***
…Но нам с тобой иной пример известен пока: Мир, залитый кровью, сожжённый войною Из-за любви дурака*, — тихо напевала я себе под нос, попутно пытаясь разобраться в списке техник для мангеке. Моя главная сила, как и у всех Учих, заключалась именно в додзютсу. Я, конечно, не ограничивалась одним развитием шарингана, но и не пользоваться своим преимуществом не могла. Начинать тренировать Сусаноо можно уже сейчас. Но меня гложили сомнения на этот счет. Здесь торопиться нельзя. Еще неизвестно, достаточно ли мои глаза подготовлены для осуществления столь сложной техники. Рисковать нельзя. Так что все свободное время я отныне тратила на штурм клановых свитков. — Знаешь, порой меня пугают твои жуткие песни, — пробормотали позади. Выдыхаю и недовольно кошусь на незваного гостя. Таро. И чего ему понадобилось? — Ничего они не жуткие, — лениво отзываюсь, не желая прерывать своего занятия. — Да-да, конечно, Саске, — хмыкнул он. Я закатила глаза. — Ты что-то хотел? — перевожу тему. Деловито кивает в ответ и скрещивает руки на груди. — Да, тут ребята беспокоятся: мы всю неделю торчим на одном месте, не пора ли выдвигаться? — Узумаки прищурился, — Или ты все же решила остаться в Ото? Хмыкаю. — Понятно. А тебя, значит, на разведку послали, — резко закрываю свиток, — Скажи им, что придется еще немного потерпеть — не долго мучиться осталось. А впрочем… — я задумалась, — в Коноху отправимся только мы двое, остальные пусть остаются здесь. За деревней нужно присматривать. — И когда ты планируешь это сделать? — Не раньше чем через месяц, — запечатываю свиток, — времени, как видишь, предостаточно. Ты, кажется, хотел повысить свой уровень шиноби. Парень кивнул. — Я уже начал над этим работу. Можешь не беспокоиться — слов на ветер не бросаю. Ладно, не буду отвлекать. Парень поспешил скрыться. — Таро? — окликнула я — что-то странное было в его поведении. В руках Узумаки тускло поблёскивала какая-то вещица, которую Таро с отрешенным видом вертел в руках. Внимательно пригляделась. То был протектор Кусагакуре. Что? Таро хмыкнул. — Считаешь меня сентиментальным? — Нет, — отозвалась я. А что еще можно сказать в такой ситуации? Сама такая же. От протектора с символом Листа так и не избавилась, даже не перечеркнула — нукенином себя я не считала. Да, я его не носила. Более того у меня даже появилась повязка Ото. Пусть шиноби Звука я так и не стала (ни официально, ни номинально. Надень я подобную вещь — предала бы свою деревню). Хитай мне еще Орочимару вручил, не приемля никаких возражений. Но все равно мой первый протектор никуда не делся, а лежал на дне дорожного рюкзака. Рядом со снимком нашей команды. Гнетущая тишина воцарилась вокруг. — Может расскажешь? — начала я после недолгого молчания. В последнее время подобное стало традицией — вести серьёзные разговоры на ночь глядя. — Как вы с Карин оказались у Орочимару? — Хочешь послушать мою душещипательную историю? — усмехнулся парень, — Ладно, но учти — жилетку для слез не предоставляю. — Таро, — цыкнула я. Ками, как я не люблю, когда он начинает дурачиться. Узумаки расхохотался. — Ахах, Саске, не поджимай так губы — становишься похожа на надутую лягушку Я нахмурилась. Отлично. Еще и жабой назвали. — Таро, — угрожающе прошипела я елейным голосом. Парень замер и устало сел рядом. — Ладно. Но рассказчик из меня и вправду не очень. — Как-нибудь переживу. Таро отстраненно хмыкнул и, выдохнув, начал повествование — Родом я, как понимаешь, из Кусагакуре. Родителей ни я, ни Карин, сколько себя помню, в глаза не видел. Нам рассказывали, что они были шиноби и погибли, выполняя очередную миссию. Может так. А может и нет, — пожал плечами. — Ничего более конкретного я не смог узнать. Так и росли — две сироты. Сначала приют, потом выделили жилье — родительский дом. Я выгнула бровь. Серьезно? Правительство деревни ни с того, ни с сего вернуло детишкам дом? Таро стушевался. — Нечего так удивляться — ценности для деревни он никакой не представлял. Маленький, неухоженный, почти разваленный. Собственно, тогда у нас с Карин имелась одна мечта — стать шиноби. Нам казалось, что это круто — дети, что сказать. И уважение, и почет, и сила…да и на мать с отцом хотели походить, — Таро усмехнулся. — Поступили в Академию. У нас она не такая большая, как у вас в Конохе. — Едва ли наберется десяток детей, способных пользоваться чакрой. Но все равно было два отдельных класса. И нам так «свезло» — поступили в разные. Карин… — Таро отвернулся, скрыв глаза за густой челкой, — Я старший из нас. Я поклялся себе, что всегда буду ее защищать. Тем более, что ребенком она была болезненным, еще и зрение начало портиться…- Узумаки улыбнулся уголками губ. — Не поверишь, но в детстве она не была такой оторвой. Тихая замкнутая, всегда с книжкой… В классе ее поначалу задирали. Хе, она мне ничего не говорила об этом — сам узнал. На следующий день все ее обидчики хором просили прощения. Дома, правда, она потом меня долго отчитывала. Говорила, что и сама могла со всем справиться. Я усмехнулась. Да, я помнила нашу первую встречу с Карин во время экзамена на чуунина, потому вполне могла представить свою подругу в детстве. — Что еще? — Таро нахмурился. — Выпустился я на год раньше положенного. Экстерном сдал все экзамены, — я нахмурилась. Итачи, еще и Таро… неприятно осознавать, что одна сидела в Академии аж до одиннадцати лет, — как шиноби я был слаб, потому и начал изучать ирьендзютсу. Честно признаться, сам не ожидал, что так затянет. Начал подрабатывать в местном госпитале. Так и жил, пока Карин тоже не стала шиноби. Она — сенсор, ценна для деревни, но ее навыки… Карин решили проверить — отправили участвовать в экзамене на Чуунина — у вас в деревне, кажется, проводился. Я выдохнула. Дальше я и сама знала. Экзамен Карин не прошла, выбыла во втором туре со всей командой. — В итоге ее решили попросту «списать», — Таро выругался. — Поручили ей миссию. Такую, с каких обычно не возвращаются. А меня отправили вместе с поисковым отрядом спустя несколько дней, после того как ее группа не ответила на послание. Я думал, что она умерла. Я ненавидел себя за это. За то, что не уберег. Но Карин…- Таро сглотнул. — Она выжила. Единственная из всей группы. Израненная, окровавленная, но живая. Я сам лечил ее вместе с ирьенинами. То было жутко. Нужно полное сосредоточие, нельзя отвлекаться… — Парень резко одернул себя. — Знаешь, позже Карин мне рассказала, что выжила, благодаря Орочимару, — я замерла, — Ее спас его ученик. Сказал, что Орочимару-сама заинтересован в таких, как она, объяснил, почему ее решили отправить на эту миссию… Карин решила уйти из деревни. А я не мог отпустить ее одну. Не мог. — Узумаки замолчал. — Так ты нукенин? — тихо осведомилась я после недолгого молчания. Таро вздрогнул — видимо, я отвлекла его от раздумий — медленно покачал головой. И искривил губы в знакомой по-лисьи хитрой усмешке. — А вот и нет, — лукаво прищурился, — я инсценировал свою смерть. Выгодно, согласись — никто не ищет, не охотится за головой. Я фыркнула.***
Эх, красивое это все-таки место — Лес Полной Луны. Сколько бы ни появлялась здесь, все равно каждый раз поражаюсь кристально свежему, промозглому воздуху, густым первозданным лесам, беспросветному черному небу и огромной непропорциональной луне, что затмевала почти все небо. Обитель волков всегда встречала меня уютной темнотой — здесь царит вечная ночь. Правда, заявилась я в обиталище призывных животных отнюдь не для того, чтоб любоваться красотами природы. Я хотела продолжить обучение. В прошлый раз многому меня научить не смогли — элементарным основам и только: тогда мое тело еще не соответствовало категориям для полноценных тренировок — попросту бы не выдержала. Хмыкаю, откидывая капюшон. Что ж, посмотрим, насколько изменился мой уровень с тех пор.***
Закрываю глаза. Пытаюсь очистить сознание, чтобы войти в полумедитативное состояние. Голос где-то возле моего уха произнес: — Недостаточно, — ощутимый удар мощной лапой по плечу, — Сконцентрируйся лучше и попытайся представить. Недовольно хмурюсь — все же методы Чинатсу-сенсея (чуть что — сразу бить) мне не нравились, но ничего не попишешь. Пусть он меня злил, пусть раздражал, но не признать, что как учитель волк хорош, я не могла. Хотя, стоит сказать, на таких тренировках мой импульсивный характер брал свое. Сколько раз хотелось бросить все, взять и треснуть этого волка из клана Харада и уйти прочь. И все равно каждый раз я останавливала себя. Сама ведь напросилась — выпросила у Морико сенсея для себя. Так что сиди и терпи, Учиха. Послушно очищаю сознание, пытаясь сосредоточиться на одном едином образе. — Лучше, — расщедрился на похвалу волк, — Все же ты из Учиха. Склонность гендзютсу у вас врожденная. Киваю. В Обители волков время, как и во всех призывных мирах, текло иначе. Минул второй месяц моего нахождения здесь (хотя определять сложно — вечная ночь как никак), а в реальности прошло всего лишь около трёх с половиной недель. И все прошедшее время я тренировалась. Ни о каком режиме саннина и речи пока не шло — Волки не настолько мне доверяют, чтоб дать такую награду. А я и сама не спешила навязываться. У меня имеются и иные направления для тренировок. Я изучала волчий стиль тайдзютсу и гендзютсу. Последнее мне необходимо для развития глаз. Мне нужно максимально развить и «подготовить» своё додзютсу для того, чтоб начать изучать мангеке. Торопиться я не собиралась. Я могла тренироваться в этом направлении уже сейчас, но начать быстро слепнуть как канонный Саске (к слову, совсем не обдуманно и импульсивно растрачивающий обретенные способности) мне не хочется. Нет, я уж как-нибудь своим проверенным методом. Да и пословицу — «тише едешь — дальше будешь» — ещё никто не отменял. — Отвлекаешься, — лениво заметил сенсей. Я резко сцепила зубы, стараясь не обращать внимание на неожиданный удар по спине. Черт! Да сколько можно?! Садист, он, что ли?! Заставляю себя успокоиться. Все верно — нужно сосредоточиться на тренировке. В конце концов чем быстрее добьюсь успеха — тем быстрее окончатся эти мучения.***
В Отогакуре я возвратилась лишь спустя полтора месяца по реальному времени. Вряд ли меня кто-то искал — заранее предупредила всех о своем длительном отсутствии. Что ж, надеюсь, Таро тоже времени зря не терял. Потому как следующей моей целью шло, непосредственно, возвращение в Конохагагуре но Сато. Лениво потягиваюсь. Ками, как я рада возвращению в реальный мир. Сегодня же прогуляюсь по лавкам с данго и обязательно наведаюсь на горячие источники. У волков, конечно, хорошо — чего только стоят красивые просторные шатры. Но все равно я привыкла к другим условиям. Еще и одежду пришлось менять. Старое тряпье окончательно пришло в негодность. Да и новое тайдзютсу требовало того, чтоб руки оставались непокрытыми. Так что теперь я щеголяю в удобной серой безрукавке с капюшоном и черных бриджах. Фыркаю, осматривая жилье. Да уж. Уныние и запустение. Закрываю глаза, прогоняя накатившую усталость, и резко выхожу прочь. Нужно срочно навестить Таро и отокаге. Подробно узнать обо всех новостях. И сразу же натыкаюсь на кого-то. Недовольно морщусь, чувствуя лёгкое раздражение. И кого нелегкая принесла? Перевожу взгляд... и застываю на месте Черт! Что? Это обман зрения? Или чья-то злая шутка? Обвожу взглядом фигуру стоящего передо мною человека. Нет, то не иллюзия. Реальность. Кому, как не мне, это знать. Судорожно выдыхаю, нервно постукивая костяшками пальцев. — Итачи?