Всего лишь женщина

      – Ты серьезно признался ей в любви в туалете?! – выпучил глаза Йоаким Броден, когда весь состав Sabaton собрался отпраздновать в гостинице Детройта очередной удачный концерт.       – Ну… да, – смущенно взглянул на него барабанщик. – Я не планировал, оно само получилось…       – Это самый оригинальный способ, о котором я когда-либо слышал! – хохотнул вокалист. – К черту пляжи, гостиничные номера, лимузины, кино и рестораны: туалет – вот лучшее место для любви!       Парни дружно заржали, глядя на глупо улыбающегося Ван Дала. Тот же покраснел до кончиков ушей, порадовавшись, что под длинными волосами никто не увидит его смущения.       – Йоаким прав, – подал голос Пэр. – Только представь, что ты скажешь своим детям, когда они спросят, как ты предложил их маме встречаться!       Ханнес никогда доселе не думал об этом с подобного ракурса. Что у него, еще такого юного и неопытного, когда-нибудь могут быть дети, свой дом с камином, большой гараж и две собаки. И во главе всего этого Флор: обнимает его за плечи и нежно прижимается к спине, такая теплая и ласковая, только для него одного…       – Эй, дружок! – оторвал его от дум Йоаким. – О чем задумался? А вернее, о ком?…       – Да ну вас! – Ван Дал встал и подошел к окну. В голове снова всплыл их последний разговор перед концертом.       «Это будет непросто, Ханнес… Я не знаю, как Эмппу воспримет эту новость, поэтому давай не будем торопить события? Нет, не подумай, я не боюсь, просто не хочу сообщать ему об этом по телефону… Это как-то не по-человечески… Я поговорю с ним с глазу на глаз, когда вернусь в Финляндию… Он все поймет… Я надеюсь…»

***

      – Эрно, нам надо поговорить, заявила Флор, вернувшись из тура домой, в их с Вуориненом домик в Северной Карелии. – Серьезно поговорить.       – Слушаю тебя, дорогая, – про себя Эмппу отметил, что она назвала его Эрно. Значит, разговор предстоит и вправду серьезный.       – Мы с тобой уже давно вместе… – начала вокалистка. – Вместе работаем, вместе живем, мы почти как муж и жена…       – Флор, ты хочешь сказать… – в голову гитариста начали закрадываться одно подозрение ужаснее другого. Свадьба? Беременность?!       – Эмппу, не перебивай меня, пожалуйста. Ты наверняка знаешь, что когда мужчина и женщина долгое время живут вместе, едят вместе, спят вместе…       «Ну, точно, – у гитариста упало сердце. – Флор беременна. И теперь ей наверняка придется уйти в декрет, ведь Туомас не станет держать у себя беременную вокалистку».       Лоб гитариста покрылся испариной. Черт возьми, он еще не готов стать отцом, даже несмотря на свой солидный возраст! Его до сих пор с трудом отговаривают не лезть в стиральную машину, а здесь – такая ответственность, как живой ребенок! Черт бы побрал тот день, когда ему захотелось овладеть ею в гримерке! Кое-как он собрался с силами, чтобы задать ей главный вопрос:       – Флор, т-ты ч-что, беременна?!       Глаза Янсен отчетливо полезли на лоб, остановившись где-то на полпути к темечку.       – Кто тебе такое сказал?!       – Ты…       – Я?! Когда?!       – Да вот, только что…       – Эмппу, – вздохнула она, – ты опять все неправильно понял! Я всего лишь хотела сказать, что когда мужчина и женщина долгое время состоят в отношениях, вместе работают и ведут общий быт, то рано или поздно неизбежно наступает пресыщение друг другом. Я… я уже не испытываю к тебе тех чувств, что были раньше. Если бы ты уделял мне чуть больше внимания, то, возможно, мы бы могли преодолеть этот кризис, но… запись нашего нового альбома… Я безумно рада работать с тобой и ребятами, но из-за этой работы ты совсем забыл обо мне! А я, наверное, не смогла показать тебе, как сильно нуждаюсь в твоей любви, тогда, когда еще могла это сделать…       – Так ты что, не беременна? – кажется, из всей ее речи он услышал только эту информацию.       – Нет, – снова повторила она. – Понимаешь, я по-прежнему испытываю к тебе очень-очень теплые чувства, но скорее дружеского характера, нежели партнерского или сексуального. Ты очень важен мне как коллега, соратник и друг…       – Так ты что же, не уходишь из Nightwish? – продолжал радоваться гитарист.       – Да почему я, черт возьми, должна уходить из Nightwish?! – рассвирепела Янсен. – Я говорю тебе о своих чувствах, о кризисе в наших отношениях, а ты улыбаешься, как дебил, и радуешься непонятно чему!       – Прости, – сник блондин. – На самом деле я ужасно нервничаю, а когда я нервничаю, то несу всякий бред.       Вокалистка напряглась, мысленно готовясь к не самой приятной сцене этого вечера. За свою не долгую, но насыщенную любовными похождениями жизнь она не раз проходила этот сценарий. Где-то бросала она, где-то – ее, но несколько часов истерик со слезами, взаимными обвинениями и громким хлопаньем входной дверью стали уже привычным атрибутом подобных сцен. Тем неожиданнее было услышать от Эмппу тихую неуверенную речь:       – В последнее время я испытываю примерно те же чувства, что и ты. Для меня девушка – это нечто такое далекое и недостижимое. Туомас часто шутил, что я женат на своей гитаре. И Миа, моя бывшая, говорила так же. Сперва у нас все хорошо, но затем, когда я понимаю, что девушка полностью моя, отвечает мне взаимностью, живет со мной, я становлюсь ужасно невнимательным и рассеянным. И часто забываю о том, что у меня вообще есть девушка, особенно когда она не подает признаков беспокойства!       – Так ты не будешь скандалить и жаловаться на меня Туомасу?       – Зачем? Мы взрослые люди, и сами можем решить свои проблемы. Ты тоже мне очень дорога, и я рад, что ты останешься со мной рядом. Уж лучше потерять тебя как девушку, чем лишиться возможности видеть тебя на каждом концерте.       Сердце нидерландки на мгновение сжалось, но тут же наполнилось теплотой по отношению к этому маленькому чуду. С ним всегда было так легко, уютно и спокойно. Она обожала их традиционные вечерние посиделки за чаем, на которых они часами могли болтать о чем угодно. Только благодаря им она зачастую и держалась на плаву. Флор так хотелось рассказать ему всю правду: про Ханнеса, про то, что именно послужило причиной ее такого глупого, спонтанного решения. Но она понимала, что не стоит этого делать: лучше оставить все как есть, чем стать изменницей в его лице. Не то что бы она боялась позора – каждый второй ее сценический наряд вызывал немалое бурление в среде фанатов, поэтому скандала она не боялась. Ей не хотелось низко пасть в глазах Вуоринена и, тем самым, лишиться возможности видеть его в дальнейшем. Ведь, узнав об измене, он, возможно, больше никогда не захочет ее видеть.       – Спасибо, что указала на мои ошибки, Флор, – снова подал голос Эмппу. – Миа просто молча собрала вещи и ушла, а я потом неделю мучился, гадая, в чем же дело и что я сделал не так. Ты представляешь, я даже начал писать песни! Правда, Туомас, прочитав, попросил сжечь их и больше никому не показывать…       Флор заливисто рассмеялась, представив себе эту сцену. Блондин выглядел таким огорченным, что ей невольно захотелось обнять его. Именно это она и сделала: обогнув кресло, на котором восседал Вуоринен, вокалистка мягко обвила его шею и уткнулась в пахнущую шампунем и сигаретами светлую макушку. Что ни говори, а ей по-прежнему было приятно находиться с ним рядом, не зависимо от того, в каком статусе они были по отношению друг к другу.