Игла

К великому неудовольствию брата и Рокфора, Чип настоял на том, что Райана надо похоронить. Австралиец даже огрызнулся, дескать туда ему и дорога. Но Дейл, увидев неподдельный ужас в глазах брата и услышав, что Райан принял их, когда они совсем отчаялись, всё же смягчился и помог Чипу вырыть могилу для белки. — Чип, что с тобой? Чип! — Дейл слишком хорошо видел в глазах брата липкий, промозглый до костей ужас. Тот же холод он видел в ноябре прошлого года. — Не спрашивай, Дейл, не спрашивай! — Чип схватился обеими лапами за голову. Тот понял, что если он будет донимать Чипа вопросами, то доведёт его «до ручки». Брат почти год хранил страшный секрет, о котором знал только он сам. Все предложения сходить к психотерапевту, Чип категорически отвергал, утверждая, что абсолютно здоров. На самом деле, боялся будить в себе воспоминания того страшного дня. Однажды Гайка по незнанию расспросила бурундука об этом. Он не сказал, но потом несколько дней ходил, как убитый. Его мучили кошмарные сны и в памяти всплывало всё: родители, заспиртованные головы, притон… Тот самый миг, когда в одночасье жизнь подростка рухнула. После этого он вновь впал в бесконечную депрессию. Признаки пост-травматического синдрома были налицо. Не стал исключением и этот случай — это была уже четвёртая смерть, произошедшая прямо на его глазах. Ночью он опять плохо спал. Ему мерещились голоса, посторонние звуки, шум, будто застрявший в его ушах. В его голове при этом царил сферический вакуум, любой звук, будь то стук тяжёлых дождевых капель по подоконнику, либо сопение Дейла во сне, громким эхом отдавался в его ушах. Он поднялся и сел на кровать. О нет, опять болит голова. Самое дурное ощущение. Может, прогуляться у порога? Свежий воздух всегда бодрит. Осторожно, стараясь не поднимать шум, Чип накинул свой плащ и прокрался в гостиную. Гайка до сих пор «на карантине» — тихо спит на койке, отгороженной решёткой. Этой ночью ломку удалось приглушить таблетками, после чего боль поутихла и мышь, хотя и жаловалась на ломоту в суставах, но всё же болело не так сильно — в предыдущие дни ей было просто невыносимо — она постоянно плакала и просила сделать что-нибудь. Но постоянно накачивать Гайку морфином Чип не решался — это слишком опасная штука, чтобы постоянно её принимать. Скрипнула дверь и бурундук вышел на порог. Промозглая погода и ночной дождь отрезвили его. Чип прислонился спиной к дереву и прикрыл глаза. Снова ему мерещились голоса. Но на этот раз он слышал, будто Райан повторял ему то, о чём они не раз говорили: — Слушай, малец, лучше завязывай сам знаешь, с чем. Не повторяй моих ошибок. Ты ведь загонишь себя в могилу… Ни за что ведь погибнешь. Этот голос сопровождался плывущим перед глазами изображением, перед Чипом стоял перекошенный Райан. Его было не узнать — он был весь в крови, а в левой лапе сжимал осколок стекла, которым вскрыл себе вены. — …девчонке надо быть опорой, она — сирота и нуждается в твоей поддержке. Ты заменил ей родителей, понимаешь? Как только Чип отмахнулся от Райана, приблизившись к нему, он тотчас пропал, зато перед глазами возникли клубы дыма и горячее дуло карабина. В ту же секунду прогремел выстрел. Чип схватился за голову, убеждая себя в том, что это лишь иллюзия, очередной припадок. Но эти припадки были страшнее любых кошмаров — они были реалистичны, как никогда и от них никак не отделаться. — Чип, почему ты не спас меня тогда? — слышал он голос матери. — Вы ненастоящие! Уйдите! — кричал в отчаянии бурундук. Но видения его не оставляли — сразу перед глазами всплывал умоляющий взгляд Гайки и её просьбы не оставлять её. Избавиться от этого можно было либо упав в обморок, либо… Нет, не надо курить! Не надо… — …завязывай сам знаешь, с чем, малец, — звучал поучительный голос Райана. Чип почувствовал, что вот-вот сойдёт с ума. Его суставы начало крутить, он терял равновесие и, наверное, упал бы, если бы его не увидел проснувшийся от внезапного холода Рокфор. — Ты в порядке, Чиппи? Опять бродишь во сне, — покачал головой австралиец. — Где они? — спросил Чип. — Кто? — Эти… Ну как их? — Эй, — Рокки для верности пощёкал пальцами перед глазами бурундука. — Тут нет никого, понимаешь? Никого. Ты один был. — Ох… — Чип медленно опустился на диван, подперев голову лапами. — Опять… — Да, — подтвердил Рокфор. — Ты слишком близко к сердцу воспринимаешь это. — Мне трудно об этом говорить, — признался Чип. — Я не могу так больше. Но надо жить. Надо! — Чип неожиданно пришёл в себя и, к удивлению Рокфора, пулей вылетел из гостиной, после чего скрылся за входной дверью. Он направился к тому самому пруду, где они в последний раз разговаривали с Райаном. Несколько минут он в нерешительности стоял на берегу, после чего вытащил из-за пазухи узелок с опиумом. — …завязывай сам знаешь, с чем. Это опасно, очень опасно, — вновь прозвучал знакомый голос. К счастью, он был лишь в голов Чипа. Тот осознавал это и, набравшись храбрости, что есть силы швырнул в воду опиум — свой неприкосновенный запас. — Прощай! — процедил он сквозь зубы. Неужели он сделал это? Неужели он своими руками выбросил наркотики в пруд? Да, ему удалось. Но домой не хотелось совершенно. Так и просидел он всю ночь, до рассвета, на берегу, кидая в воду камни от скуки.