая Дофламинго.       Наруто даже об устройстве собственного мира не знала так много, как об устройстве этого. И это при условии того, что последние полгода Цунаде вдалбливала ей в голову всю необходимую для становления новым Хокаге информацию.       В общем, Наруто днями работала и работала на корабле. У неё был чёткий график: с трудом встать с утра, позавтракать с товарищами, пойти поработать, затем пообедать, после опять поработать. В конце концов вечером она ужинала и веселилась вместе с остальными, а после шла спать.       Так всё и продолжалось в течение нескольких дней, пока однажды Узумаки не задержалась в столовой, чтобы помочь Татчу с остальными коками убрать со столов и помыть посуду. За время работы Узумаки успела сто раз пожалеть этого добряка: три раза в день он готовил еду для целой оравы пиратов, а потом ещё и убирал за ними. Не один, конечно, но всё же. Это был поистине тяжёлый труд.       И вот, убравшись на камбузе, Наруто по обыкновению направилась в сторону женской каюты, когда, проходя мимо бочек, резко заметила торчащие между ними ноги. Узумаки побледнела. Неужели кто-то умер? Но как? И почему его ещё не хватились?       Напрягшись, девушка осторожно подошла к ногам, оглядывая их хозяина. Это был Портгас Д Эйс.       — Неужели он так надоел всем со своими попытками убить Белоуса, что кто-то не вытерпел и убил его самого? — удивилась девушка.       — Хех, похоже на то, — кивнул Курама. — Как весело, однако! Только попала на корабль — так сразу же находишь труп. Ещё небось и на тебя убийство повесят.       — Типун тебе на язык, — отфыркнулась Узумаки и приблизилась к телу Эйса. Присмотрелась и прислушалась. Парень дышал! Она слышала его дыхание! Значит, он не умер!       На всякий случай приложив ладонь к его груди, ища сердцебиение, блондинка успокоилась. Он действительно был жив. Вот только… почему он находился в таком месте? Его кто-то вырубил, но не добил? Или же он просто уснул?       Сев на корточки рядом с парнем, Узумаки начала его тормошить и легко бить по щекам. Эйс в себя никак не приходил. Наруто нахмурилась. Перенести его, что ли, в медотсек? А вдруг тот, кто его оглушил, захочет добить парня? Тогда придётся дежурить у его кровати всю ночь.       Но не успела Узумаки додумать «радужные» перспективы на тему ночного бдения у тела парня и лишения себя драгоценного и любимого сна, как вдруг Портгас Д открыл глаза. Да так резко, что Узумаки испугалась и отпустила плечи парня. Тот шмякнулся обратно на палубу, ударившись затылком.       — Ай! Больно! Ты чё творишь? — возмутился Эйс, хватаясь за голову и резко садясь.       — Ты что это здесь валяешься-то? — вопросом на вопрос возмутиласьУзумаки. — Тебя, что ли, кто-то решил по-тихому убить, дабы на жизнь Белоуса больше не покушался?       Портгас посмотрел на девушку, как на дуру, на что та обиженно хмыкнула.       — Нет… Такое у меня с детства. Засыпаю на время, а потом просыпаюсь. Микки говорит, что у меня нарколепсия, — Эйс покачал головой.       — Вот как… А я уже испугалась, что на корабле труп, даттебайо. — Наруто почесала затылок и на удивлённо-издевательский взгляд парня пояснила: — Между прочим, твои ноги очень выразительно торчали из-за бочек. Любой подумает, что ты мёртв.       Эйс внезапно запрокинул голову назад и громко рассмеялся. Наруто почувствовала ещё большую обиду.       — Эй, чего смешного? — она легонько ударила парня по руке, но тот лишь продолжил смеяться. Его смех был настолько заразительным, что на лице Узумаки невольно расцвела улыбка. А потом она и сама хихикнула.       Выпрямившись, девушка протянула Эйсу руку. Тот, прекратив смеяться, принял помощь и поднялся, отряхивая шорты от грязи.       — Слушай, дело, конечно, не моё, но почему ты так стремишься убить Белоуса? Вроде ты уже прижился в команде, но почему-то всё время отрицаешь это… Почему? — спросила Наруто.       — Тебе не понять, — Эйс покачал головой, медленным шагом направляясь в сторону кают. Узумаки последовала за ним       — А ты скажи, а я уж как-нибудь постараюсь.       — Не получится, наивная слишком, — отмахнулся парень.       Наруто нахмурилась, в три шага обогнала Портгаса Д и встала перед ним, уперев руки в бока.       — Между прочим я пережила больше, чем ты можешь себе представить! И я не наивная, я просто даю людям второй шанс! — вздёрнула она нос.       — Дочери местного правителя меня не понять. Ты-то явно привыкла жить в богатстве и роскоши, — гневно прищурился Эйс. Наруто от возмущения аж задохнулась. Богатство? Роскошь? Три «ха-ха»! В её жизни даже понятий таких не было!       — Мой отец умер через час после моего рождения, — холодным тоном произнесла Узумаки, а Эйс пристыженно захлопнул рот. — А о том, что он мой отец, я узнала только в шестнадцать лет. Я сирота и никогда не знала, ни что такое роскошь, ни что такое богатство. Но зато я знаю людей. И ты, каким бы плохим не пытался казаться, явно очень добрый. Просто надумываешь себе много лишнего. Хватит быть таким идиотом и признайся хотя бы самому себе, что тебе здесь нравится!       Наруто развернулась так резко, что её два привычных хвостика ударили по лицу Портгаса Д, а затем гордой походкой зашагала прочь. Ну и пусть этот обалдуй и дальше травмируется! Ей-то какая разница? Она, видите ли, слишком наивна и привыкла жить в богатстве и роскоши!       Захотелось со злости сломать что-нибудь.       — Я не могу принять того, что все эти пираты называют Белоуса своим Отцом, — внезапно тихим голосом заговорил Эйс. Вся злость Наруто испарилась в мгновение ока. Девушка поражённо развернулась. — Для меня это… Неправильно.       — Но почему? Разве семья, пусть и такая, — это неправильно? У этих людей узы крепче, чем у многих настоящих семей, — мягко ответила Узумаки.       — Я знаю, но… Мой отец был пиратом, которого очень многие не любили. И когда я спрашивал у них, а что, если бы у этого пирата был сын, они отвечали, что желали бы этому ребёнку скорой смерти, — он вздохнул и отвёл взгляд, а Узумаки сжала руки в кулаки. Сердце будто ножом порезали. Она понимала это чувство. Она знала, каково быть нежеланной, нелюбимой, ненавидимой. Отвергнутой обществом за одно своё происхождение. — Эти пираты… После того, как они узнают, кем был мой отец, они возненавидят меня. Мне будет больно, если те, кто называл меня братом, резко захотят убить, — он замер. — Прости, что нагружаю этим. Как я и говорил: тебе не понять. Всё же ты — дочь героя.       Наруто сделала шаг к юноше, сокращая дистанцию между ними, и положила ладонь ему на плечо, заглядывая в чёрные глаза. В них было столько грусти и горечи, что Узумаки невольно вздрогнула.       Взгляд парня был почти таким же, как и у неё в детстве: обиженным, злым. Он боялся обжечься.       — В день, когда я родилась, на мою деревню напал Девятихвостый Лис. Это такой огромный демон, выглядит, как лиса, но хвостов девять, — пояснила она. — Мои родители умерли, защищая и меня, и деревню. Лиса они запечатали во мне, — она интуитивно положила руку на живот. — Мне не было и недели, когда жители деревни узнали об этом. Они возненавидели меня. Стоило мне пойти куда-нибудь, как меня сопровождали ненавистные взгляды и пожелания скорой смерти. Часто, когда я была маленькой и не могла дать отпор, меня забрасывали камнями. Несколько раз мою квартиру поджигали. Я еле успевала спастись. На день рождения меня избивали. Всегда. Лишь научившись быстро бегать, я могла спастись. Но даже это мне не всегда помогало. С детства я была одна, без семьи, без родителей, без опекунов, без друзей, — она на секунду замолчала, переводя дыхание. Эйс выглядел поражённым, он хотел что-то сказать, но Наруто покачала головой. — Мне было всего три года, когда старик Хокаге привёл меня в пустую квартиру, вручил мне ключи от неё, немного денег и сказал, что теперь я буду жить здесь совсем одна. Я… Я не умела ничего. Ни готовить, ни стирать, ни убирать. Меня никогда ничему не учили, потому что ненавидели и боялись. И я училась выживать.       — Мне жаль, — прошептал Эйс.       — Тут нечего жалеть, — улыбнулась Узумаки. — Моё детство не было ни богатым, ни роскошным. Я не была даже дочерью героя. В глазах окружающих я была демоном. Но к десяти годам я научилась игнорировать это, а к тринадцати начали игнорировать уже меня. У меня появились мои первые друзья, мой лучший друг, мой учитель. Я больше не была одна. Конечно, не все они знали про демона, но, — она сжала плечо Портгаса, — но даже когда узнали — приняли. Не отвернулись. В в шестнадцать я спасла Коноху и получила любовь жителей. Они восторгались мной, дети мечтали стать такими же, как я, они даже просили у меня автограф. А ещё меня впервые обняли. Сакура, с которой я была в одной команде, была первой, кто обнял меня за всю мою жизнь. И тогда я поняла, что людям будет плевать на твоё происхождение или на наличие монстра внутри тебя, если ты им докажешь, что всё это время они ошибались и были неправы. Понимаешь, Эйс? Дело не в твоём отце и не в тебе самом, а в людях, что тебя окружают. Они такие же пираты, как ты или твой отец. Они могут ненавидеть отца, но ты — не он. Ты — Портгас Д Эйс. И ты можешь назвать своим отцом того, кого сам захочешь. Даже Белоуса, даттебайо.       На глазах Эйса выступили непрошенные слёзы. Парень смахнул их рукой, но те полились снова.       Наруто мягко посмотрела на плачущего прямо перед ней Парня и притянула его к себе, обнимая. Эйс нуждался в тех же словах, что и сама Наруто в своё время. Ему было важно услышать, что он будет любим несмотря на его происхождение.       Майка в районе плеча пропиталась влагой от солёных слёз парня, а сама Наруто лишь молча поглаживала его по спине, утешая. Год назад, помнится, она точно так же обнимала свою тёмную сущность, принимая её. Принимая свои обиды. Принимая свою горечь и злость.       — Ты так просто простила этих людей? — тихо просипел Эйс, когда слёзы перестали течь. Из объятий Наруто он не спешил выбираться.       — Да. Это было непросто. Но, знаешь, когда я увидела эту радостную толпу, бежавшую ко мне с криками благодарности, счастливую от того, что я жива, я больше никогда не слышала никаких обвинений. Меня больше не называли монстром или демоном. И я… Я простила этих людей. Не сразу, но простила. Просто будь я на их месте, то вряд ли бы отличалась от них. А может, была бы даже хуже, — призналась она. — Лис убил их родных и любимых, разрушил их семьи. Потеряв дорогих мне людей, я тоже не смогла бы не возненавидеть виновного. Я бы продолжила этот порочный круг.       Эйс наконец-то оторвался от Наруто, неловко расцепляя объятия и отходя на пару шагов. Его взгляд зацепился за влажное пятно на плече девушки, и он чуть покраснел от лёгкого стыда.       — Слёзы — это нормально. Даже самые сильные в мире люди плачут, — улыбнулась Узумаки.       — Да знаю я, — буркнул Эйс. — Спасибо тебе. И… прости.       — За что? — удивилась Наруто.       — За то, что я такой дурак. И за то, что обидел.       — Ай, забудь, — махнула она рукой. — Но, думаю, тебе стоит поговорить с Белоусом или Марко, рассказать им свою проблему. Они помогут тебе и примут. Главное — не бойся, — она подняла взгляд на воронье гнездо, где чувствовала отголоски силы Марко. — Он там, — и указала пальцем направление.       — Спасибо, — улыбнулся Портгас Д.       — Не за что. И спокойной ночи, Эйс. Надеюсь проснуться завтра утром и узнать, что ты теперь часть пиратов Белоуса.       Парень в ответ озорно улыбнулся, стирая последнюю тень своей обиды и былых слёз, и развернулся к Наруто спиной.       — Спокойной, — эхом повторил он, делая первые шаги по направлению к вороньему гнезду. Наруто была права: он должен был поговорить об этом с кем-то из команды.