***
Серебристый отблеск луны проплыл в распахнутое маленькое оконце, невидимым одеялом накрывая фигуру юноши, который метался по кровати, словно в бреду. Хриплое дыхание и неразборчивое бормотание то и дело срывались с пересохших губ, растворяясь в тишине ночи. Ты считаешь, что у тебя есть выбор? Высокая фигура в капюшоне, закутанная в плащ, вновь ворвалась в его сон, превращая тот в кошмар с сотней сцен из прошлого и будущего. Образы мелькали в мозгу, калейдоскопом сменялись города и неизведанные земли, объятые мёртвым безмолвием снежных равнин, среди которых в вечной гримасе ужаса застыло бесконечное число некогда живых существ. Смерть неизбежна. Они умрут — так же, как умрёшь и ты. — Кто ты? — чёрный сгусток энергии вихрем кружил вокруг Кирилла, не позволяя ему сделать шаг в сторону спасительной реальности. — Ты один из них? «Один из них» — понятие слишком неопределённое. Я тот, кто хочет помочь тебе раскрыть твои способности без риска покалечить себя и других. Тебе ведь не всё равно? — Я не знаю тебя. Может, ты вообще всего лишь моё воображение, — Кирилл сделал шаг в сторону, когда незнакомец подошёл к нему почти вплотную. — И уж тем более не собираюсь заключать с тобой подобного рода сделки, якобы из-за желания мне помочь. У тебя нет выбора. — Он есть всегда, — Кирилл зажмурился, концентрируя своё внимание на реальность по ту сторону сна. Смех, тихий и переливающийся, словно горный ручей, разнёсся вокруг него. Зря стараешься. Такие силы, а ты черпаешь жалкие крупицы, бесполезный хлам из бесконечных возможностей. Ты цепляешься за людей, которые ничем не лучше тех же монстров, за которыми ведут охоту. Которые оставят тебя одного под предлогом, что так надо. Они держат тебя здесь, не позволяя увидеть мир за стенами. Ты готов мириться с этим? — Они спасли меня. Хотя бы за это я благодарен им, — ответил Кирилл и со злостью взглянул на человека в капюшоне. — И плевать мне на твою болтовню про великую силу и желание помочь. Они не помогут тебе вернуться домой. Кирилл застыл на мгновение, словно не веря своим ушам. Возможность вернуться обратно и заключить сделку с дьяволом? А что ждёт его там — в этом уже почти позабытом мире? Лишь горстка пепла от давно сгоревших воспоминаний да горечь потери, что растворилась во времени. Авалакʼх знал, что зародил зёрна сомнения в сердце мальчишки. Остальное теперь лишь вопрос времени. Скоро, совсем скоро эти зёрна дадут свои ростки.***
Весемир и Геральт, облокотившись на перила крепостной стены, наблюдали за тренировкой своих учеников. Силуэт Цири мелькал на маятнике, округу то и дело оглашали её яростные выкрики и эхо ударов меча по деревянному тренажёру. Кирилл, несколько минут назад прибежавший с Мучильни, ходил кругами вокруг двора, выравнивая дыхание. — Знаешь, с тех пор они редко проводят время вдвоём, — пробормотал Весемир, окидывая двор задумчивым взглядом. — Я мог бы подумать, что различие тренировочных программ не сводит их вместе, но и на моих занятиях по изучению бестиария нет-нет да и промелькнёт напряжение между ними. Перед нами-то они, вроде как, приветливо себя ведут, но не думай, что всё осталось, как раньше. — Я и сам заметил, — Геральт вздохнул и покачал головой, смахнув со стены горстку мелких камешков. — Может, им нужно больше времени? — Не думаю, что во времени дело. Хотя, кто их знает. Кирилл изменился. Не знаю, что случилось в той пещере, но это оставило на нём свой, невидимый нам, отпечаток. Отношение его изменилось не только к Цири, но и к нам. — Ты преувеличиваешь, Весемир, — Геральт отрицательно помотал головой. — С чего это вдруг к нам-то такое отношение? — Если бы я знал, — старый ведьмак и сам не понимал, что именно послужило причиной подобных изменений. — Не стоит тебе оставлять его здесь. — Он всё ещё не до конца оправился после ранений. — Не сомневайся в нём. — Что? Я не сомневаюсь, — Геральт отрицательно помотал головой. — Во что мы ввязались, Весемир? И чем это всё аукнется? — Тебе не кажется, что сожалеть уже поздновато? — старый ведьмак удивлённо посмотрел на ученика. — Мы с парнями сделали свой выбор, когда спасли и приютили Кирилла. Точно так же ты поступил и с Цири. Они — наша общая ответственность. Мы научили их выживать в этом мире. И когда-нибудь им придётся обагрить свои мечи чужой кровью, защищая себя или кого-то ещё. Мир наш суров и кровожаден. Мы вырастили убийц, хоть и без мутаций. Тебе ли этого не знать, Белый Волк. — Всегда удивлялся твоей способности сделать из простого разговора философское нравоучение, — усмехнулся Геральт. — Но он всё же не готов к такому дальнему переходу. — Воля твоя, — Весемир неодобрительно покачал головой. — Будем надеяться, что он отнесется к твоей жалости с пониманием. — Да не жалость это вовсе, — Геральт вздохнул, и слова так и не сорвались с языка, когда старый ведьмак раздражённо махнул рукой и исчез за воротами в крепость. — Лишь простая осторожность.***
Кирилл стоял у дальней стены полуразрушенной башни, наблюдая за тем, как Геральт готовит лошадей в путь, набивая седельные сумки провизией и всем тем, что может понадобиться в дальней дороге. Трисс и Цири сновали рядом с ним — каждая занята своим делом. Они уезжают. Без него. Оставляют здесь, словно никчемную обузу, которая будет лишь задерживать их? Кирилл не знал ответа на свой собственный вопрос. Невольно мелькнула в голове шальная мысль о мужчине из сна, который предупреждал, что всё так и случится. Паренёк бросил рассеянный взгляд на горные вершины вдали и взъерошил чёрные пряди коротких волос, отрывисто вздохнув. Было ли ему обидно? Ещё как. Глупо отрицать очевидное. На доли секунд Цири обернулась, будто почувствовала, что за ней наблюдают. Их глаза встретились, и Кирилл не смог различить в этом взгляде что-то определённое. Едва заметная улыбка коснулась его губ. Пепельноволосая отвернулась. Ей грустно? Может, ему просто показалось? С Цири никогда не можешь быть уверен в том, какие эмоции одолевают её на самом деле, скрываясь под маской нахмуренных бровей и серьёзного лица. В последнее время она всё чаще ходит задумчивая, особенно после ссоры с Геральтом. Особенно после того, как ведьмак решил отправиться в Элландер. — Эй, Кирилл, — голос Геральта вывел его из глубоких раздумий. Мужчина стоял позади него. Парень даже не заметил, что во дворе остались лишь Цири с Трисс. — Я хотел поговорить. — О чём? — Кирилл повернулся лицом к ведьмаку. — Ты не обязан мне ничего объяснять. Я всё понимаю. — Ты получил слишком серьёзные травмы и неизвестно, как это все ещё аукнется, даже если они и зажили на первый взгляд. Здесь тебе будет безопаснее. — Не уверен в этом, — едва слышно пробормотал Кирилл сам себе. — Вы надолго уезжаете? — Как получится, — Геральт пожал плечами. — Цири останется в Элландере на некоторое время. На границах сейчас неспокойно. Будем надеяться, что к следующему лету мы сумеем вернуться. — А остальные? Дядя Весемир, Эскель и Ламберт? — Весемир будет здесь. Остальные вышли на Путь. Сам знаешь, как это бывает. — Я понял. Доброй дороги, — Кирилл кивнул, сдерживая едва заметную дрожь в руках. Печаль захлестнула его всего, тисками сдавливая горло и сердце. «Веду себя, словно обиженная девчонка», — пронеслось в голове, и он увереннее взглянул в кошачьи глаза наставника: — Осторожнее там. — Мы постараемся, — ведьмак подошёл к нему и крепко обнял. Хлопнул по плечу рукой и взглянул в голубые глаза парнишки. — Не вешай нос. Мы ведь не навсегда уезжаем. К тому времени ты окончательно выздоровеешь. Кирилл кивнул и молча отошёл на шаг назад, сверля взглядом каменистую дорожку под ногами. Ведьмак развернулся и направился в сторону лестницы, намереваясь попрощаться и с Весемиром. — Геральт? — окликнул его парнишка, всё ещё уставившись взглядом себе под ноги. — Ты не вернешься к следующему лету. Никто из вас, — пронзительные голубые глаза, внезапно ставшие по-зимнему холодными, взглянули на ведьмака, проникая в самую душу. — Из-за неё погибнут люди. Танец со смертью на кровавом балу грядущей войны. Она не отпустит тебя. Будет следовать за тобой твоей же тенью. Не скрыться от неё, не спрятаться. Ты сделал свой выбор, Gwynbleidd. Геральт напрягся, и ощерившаяся морда волчьего медальона дёрнулась из стороны в сторону, предупреждая об опасности. Кирилл встрепенулся и тряхнул головой, мутным взглядом оглядевшись по сторонам. Он бросил взгляд на лестницу. Ведьмака там уже не было.***
На следующее утро они стояли у ворот замка, не решаясь заговорить. Цири отвела взгляд в сторону, изучая каменную крошку под сапогами. Он стоял напротив, пряча руки в карманах и, так же нервно разгребая носком ботинка каменную пыль, не решался заговорить первым. До них доносились голоса Весемира и Геральта, которые о чём-то спорили с Трисс. — Спорить с Геральтом бесполезно, — Кирилл издал тихий смешок и, дёрнув плечами, взглянул на Цири. — Ага, даже боюсь представить, каким окажется наше путешествие. Цири не отходи от меня, не ходи туда, не делай то, — девчушка хихикнула, неумело изобразив голос Геральта. — Ты больше не злишься на меня? — Больше? Я и не начинал. Кошмары достали, нужно было время во всём разобраться. Извини за это, — Кирилл улыбнулся, и Цири заметила, как в уголках глаз парня засела неведомая ей тоска и печаль. — Разобрался? — едва слышно проговорила пепельноволосая, неотрывно смотря ему прямо в глаза. — Ты тоже что-то видел, да? — Всегда. Точно так же, как и ты. — Я знаю, — Цири вздохнула. — Мне жаль. — Ты не виновата. Я сам сглупил. — Нет. Моя вина. Я вечно втягиваю тебя в передряги, — она вновь вздохнула и уже с грустью посмотрела по сторонам. — Втягивала… Я буду скучать по Каэр Морхену. — Ты не навсегда ведь уезжаешь. Крепость никуда не денется. — А ты? Дядя Весемир, Ламберт и Эскель? Жаль, что я не смогла с ними попрощаться. — Там, откуда я родом, в таких случаях говорят «увидимся», а не твоё депрессивное «прощай», — он вновь улыбнулся и нервно запустил пальцы в ёжик непослушных волос. — Ты… — Где вы там? — окрик Геральта заставил Кирилла заткнуться на полуслове. — Идите сюда! Цири вопросительно приподняла одну бровь и пожала плечами, направившись в сторону двора. Кирилл последовал за ней, погрузившись в собственные мысли. — Всё, Цири, нам пора, — ведьмак держал под уздцы свою Плотву. Лошадь нетерпеливо храпела и била копытом, словно предчувствуя скорую дорогу. — Ну, иди сюда, девочка, — Весемир обнял её, а Трисс отвела Кирилла в сторону, что-то ему объясняя. Улыбнулась и обняла его, потрепав по взъерошенным волосам. — Ты уж присмотри там по дороге за этим оболтусом. И, главное, помни: меч — всего лишь орудие в твоих руках. Только ты решаешь, как его использовать. Муки совести он не испытывает, невинно пролитая кровь оставит свой отпечаток только на твоей душе. Используй с умом то, чему ты здесь научилась. Цири кивнула и в последний раз обняла старого ведьмака. — Я буду скучать, дядюшка Весемир, — пробормотала она. — Мы все будем, — ответил старый ведьмак и кивнул, когда Кирилл остановился рядом с ним. — Ну всё, доброй дороги, Цири. Через пять минут три всадника выехали из главных ворот крепости. Мерный топот копыт отразился от каменных стен, утонул в шуме ветра и шелесте сухой травы. Всё ещё по-зимнему холодные лучи весеннего солнца ударили из-за гор, заливая равнину ярким светом. Кирилл и Весемир стояли на крепостной стене, взглядами провожая маленький отряд, что петлял на тропинке, превращаясь в размытые очертания трёх людей. Она немного отстала от других и, поднявшись на стременах, отчаянно и как-то порывисто взмахнула рукой, через несколько секунд скрывшись за горной грядой. Весемир по-отечески похлопал его по плечу и с задумчивым взглядом посмотрел на своего юного ученика. Кирилл улыбнулся, но через мгновение улыбка погасла так же быстро, как и появилась. Он выдохнул, словно прогоняя печаль прочь. — Какие планы теперь? — парень взглянул на ведьмака. — Может, всё-таки заделаем ту трещину в стене? Эскель и Ламберт вернутся, а тут уже капитальный ремонт. То-то они удивятся. — Капитальный — это ты загнул, — хохотнул Весемир, мысленно радуясь выдержке парня. — Может быть, им хотя бы стыдно станет, когда увидят, что дыра, которую я просил заделать несколько лет назад, наконец-то исчезла. — Ламберт и совесть? — весело хмыкнул Кирилл. — Вы же знаете, что Ламберт не знает о понятии «совесть». Так они и стояли ещё несколько минут, подставляя лица под лучи солнца. Ветер играл в волосах и кружил вокруг них, словно стараясь прогнать прочь все тревоги, тяжким грузом осевшие на сердце. По небу плыли легкие облака, вереницей растянувшись по бескрайнему небу. Клубы пара тянулись по долине, и казалось, будто дышала сама земля, пробуждаясь после зимнего сна. Дикая красота совсем скоро вырвется наружу и забурлит, закипит в лесах жизнь неукротимой энергией природы.***
Таверна «Под осётром» гудела, словно рассерженный улей, и то и дело до людей, что проходили вдоль улиц, доносились пьяные возгласы и крики, неприятным эхом разносясь по округе. Они сидели в самом дальнем углу, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Более опытный наставник знал и помнил, что подобного рода увеселения никогда до добра не доводят. Эта пьяная ватага так же опасна, как и волк, притаившийся в чаще. Любое недовольство, неаккуратно брошенное слово — и толпа хлынет на улицу, в пьяном дурмане круша всё вокруг себя. — Неужели не было другого места для ночлега? — пробормотал Кирилл, пряча лицо под капюшоном. — Они ведь в доску пьяные. И воняет здесь… Паренёк сморщился и скрестил руки на груди, внимательным и настороженным взглядом наблюдая за происходящим в таверне. Запахи пота, горелого масла, спирта и бог знает чего ещё сводили его с ума. Зудящая боль в пальцах не прибавляла радостных нот к настроению, которое упало ниже отметки минус. — Мне в сарае и то было бы в сто крат уютнее и спокойнее, чем здесь, — Кирилл размял пальцы, стараясь унять покалывание в них от магии в крови. — А что там насчёт заказа? — Недалеко отсюда есть небольшая усадьба. Вроде как заброшенная, но люди на тракте начали пропадать. В руинах усадьбы видели странные огоньки и кровавые следы, что вели туда. Есть шанс того, что это всего лишь призраки. Подробнее будет видно уже на месте, — Весемир отхлебнул вина из кружки. — Ты какой-то дёрганый. Что-то не так? — Людей слишком много и шумно. Непривычно просто, — Кирилл закрыл глаза, понимая, что заснуть всё равно не получится. — Поднимемся в комнату. Нужно постараться отдохнуть с дороги, — старый ведьмак окинул взглядом помещение. — Хотя, сомневаюсь, что в комнате станет тише. — А мне можно завтра с вами? — Кирилл с надеждой в глазах посмотрел на Весемира. — Нет, парень. Мы ещё даже не знаем, что именно там поселилось, а рисковать я не могу, — мужчина хмыкнул и едва заметно улыбнулся. — Ты и так хорошо справился. Вычистили с тобой кладбище от гулей. Это уже маленькая победа. Признай, страшно было? — Разве что чуть-чуть… С непривычки. Они всегда такие уродливые? — Кирилл скривился, вспоминая свой бой с одной из этих уродливых тварей. — Сильная вещь, однако, это ваше Сопряжение сфер, если после него столько чудовищ наплодилось. — И будем надеяться, что такого больше не повторится. Они тенью проскользнули мимо пьяной толпы и растворились в полумраке таверны, словно и не было двух таинственных фигур, облаченных в чёрные дорожные плащи с капюшонами. Трактирщик облегчённо выдохнул, когда эти двое скрылись с глаз долой. Трудно предугадать, чем бы всё это кончилось, если бы пьянчуги начали задирать ведьмаков. Он отдал им должное — ибо лучше всего убийцы чудовищ умели не привлекать к себе ненужное внимание.***
Кирилл поднял взгляд на небо и сильнее прижался спиной к холодному камню дымохода. Заходящие лучи солнца окрасили синеву неба в яркие огненные краски. Парень невольно зажмурился, пряча глаза от слишком яркого света. Ему нравились контрасты. Солнечные лучи казались такими живыми в сравнении с мёртвым камнем города. Природа, хоть и на короткий миг, но вдыхала в пропахший конским потом и канализацией город искру той жизни, которая была так необходима всем этим людям и нелюдям, снующим по улицам. Они словно старались поскорее разобраться со своими делами и скрыться в стенах своих каменных гробниц, не желая поднимать голову к небу, не ведая, что сочные краски заката смогли бы разбавить их пресную и однообразную жизнь, полную сомнений, страхов и потаённой ненависти к тем, кто ниже ростом и родились с другой формой уха. С высоты крыш Кирилл видел ту жизнь, которой был наполнен этот странный город. Он чувствовал, что нетерпимость и расовая неприязнь однажды выльется в нечто ужасное и кровавое. Чувствовал, но не мог объяснить. Ты ощущаешь поток ветра, но не можешь предугадать заранее, куда он подует в следующую секунду и не превратится ли со временем в ураган, сметающий всё на пути. И город этот находится в эпицентре собственной бури, исход которой будет зависеть от самих его жителей. Чувства не могли с точностью подсказать Кириллу, что через несколько лет людская ненависть к представителям других рас выльется в погромы и кровавую бойню сразу в нескольких городах Северных земель, а на улицы этого мрачного города хлынут реки крови, и воздух огласит предсмертные стоны тех, кому не повезло родиться не человеком. Людская злоба не знает границ. Насилие всегда порождает насилие. Замкнутый круг, из которого никогда не будет выхода до скончания времён. Кирилл усмехнулся собственным мыслям. — Философия Весемира заразна, — пробормотал он себе под нос и бросил взгляд на улицы города. Ветер подул, взъерошивая волосы парня, и тот блаженно подставил лицо под потоки невидимого воздуха, ощущая, как прохладные нити воздушной стихии щекочут кожу. — Эй, парень, тебя тут заждались! — снизу раздался хриплый и прокуренный окрик трактирщика, который стоял, задрав голову вверх. В руках он держал на удивление чистую тряпку и усердно потирал глиняную кружку. — И какого чёрта ты делаешь на моей крыше? Понаедут тут всякие! Мужчина пригладил густую бороду и сощурил глаза, погрозив Кириллу кулаком. Тот, в свою очередь, не стал искушать терпение хозяина таверны и кошкой скользнул по стене вниз, уцепился руками за сточную трубу и скатился по ней, хлюпнув сапогами по грязной луже. К его удивлению, таверна оказалась почти пустой. Разве что трое завсегдатаев распивали уже вторую бутыль водки, явно что-то отмечая. Или же просто так. Кто их разберёт. Кирилл осмотрелся по сторонам, взглядом ища фигуру вернувшегося после выполнения заказа Весемира. Парень бросил вопросительный взгляд на трактирщика, но тот, поглощённый собственными делами, даже не обратил на юношу своего внимания. — Твой наставник ещё не скоро вернётся, — этот голос Кирилл не спутал бы ни с каким другим. Голос того, кто преследовал его в кошмарах. Голос, который вселял в его душу сомнения и страхи. Он развернулся и застыл у стола, за которым сидел неизвестный мужчина. Мягким и плавным движением руки указал на пустующее место напротив себя, и Кирилл, сам не понимая почему, подчинился и опустился на стул, внимательным взглядом прожигая своего собеседника. Лицо того по-прежнему скрывал низко опущенный на глаза капюшон, и трудно было предугадать, кто именно скрыт за личиной таинственной фигуры из сна. — Мы знакомы? — Делать вид, что ты меня не узнал, глупо, — ответил незнакомец, всем своим видом излучая спокойствие. — Как тебе город? — Серый, унылый и пропахший навозом, если вы ещё не почувствовали эти ароматы, — Кирилл осёкся, когда ушей его коснулся едва слышный смех. Или ему всё это показалось? — Это ты верно подметил, — мужчина слегка наклонился вперёд. — Задавай свои вопросы. Ты ведь хочешь получить на них ответы? — И где же гарантии, что на вопросы мои будут даны честные ответы? Мужчина всё тем же плавным движением руки стянул с головы капюшон. На Кирилла смотрели аквамаринового оттенка глаза, наполненные вековой мудростью. Парень не знал, что на свете существуют подобные ему. Люди, которые всем своим видом излучают небывалое спокойствие и опыт тысячелетий, что недоступно простым смертным. И вся ирония заключалась в том, что человеком незнакомец не был. Острые уши выдавали в нём эльфа. Он был и похож на своих сородичей, и кардинально отличался от них, словно весь состоял из противоречий. Те эльфы, которых Кирилл видел здесь, в городе, напоминали лишь тень того, кто сейчас сидел перед ним. И невольно парень ощутил себя маленькой букашкой, которая хочет спрятаться от взгляда этих проницательных глаз. — Удивлён? Не стоит отрицать. Это и так видно по твоему лицу, — тонкие губы растянулись в лёгкой улыбке. — Сомнения — это похвально. Но моё честное слово многого стоит, и верить мне или же нет — решать только тебе самому. — Зачем ты меня преследуешь? — Кирилл вопросительно посмотрел на собеседника. — Что вообще тебе нужно от меня? — Неправильный вопрос, — в глубине глаз эльфа промелькнула насмешка. — Что ты получишь от нашего соглашения? Не мне ведь кошмары снятся. Не я не могу контролировать свои силы, которые способны стереть этот городишко с лица этого мира в мгновение ока, — Авалакʼх окинул взглядом помещение. — Если, конечно, что-то пойдёт не так. Тебе пора понять, что чародеи и, в особенности, ведьмаки не смогут обучить тебя контролю. Не смогут развить твой талант и способности, направив их в нужное русло. Ты опасен. Для себя и для них. Я же предлагаю тебе выход из ситуации. Ты пойдёшь со мной. Только я смогу научить тебя использовать силу без вреда для жизни. Хотя риск остаётся всегда. Дар бывает слишком непредсказуем. Ты, конечно, можешь развернуться и уйти, силой заставлять не буду. Только подумай, готов ли ты рисковать жизнями тех, кто тебе дорог? — Почему именно я? — Кирилл прожигал эльфа взглядом. — Ничто не бывает просто так. Всегда есть скрытый мотив. О котором ты явно умалчиваешь. — Ты ведь наверняка слышал про Знающих? Испокон веков мы старались помогать тем, в чьих жилах течёт Старшая кровь. — А ещё я слышал, что чародеи всегда жаждали использовать эти силы в собственных целях. Чем ты отличаешься от них?! Эльф застыл на мгновение, словно Кирилл нанёс ему непростительное оскорбление, но тут же взял себя в руки. — Если ты считаешь, что Знающий моего народа имеет что-то общее с чародеями этого мира, то ты сильно заблуждаешься. Тебе ещё многое нужно будет понять и принять. Тогда ты осознаешь: мир намного сложнее, чем ты себе представлял. — И откуда ты родом? — Проще показать, нежели объяснить. Так ты согласен или нет? — Начнём с того, что я понятия не имею, кто ты на самом деле. Ты говоришь разумные вещи, но всё это не вызывает во мне доверия. Ты предлагаешь мне решить всё наобум, руководствуясь только твоими словами. Вдруг ты вообще убить меня хочешь. Не верю ни единому твоему слову. — Хотел бы убить — ты уже валялся бы хладным трупом, — голос эльфа наполнился металлом. — Я буду ждать тебя на выезде из города до утра следующего дня. Если не появишься… Упустишь шанс вернуться в свой мир. Решение за тобой. Эльф уже исчез в дверях, а вопрос так и не сорвался с языка Кирилла. Парень забарабанил пальцами по дереву стола, прокручивая в голове всё то, что услышал от этого странного эльфа. Соглашаться или же нет? Доверить ли свою жизнь тому, кто доверия совсем не вызывает? Ему срочно нужен был совет Весемира. Но тот, как назло, не спешил возвращаться с задания. Может ли что-то пойти не так? И где вообще находится эта усадьба? Кирилл вскочил с места и хотел было подойти к трактирщику, как один из кметов схватил его за локоть. — Парень, сядь с нами, выпей за здравие нашего товарища, — просипел рыжеволосый кмет, протягивая Кириллу стакан, до краёв наполненный водкой. — Я не пью, — Кирилл дёрнул руку, вырываясь из стальных тисков ладони пьяницы. Товарищи рыжего неодобрительно загудели. — Мы к нему по-человечески, а он ещё нос воротит. Разве энто по-нашему, други мои?! — кмет осклабился, выставляя напоказ редкие и явно кем-то выбитые зубы. — Или ты только с эльфийской швалью чаи гоняешь, мелкий ублюдок? В таверне на секунду повисла гробовая тишина. Трактирщик сглотнул и нервно перевёл взгляд с пьянчуг на Кирилла, который застыл на полушаге. Парень стиснул зубы и продолжил путь через помещение, петляя между столами. — Вот и правильно! Ублюдок эльфийский ты и есть! Небось, мамка твоя по кустам с остроухими шландалась. Это твой папка был? — кметы заржали в голос, одобрительно хлопая друг друга по рукам. — Сучьи выродки. Чтоб вам пусто было… — Здесь только один выродок, — Кирилл застыл у прилавка. — Точнее, три выродка, — парень развернулся, мрачным взглядом уставившись на кметов. — Или ваши мамки не учили вас хорошим манерам? «Не используй во вред то, чему мы тебя научили. Мы всегда сто раз думаем, прежде чем решаемся сделать выбор. Люди боятся подобных нам», — Голос и наставления Весемира сиреной завыли в мозгу, предупреждая. Но отступать было уже поздно. — Ты, чёртов паскудыш, — рыжеволосый вскочил со стула и метнулся к Кириллу. В воздухе засвистела сталь вытаскиваемого из ножен меча. Хозяин таверны истерично хрюкнул и зашёлся в причитаниях, умоляя их прекратить. — Только не здесь, только не здесь, умоляю вас. Борг, Микель, остановите его! Он же прибьёт мальчонку-то. Ведьмак вернётся, нам за него потом всем кишки выпустит, — трактирщик вновь запричитал и прижался в угол, ошалелыми глазами наблюдая за происходящим. — Захлопни пасть, Орист! — рыжий зарычал, уткнувшись взглядом в острие меча, направленного в его сторону. — Энто ты зря, сучёныш. Ох, как зря. Убери свой ножик, не то худо будет. — Да? А ты попробуй его отнять, — Кирилл мягко шагнул назад, всё ещё держа меч в вытянутой руке. — Стой на месте, урод… Забери свои слова обратно. Или же мы можем продолжить уже на улице, и будь что будет. Сомневаюсь я, что ты сможешь одолеть ученика ведьмаков. Голубые глаза Кирилла полыхнули презрением, когда смятение и шёпот прошёлся между дружками рыжего кмета. — Эй, Броган, остынь уже. С ведьмачьим выродком лучше не связываться. Неизвестно ещё, что за выблядка они создали в этих своих проклятых крепостях. — Трусы поганые, — рыжий не собирался отступать. Лицо его приобрело бордовый оттенок, и вены на толстой шее вздулись, словно вот-вот лопнут от переизбытка ненависти в крови. — Испугались какой-то малявки с ножичком. Втроём мы его за раз одолеем, идиоты вы чёртовы! — Послушай своих дружков, и разойдёмся тихо мирно, — Кирилл неотрывно следил за каждым движением кмета. Нервы напряглись до предела. Сердце зашлось в бешеном ритме, гулкими ударами подступая к самому горлу. — Я не хочу причинять тебе боль, но ты не оставляешь мне выбора. — Выбора? — рука потянулась к дубинке на боку. Его товарищи вскочили со своих мест и полукругом встали напротив Кирилла. — Я покажу тебе, что такое выбор, — с диким криком он налетел на парня и ударил наотмашь, намереваясь выбить меч из руки паренька. Новый скулёж трактирщика раздался за спиной, и Кирилл отскочил в сторону, пригнулся, рванул к противоположному углу комнаты. Ударил ногой один из стульев, метнул его прямо под ноги нападавшему. Тот не успел увернуться. На бегу налетел на ножку стула и рухнул навзничь, подминая под собой ещё и стол. Стаканы со звоном рассыпались по деревянному полу, разбрызгивая вокруг себя резко пахнущую спиртом наливку из ягод брусники и можжевелового листа. Кирилл рванул в сторону выхода из таверны. Не успел. Тот, кого назвали Микелем, сбил его с ног, повалил на землю. Меч с громким лязгом отлетел к стене, когда огромная туша кмета, словно скала, налетела на юношу, вновь лишая его равновесия. — Конец тебе, гадёныш, — кмет зарычал и ударил кулаком. Острая боль пронзила нижнюю губу, в глазах разлетелся фейерверк из звёзд, в ушах зазвенело. Новый удар, который Кирилл сумел-таки частично отразить, пришёлся по нижней челюсти. Злость забурлила, закипела в нём, сметая преграды разума. Дубинка нависла над ним, но удара не последовало. Комнату таверны наполнил оглушительный гул Аарда, и с громким криком Микель отлетел назад, всем телом впечатавшись в стену. Задрожали оконные стёкла, и порыв ветра вихрем прошёлся по помещению. Свечи погасли. В воздухе повисла пыль, медленно оседая на грязный пол. Глухой стон разнёсся по помещению. Гробовую тишину внутри таверны разбавляли лишь выкрики зевак, которые столпились возле входа. Кто-то причитал и грозился вызвать стражников, кто-то любопытно охал, намереваясь зайти и поглазеть на представление. — Выродок. Чародейский выродок! — Кирилл поднялся на ноги, поднял меч и зашипел, когда новая волна боли прошлась по разбитой губе. Рыжий стоял на ногах, заметно шатаясь из стороны в сторону. — Убью, урод… — Остановись, прошу… С яростью, достойной взбешённой собаки, кмет ринулся в новую атаку. Не мог или не хотел он осознать своим затуманенным злостью разумом, что бой заранее проигран. Ведьмаки обучали своих подопечных так, что даже пятнадцатилетний юноша один на один мог запросто одолеть обычного вояку в битве на мечах. И кмет осознал свою ошибку слишком поздно. Увидел свою смерть в ледяных глазах Кирилла раньше, чем холодная сталь меча полоснула под левым плечом, заставляя выронить дубинку из вмиг одеревеневших пальцев. Дикий визг наполнил улицу. — Убили! Зарезали! Людииии! — вой женщины огласил улицы города, и к нему присоединился вой трактирщика, выбежавшего вон из собственной таверны. Кирилл машинально отошёл на несколько шагов назад, пустым взглядом уставившись на то, как корчится в предсмертной агонии рыжий кмет и тёмная кровь капля за каплей заливает деревянный и пропахший блевотиной пол таверны. Железный привкус крови осел во рту. Запах смерти. Боль внутри притупила боль физическую, и Кирилл скатился по стене, дрожащими пальцами размазывая свою и чужую кровь на ладонях. — Нельзя, нельзя здесь оставаться, — пробормотал он себе под нос и, схватив меч, выбежал на улицу, приведя в ужас тех, кто собрался вокруг таверны. — Стража! Убивають! — в голос завыл горожанин, и толпа отхлынула в сторону, не решаясь встать на пути спятившего малолетнего убийцы. — Лови его! Лови! — с противоположной стороны улицы раздались крики стражников, и звон доспехов смешался с криками людей, которые вмиг похрабрели, глазами выискивая в толпе убийцу. Но того уже и след простыл. Ещё долгое время в городе раздавались выкрики стражников и жители, для которых был объявлен комендантский час, разбрелись по домам, с трепетом обсуждая события прошедшего дня. Он не помнил, как оказался уже вне стен города, как каменные улочки сменились полями и лесом, что чёрной стеной навис над ним, протягивая свои скрюченные ветви в его сторону. Прижался спиной к прохладному и шершавому стволу дерева, прерывисто вдыхая и выдыхая прохладный ночной воздух. Поднял взгляд к небу, но сквозь густую крону различил лишь слабый отблеск полной луны, что разливала вокруг свой умиротворяющий и таинственный серебряный свет. Не услышал шагов того, кто с кошачьей грацией оказался рядом и опустился на корточки, заглядывая прямо в глаза. — Не твоя вина, что тот не смог вовремя остановиться, — Авалакʼх бросил взгляд на испачканные кровью одежды паренька и меч, который тот всё ещё крепко сжимал в побелевших от напряжения пальцах. — Я помогу тебе справиться с этим. Ты больше не будешь один. Мы не оставим тебя наедине с болью. Назад дороги нет. Они не поймут. — Мне плевать, — взгляд стал более осмысленным, и Кирилл увидел, кто стоит перед ним. — Я не хотел его убивать. Он сам всё это начал. Я просил его остановиться. — Тебя будут разыскивать. Для убийц в этом мире лишь одно наказание — смерть, — Авалакʼх поднялся на ноги. Он знал, что, сняв капюшон тогда, привлёк к своей персоне нужное внимание. Зародил в сердцах людей презрение даже к тому, кто принадлежал к их собственному человеческому виду. Видения Знающего лишь подтолкнули события в нужное русло, отыграв их по нужному сценарию. Угрызения совести не мучили эльфа, который уже давно привык к подобного рода ухищрениям в достижении собственных целей. — Я согласен, — на выдохе произнёс Кирилл. — Только дай мне слово, что я смогу вернуться, как только захочу. — Два года, — Авалакʼх ликовал. — Ты пробудешь у нас два года. Обещаю, что по истечении этого времени ты вернёшься туда, куда только захочешь. Слово Знающего. В гуще леса загудел портал, через несколько секунд после появления которого в недрах его исчезли два силуэта, один из которых бросил взгляд через плечо, словно запоминая мир, который навсегда покидает. Спустя несколько часов после событий в таверне, которые всколыхнули жизнь горожан, Весемир вернулся на постоялый двор, застав лишь погром и лужу крови — всё, что осталось от незадачливого кмета. Шестым чувством ли, или опытом, накопленным в течение нескольких веков, старый ведьмак безошибочно понял и прочитал по следам, что резню устроил Кирилл. Не хотел ведьмак верить тому, что мальчишка собственноручно затеял драку, исход которой оказался столь плачевен. Рассказы трактирщика лишь подтвердили его догадки. Ведьмак, пройдя по следам, так ничего и не нашёл. След обрывался, словно юноша растворился в сумраке ночи так, будто его и не существовало вовсе. Тогда-то старый ведьмак понял, что предчувствие не обмануло его в момент, когда Геральт принял решение оставить мальчишку в крепости. И не возьми его Весемир с собой в мир, намереваясь на практике показать все перипетии ведьмачьей жизни, многое из того, что произошло и произойдёт, никогда бы не случилось.