Валинорский Беспредел

      С тех пор как мы попытались взорвать Мандос, прошло уже не меньше полугода. Мне тогда казалось, что ничего глупее я в своей жизни не делал. Но будущее показало, что я ошибался. И вот, наконец, когда всё улеглось, а плоские шуточки про Намо себя исчерпали, если такое вообще возможно, мы к тому времени смогли спокойно ходить по улицам. Ну, или почти. А впереди нас всех ожидали новые перспективы и большие перемены…       В Амане ничего не происходит незаметно для окружающих, во всяком случае на его поверхности. И все, конечно, были в курсе, что Феанор снова что-то не поделил со своими родичами, которые, видимо, не отвечали его завышенным требованиям, и с чувством полного неудовлетворения нолдорский принц свалил на север.       Мелькор отгрохал Форменос для себя ещё задолго до знакомства со своим буйным другом. Потому как, приговорённый просидеть в Мандосе без малого три века, вышел оттуда гораздо раньше. Так как Намо, чтобы лишний раз подчеркнуть, насколько ему плевать на решения Варды и на неё лично, как всегда, шёл наперерез её амбициям. А главное, чтобы та не слишком-то упивалась самовластием, понимая, что на самом деле не имеет ровным счётом никакого влияния на местного Судью. И, выждав немного времени, возможно, чтобы шумиха вокруг Мелькора улеглась, а Варда с уверенностью ощущала себя царицей мира, Намо просто выпустил Тёмного Валу на свободу. Но с тем условием, что он должен периодически появляться в Мандосе. Да и свобода передвижения у Мелькора была весьма на тот момент ограничена — то есть поблизости от Валмара его видеть были не должны, по крайней мере без личного приглашения. Хотя вряд ли он сам туда рвался. А потому оставался только север на окраине Амана, где Мелькор и построил себе Замок, — убежище обиженного одинокого алкаша — гордо именуемый Форменос или Северная Крепость.       А уж когда Мелькор нашёл себе нового собутыльника в лице аманского "маленького принца", тот однажды явился к нему на порог со всеми вещами, заявив, что теперь будет тут жить. Всё оттого, что Феанор в очередной раз, устроив металличный баттхерт со своими многочисленными родственниками, решил, что ему надо свалить от всех подальше. И Мелькор, разумеется, проявив радушное гостеприимство, принял нового жильца едва ли не с распростёртыми объятиями — чтоб бухать не скучно было, — предоставив Феанору "койко-место" в своём Доме.       Вот только зашкаливавшее чувство собственности нолдорского принца и в этот раз возобладало над здравым смыслом, который, справедливости ради заметить, там даже не ночевал. В Форменосе он почувствовал себя именно как дома, нисколько не стесняясь называть его своим. И создавалось впечатление, будто это не Мелькор его, как бомжа, приютил, а совсем наоборот. Феанору же такие мелочи были до фонаря, а Мелькору, возможно, в свою очередь были до фонаря вечные закидоны принца, к которым он просто привык и не обращал особого внимания. Мол, чем бы дитя ни тешилось… Лишь бы отвалило уже и дало спокойно предаться синдрому поиска глубинного смысла с бутылкой, застигшему Тёмного Валу, как всегда, так внезапно.       Но со временем Феанора начали одолевать сомнения ввиду его пресного пребывания в Замке и напрягать такая наполненная аскезой жизнь вдвоём. Не считая стайки фанаток, последовавших в добровольную ссылку за своим "богом", да и те довольно скоро променяли нолдо на Мелькора. Тёмный Вала оказался тем второстепенным персонажем, на которого все бабы фапают. Феанора подобное развитие событий крайне не устроило и возмутило до глубины души, а положение в обществе и вовсе не соответствовало его необъятному Эго. И тогда нолдорский решил привлечь сюда как можно больше народа — в качестве своих сподвижников в борьбе с несправедливостью со стороны арфингов, нолфингов и прочих с ним несогласных, да и ради восхищения его непревзойдёнными талантами. Но вот располагать к себе народ у Феанора не получалось. Он ведь считал, что перед ним сразу все должны падать и в поклонах надрываться от одного его вида. Но почему-то на всех это не распространялось. Только кучка сомнительных баб и припёрлась, причём не самых умных, как оказалось. Для дела пользы никакой, учитывая, что большинство из них бегало за Мелькором, а тот даже не сопротивлялся особо. Но рабочего класса — нет, воинов тоже нет. И что же получается, ему теперь всё самому делать?! А кроме дешёвых копий сильмариллов Феанор больше ничего делать и не умел.       И пришло ему в голову изготовить контракты (а Мелькор бы поработал ксероксом в этом деле), где бы указывалось, что подписавший такой договор даёт присягу, клятву верности лично Принцу Нолдор и его великому делу. Хрен бы знал, какому. Ясно одно: Феанор горел желанием управлять народом единолично, пусть даже и не знал, как это делается. Это ведь, в конце концов, не мешает раздавать приказы направо и налево, сколь абсурдными они ни были. Главное, получать удовольствие от процесса. Теперь оставалось лишь найти такого махинатора, который бы мог эти контракты не только всучить, но и заставить подписать. А потому дал объявление:       "Ищу опытного пиар-агента с подвешенным языком и приятной наружности. Оплата сильмариллами. Постоянная работа и местожительство в Форменосе гарантируются.       Собеседование проводится в вышеуказанной Крепости всю неделю, с утра до вечера". И подпись: Феанор со всеми прилагающимися титулами.       "Спеши и уже сегодня ты станешь частью Первого Дома, превосходящего все остальные".       Только полный кретин мог на это купиться. И таких оказалось немало.       Кое-кто из тирионских нолдор потянулся в Форменос, скорее всего, молодёжь, глупая и доверчивая. Парочка валимарских ваниар заскочила на север из любопытства, но изнеженные мягким климатом, никогда не видевшие в своей особо радостной жизни снега, чуть не склеили ласты, как им показалось, от жуткого холода. И умотали отогревать свои булки обратно в Валмар. А вот тэлерей не было. До них, как обычно, ничего не дошло. До них вообще мало что доходит… Живут далеко просто.       И как раз в этой самой толпе оказался Турко. Проявить решил таланты свои, которые так и выпирают у него изо всех щелей, когда надо и, чаще всего, когда не надо. Это, наверное, был единственный случай, когда вся компания загорелась единым порывом его убить.       Хотя ведь сами ступили как последние лохи.

***

      Итак, Форменос. Длинная очередь в приёмную Феанора, протянувшаяся от самых ворот. Турко вообще подскочил туда из интереса, посмотреть, куда это всех понесло. А разузнав, в чём суть, он в очередном припадке активной деятельности не смог пройти мимо такого события, раз уж у него внезапно появилась возможность проявить себя во всей масштабности своей неординарной личности.       Очередь эту Турко, разумеется, простаивать не собирался. Крикнув: "Глядите, Манвэ с горы скатился!", эльф забежал в Замок, пробираясь к приёмной. Внутри используя подобный отвлекающий манёвр, он в своей непринуждённой манере проскочил в кабинет Феанора.       Сам Феанор сидел за столом, величественно откинувшись на высокую спинку резного кресла, положив руки на подлокотники и напустив на себя спокойно-покровительственный вид.       Прямо перед ним был развёрнут пергамент, рядом стояли чернильница и подставка для перьев, из которой торчало несколько штук. Справа от принца лежала стопка контрактов, а на углу стола разместился огромный, особо древний фолиант, чтобы всякие идиоты считали его очень умным.       И так Феанор приготовился проводить собеседование, когда к нему в приёмную ураганом ворвался диковатого вида эльф и, не дожидаясь приглашения, уселся на стул прямо напротив Финвиона.       — Здрасьте, — широко улыбаясь, поздоровался Турко. — Ну, и чё делать-то надо?       Феанор, может, и был козлом, но, как грамотный эльф, весьма чувствительно реагировал на неправильную речь и коверканье слов.       — Ты точно по адресу? — поинтересовался нолдо, критически разглядывая Турко. — Может, перепутал что?       — Не, — покачал головой тот, — я сюда и шёл.       Феанор продолжал с сомнением сверлить эльфа взглядом, начавшего уже раздражать своим беспардонным поведением. Тот, ёрзая на стуле, скинул своим локтем фолиант, после чего поднял его с пола и теперь хаотично перелистывал страницы. Феанор отобрал у него книгу и положил на место.       — Я, кажется, тебя вспомнил… — снова заговорил принц. — Это ведь ты голосил со сцены тогда, на празднике в Валмаре?       — Ага, — Турко заулыбался ещё шире. — Хочешь, могу дать автограф.       — Не надо, — Феанор начал нервно постукивать пальцами по столу. — Обойдусь.       — Ну, как хочешь, — эльф пожал плечами и, устроившись поудобнее на стуле, стал беззастенчиво шарить глазами по кабинету.       — А тебя, часом, не Финголфин сюда подослал? — вдруг спросил нолдорский принц, не отрывая от эльфа подозрительно сощуренных глаз.       — Не, — покачал головой Турко, — я сам! — он стянул перо из-под носа Феанора и начал чесать им в ухе.       — Тогда как ты тут вообще оказался? — Нолдо перегнулся через стол, выхватил из его рук перо и хотел было вернуть его в подставку, но, вспомнив, где оно побывало, отбросил подальше от себя.       — Так все пошли, и я пошёл, — Турко развёл руками.       — Зачем?       — Объявление прочёл.       — Надо же. А по тебе и не скажешь, что ты читать умеешь.       — Я много чего умею! — гордо заявил эльф.       — Это, например? — Феанор не первый и не последний, кто сомневался в каких-либо способностях Турко.       — А чё надо?       — Нужно, — вкрадчиво начал принц, — найти нормальных нолдор в Тирионе, раздать им вот эти контракты, — он взял в руку стопку бумаг, показывая их Турко, — и проследить, чтобы они их подписали.       — Зачем? — Никогда нельзя было определить с точностью — когда он действительно не понимает о чём речь, а когда только делает вид.       — Чтоб ты спросил!       — Так я и спросил.       — Ты будешь дальше слушать или нет?       — Да, — кивнул эльф. — Так зачем тебе это надо?       — Я же сказал уже, нолдор хочу нормальных тут собрать, не арфингов каких-то бездарных, а способных! Ясно?!       — Да, — и снова не удержался от тупого вопроса: — А зачем?       — Да ты надоел! — Феанор, выходя из себя, резко отодвинулся от стола и встал. Теперь Турко смотрел на него снизу-вверх. — Да чтобы Финголфин их всех под себя не успел собрать!       — Ну и чё с того? — равнодушно спросил он.       — Как что?! — Феанор недоумённо уставился на эльфа.       — Ну, дальше-то чё? — повторил вопрос Турко.       — Подписи собери, больше от тебя ничего не требуется!       — Зачем? — эльф со скучающим видом облокотился на стол.       — Да ёп твою!.. — не удержался Феанор. — Ну, что они на верность присягают! Первому Дому! Что тебе ещё непонятного?!       — На фига это надо? — Турко, наверное, впервые в жизни сейчас чувствовал себя совершенно нормальным существом.       — Да это просто формальность такая! Для страховки! Теперь понял?!       — Понял. Только не пойдёт никто, — и, предупреждая вопрос принца, сказал: — У Финголфина репутация лучше твоей.       — А ты обязан сделать так, чтобы убедить их в обратном! — заговорил Феанор, приняв позу и устремив свой взор куда-то вдаль. — Это же ради общего блага! Ведь Валар-эксплуататоры хотят лишь одного — рабами нас своими сделать, а я пытаюсь вывести народ из-под их ига! И мы должны все объединиться против этих угнетателей и их фаворитов… — Феанор уже начал входить в раж, декламируя свою пламенную речь, но вдруг осёкся. — Ты вообще меня слышишь?!       — А я чё, заснул? — Турко широко распахнул глаза и попытался подавить зевок.       — Я тут распинаюсь, а ты спишь?! — изумлённо вскричал принц.       — Ну, ты такой, говоришь: я — хороший, Валар — уроды, бла, бла, бла и всё такое!.. Мне стало скучно, и я отключился!       Феанор обескуражено уставился на Турко, так как уже перестал понимать, что тут вообще происходит.       — В общем, — старший Финвион снова сел за стол, откинувшись в кресле, — твоя задача в том, чтобы эти контракты были подписаны. Понял?       — Да, — кивнул он.       — Но сначала, я должен проверить, подходишь ли ты для этой работы.       Проверка заключалась в том, чтобы Турко на месте продемонстрировал свой талант впаривания чего-либо. Тест завершился тем, что он продал Феанору его же контракты, а также — то самое перо, которым ковырялся в ухе и три ведра снега.       — Хорошо, — согласился он, наконец, уже не единожды сконфуженный за последние пятнадцать минут. — Ты подходишь. Но, прежде чем приступишь к работе, ты тоже должен подписать такой же контракт.       — Ладно.       Турко начинает выводить на листе закорючки.       — Ты там скоро уже? — проговорил принц, нетерпеливо барабаня пальцами по столешнице.       — Ага.       Турко протянул Феанору обратно его контракт. Тот смотрел на эльфа с минуту, потом спросил:       — Это что?       — Это подпись.       — Подпись… Если это, конечно, так можно, назвать, я вижу. Я спрашиваю, вот это что за карикатура?       — Это я тебя нарисовал, нравится?       Феанор едва не подавился воздухом, глядя на свой "портрет".       — Не делай этого больше. Всё, забирай контракты и иди.       — Ну ладно. А где мои сильмариллы?       Феанор опять чуть не подавился, выпучив глаза.       — Что?       — В объявлении сказано, что оплата производится сильмариллами.       — Ах, это… — нолдо облегчённо выдохнул. — Вот сделаешь всё, будут тебе и сильмариллы, и скипетр Короля Арды с Грондом в придачу! Иди, говорю, отсюда уже!       Турко, закинув мешок с контрактами на плечо, который торжественно вручил ему Феанор, выскочил из приёмной, показал всем язык и убежал. Глава будущего Первого Дома тоже вышел из кабинета и обратился ко всем присутствующим:       — Те, кто не прошёл конкурс, могут остаться в Замке в качестве обслуживающего персонала. А кто хочет пополнить ряды моей личной армии — для вас тоже найдутся лишние контракты.       После чего Феанор вернулся в свой кабинет: теперь ему осталось только ждать результатов.

***

      Турко тем временем со всем усердием отнёсся к делу и ломанулся в Тирион. Где как не там можно начать исполнять миссию по вербовке нолдор. При этом, особо не разбираясь, входят ли они в те параметры, указанные Феанором или нет — у Турко вряд ли были адекватные понятия о значении слова "нормальный", — и под различным видом предлагая всем подписывать свои бумажки. Закончив с тирионскими эльфами и жителями окрестностей Города, Турко решил, раз уж он тоже отметился, то будет только справедливо пропихнуть эти контракты среди своих.       Случайно встретившемуся по дороге Маглору он хотел всучить договор под видом пожизненного абонемента на все валинорские выступления вне очереди. Заверив, что ни у Финрода, ни у Артаресто такого нет, и никогда не будет. Но Кано, видимо, приняв подобное предложение за оскорбление себя лично, безапелляционным тоном заявил, что его талант не нуждается в абонементах и прочей чепухе. А для такого музыкального гения, как он, все двери открыты.       Турко понял, что к Маглору просто так не подступиться и решил его не трогать. Дабы ещё больше не задеть тонкой душевной организации слишком уж чувствительного Менестреля. И, тут же забыв об этой неудачной попытке, Турко поехал в Кузницу Ауле. И Куруфину он представил контракт как заказ на определённую работу профиля Мастера от некоего третьего лица, который следует подтвердить его подписью.       — Говори, от кого заказ и что ему конкретно нужно? — недоверчиво спросил кузнец.       — Заказчик захотел остаться неназванным, — загадочно ответил Турко. — А остальное потом узнаешь.       — Ну, и что это за фигня такая?! — отмахнулся Курво. — Нахрена мне работать на неизвестно кого, а вдруг это урод какой, не буду я ничего делать… Я что, по-твоему, дебил совсем, подписывать что-то не глядя? Сначала я посмотрю, потом решу, надо оно мне или нет. Давай сюда свою бумажку!       Турко отступил на пару шагов и застыл.       "Что ж такое-то!" — раздражённо думал он.       Куруфин терял терпение и хотел уже просто выставить надоедливого эльфа за порог своей мастерской, когда тот решил сыграть на самолюбии Искусного.       — Знаешь, наверно, и правда, это фигня какая-то… — проговорил Турко, засовывая контракт за пазуху. — Я передам заказчику, что ты не можешь уделить ему время, ты ведь так занят… — Турко понимающе закивал и вздохнул. — Правда, он хотел, чтобы это был именно ты и никто другой. Потому что знает, никто лучше тебя не справится… Но видно — не судьба…       Турко сделал шаг в сторону, делая вид, что собирается уходить.       — Ладно, — после недолгого раздумья, сказал Курво. — Может, он и нормальный и я смогу найти для него время... Давай сюда договор.       Турко резво достал контракт и положил его на стол, прикрыв его специально так, чтобы не было видно его содержания.       — А у тебя, как я погляжу, совсем крыша поехала, — заметил Куруфин, склонившись над договором.       — С чего ты взял? — Турко непонимающе воззрился на кузнеца, когда тот поставил свою подпись.       Эльф тут же схватил пергамент, запрятав его обратно за пазуху.       — А мешок тебе на кой?! Опять спёр чего-то? Я ведь проверю!— Курво уже схватил Турко за руку, но тот выкрутился и отступил к выходу.       — Здесь нет ничего такого! — он спрятал мешок за спину и попятился. — Это личные вещи!       Лицо кузнеца снова исказила гримаса недоверия.       — А может, ты всё выдумал? Опять какую хрень задумал? — запоздало спохватился Куруфин. — Давай сюда обратно этот договор!       — Ты знаешь, о чём я подумал?! — вдруг заявил Турко, упёршись спиной в дверную ручку. — Мы так мало общаемся. Можно я останусь? Мы поболтаем, ты расскажешь мне о своей работе, а я — о том с кем и как провёл свой прошлый уикенд. Я такую любовную серенаду сочинил, хочешь, спою?!..       Пока Турко болтал, у Куруфина округлялись глаза с каждым словом эльфа.       — Кстати, у тебя там ничего не остыло? — Турко кивнул в сторону наковальни.       Курво тут же бросился к ней, обнаружив бесповоротно испорченную заготовку.       — Твою ж!.. — в сердцах выругался Искусный и круто повернулся к Турко. — Это всё из-за тебя, дебил!       — Это же просто кусок металла! — проговорил эльф, испуганно таращась на закипающего Куруфина. — Было бы из-за чего переживать…       — А ну катись отсюда и не мешай мне работать! — прорычал Курво, гневно сверкнув глазами.       Он взял с рабочего стола молот, стиснул его в руках и выжидающе посмотрел на Турко. Тот не шевельнулся, лишь скосил глаза на увесистый инструмент.       — А я думал, мы посидим, почешем языками… — беззаботно проговорил эльф.       — Я тебя топором почешу, если не свалишь отсюда! — грозно предупредил Куруфин. — Или вот этим молотом зашвырну! Пошёл вон!       И он, резко отвернувшись и больше не обращая внимания на Турко, вернулся к своим делам.       Турко же, решив не испытывать терпение Искусного, выскочил за дверь и на всех порах покинул Кузницу. Постояв на свежем воздухе, наслаждаясь ветерком после душной мастерской, он подумал, что теперь можно навестить Майтимо. Вот сыграть на его самолюбии вряд ли получится… "Ничего, — подбодрил себя Турко, забираясь на коня. — Сообразим что-нибудь по ходу…"       Подъехав к двухэтажному аккуратному домику, что даже снаружи казался уютным, но в сдержанных тонах, Турко застал Руссандола отдыхавшим, сидя на резной скамейке и уткнувшись в книгу. Эльф подъехал ближе, спешившись, он слез с коня, привязав его к персиковому дереву, в тени которого и наслаждался чтением Май, бросив ему короткое: "Привет". Получив в ответ кивок, Турко присел рядом с Маем, пристально глядя на него, тем самым, надеясь привлечь его внимание.       — Турко, тебе чего? — спросил Руссандол, переворачивая страницу.       — Мне тут надо написать кое-чего, а я не знаю, как это пишется, — не задумываясь, соврал он.       — Что тебе показать? — Майтимо положил книгу на колени. — Какое слово?       — Не слово.       — А что?       — Как твоё имя пишется?       — Тебе зачем? — не понял Май.       — Ну, мне надо, — Турко отвёл глаза и добавил: — Дневник я веду.       — Ты ведь не отстанешь?.. — полувопросительно проговорил Руссандол.       — Нет.       — Давай, — вздохнул он. — Где тебе написать?       Турко подсунул Маю скрученный пергамент, положив его поверх книги, но при этом, закрыв его часть рукой так, что осталось место только для подписи. Точно так же, как он проделал это с Курво. Турко поставил на скамейку маленькую чернильницу, выуженную из кармана, а затем протянул эльфу перо.       — Вот тут, — он ткнул пальцем туда, где должна стоять подпись.       Май занёс руку с пером над пергаментом, но вдруг отстранился.       — Погоди, — сказал он.       — Чего? — Турко сглотнул ком в горле.       — Что-то это не очень похоже на дневник, — проговорил Майтимо, с подозрением глядя на эльфа. — Это же просто лист пергамента. Ну-ка, дай посмотреть.       Май хотел уже развернуть пергамент, но Турко молниеносно вырвал его из рук Руссандола и прижал лист к своей груди.       Майтимо поднялся, чуть обескураженный таким поведением Турко. Он отложил книгу на скамейку и серьёзно посмотрел на эльфа, от чего тот втянул голову в плечи, судорожно соображая, как отбрехаться и не провалить всё дело.       — Турко, — строгим тоном обратился к нему Майтимо, — говори правду. Что это такое? — Эльф кивнул на пергамент.       — Так я и сказал чистую правду! — в голосе Турко послышалась обида, и он укоризненно взглянул на Мая. — Как ты можешь мне не верить?!       — Хорошо, — согласился эльф. — Тогда тебе нечего бояться, если я взгляну.       Турко чуть помедлил и, придя к выводу, что терять ему нечего, решил пойти от противного.       — Ладно, — произнёс он с видом несправедливо оскорблённого, медленно разворачивая пергамент. — Раз уж тебя так интересует моя частная жизнь в мельчайших подробностях, о которой я рассказываю в своём личном дневнике…       Май нервно сглотнул, почувствовав себя неловко. Турко между тем продолжал:       — И раз уж для тебя не существует границ… Читай, — эльф повысил голос, — и пусть тебе будет стыдно!       Турко протянул Маю лист, держа его тыльной лицевой стороной к себе, и отвернулся.       — Ну, всё, Турко, извини, — поспешно заговорил Майтимо, смутившись. — Ты прав. Я вовсе не хочу лезть в твоё личное пространство…       Турко незаметно для Мая улыбнулся и довольно зажмурился.       — Так что тебе там нужно было написать? Имя? — Руссандол присел обратно на скамейку и положил книгу себе на колени. — Давай сюда свой пергамент.       Турко свернул лист, проделав изначальную процедуру, оставив место для подписи.       Май, не раздумывая, вписал своё имя, с улыбкой возвратив перо и чернильницу.       — Ой, как красиво! — притворно восхитился Турко, разглядывая каллиграфический почерк Майтимо.       — Ну что, это всё? — спросил Руссандол.       — Ага. Ну, я пошёл, да?       Майтимо не успел ничего ответить, лишь кивнуть, как Турко резко сорвался с места, отвязал коня и, вскочив на него, умчался, даже не попрощавшись. А Руссандол так и остался сидеть на скамейке с приоткрытым ртом.       — Интересно, что это за мешок у него?.. — задумчиво произнёс эльф, глядя вслед ускакавшему Турко. — Он в нём, что ли хранит свои личные записи?.. Ерунда какая-то…       Руссандол тряхнул головой и, хотел было вернуться к прерванному чтению, но уже не смог сосредоточиться. Он заложил ляссе между страниц, поднялся и ушёл в дом.