Воспоминания о былой любви

Прошлое — палка о двух концах. Оно может сделать сильнее, а может и сломать своей тяжестью. © Над Балтимором стягивались черные грозовые тучи. Сегодня обещался сильный проливной дождь. Все нормальные люди, в это время, сидят в уютных гостиных у телевизора, наслаждаясь дурацкими телешоу. Мы же ждем встречи в придорожной забегаловке. Она опаздывала на полчаса. Патрик цедил свой кофе, бросая взгляды на дверь. Как ему удалось убедить меня доверить нашу тайну этой лисе Лаундс, понятия не имею. Она долго сомневалась насчет встречи с нами, но стоило Патрику упомянуть о дневнике сомнения были развеяны. Я не хотел доверять этой женщине, слишком много грязи она уже вылила на историю Уилла Грэма. Я почему-то привязался к нему. Казалось, что Фредди Лаундс выжмет из этой истории все, что может, а потом переключится на новую жертву. Дневник Грэма я бережно хранил от людских глаз, только Патрик знал чью тайну мы оберегали. Он же и позвонил рыжеволосой дамочке. Вечер обещал быть долгим. Официантка поглядывала на нас, как на незваных гостей. Мы заказали только кофе и сандвичи еще час назад. Я держал дневник в кожаном переплете под курткой. Ей нужны были доказательства, а нам нужна правда о том, что случилось в моем доме. Пока все, что мы выяснили, что погибли три человека и двое были ранены. Глава отдела бихевиористики оказался в больнице с пулевым ранением в грудь. Отец разрешил мне покопаться в архиве полиции Балтимора, под его наблюдением. Иногда хорошо когда твой папа детектив. Я нашел несколько фото: тела убитых, окровавленные отпечатки на стене в кухне, и странное послание, написанное кровью, оказавшееся цитатой из Гете: Брось же угол свой, Где, во мгле сырой, Стынет кровь и ум смолкает: Выйди в мир, где жизнь сверкает! * Не сложно было догадаться кому предназначалась эта цитата. Он хотел, чтобы Грэм принял свою сущность, свою истину. Ганнибал Лектер преподнес ему истину на блюде, оставалось лишь признать кто он на самом деле. Когда отец спросил почему я так заинтересован историей дома пришлось солгать об эссе по истории. Наш дом хранил много секретов, и самый главный лежал сейчас у меня под курткой. Грянул гром, и небо разразилось обещанным дождем. Прохожие прятались под зонтами, кто-то укрывался в кафе, потихоньку заполнявшемся. Она проскользнула сквозь толпу. Женщина была одета в красно- черное клетчатое пальто, высокие сапоги, Рыжие, кудрявые волосы выбивались из-под красного берета. Фредди Лаундс одарила нас лживой улыбкой, села напротив, положив ногу на ногу. Быстро заказав себе чашку латте, журналистка уставилась взглядом на меня. Словно сканируя, как будто чувствовала, что важный артефакт хранится именно у меня. Этот дневник вбил бы последний гвоздь в слухи об отношениях Уилла Грэма и Ганнибала Лектера. -Итак, вы хотели узнать, что случилось в доме в Вулф-Трап. - начала Фредди. - Ты сын того полицейского, что купил дом Грэма? Интересно, ты так похож на его предыдущего хозяина. Никогда не смотришь в глаза. Даже одеваешься как он. Словно восстал из мертвых. Я посмотрел на свое отражение в стекле. Одет я был обычно: джинсы, рубашка в клетку, жилет и кроссовки. Почему она посчитала, что я похож на Уилла Грэма? Бумага приятно хрустнула у меня под одеждой. Страницы о чем-то хотели рассказать. -Да, я сын Ричарда Смайта, откуда вы узнали? -Это моя работа, малыш, все знать. -Расскажите о том дне. -Сначала вы, я хочу увидеть обещанное. Если это правда дневник Грэма, то вы получите любую информацию, а так же круглую сумму за него. Мне нужна эта книжонка. Я давно не находила ничего стоящего об этих двоих. У вас в руках бомба замедленного действия. Патрик сжал мою руку под столом, прошептал: покажи. Пришлось вытащить дневник и протянуть рыжеволосой ведьме. Почему-то она напоминала мне ведьму из сказок, что когда-то читала бабушка в детстве. Фредди Лаундс пробежалась глазами по обложке, осторожно открыла дневник, позволяя бумаге приятно хрустеть под пальцами. Ее глаза расширились, когда она прочитала несколько строк из случайно открытой страницы: "Я хочу домой, Ганнибал. Вернуться к истокам, проникнуть вглубь сознания, и ощутить нечто новое внутри себя. Я должен вернуться домой, туда где все знакомо, туда где все началось». Искра загорелась в глазах журналистки, ее пальцы листали страницы, словно в поисках клада. Этим кладом оказались строки еще не прочитанные мной. Я боялся, что кто-то раньше узнает самую главную тайну его сердца. Патрик считал, что все нормально. Мисс Лаундс помогает нам, а мы поможем ей, Но на душе было мерзко от осознания того, что я раскрываю чужую тайну, тем более ей. Она дешёвка, продажная дешёвка, которая выбросит тайны Грэма на прилавок, и люди как мухи слетятся, чтобы пожужжать над ними, покопаться внутри. Фредди продолжила читать вслух: "Я люблю тебя, так много в этих строчках, но ты никогда не услышишь их от меня. Не потому, что нельзя их произнести, нет, просто ты это и так знаешь. Каждую ночь ты будишь меня от ночного кошмара, целуешь меня, прижимаешь к груди, защищаешь от тьмы, желающей вернуть меня в свое лоно. Ты мой ангел-хранитель, хоть и павший ". Женщина захлопнула дневник, сжала его в своих руках, бросив на нас один из своих опасных взглядов.Ей нужен этот дневник, я понимаю, что мы совершили ошибку. Нет, нельзя так поступать с ними. -Сколько вы хотите? -Он не продается! -Малыш, у всего в этом мире есть цена. Я выхватил дневник у плутовки из рук, и убрал его в куртку, которую повесил на спинку стула. Сдаваться не в моих планах. Прежде всего мне нужна информация. -Давай так, я расскажу все, что знаю о том, что случилось в твоем доме. А ты разрешишь мне еще разок взглянуть на него. Мне нужно несколько выдержек для статьи.Поверь, я в долгу не останусь. -Рассказывайте. Заказав себе еще кофе, Фредди поудобнее устроилась. Ее рассказ обещал быть долгим. Она начала: В редакцию позвонили с предоплаченного телефона. Короткое сообщение о резне в доме в Вулф-Трап. Не нужно было никому рассказывать, кто жил в этом доме и какие могут быть последствия. Я прибыла на место раньше ФБР. Кровь была везде. У входа в дом лежало тело Джека Кроуфорда, он тяжело дышал и звал «Беллу». Открыв дверь я обнаружила еще два тела, они были выпотрошены. Чистая работа хирурга, уж поверьте мне. Еще один агент лежал у входа на кухню, из его шеи торчал охотничий нож. Он был жив, хоть и потерял много крови. Кровь, все в доме было залито кровью. На стене кровавая надпись. Брось же угол свой, Где, во мгле сырой, Стынет кровь и ум смолкает: Выйди в мир, где жизнь сверкает! Лектер, как настоящий влюбленный садист, посвятил это убийство своему «мужу-убийце», не в первый и не последний раз, как мне кажется. Грэма в доме не было, я прошлась по комнатам, осматривая место преступления. Это было одно из самых грязных убийств Ганнибала, совершенное в гневе. А потом он просто исчез, испарился. Прошло уже много лет, а мы до сих пор не слышали ни об одном классическом убийстве в стиле Чесапиксого потрошителя. Ни одной весточки. Как будто Ганнибал Лектер насладился своими свершениями и передал дело другим. После него было много маньяков, но ни один еще не превзошел доктора Лектера в своем изощренном садизме. Он просто исчез, оставив о себе лишь напоминание. У вас в руках воспоминания другого человека, связавшего свою жизнь с убийцей, погубившим его. Вы не знали, что Уилл Грэм покончил с собой? Это правда, малыш. Он пустил свою машину с обрыва. В ту же самую ночь. Грэм метался, но принял решение. Лучше уж так, чем жить с руками по локоть в крови. Отдал Богу душу, так говорится, ведь? Хотя я сомневаюсь, что эту черную душу примут на небесах. Патрик молча крутил чашку в руках. В голове крутилось много вопросов, но задать их я не мог. Лаундс уставилась на меня, словно гипнотизируя. Эта женщина обладала какой-то притягивающей магией, даже мой бойфренд ей поддался. Но я нет. -Такой рассказ тебя устраивает. Ты живешь в доме в котором пролилась кровь. И твоя маленькая голубоглазая сестренка играет на полу в комнате, где доктор Лектер выпустил кровь и кишки агентам ФБР. Мне нужен этот дневник, чтобы рассказать людям правду. Неужели ты не хочешь узнать всю правду о них. -Я знаю достаточно. Патрик нахмурился, и попытался приобнять меня. Но я оттолкнул его руку, это его вина, что мы сейчас здесь. Могли бы целоваться в моей комнате, смотреть фильмы, и не думать о том, как лучше поступить. Внезапно мимо нас прошла парочка. Парень с девушкой сели позади нас, девушка бросила мокрое пальто на стул рядом с моим, и принялась извиняться, когда холодные капли попали на меня. Мисс Лаундс загадочно улыбнулась, сложила руки вместе, и бросила на меня оценивающий взгляд. -Ты сильный противник, Джесси Смайт. Но я сильнее. Журналистка бросила на стол несколько крупных купюр, поднялась, и удалилась в неизвестном направлении, не попрощавшись. На душе было противно от этого разговора. Хорошо, что я не отдал ей дневник. Набросив куртку я вышел на улицу, дождь все еще лил, как из ведра. Патрик подогнал пикап, протянул руку, помогая забраться в машину. Мне не хотелось с ним разговаривать сегодня больше. Оставалось лишь только смотреть в окно. Негромкая музыка раздражала, сейчас я мечтал о своем плеере с тяжелым металлом, чтобы забыть все, что случилось этим вечером. Но это будет сложно, потому что зайдя домой я везде видел кровь. Тела убитых, обведенные мелом теперь они возникали в моей голове. Не говоря ни слова я бросился в комнату, захлопнул дверь, упал на кровать и отстранился от всего при помощи громкой музыки, Музыка заглушила все эти ощущения опустошенности, обмана, предательства по отношению к Уиллу Грэму. Так я и уснул в одежде. Разбудил меня звонок Патрика. Голос был взволнован. Мой парень просил срочно приехать к нему в Балтимор, не задавать вопросов. Патрик встретил меня с ужасающим выражением лица. Его пальцы обхватили мои и потащили в гараж. Ноутбук был открыт на странице «tattle crime». Главную страницу украшало фото Уилла Грэма, лицо мужчины было залито кровью. Статья носила название «Откровения мужа-убийцы». Прочитав пару строк, я понял, что совершил самую главную ошибку вчера вечером, забыл проверить дневник. Фредди Лаундс украла записи и разместила их содержимое в сети. Патрик прижался к моей спине, сжимая плечи. Злость закипала у меня внутри, когда я видел эти строки на экране. Строки, которые не должен был видеть никто кроме Ганнибала Лектера. " Я схожу с ума от мыслей, от кошмаров, гложущих мое сознание. Ночью мне снится дом, каждую ночь я бреду по холодному асфальту босыми ногами, бреду в никуда. Хочу вернуться домой в Вулф-Трап. Сильные руки каждую ночь возвращают меня на свет, но я не хочу возвращаться. Я должен вернуться туда где тьма поглотила меня, чтобы вспомнить. Это опасно, но я должен. Я не скажу Ганнибалу о своем решении, просто прощаюсь с ним. Ганнибал спит на шелковых простынях, прижимаясь горячим телом ко мне. Он еще не знает, что я уеду. Мы много странствовали, чтобы помочь моему подсознанию обрести себя, но только в Вирджинии все станет на свои места. Прости меня Ганнибал, и пойми. Мы еще встретимся, ты найдешь меня там где дом. Я Люблю тебя». Значит Лаундс была права, он действительно уехал, не найдя себя, решил покончить жизнь самоубийством. Дело закрыто. История окончена, нужно жить дальше. Патрик прижался ко мне сильнее, вдыхая мой запах. Ему так же было больно, или мне только кажется. Внезапно он отпрыгнул как ошпаренный, в его глазах было откровение: Джесс, ты говорил, что дневников было два. -И что? -Второй дневник у тебя, ты понимаешь? И тут я вспомнил, что дневник № 2 я спрятал под матрасом в комнате. Он был наполовину пуст. Записей было всего три. Но в них могла храниться истина. Не говоря ни слова мы бросились к машине. И снова долгая дорога, молчание и мысли, крутящиеся в голове. Влетая в дом, мы не поздоровались с родителями, которые уже привыкли, что старший сын живет в своем странном мире. Чердак снова встретил своего хозяина облаком пыли, крутящимся в воздухе. Я уже привык к этому. Извлекая дрожащими руками записи из-под матраса, впервые, я был рад, что сумел их сохранить. Тетрадь была уже другой, качество бумаги похуже, но обложка все та же. Записей действительно было всего три. Первая начиналась так: «Дом, милый дом. Открывая дверь в прошлое, ты впускаешь его в свое будущее. Так было и со мной. Ступая по узкой тропинке к дому в лесной глуши, я понимал, что возвращаюсь назад. Ганнибал остался там в Новом Орлеане. Он будет искать меня и найдет сломленным. Но это мой выбор, только мой. Поднимаясь на крыльцо, я вспоминаю, как Ганнибал сдался ради меня ФБР, чтобы я всегда знал, где могу найти его. Открывая дверь, захожу на кухню, чувствую так давно забытый запах моих собак, моего одиночества, моей прошлой жизни. Это бьет по нервам, заставляя меня вспоминать, как я убивал. Их было трое: Гаррет Джейкоб-Хоббс, Рендал Тир, и Френсис Доллархайд. Все они останутся навсегда в моей памяти, навсегда. Наравне с Ганнибалом Лектером, который возомнил себя Богом, решив что может управлять моей жизнью. Пять долгих лет я шел к осознанию того, что мы звенья одной цепочки. Мы соединены, и разорвать цепь может только смерть. С каждым шагом я вспоминал все больше, с каждым шагом я хотел отдалиться от него, но не мог, потому что мое сердце просилось назад в Новый Орлеан. Молли, Уолтер, внезапно я вспомнил, что у меня уже была семья, я мог быть счастлив, но вместо этого мое глупое сердце повело меня к обрыву. Этот прыжок изменил все, перечеркнув прошлые ошибки. Ганнибал заботился обо мне все это время, пытаясь заставить меня вспомнить. Ему нужно было, чтобы я вспомнил, как побороть темноту, как ужиться с ней, как принять. Он хотел, чтобы мы были равны. Воспоминания захлестнули меня с новой силой. И я понял, что убежать от них не удастся. Нужно только пропустить их через себя, плохие и хорошие, дать им встать на нужные места, собрать витраж из осколков прошлой жизни. Ганнибал был на каждом кусочке мозаики. Он соединял ее воедино. Без Доктора Лектера ее бы и не было. Он основа всего. Сползая на пол, я прошептал его имя, и почувствовал, как по щеке пробежала маленькая, соленая слезинка. В этой слезинке была вся боль, что сейчас вырывалась наружу, за все мои и его преступления. За Беверли, за Алану, за Джима, за Джека, все они были частью моей жизни, которую забрал Ганнибал Лектер. Я бы предпочел смерть раньше, если бы передо мной стоял выбор, но я просто ждал, сидя на полу в холодном, мрачном доме. Ждал, когда Ганнибал придет за мной, прижмет к груди, запустит руки в мои волосы, поцелует, и уведет в новую жизнь. Вместо этого за окном завыл койот. Песня одиночки. Он так же одинок, как и я». Патрик забрал у меня дневник, стирая бегущие слезы с моих глаз. Это были такие же слезы боли. Уилл Грэм покончил с собой, через день после написания этой записи. Это значит, что любовь не всегда приносит только счастье. Внезапно Патрик почувствовал вибрацию в кармане, телефон разрывался от сообщений. Мама просила его вернуться домой, в Балтиморе произошло убийство. Утром обнаружили тело журналистки Фредди Лаундс. Женщина была полностью обнажена, и только длинные волосы прикрывали интимные части тела. У убитой извлекли сердце, легкие и печень. -Джесс, — прошептал Патрик, заглядывая мне в глаза. -Это он. Мы оба понимали о ком шла речь. Ганнибал Лектер был жив, и снова вышел на охоту.