Не прикасайся ко мне!

Рине стало легче, она даже смогла ходить в школу, но это не приносило ей радости. Один раз в неделю она посещала больницу с белыми стенами и ненавистным запахом медикаментов. Она продолжала рисовать, ей это нравилось все больше и больше, это стало ее отдушиной и спасение, даже чтение ушло на второй план. Когда Рина рисовала, она забывала про окружающий мир и погружалась в свое творчество и мысли о горной местности. Ей очень не нравилось, когда ее отрывали от любимого занятия. Дни проходили один за одним в каком-то размытом и сбитом ритме. Школа, дом, больница и пару часов спокойствия в мыслях о горном духе. Рина довязала шарф для Коу и бережно сложила его на свою полку. В ожидании дни тянулись очень долго, и приход лета казался чем-то заоблачно далеким и недосягаемым. Осенними вечерами девочка любила лежать и смотреть в окно, думая о разных вещах. Теплыми днями она с родителями проводила свободное время в парке, где листва залилась желтой, красной, золотистой красками и переливалась на солнце. Это было очень красочно и Рина представляла как же сейчас красиво в таинственном лесу, как Коу идет ей на встречу, а листва шуршит под его ногами, а он улыбается своей теплой улыбкой. Но она этого не увидит, ведь бывает там только летом. В тот день было прохладно, ветер пробегал по земле, встречая прохожих своими холодными объятиями, светило солнце на высоком облачном небе. Облака были белыми и легкими, Рина сразу же вспомнила, как они сидели с Коу и и наблюдали за тем, как небесные странники меняли свою форму и плыли дальше в неизвестность. Девочка медленно шла по дороге, устланной разноцветными листьями, ей захотелось прийти домой и нарисовать это, а потом обязательно показать лесному хранителю и подарить ему свой рисунок. В груди немного защемило, но ей не хотелось обращать на это внимание, стало труднее дышать, хотя воздух был легким и его наполнял пряный запах осени. Она продолжала идти по дороге, но с каждым шагом ощущала слабость. Нет, только не снова, промелькнуло в ее мыслях. Рина пыталась удержаться на ногах, но мир снова расплылся в ее глазах цветной гаммой, голову сдавил обруч и снова провал...

***

Она очнулась в знакомой белой палате. Она попыталась встать, но кто-то уложил ее обратно. Она увидела обеспокоенное лицо мамы, которая склонилась над ней. - Все будет хорошо, - говорила она, но ее слова терялись где-то далеким и глухим эхом. Еще чьи-то голоса, среди которых она узнала голос доктора, он о чем-то говорил с родителями, она увидела белые силуэт рядом, наверное к ее крови примешивалось снотворное, потому что мир вокруг был затуманен. - Ей необходим горный воздух, в городе ей только хуже с каждым днем. После реабилитации ее необходимо увезти куда, где чистый воздух и нужный процент влажности. И это не совет, это приказ. Или девочке в следующий раз будет еще хуже и я не знаю к чему это может привести. Слова снова затерялись где-то в уголках ее сознания, которое неизбежно покидало девочку. Но она поняла смысл сказанных слов. Ей нужно в деревню. Снова пустота. Она открыла глаза, белые стены никуда не делись, рядом стояла медсестра. Какая-то жидкость текла по трубке в ее вены. В палате стоял стойкий запах медикаментов, которые въелись в воздух. - Я хочу домой, - тихо сказала Рина. - Тебе еще придется несколько дней побыть здесь, а потом сможешь вернуться домой, - сказала девушка мягко улыбаясь, сама не до конца веря своим словам. - Меня ждут, понимаете. Ждут, а я лежу здесь. - Жизнь порой бывает несправедлива, но все обойдется. Полежи, сейчас придет доктор, - сказала медсестра и вышла. Через пару минут зашел знакомый мужчина и спросил как девочка себя чувствует, на что Рина не могла ответить ничего определенного. В груди ныла тупая боль. День. Второй. Неделя. Ее часто мучил кашель, осень подходила к концу. Ей не хотелось больше ничего. Она лежала и смотрела в окно, за которым ничего не менялось кроме дня и ночи. Родители навещали ее каждый день утром и вечером, принесли альбом и книги, но она к ним даже не притронулась. Когда слабость отступила, она любила стоять целый день у открытого окна и смотреть вдаль, словно хотела разбить все преграды и стены на своем пути. Моросил мелкий дождь и порывы ветра заносили маленькие колкие капли в палату. Медсестра запрещала вот так стоять у открытых окон, но только это помогало Рине. Прошло две недели. Две несносно долгих мучительных недели в белых стенах. Время невыносимо долго тянулось в молчаливом ожидании. Порой ей казалось, что все это лишь игра ее воображения, что загадочный лес — это лишь мираж, который теперь растаял в монохромности будней. И только красная ленточка вселяла уверенность, что все это реальность, и все испытания скоро закончатся. Ей стало легче, но боль в груди не проходила и приступы кашля повторялись. В тот пасмурный осенний день, когда Рина как и обычно стояла у окна и безразлично смотрела вдаль, доктор очень долго разговаривал с ее родителями. Когда они вошли в палату, девочка даже не обернулась, а продолжала неподвижно стоять, упираясь руками о подоконник. - Дорогая, мы понимаем, что тебе сейчас трудно. Доктор настаивает, чтобы тебя в ближайшее время отвезли в горную местность. Мы нашли один санаторий, там хорошее обслуживание и чистый воздух. Как ты себя чувствуешь? Сможешь перенести переезд? - Я хочу к дяде! - тут же обернулась Рина и в ее глазах загорелся огонь. Надежда ожила и силы вернулись к ней. - Прости, но дядя не сможет за тобой так ухаживать. А в санатории хорошие доктора и обслуживание. Ты там очень быстро поправишься и мы сможем поехать к Шону, - ласково сказала мама, в надежду, что дочь в скором времени поправится. - Я хочу в деревню! - не унималась Рина повысив тон. - Я думаю, тебе стоит послушаться родителей, - вмешался доктор. Да что он знает, почти гневно подумала она, он, кто сказал, что она угасает с каждым днем, он, который ничего не знал о Коу, не знал, как ей было необходимо его увидеть! Что они все могут знать о ее горьком разочаровании и детской боли? Ей очень захотелось закричать, рассказать все, что было на душе, бросить им в лицо свои детские страхи. Но она сдержалась во имя их встречи с Коу. - Я хочу побыть одна, - тихо сказала Рина и обернулась к окну. По ее щеке стекла прозрачная слеза В тот вечер она очень много думала над словами родителей, взвешивала все "за" и "против". Времени мало и она не могла его терять. Набравшись смелости и собравшись с мыслями, она приняла решение. Первое взрослое решение. Всю ночь дрожь не покидала ее тело, от напряжения и ожидания она не могла уснуть, ее мысли лихорадочно выстаивались в логическую цепочку. Ее рука сильнее сжала красную ленточку — у нее должно все получится. Утром, когда вошел доктор, Рина уже стояла у окна и ее глаза горели странным огнем. Она обернулась к вошедшему и заявила, что она согласна немедленно отправиться на лечение в пансион. Доктор был немного удивлен, но тем не менее пошел сообщить это ее родителям. Она обернулась к окну и начала ждать. Даже боль отступила перед дрожью ожидания. К ней вернулись все краски мира. Теперь отступать поздно. Она еще не знала точно, что ей делать, но твердо знала, что не сойдет с пути. Когда же все закончиться и она обретет такой долгожданный покой в тени двух сакур под заливистый звон птиц... Когда снова увидит такой знакомый взгляд...