Есть сцена 18+(хотя, кому тут есть 18, если даже мне 14?) И так как у автора депрессия, она получилась так себе. Извиняйте(
POV Полина Я упала на кровать, утомленная насыщенным днем. Моя голова буквально разрывалась на части, я уже даже почти не думала о том, что произошло на колесе обозрения, разве что, небольшая дырка на шортах напоминает мне об этом. Все мои мысли заняты фразой «Ты никто в моей жизни», уверена, что и ваши умы также ею заняты, но нет. Её сказал не Ник, к счастью, а то, я б его обратно на колесо закинула, каким-то «чудесным образом» там оказалась Тася. Нет, вру, не чудесным, оказалось, что у Никиты с ней там было свидание, точнее не свидание, а встреча с сыном, она должна была привести туда мальчика. Увидев нас, обнимающимися, она устроила ему скандал, будто она — его жена (наивная, я его жена, я), начала говорить, что он — никто в её жизни он больше никогда не увидит ни её, ни ребенка. Мать вашу, это пипец. Я не вмешивалась во все их разборки, так как из-за меня всё было бы только хуже. Я наблюдала за мальчиком, которого она привела. Признаюсь, он чертовки похож на Никиту. Как бы я хотела, чтобы у меня был такой же мальчик… Но не будем о грустном. После фееричной ссоры, после которой, весь парк узнал о отношениях Никиты Киоссе, эта психованная баба, забрала сына и ушла. Я же решила, что хочу домой, ибо устала, да и не знала о чем поговорить, думаю, он не хотел говорить о произошедшем.***
POV Автор Никита сжимает телефон в руках, еле как сдерживая себя, дабы не разъебать его о стену. Тася жрет его мозг огромными порциями, запивая всё это стаканом его же крови. Изо дня в день она достает его с тем, что он всё еще женат, а значит, не может видеться с ребенком. Разбитая Тася, всё никак не может добиться развода, всё никак не может дождаться действий Нади, а Никита набирает знакомый номер, забив к чертям на мать своего ребенка. — Привет, занята? — ему не нужно было задавать вопрос, для него она была всегда свободна. Её желание наладить отношение било через край, так что она бы при любых обстоятельствах для него сказала бы «да, свободна». — Да нет, сама хотела позвонить, -вранье. Она ждала звонка, но сама звонить не собиралась. Он знал это, он знал, что сама не позвонит, он знал, что она не знает, что сказать, поэтому и позвонил сам. А еще ему нужно было успокоиться, кто как не она поможет? — Гулять пойдешь? — Полина слышала раздражительность в его голосе и она ни капли не обижалась, понимая, что она его не успела задолбать, значит, это Тася. Её маленькие ручки сжались в кулаки, она была готова убить её, за его испорченное настроение. Он знает, что она не откажет. Ему это нравится и он впервые рад, что её нет рядом, ибо его самодовольная ухмылка её бы взбесила. Получив положительный ответ, он резко выдохнул и вышел из комнаты.***
Полина выходит из дома, поправляя шнуровку кед. Её юбка слегка поднимается от сильных порывов ветра, а хвост в такт шагам задорно вертится в разные стороны. Она садится в машину к Никите, ничего не спрашивая. Знает, машина Влада, а Ник часто берет покататься. — Куда поедем? — он пожимает плечами. — Просто кататься, или ты хотела пешком? — она также пожимает плечами, открывая бардачок и находя там минералку. Да, Владислав всегда оставляет её там, чтобы после пьянки не было сушняка. Большие серые глаза смотрят на него и волна спокойствия наваливается на него. Ему хочется погладить её по голове, смотря в эти самые серые глаза, накормить шоколадкой и уложить баиньки. Но в тоже время, хочется принести домой, выпороть за долгое время выноса ему мозга, а потом жестко трахнуть на полу или на столе. Какое желание сильнее, кажется, он сам не в курсе. Машина едет медленно, что не радует обоих, но нельзя кататься на бешеной скорости в центре Москвы, другие водители не оценят, да и мусора не особо. Ник уводил машину всё дальше, в заброшенный парк, где неплохая дорога, но людей там мало, так что машины там ездят очень редко. Ему хотелось разогнаться на полную, проораться как следует, чтобы выплеснуть весь негатив, что оставила ему Таисия. Наконец, они отъехали от оживленных улиц, подъезжая к парку. Поля ищет хоть какую-то нормальную музыку, но кажется, Рамм настолько самовлюбленный, что ничего не слушает кроме как своих песен. Наконец, она находит знакомый трек и включает его на полную. Закусывает губы и выкрикивает слова песни, Никита ухмыляется. Не часто можно увидеть её такой расслабленной, да и в последнее время, поводов для веселья было мало. Она буквально скачет на сиденьях, смеется. Звонко, заразительно. Он не знает почему, но смеется тоже. Смех будто наркотик. Парень вдавливает педаль газа в пол, разгоняясь на полную. Она не орет, она визжит, ей хочется быстрее, но кажется, Влад убьет их и за это. Он резко тормозит, а Полина чуть не впечатывается в стекло. Тяжелое дыхание, от которого потеют стекла издают они оба. Кажется, обоим это было нужно, это как бить грушу в спорт зале, когда тебя кто-то выбесил. Она придвигает к нему лицо настолько близко, насколько это возможно. — Целуй меня, — это была не просьба, а приказ, который второй раз оглашать не пришлось, ему хотелось подчиниться. Секунда и он впечатывается поцелуем в её пухлые губы, проводя по нижней, более пухлой губе языком. У неё напрочь срывает крышу, она ничего не чувствует, кроме его влажных губ и настойчивого языка, нагло терзающему её рот. В один миг он снимает с ней футболку, оставляя в одном бюстгальтере, но ненадолго. Эта ненужная шмотка летит куда-то в сторону, останавливаясь на руле. Его губы спускаются на шею, слегка покусывая её, оставляя мелкие следы от зубов и засосы. Его руки грубо сжимают её грудь, прокручивая сосок меж пальцев. Она уже и забыла как это приятно. С её губ срываются стоны, постепенно наполнявшие всю машину. Она запускает пальцы в его волосы, с силой тянет их, чуть ли не выдирая несколько клочков. Её вторая рука, медленно идет по его ноге, ближе подбираясь к потвердевшему члену, которому безумно мало место в боксерах, да еще и в штанах парня. Они перебираются на заднее сиденье, там она снимает с него футболку, отрываясь от сладких, почти забытых на вкус губ и впивается своими в шею. Её острые ноготки, вырисовывают узоры на его спине, а коленка медленно поглаживает набухший член. Её губы спускаются с шеи, медленно доходя до пряжки ремня, Ник облизывает губы, чувствуя как в горле всё пересохло, следя за её действиями. Стон. Ещё. И ещё. Кажется, они не прекращаются ни на секунду. Он вдавливает её хрупкое тело в кожаное сиденье, немного наваливаясь сверху. Его сводят с ума её пухлые губы, умоляющие, чтобы тот был быстрее, его сводит с ума её податливое, остро реагирующее на ласку. Её влажные губы, со вкусом спелой вишни, манят снова и снова. Если и есть какой-то сильный наркотик на это земле, то он ничто по сравнению с этой девушкой. Он сжимает её ягодицы, кусает её мягкие губы, тяжело дышит. Она проводит ногтями по его спине, оставляя красные следы, она запуталась чье сердце бьется быстрее. Пульс стучит в висках у обоих и охрипшим, но соблазнительно решимым голосом, Полина шепчет: — Я хочу еще…