***
Рина вернулась домой до того, как Шон проснулся, что избавило ее от лишних и ненужных объяснений. Она закончила укладывать свои вещи и теперь сидела у окна. День только начинался, солнце уже довольно высоко поднялось над горизонтом, освещая своими лучами все вокруг. Когда его лучи упали на ее волосы, а потом и лицо, она зажмурилась и спустилась к дяде, который готовил завтрак. - Так рано, а ты уже не спишь, - добродушно засмеялся Шон, наливая племяннице чай. - Мне не спиться. Когда приедут родители? - Они звонили, сказали, что уже едут, так что скоро будут. Как ты себя чувствуешь? - Хорошо. Дядя, я буду скучать, - сказала Рина и села за стол. Позавтракав, она уединилась у окна, решив заполнить время чтением. Хотя она уже читала эту книгу два раза, интерес к ней не угас, ведь в ней рассказывалось про фей и волшебников, о том, как человек сталкивается с волшебством. Спустя два часа родители Рины приехали, девочка была искренне рада их видеть, хотя все еще не могла смириться с мыслью, что вынуждена так быстро уехать. Угостив родителей чаем, Рина рассказывала, как ей тут нравится, что она непременно как можно скорее хочет вернуться сюда. Через час отец Рины уже складывал вещи в машину, а девочка сидела внутри, укутавшись в своей шарф, и грустно смотрела в сторону леса; знала, чувствовала своим горячим сердцем, что Коу сейчас сидит под сакурами и смотрит в это низкое серое небо. - Я обязательно снова вернусь, - прошептала она, уткнувшись носом в шарф.***
Приезд домой отвлек ее от грустных мыслей, ведь ее ждало столько нового. Дома ее встретило письмо от знакомой из Лондона, которая ей очень помогала и с которой они сдружились. Дженни писала, что в Англии потеплело и все отлично, а еще приглашала снова в гости и рассказывала, как весело провела новогодние каникулы. Прочитав это, Рина тут же побежала в свою комнату писать ответное письмо, ей хотелось рассказать о стольком многом, что свалилось на ее плечи, и тут она вспомнила про Лео, которому тоже хотела написала письмо, ей нужно было с кем-то поделиться тем, что порой лежало грузом внутри, и именно Лео был тем единственным берегом в мире людей, который мог принять ее и выслушать все ее страхи и тревоги. Она каждый раз с благодарностью вспоминала длинные ночные разговоры на крыше пансиона, побег, которой он для нее организовал, это маленькое приключение, которое помогло ей справиться со страхом перед неизбежным. Родители подарили ей новые краски, которые были огромной редкостью в Японии, и большой набор цветных карандашей. Это было лучшим, что Рина могла получить в подарок, теперь ее мысли были заняты новыми идеями для рисунков. В школе ее встретили с радостью, но порой казалось, что никто особо и не обращал внимания на то, присутствовала Рина на уроках или нет, потому что она редко с кем-то общалась, поддерживала какие-то теплые отношения, она всегда училась лучше остальных, поэтому в глубине души многие ее тихо недолюбливали. Она состояла в литературном кружке, поэтому большую часть времени проводила там, и успела прочитать все книги, которые порой ей разрешали брать домой. Но прохладное отношение учащихся ее совсем не волновало, ведь теперь ее мысли могли в любой момент вернуться к уютному месту возле ручья между двух сакур, где ее ждет Коу. Рина как всегда очень быстро преуспела в учебе, поэтому по поводу своих пропусков она никогда не переживала, кроме этого, она записалась в художественный кружок, где каждый раз узнавала все больше о живописи и рисунке, о правилах построения, перспективе, что ее очень увлекало. Каждый день после учебы она засиживалась в кабинете, делая наброски и зарисовки, а по выходным проводила время в библиотеке, где читала книги по академическому рисунку и анатомии. Вот и наступило 13 марта. За окном светило солнце, снег еще местами лежал на асфальте. Рина проснулась в приподнятом настроении и сразу же переоделась в платье, которое накануне подарила ей мама, оно было приятно розового цвета и очень шло девочке. Утренней почтой пришла открытка с поздравлениями от Шона, который прислал две фантастических книги американских авторов. Родители Рины хотели устроить громкий праздник с ее одноклассниками, но она отказалась. Взамен же попросила провести этот день вместе с ней в парке развлечений. Родители не сразу согласились, потому что работа не ждет, но после обеда они все-таки вернулись домой и отправились на прогулку. Это был самый счастливый день рождения, потому что родители всегда были заняты, и этот день, проведенный с ними, оставил самые теплые и яркие воспоминания. Рина вернулась домой уставшая, но полная счастья. Дома ее ждала небольшая посылка. Переодевшись, она поднялась в свою комнату и открыла сверток. Это был подарок от Лео. Он прислал письмо и книгу "Маленький принц". На заглавной странице смазано было написано: "Это моя книга, но я хочу, чтобы теперь она стала твоей". Рина знала, как трудно расставаться с любимой книгой и очень ценила этот подарок. Она уже читала это произведение, но в ту ночь снова перечитала его. "Мы в ответе за тех, кого приручили..." - крутилось в ее мыслях. Ведь она до сих пор хранит тайну горной обители и тайну Коу. В письме, которое было аккуратно сложено в середине книги, Лео писал, что ему надоело быть в пансионе, поэтому он сбежал к Даики и теперь подрабатывает там, помогая маме. Рина была обеспокоена, ведь Лео был тоже болен и, скорее всего, намного серьезнее чем она, но вспомнив, каким он был счастливым, когда они бежал по заснеженному лесу, как смеялся на крыше, смотря на снежный лес и горы, то поняла, что так ему будет легче, и успокоилась. Приход четырнадцатилетия особо не сказался на жизни Рины в целом, но что-то неуловимое, неосязаемое теперь было рядом с ней, пока она не могла определить что это, не неоспоримо, это было что-то новое. Весна неслышно, неспешно возвращалась в город, наполняя его новыми силами, теплом. Улицы стали светлее и приветливее, воздух наполнился запахом растаявшей земли и свежестью гор, которую приносил с собой еще холодный ветер. Рина хотела уже уехать обратно в деревню, но родители попросили остаться, чтобы не сильно отставать от учебы, и, скрепя сердце, она согласилась. Теперь, когда немного потеплело, Рина нашла себе новое занятие: она в свободное время приходила на набережную и делала зарисовки моря акварелью. Первые рисунки были неуклюжими и размытыми, но с каждым разом получалось все лучше, и Рина проводила все больше времени за этим занятиям. Ей нравился этот приятный шум накатывающихся волн, этот запах, эта рябящая гладь. Особенно красивым было море, когда солнце начинало садиться и бросало косые лучи на темную поверхность. Рина не упускала возможности зарисовать эти моменты и за две недели у нее закончились чистые листы в альбоме. Но после этого, она стала замечать, что к вечеру случались редкие приступы кашля, на которые она не обращала особого внимания, мол, может слегка простудилась из-за холодного ветра. Она была одержима желанием поскорее вернуться в лесную обитель и рассказать Коу про свои успехи. В тот вечер был чудесный закат: солнце было так низко над землей, небо было оранжево-фиолетового оттенка, вода окрасилась в алый цвет, вдали волны тихо качали запоздалые суда. Рина пыталась как можно быстрее и качественнее сделать зарисовки, а дома спокойно дорисовать их. Закончив зарисовки, Рина сложила свои вещи в рюкзак и только сейчас заметила, что солнце уже скрылось за горизонтом, и на город опустились прозрачные сумерки. Она не спеша пошла домой, ведь родители приходили почти ночью, и сейчас дома никого не было. Ночные улицы всегда вызывали восторг, порой ей хотелось запечатлеть в память все, что она видела, чтобы потом пересматривать это снова и снова. Ее мечтой теперь стало научиться фотографировать, чтобы уметь сохранять такие вот уютные моменты в чем-то материальном и осязаемом. Огни ночных улиц ей казались самым прекрасным, что могло быть в городе. Ветер усилился, и Рина посильнее натянула на голову капюшон и спрятала руки в рукава. Она шла, рассматривая вывески и фонари, они казались ей такими чудными. Внезапно эти яркие огоньки поплыли перед глазами, Рина шатнулась, но удержалась на ногах, горло сдавил приступ тошноты. Через миг это прошло. Рина ускорила шаг, решив скорее оказаться дома, но через двести метров приступ вернулся с двойной силой, голову сдавил стальной обруч, тошнота усилилась, стало тяжело дышать. Перед глазами появилась темная дымка, кашель сдавил грудь, она опустилась на колени, рядом послышались чьи-то глухие голоса. Еще один приступ кашля - и Рина провалилась в спасительное забытье. Сквозь этот тягучий сон она порой слышала чьи-то далекие голоса, которые теперь не имели для нее никакого значения. Она очнулась посреди леса, знакомая тропинка петляла между деревьями. Рина поднялась на ноги и оглянулась, за деревьями она увидела Коу, который стоял спиной к ней. Она крикнула, но голос затерялся где-то в высоте. Коу медленно начал удаляться, Рина бросилась вслед за ним, не понимая до конца зачем, но что-то подсказывало, что ей нужно его догнать. Ветки начали больно царапать руки и лицо, она продолжала бежать, но Коу становился только дальше. Раздался чей-то высокий, пронзительный смех. Рина уже слышала его однажды, когда злые ёкаи хотели заманить ее в овраг, и теперь она поняла, что это только мираж и она в ловушке. Деревья начали смыкаться вокруг, образуя стену, темный туман пополз по земле. Рина потеряла ориентацию и попыталась закричать, но голос ее не слушался. Она провалилась в темную бездну и когда снова открыла глаза, увидела белый потолок, ее грудь тяжело поднималась от учащенного дыхания, сердце бешено колотилось в груди, на коже выступил холодный пот. - Тише, - Рина услышала чей-то знакомый голос рядом, кто-то теплой ладонью провел по холодному лбу и растрепанным волосам. Рина перевела взгляд на этого человека. Нагнувшись, над ней стояла ее мама с растерянным взглядом и мокрыми глазами. - Я рядом, моя хорошая, все будет хорошо, - тихим дрожащим голосом сказала Минори, целую дочь в лоб и пытаясь согреть в своих ладонях ее холодные руки. - Мама, мне нужно к нему. Прошу, разреши мне его догнать, - прошептала она, не до конца понимая, где реальность граничит со сном. В уголках ее глаз собрались горячие слезы, которые скатились по вискам и запутались в волосах. - Тебе нужен отдых, успокойся и поспи. - Мама... Мне очень нужно к нему... "Бедная девочка, у нее бред", - подумала Минори и приложила ее ладонь к своей влажной щеке. Она провела всю ночь у кровати своей дочери. Рина порой выкрикивала что-то непонятное и снова засыпала крепким сном. Утром Минори вызвали на работу и Рина осталась с медсестрой, которая сменяла капельницу. Девочка постепенно начала приходить в себя, знакомый запах медикаментов закрался в легкие и тут же вызвал вереницу тревожных воспоминаний. Когда Рина полностью пришла в себя, то постепенно осознала, что находиться в больнице. Белые стены, которые она так не любила, теперь были совсем рядом, она чувствовала сильный холод и знала, что теперь ей будет сложно согреться. Рина даже не предпринимала попыток встать, потому что слабость сковала ее тело, и она знала, что это не пройдет до вечера, поэтому закрыла глаза и попыталась снова уснуть. После нескольких часов тревожной дремы, она все-таки смогла провалиться в такой же тревожный, но глубокий сон. Вечером Рина пришла в себя, теперь в палате снова сидела ее мама. Девочка попыталась улыбнуться, но это было похоже на отпечаток боли. "Прости, мама, что не могу тебе всего рассказать", - подумала она, потому что в душе часто чувствовала вину за то, что вынуждена столько скрывать от нее. Хоть они и редко виделись, мама в жизни Рины была самым важным. В детстве, когда ее обижали или что-то не получалось, она бежала в объятья матери, которая тогда еще могла находить время, чтобы утешить и подбодрить дочь. Теперь, видя эти грустные, покрасневшие глаза, уставший взгляд, темные круги возле глаз, Рине стало стыдно и она искренне раскаивалась, что когда-то сердилась на этого человека, мысленно упрекала и заставляла переживать. Рина молча протянула руку и Минори взяла ее в свои ладони, девочке стало легче, на миг ее мир снова стал уютным и спокойным. Она не хотела ни о чем спрашивать, что-то говорить и о чем-то знать. Спустя три дня, когда она немного пришла в себя и слабость отступила, она, прикинувшись спящей, подслушала разговор доктора с ее родителями, который сказал, что у нее сильные осложнения и они могут быть очень опасными для жизни, он был очень обеспокоен ее состоянием и добавил, что нужно время для реабилитации и покой. - Все будет хорошо, - напоследок утешил он взволнованных родителей и они трое вышли в коридор. "Все будет хорошо? Да что они знают о том, что будет? Разве они знают, что я уже переживала в прошлом? Только не это... - думала Рина, - пожалуйста, только не снова..." Рина уже знала, что ее ждет и смирилась, до определенного момента смирилась, потому что если это так опасно, то она должна встретиться с Коу. Должна рассказать о ночных прогулках по городу, должна показать ему свои рисунки и рассказать о жизни, быть его глазами, чтобы он мог тоже увидеть этот мир со всеми его цветами, она должна еще столько всего нарисовать, чтобы он смог это увидеть. Но на следующей неделе она почти не вставала с кровати, сильная слабость и холод терзали ее тело, приступы тошноты и головная боль не давали покоя. День смешался с ночью, мысли хаотично роились в голове, вереница капельниц и часов - все смешалось в одно смутное целое. Через несколько дней, когда Рине стало лучше, она просто лежала и смотрела в потолок, все казалось ей дежавю, каким-то неестественным, странным сном, который вот-вот закончиться и она проснется, но сон почему-то не кончался, а медленно и мучительно продолжал тянуться дальше. В один из таких дней пришла Минори - единственное реально спасение в этом холодном белоснежном месте. Она принесла сладости, хотя они были бесполезны, ведь аппетита у Рины не было совсем, и альбом с красками. Рина словно очнулась от наркоза, когда увидела свои работы, перелистывала их, вспоминала, сколько часов провела за рисованием. Это вдохнуло новую жизни и придавало ей силы, которых так не хватало. С того дня она начала вечерами рисовать, вспоминая все, что видела в городе с момента ее приезда. Ей хотелось как можно больше сделать рисунков и перерисовать свои наброски, чтобы передать эту атмосферу Коу. Воспоминания о лесном хранителе вселили в нее надежду и больше ничего не волновало ее, она по памяти нарисовала его сидящим возле сакуры и смотрящим на небо. Этот рисунок вызывал у нее улыбку, поэтому всегда был на виду. Порой приступы с немалой силой возвращались, но даже в такие моменты она думала, что изобразить на бумаге, когда снова придет в себя. Когда закончился альбом, она попросила маму купить новый, но из-за работы Минори не могла заехать, поэтому Рина просто сидела возле окна, обняв колени, и смотрела на улицу. Природа начинали понемногу оживать, появилась зеленая трава, солнце все выше было над горизонтом, мир оживал, а она снова была пленницей этой белой комнаты. Какая ирония судьбы. Неужели так и должно быть? Внезапно глаза Рины засветились, она вспомнила об одном человеке. Ну конечно, как она могла забыть о нем! Лео! Она тут же бросилась искать подходящий рисунок и принялась писать на обратной стороне письмо, на которое вылила всю свою горечь и сожаление, скуку в этих белых стенах, свою боль, рассказала обо всем, кто порой не давало ей покоя, она могла без утайки писать все, что она думала, даже о Коу. Этот человек с ней хранил эту тайну, а значит ему можно доверить все прочее. После того, как она отложила карандаш, ей стало значительно легче, тяжесть исчезла из груди. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула. Как хорошо, что у нее был Лео, который ее понимал. И Коу, мысль о котором поддерживала ее в самые трудные моменты. Прошло четыре дня, но ответа так и не последовало. Наверное, Лео не возвращался в пансион, подумала Рина и смирилась, хотя в душе засела досада, ее лучик надежды на время угас. Ей передали альбом, но почему то сил рисовать больше не осталось, какое-то запустение и отчуждение царило в этом белом царстве. Прошло две недели. Две мучительных недели. На улице уже было начало апреля, деревья с радостью распускали свои листья и радовались солнцу. Рина завидовала этим деревьям, которые с такой легкостью могли дышать и радоваться миру в предвкушении расцвета сил. Птицы все чаще щебетали у окон, но Рина оставалась глуха к этому. Доктор ничего утешительного не прогнозировал и только понимающе пожимал плечами. Ее здоровье все еще под угрозой. Такой контраст порой удивлял ее. Скорее не удивлял, а обескураживал. Почему, когда что-то цветет, рядом всегда что-то угасает? Она просто сидела в углу комнаты, обняв колени, и считала в голос, слегка покачиваясь. Медсестра всегда поднимала ее и укладывала в кровать, но Рина снова вставала и возвращалась на пол, продолжая считать. У нее все чаще бывали наплывы меланхолии и безразличия. Доктора начало пугать ее состояние, она редко отзывалась на вопросы и просьбы, она просила оставить ее в покое. Ей хотелось досчитать до миллиона, до миллиарда - и проснуться, но этого не случилось каждый раз, когда она переходила эту грань, и она начинала все с начала. Так продолжалось изо дня в день, пока однажды в один из солнечных весенних дней к ней в палату не ворвалось новое, чистое дыхание весны. Рина как обычно сидела и стены, обняв колени, и с легкой амплитудой покачивалась вперед, на полу были аккуратно разложены рисунки, с первого взгляда они просто хаотично лежали, но, если присмотреться, они были систематично связаны. Она невидящи взглядом смотрела на пол и считала тихим голосом: - 110, 111, 112, 113... Внезапно дверь распахнулась, Рина никак не отреагировала, ведь приход медсестры или доктора стал чем-то обычным и обыденным, но когда фигура замерла у двери, она подняла глаза. То, что она увидела на миг поразило ее сознание. "Неужели я начинаю видеть видения на яву?" В дверном проеме стояла темная фигура, которая с такого ракурса казалась огромной. Вглядевшись в лицо и знакомо взъерошенные волосы, она узнала Лео. Но этого не могло быть! - Рина, это правда ты? - спросил знакомый голос и фигура рывком оказалась рядом, возле нее на полу. - Лео... - тихо смогла сказать она. Парень обнял ее, словно хотел согреть и убедиться не призрак ли это. - Это правда ты? Я не узнал тебя. И правда, Рина стала очень бледной, почти сливалась со стеной, по ее впалым щекам покатились крупные слезы, холодные пальцы сжали куртку на спине Лео. Такое уже случалось и чувства просто вырывались наружу. Она была так рада видеть рядом знакомого человека, который понимал ее, которого она была рада видеть когда и где угодно. Это был лучик надежды и света в ее холодных больничных буднях. Этот человек, такой же пленник как и она, прекрасно ее понимал. Они казались морем и кораблем, которые наконец-то встретились снова после долгой разлуки. Его пальцы утонули в ее каштановых спутанный волосах. Рина все еще не могла прийти в себя и осознать что это: очередной сон или реальность. - Вставай, - сказал он, - иначе совсем замерзнешь. Лео, поддерживая ее, довел до кровати и укрыл одеялом, приказав ждать его и выбежал из комнаты. Через какое-то время он вернулся с двумя чашками чая. Это навеяло такую ностальгию в сердце Рины, когда-то он так же приходил к ней и они сбегали на крышу, по ее щекам снова потекли слезы, Лео сделал вид, что ничего не заметил. И вопрос, где он взял чай, можно было не задавать, потому что это был Лео. Рина тихо благодарила небо, что он оказался здесь, она искренне улыбнулась. - Я поехал с Даики в город, он передал мне письмо, которое забрал из пансиона, я прочитал его и, сделав все дела, отправился тебя искать и вот он я. Но ты? Почему ты снова здесь? - его беззаботное лицо стало серьезным. - Врачи сказали, что у меня серьезные осложнения и это опасно. - Да брось ты, они вечно что-то не то болтают, - он засмеялся, но что-то тревожное было в этом смехе. Рина знала, что он ее утешит, поэтому была спокойна. Лео собрал ее рисунки с пола и начал рассматривать, ему всегда очень нравилось, как она рисует. - К стати, те краски, что ты мне подарила, я тоже рисую. И уже начало получаться все лучше. Рина была рада, потому что знала: в рисовании он тоже находил определенное утешение. Она снова разрешила ему выбрать рисунок и забрать с собой. Было видно, что Лео тоже очень рад встреть Рину, потому что она была единственной, кто в пансионе привлек его внимания, с кем он разделил крышу и горячий чай, звездное небо. Он никогда не отдавал себе отчета в том, почему именно она и что в ней особенного, просто ему было комфортно в ее присутствии, ее не пугала порой излишняя его прямота, его странности, она никогда не сторонилась его. Когда другие при первом его появлении сбегали, Рина всегда возвращалась. Лео увлеченно начал рассказывать о том, как он сбежал из пансиона и как его искали, как ему работается у Даики, как он теперь может помогать маме и чувствует себя более свободным. Рина внимательно слушала и впитывала каждое слово, словно боялась что-то упустить. Это здорово отвлекло ее, и она забыла, что долгое время проводила в этой палате в одиночестве. Лео был счастлив, что она снова улыбалась. - Идем гулять, - сказал внезапно он и в его глазах загорелся знакомый огонек. - Мне запрещают выходить... - Я разрешаю, одевайся. Рина, не долго думая, нашла свои вещи и переоделась, мысль о прогулке вызывала легкий спазм внутри и дрожь, ведь это снова маленький побег в весну. Лео ушел на разведку, потом вернулся за Риной, и они выскользнули из здания. Аромат весны тут же наполнил легкие, теплые лучи коснулись бледной кожи, которая при свете казалась совсем прозрачной. Рина закрыла глаза и подставила лицо солнцу и ветру. Это то, что ее питало, что наполняло ее. Нехватка солнца всегда вызывала в ней ломку, подобие меланхолии и упадок сил, а теперь новые эмоции наполнили ее, весенний сок разливались по венам и касался сердца теплыми потоками. Лео шел рядом, щурясь, он поглядывал на Рину и тихо улыбался. Ей было безразлично ждет ли ее наказание или что-то еще, сейчас ее не волновало ничего из этого. Она думала, как там Коу, появились ли бутоны на сакуре и что теперь с горной обителью, проснулись ли лесные жители. Все это волновало ее куда сильнее. После прогулки Лео провел Рину в палату, куда она не хотела возвращаться. - Мне пора уезжать, но завтра я вернусь к тебе. Давай снова сбежим в весну? - кинул он на прощание и исчез на белой дверью. Рина чувствовала себя снова живой. Под вечер вернулись тошнота и головокружение, но теперь даже это не имело значения. Ведь ее воспоминания, ее надежды были снова с ней. Лео был здесь, в городе и завтра он вернется - значит все хорошо. Головокружение не проходило, возможно, от перенасыщения кислородом и длительной прогулки, но это был не противный приступ, а легкая эйфория. Рина лежала в кровати и смотрела в окно, за которым уже была ночь, город постепенно засыпал, и просыпались яркие огоньки, которые становились полноправными королями улиц. "Я снова сбегу в весну и никто меня не остановит", - подумал девочка с улыбкой и закрыла глаза, чтобы совершить путешествие в мир Морфея. Утром Рина проснулась от неприятного холодного касания к руке - это медсестра меняла капельницу, и когда она ушла, девочка тут же подбежала к окну и распахнула его. Холодный воздух, наполненный свежестью и пением птиц, ворвался в палату, принося с собой новое дыхание жизни. Она вдохнула полной грудью, и этот кислород теплым потоком разлился по ее телу, все тревожные мысли улетели куда-то вдаль. Ее глаза блестели, в них снова была весна. Рина во чтобы то не стало решила, что весна и для нее станет периодом расцвета. Она не хотела угасать, хотела гореть всеми своими чувствами, пусть даже сгорая в них. Она ни о чем не жалела, даже если бы это была ее последняя весна. Она не хотела ни о чем жалеть. И чтобы жалели ее. Жизнь научила ее быть сильной и не уступать ничему. Рина сидела на подоконнике и слушала щебетание птиц, дыхание утреннего города. В палату вошел доктор, который застыл на месте и тут же приказал закрыть окно и вернуться в кровать, но встретил на себе вызывающий взгляд пациентки. - Не хочу, я останусь тут, - сказала Рина и отвернулась. - Немедленно вернись в кровать, тебе нужен отдых и покой, а холодный воздух может снова вызвать приступы. В Рине начал зарождаться шторм, который собирался вызваться наружу. "Да что вы можете знать о том, что для меня будет лучше?" Она настойчиво снова повернулась к своему оппоненту, но тут увидела за приоткрытой дверью знакомую фигуру, которая приложила указательный палец к губам, призывая капитулировать. Рина все поняла и со смирением, которое очень быстро научилась разыгрывать, вернулась в кровать. Доктор похвалил ее и после осмотра покинул палату. Через минуту на пороге появился Лео и Рина бросилась к нему на шею. Она знала, что после того разговора на крыше ночью у нее появился брат, который смог разделить ее ношу. - Почему ты еще не одета? - просил он и сел у стены в ожидании. Но ждать ему пришлось от силы минуты две, потому что Рина в мгновение ока была готова к путешествию. - Я вчера приметил тут недалеко парк, мы пойдем туда, - решительно сказал парень, когда они вышли за пределы больницы. Парк был красивым: ажурные дорожки, большие деревья, каменные композиции. Рина была рада, что может свободно гулять и ни о чем не думать. Лео остановился у одной из лавочек и достал из рюкзака плед, который по его словам Даики сам положил туда. Рине было тепло и уютно, солнце ярко светило, щедро наполняя мир светом. Она взяла с собой альбом и стала делать зарисовки, а Лео с интересом наблюдал за этим процессом. Он тоже взял листок и начал рисовать, и выходило у него неплохо, было видно, что он тоже не терял времени зря. - Почему ты ко мне так относишься? - спросила Рина, отложив альбом с карандашами в сторону. - Как? - Ну... так хорошо. - А о ком мне еще заботиться, - засмеялся Лео, переведя все в шутку. Как бы там не было, Рина была счастлива. Даже возвращение в больницу не могло расстроить ее. Она была полна благодарности и эти белые стены ей не казались такими ужасными, пока рядом был тот, кто ее спасал. Как там Коу, и Райден, и дядя, и Акеми, - все они были важными для Рины, они были частью ее мира, в котором было место и лесным духам, и древесным феям, и изумрудному исполину, всему, что не могло бы стать частью обычного мира. Она была уверена, что скоро вернется в лесную обитель и эти мысли были ее пристанью надежды, на которой держался ее мир.