Цикл рассказов "Орден"

- Почему ты не бежишь? Он привстал и отряхнул тогу. Посмотрел на меня, пожал плечами. - Зачем? Я уже сделал всё то, что считал нужным. Я сжал кулаки. «Всё что считал нужным». Спас семь миллиардов человек ценой наикровавейшей резни между Орденом и Священным альянсом. - Всё в твоих лучших традициях… - сквозь злобу прошипел я. – Ты сотни, даже тысячи, лет висел на распроклятом кресте… Висел над воюющими, убивающими друг друга, умирающими в муках от ужаснейших болезней… И только сейчас соизволил спуститься… Он виновато вздохнул. - Я правда, хотел помочь, всегда… Но люди должны сами справляться с бедами… Бог не должен… Я ударил его. Кулак обожгло священным огнём. Плевать. Я бил его около минуты. - НЕ ДОЛЖЕН?! НЕ ДОЛЖЕН ЧТО?! ВМЕШИВАТЬСЯ?! НЕ ДОЛЖЕН ПОМОГАТЬ СВОИМ ДЕТЯМ, СВОИМ ТВОРЕНИЯМ?! Я остановился только когда кожа на руках сгорела до костей. Он поднял на меня полный сострадания взгляд. Тот самый, знакомый мне издавна взгляд. Он как никто другой умел чувствовать чужую боль и чужое горе. Более разрушительной силы, чем его сострадание я не знаю. Ради этого сострадания миллионы людей готовы были творить ужаснейшие вещи и творили их. Он никогда ни о чём не просил, Он только рассказывал о своих мыслях, а люди полностью, на автомате, соглашались с ним. Он был по-настоящему добр, не так как убийцы-фанатики. И это было ещё страшней. И эта доброта в этот раз развязала кровавую, даже не войну, бойню, между самыми могущественными силами во вселенной. И это ради того что бы спасти творения своего отца. Он предал отца, так же ввязав его и его ангелов в эту мясорубку. И это лишь сильнее заставило его ненавидеть. Он был прав, когда сказал, что люди должны сами справляться с бедами. Но в этот раз они не могли сами ничего сделать. Альянс и Орден решили поделить этот мир, как важную стратегическую позицию, через которую действуют многие террористы, уничтожая людей в других мирах. Поэтому сработал старый принцип меньшего зла. Пару миллиардов жизней взамен триллионов. Мир был бы покорён силами сторон и была бы установлена жесточайшая диктатура. Неповиновение в любой форме означало бы смерть. Но пришёл Он. Он разыграл сложнейшую партию, превратив союзников во врагов. Рыцари Альянса сошлись с Легионом Ордена. А потом присоединились ангелы этого мира. Сражения проходили в зоне всех соседних миров, но не в самом целевом мире. Он был словно приз в этом кровавом соревновании. Война не закончилось ничем. Некому даже было отступать. Орден потерял все когорты, которые учувствовали в войне и почти полсотни магов из числа старшего магистерского состава. Альянс потерял все священные армии, множество епископов (аналог старших магистров Ордена) и паладинов (аналог центурионов). И были уничтожены все ангелы и архангелы этого мира. От самых мелких до стражей бога. - Знаешь.. А я тебе наверно благодарен. Ты избавил мир от своего отца. Он сейчас один и он слаб. И никогда наверно не оправится. Хорошо, что ты научился… Предавать. На моём лице ни скользнуло не единой эмоции. Я не чувствовал ни радость, ни сострадание. Он печально улыбнулся. - Так было необходимо. Никакие люди не смогли бы совладать со столь ужасающими силами. А я смог. Дорого заплатив, но смог. Теперь я уже не нужен своему миру. Теперь мой добрый старый друг, последний ангел, последний, четырнадцатый, апостол проводит меня на покой. Ведь так, Марк? Я снова сжал кулаки. Ожоги отозвались невыносимой болью. - Я тебе не друг. И никогда им не был. Я твой БЫВШИЙ слуга, не более того. И не покоя. Тебя ждёт расправа и то, кто будет палачом зависит лишь от того, кто первым до тебя доберётся – Альянс или Орден. И уж поверь, и те, и другие знают, как лишить покоя даже таких как ты. Он посмотрел на меня. Уже не сострадательным, а благодарным и смиренным взглядом. - Не знаю… Я считаю тебя другом. Ты ведь сейчас стоишь и даёшь мне покой. Я бы скорее беспокоился, если бы ты не пришёл. А ты всё же не оставил меня в последние минуты моей жизни. Он повернулся в сторону опушки леса. Я присмотрелся. Ему действительно осталось не так много – меньше чем в миле от нас я увидел четыре фигуры в серых шинелях и касках, стремительно бегущих в нашу сторону. - Прощай, старый друг. Рад был тебя повидать. Прощай, Марк Мерсер… Прощай, Марк Искариот. Слова приказа остановиться застряли у меня в горле. Я почему-то захотел остановить гвардейцев, но не сделал этого. И разум, и чувства желали его смерти, понимали, что это необходимо, что так правильно. Но полумёртвый осколок души далёкого, давнего меня хотел ему помочь. Я задавил этот осколок и напоследок взглянул в его добрые, полные сострадания глаза. Первая стремительная тень в серой шинели нанесла скользящий удар по его горлу и ушла в сторону, чтобы не мешать трём другим. Второй удар пришёлся в живот и развернул свою жертву кругом. Третий сначала ударил под колено, а потом вогнал лезвие в спину. Он упал на землю, прямо к ногам четвёртого убийцы. Рейка направила дуло ему в лицо и выстрелила. Сложила пальцы в знак огня. - Подожди, - остановил её я. Она раздражённо посмотрела на меня. Я подошёл и опустился на одно колено перед телом. Закрыл ему глаза. - Requiescant in pace, mi pater proditor. Requiescat in pace et in peccatis ejus. Obscurent eum tenebrae lumen filius, qui illa parvulorum innocentum. Amen. (Перевод: Покойся с миром, сын, предавший отца. Покойся с миром, грешный праведник. Пусть Тьма примет сына Света, который спас её невинных детей. Аминь). Я встал. Рейка злобно и презрительно сплюнула под ноги. Кем Он для неё был – террористом, безжалостным тактиком, устроившим бойню. Хотя… А кем Он был для меня?