Игла

Пока брат ещё спал, Чип вытащил из-под тумбочки узелок и вышел в гостиную. Это была наркота и временами Чип снимал стресс, затягиваясь очередной папироской. Также опиум отключал у него тормоза и его ум выдавал самые невероятные теории. Иногда это помогало в расследованиях. К счастью, пока никто из команды Спасателей не заметил, что употребляет Чип. Только однажды его заприметил Райан. — Слушай, малец, ты чего это опием дымишь, а? — спросил наркоман по-отечески. — А не всё ли тебе равно, нарик длиннохвостый? — огрызнулся бурундучок. — Тише, брат, не горячись, — Райан так часто повторял эту фразу, что Чипу хотелось хороших тумаков навешать за такую фразу. — Мне всё равно, я своё уже отжил. К тому же, меня и оплакивать некому, а у тебя теперь брат и приёмыш на попечении. Ты ведь им опора и старший наставник, разве нет? — Конечно, — без энтузиазма отозвался Чип. — Брательник хамит и не воспринимает абсолютно. — О, брат, знаешь, младшие всегда себя так ведут, — пожал плечами Райан. — Это не повод гробить себя наркотой. Ты ведь так юн, у тебя всё впереди, не так ли? Чип хотел рассказать ему, что на самом деле способствовало его зависимости от курева, но вряд ли даже наркоман со стажем поверит в такую дикую историю. Ему пришлось соврать, что опиум он курит для храбрости, ибо часто имеет дело с теми, кто полней его и шире, оттого ему порой бывает страшно. Чтобы пойти на того, кто сильнее и крупнее тебя, надо быть храбрецом, либо глупцом. Дейла он, похоже, относил к последней категории. — Слушай, брат, ты бы завязывал, а? Не повторяй моих ошибок, ей-богу. — Только после тебя, Райан, — усмехнулся Чип. — Мне уже всё равно, а тебе — жить и жить, — покачал головой Райан. — Я ведь серьёзно тебе говорю: бросай, бросай, пока не довёл себя до состояния иссохшего скелета. Этот тон мгновенно подействовал на Чипа. Он спрятал папироску и, тяжко вздохнув, признался: — Я пытаюсь. Но с каждым разом всё труднее. Ломка меня просто изводит, а настроение — хуже некуда. Скажу честно: я сам себе уже не хозяин и своим эмоциям — тоже. — А малые знают, что ты на дурь подсел? — Пока нет. Они думают, что я всегда такой импульсивный. — Сочувствую, брат, — Райан полез в карман своего кардигана и вытащил оттуда несколько таблеток. — Вот тебе небольшой допинг. Возьми. Когда начнёт крутить, прими — помогает. Сейчас эти таблетки лежали в кармане плаща Чипа. Редко ему приходилось их принимать, временами он старался выждать, пока пройдёт ломка, которая продолжалась дня два-три. В такие минуты Чип вёл себя неадекватно, а наркотики вкупе с его взрывным характером — опасный коктейль. Вчера он наверняка довёл Гайку до нервного срыва. Боже мой, эти люди науки такие ранимые, что палец им покажи — повесятся. «Фу, о чём я думаю? — одёрнул себя Чип. — Надо извиниться перед Гайкой. Без инженера нам не обойтись». Часы пробили семь. В это время из гостей вернулся Рокфор, а с ним — мухожук по имени Вжик. — Эй, Чип, а что это здесь так дымом несёт? — удивился австралиец. — А? Да так, ничего, — Чип еле успел спрятать заветный узелок за пазуху. Может, подгорело что? — Нет, это не обычный дым… Это… Это… Опиум! — Рокфор задрожал и едва устоял на ногах. — Откуда ты знаешь? — Чип нахмурился. — Ну, когда я был в Карачи, знаешь, экипаж тогда принёс в трюм странный белый порошок. Ну я не знал, что это и приправил им сыр… О нет! Чип хлопнул себя по лбу. Вот, вот почему Рокки так неадекватно реагирует на сыр! — Так ты… Наркоман? — Вовсе нет, сыр ведь не наркотик… Так, а откуда опиум здесь? — Не знаю, может кто из бывших обитателей оставил, — не задумываясь соврал Чип. В это время изображение перед глазами «поплыло». Предметы интерьера он видел крайне размытыми, а звуки ему казались отдалёнными и оттого он чувствовал, как уходит в прострацию. Чёрт подери, если Рокки «спалит», туго придётся. — Я, пожалуй, вздремну… Да, пойду отдохну часок… — «плавающая» речь Чипа насторожила Рокфора, но Чип заверил, что просто немного переутомился. Несколько минут он неподвижно лежал на своей койке, ожидая, пока «отпустит». В это время на улице стало чуть светлее, правда, из-за вечно затянутого тучами неба, становилось всё сложнее различать день и ночь. Чип любил такую погоду — в эти пасмурные дни чувствуется особая атмосфера, успокаивающая душу и сподвигающая к чтению его любимых детективных романов. Чип пришёл в себя и начал расталкивать младшего брата: — Дейл, засоня, а ну просыпайся! — Отстань! — буркнул он. — Сегодня воскресенье! — А вдруг важное дело? Ты ведь не знаешь, чего ждать от сегодняшнего дня. — До чего ты противный, Чип! — выругался красноносый бурундук, но всё же поднялся. На кухне Дейл тут же принялся обыскивать шкафы. Вот обжора, только о еде и думает. — Кстати, а где Гайка? — поинтересовался Рокфор. — Гайка? — спросил Чип. — В лаборатории, наверно. Переживает. У нас… Ну… Случилась небольшая ссора… — Ага, — подхватил Дейл. — Чип сказал, что Гайка — бездарь и её изобретения — фуфло. — Брехня! — возмутился Чип и как следует отвесил оплеуху своему болтливому брату. — Не говорил я такого! — Сам ты брехун! — Дейл незамедлительно навешал Чипу тумаков. Драки для братьев не были чем-то необычным. Если сцепятся, попробуй их разнять. До поры Гайка неплохо справлялась с этой задачей, сегодняшний день тоже вряд ли чем-то отличался. — Доброе утро! — мышь, наконец, вышла из лаборатории. — Доброе утро, Гаечка! — братья перестали драться и синхронно поприветствовали инженера. Чип немало удивился, что теперь Гайка надела свитер с длинным рукавом и всё время прятала передние лапы. — Гайка, извини, что нагрубил тебе вчера. — Ничего, я ведь и вправду начудила с дирижаблем. Да, я выкинула старые чертежи, попробую сменить оборудование. Чип смотрел на изобретательницу с подозрением — её глаза как-то нездорово блестели, а зрачки расширились. Более того, она слишком много за завтраком пила воды. Чип не по наслышке знал, что от опиатов глотка становится, как наждак. Но неужели Гайка подсела на иглу? Нет… Нет, это невозможно! Вот же «везёт» ему в последнее время с наркоманами… Он попытался отогнать от себя мысль о наркотиках, затеяв с мышью непринуждённый разговор. Это даже получилось. Но, спустя некоторое время, Гайка, ни слова не говоря, скрылась за дверями рабочего кабинета, откуда послышалось странное шипение. У страха глаза велики, но похоже, это вовсе не химические соединения. А что же тогда? Чип старался отогнать от себя мысль о том, что Гайка подсела на иглу, но они прочно осели в его голове. Пожалуй, слишком часто худшие предположения оправдывались.