Монах

      На окраинах герцогства Валенского на самой границе вековечного Леса возвышался замок. Издалека он мог бы показаться одним из тех больших, мрачных исполинов, что охраняли покой Империи в стародавние времена, когда враги Императора ещё были сильны, а их государства не обратились в прах. Однако вблизи всё не было столь радужно. Потемневший от времени камень стен обильно покрывали мелкие трещины. Ров засох, а от когда-то большого подъёмного моста остались только щепки. Два глубоких желоба, по которым когда-то пролегали цепи, поднимавшие мост, были забиты разросшимся во всю стену плющом. Из четырёх мощных угловых башен на трёх уже провалилась крыша, а флюгера в виде ласточкиного хвоста не могли поворачиваться от ржавчины. Внутренний двор зарос сорной травой, а широкая дорога, когда-то соединявшая замок с ближайшим городом, превратилась в узкую тропу.       Внутри всё было ещё хуже, чем снаружи. Толстый слой пыли покрывал большую часть помещений. Разломанная мебель и разная рухлядь заполняли когда-то величественные залы главного замка герцогства. Только небольшая часовня, расположенная в правом крыле, имела ухоженный вид. Мраморный пол был тщательно вымыт, в нишах, идущих вдоль стен, горели магические свечи, дававшие рассеянный свет. В самом центре лежал огромный валун первородного камня, являющийся местом молитвы. Из часовни небольшая дверка вела в библиотеку, тоже довольно ухоженную и содержащуюся в идеальном порядке. Библиотека была гордостью герцогов и пополнялась многими поколениями рода Хомоф. Небольшая, наспех застеленная кровать, стоявшая прямо рядом с ближайшим стеллажом, говорила о том, что хозяин этого замка давно перебрался из своих покоев в тишину библиотеки и предпочитает даже спать в этом помещении.       Хозяин всего этого «великолепия» обнаружился тут же. За высоким столом, пристально изучая древний фолиант, сидел высокий, худой мужчина тридцати четырёх лет от роду, укутанный в длиннополую рясу ярко-красного цвета. Тёмные волосы лежали ровными прядями, скрывая высокий лоб, покрытый глубокими морщинами. Голубые глаза были направлены на книгу, написанную на непонятном языке. Вряд ли кто-нибудь из друзей молодости сейчас узнал в сидящем суровом мужчине молодого, веселого Эрика, которого когда-то знали при дворе под прозвищем Монах. А ведь с тех пор, как вся столица смеялась над озорными проделками Монаха, прошло не так и много времени.       Его Светлость Эрик Хомоф, герцог Валенский и Астрийский, князь Ридии и Гарии, граф Фомс, повелитель Коллера, Натумберта и Гормса, магистр ордена меча и розы, военачальник и знаменосец церкви. Именно так звучал его полный титул, когда в свои восемнадцать он вступил в наследство после смерти отца. Прошло с тех пор шестнадцать лет, а из всех этих званий остался только наследный титул герцога Валенского. Но и это ненадолго: слухи, доходящие из столицы, говорили о том, что Император ищет способ отобрать этот титул у Эрика и пожаловать одному из своих фаворитов.       Род Хомоф всегда был предан императорскому дому. Сильные маги огня были очень нужны для поддержания хрупкого трона, когда Империю постоянно сотрясали войны и восстания. Всё это продолжалось до тех пор, пока один из предков Эрика не взял в жёны эльфийскую жрицу. Вся Империя стояла на ушах, обсуждая такое необычное родство, даже правящий дом забеспокоился. Когда родился наследник, все были ещё более удивлены, так как он сочетал в себе магию огня со святой магией. Последняя была очень редка, и только единицы во всей Империи могли ей пользоваться хотя бы немного, а тут — достаточно сильный дар. Именно тогда был основан орден меча и розы, призванный бороться с нечистой силой. По крайней мере, так гласили родовые легенды, которым было уже более тысячи лет.       С каждым поколением святая магия проявлялась всё сильнее и сильнее. Отец Эрика Асмунд оказался довольно слабым магом огня, зато святая магия значительно усилилась. В это же время в результате долгих войн Империя, наконец, подчинила себе весь континент и приняла вассальную зависимость от других королевств. Орден меча и розы стремительно уничтожал нечисть, расплодившуюся за это время. К рождению Эрика и с этой напастью было покончено.       Появление на свет наследника сопровождалось тройной радугой в небе. Люди ликовали, но только пожилой Асмунд хмурился. У мальчика оказалось полное отсутствие какой бы то ни было магии, кроме святой.       Святая магия, магия внутренней чистоты. Сын был частью света и его источником. Он никогда не сможет обмануть, предать, обидеть, соврать, иначе просто умрёт. Силой своей молитвы он сможет совершать практически невозможное, но для этого он должен безоговорочно верить, что своими действиями никому не причинит вреда. Величайшая радость и величайшее горе одновременно. Стараниями Асмунда и возглавляемого им ордена нечисть была полностью уничтожена. Кому будет нужна святая магия в мирное время? Не захочет ли Император избавиться от бесполезного мага, который даже не сможет защитить свои владения? А ведь род Хомоф был вторым по богатству после императорского, а некоторые злые языки даже говорили, что первым.       Асмунд надеялся поддержать сына и сколько возможно отдалить его вступление во взрослую жизнь. Сын стремительно развивал свой дар под руководством отцов единой церкви и иерархов ордена. Также упор был сделан на алхимию и рунную магию, как разделы, не требующие непосредственного взаимодействия со стихиями. Однако стоило Эрику вступить в совершеннолетие, его отец был отравлен на пиру. Отравителя, конечно, нашли, и он даже показал под пытками, что яд был предназначен для самого Императора и только по ошибке попал не тому, но молодому герцогу от этого было не легче.       Через месяц после вступления Эрика в наследство был распущен орден меча и розы. В именном указе Императора выражалась благодарность за полное избавление от нечисти, в связи с чем необходимость в ордене пропадала. Эрику высочайшим повелением разрешалось и впредь носить регалии и облачение магистра ордена.       Следующий удар пришёлся со стороны единой церкви, которая лишила род Хомоф звания своего военачальника и знаменосца в связи со слишком юным возрастом нынешнего главы рода. В письме туманно намекалось, что со временем решение может быть пересмотрено, но Эрик был не настолько глуп, чтобы питать иллюзии. В приватных беседах с патриархом юному герцогу было предложено удалиться в один из монастырей и со временем стать там настоятелем. Прими он это предложение, земли и титулы рода Хомоф тут же отошли короне. Эрик не поддался.       Потом несчастья повалились как из рога изобилия: пожар в Коллере, уничтоживший четверть города; нападение разбойников, сжёгших две деревни в Ридии; спор двух вассальных баронов в Астрии, дошедший до прямого военного столкновения. За каждым таким событием следовал очередной именной указ Императора о лишении Эрика тех или иных земель и титулов. Причем всё это сопровождалось предписаниями выплатить гигантские неустойки пострадавшим, которые окончательно загнали его в долги. В результате вот уже пять лет все налоги с герцогства напрямую уходили в казну. Ещё год и с долгами он рассчитается, но где гарантия, что на него не повесят новые?       При дворе Эрик тоже не прижился, здесь нужно было врать, изворачиваться, интриговать, а он этого не мог по своей природе. Его высокая фигура, облачённая в красную рясу магистра ордена, вызывавшая первоначально трепет, всё чаще становилась предметом насмешек. Именно тогда к нему прилепилось презрительное прозвище Монах. И хотя самому Эрику эта кличка понравилась, со временем терпеть придворных острословов становилось всё сложнее, и он всё больше замыкался в себе.       В итоге своё тридцатилетие он встречал в одиночестве в своём фамильном замке, оставленный даже слугами, которым нечем было платить. Если бы не чары, наложенные на фамильное гнездо одним из предков Эрика, Император наложил бы свою руку и на него. Духи замка подчинялись только наследнику рода Хомоф, а без замка у Эрика не могли забрать титул герцога Валенского. Правда всё могло поменяться, если последний из рода Хомоф умрёт.       Замок был огромен и стар. Вряд ли он был так нужен Императору, но вот хранящаяся там библиотека была поистине жемчужиной. Поговаривали, что среди фолиантов, хранящихся здесь, можно найти даже секрет долголетия. Ходили легенды, что один из предков Эрика обрёл бессмертие. Легенды эти были связаны с именем Ангеррана Хомоф, седьмого герцога Валенского. Именно его дневники, найденные несколько недель назад в одном из дальних углов библиотеки, лежали сейчас на краю стола. Пока Эрик не решался приступить к их чтению, как будто что-то сдерживало его, хотя мысли то и дело возвращались к нескольким пухлым тетрадям, обшитым почерневшей от времени кожей. Что могут скрывать в себе эти дневники? Действительно ли там сокрыт секрет вечной жизни?       Император уже стар, а библиотека и её тайные знания сулили ему продолжение существования. Эрик был единственным, кто стоял у него на пути, а значит, был обречён. Герцог здраво это понимал и с некоторых пор стал опасаться за свою жизнь. Выход был только один — бежать, запечатать замок от входа посторонних и скрыться. Только вот куда? Весь континент занимала Империя, а есть ли где-то за морем жизнь, несмотря на все экспедиции, не было известно до сих пор.       Три года Эрик провёл в затворничестве, отгородившись от всего мира и практически не выходя из своей библиотеки. Он искал способ бегства, и он его нашёл. Другие миры! Создание перемещающего портала требовало очень сложного ритуала, основанного на предметной и рунной магии. Приходилось изворачиваться, как только возможно, чтобы достать требуемые реагенты. К тому же несколько страниц в описывающей ритуал книге отсутствовали. Причем это были именно те страницы, где излагались возможные побочные явления при перемещении между мирами. Но это еще полбеды, ведь нужно будет как-то устроиться в новом мире после перемещения.       Несмотря на то, что сам ритуал подробно разбирался только в одной из найденных им книг, в библиотеке Эрик нашел множество манускриптов и книг, описывающих другие миры. Были тут и книги содержащие сведения о истории, быте и укладе миров, которые посещали его предки. Часто среди характеристик упоминался термин «магический потенциал». Именно его настоятельно рекомендовалось учитывать при перемещениях порталом.       Эрик долго выбирал и остановился на странном мире, напротив которого было указано — магический потенциал нулевой. Мир без магии. Маг, попавший в такой мир, смог бы полагаться только на внутренний резерв, внешних источников тут не было. Стихийник, оказавшийся в таком мире и израсходовавший внутренний резерв, стал бы простым человеком, без магических способностей. Но вот как поведёт себя в таком мире магия Эрика, ведь источник его силы в нём самом? Этот вопрос занимал герцога последние несколько месяцев, из-за чего он всё откладывал своё перемещение.       Давно была изучена краткая история этого мира, выучены наиболее распространённые языки, изучена вся информация, которую содержала библиотека, собраны и упакованы все необходимые вещи. Не хватало нескольких ингредиентов для портала, но это не имело решающего значения. Самое главное — оставался страх. Страх бросить всё, оставить родной дом и отправиться в неизвестность.       «Следует быть особо осторожным при перемещении между мирами с большой разницей потенциалов и учитывать…», — читал Эрик вновь и вновь последнюю фразу в книге, описывающей ритуал. Дальше текст отсутствовал. Он колебался между необходимостью скорейшего бегства и желанием покопаться ещё среди книг, в надежде найти подробности ритуала. К тому же найденные недавно дневники тоже требовали предварительного изучения.       Со двора послышался шум копыт и ржание лошади. Эрик нехотя отложил книгу, описывающую ритуал перемещения. Гостей он не ждал, и появление кого-то во дворе замка было неожиданным.       — Срочный курьер от Его Величества Императора Аквилонского к Его Светлости герцогу Валенскому, — послышался с улицы громкий крик.       Герцог поднялся из-за стола и, проследовав через часовню, вышел наружу. Полы рясы колыхались в такт его движениям. Подвеска из белого золота в виде бутона розы слегка подрагивала на длинной цепи. Глаза Эрика быстро обежали внутренний двор. Здесь сразу обнаружился источник шума. Это был молодой юноша, сидящий верхом на буланом жеребце, чуть пританцовывающем от нетерпения. Курьер был непочтительно молод, вряд ли ему даже исполнилось восемнадцать лет. Длинные тёмные волосы обрамляли худое лицо, тонкие скулы подчёркивали лёгкую пухлость губ, карие глаза смотрели с вызовом.       — Я вас слушаю, сударь, — обратился Эрик к курьеру, про себя отметив, что юноша не наделён магическим даром. Хрупкое телосложение отметало и мысль, что тот мог быть воином.       Курьер смерил вышедшего мужчину презрительным взглядом, ловко спрыгнул с жеребца и молча протянул скрепленный сургучом свиток. Эрик принял послание и, рассмотрев печать Императора, вновь уставился на гонца. Юноша аж покраснел от возмущения, видя, что герцог не торопится вскрывать свиток.       — Вы обязаны прочитать послание сейчас же. Дело срочное, — гордо заявил он.       — Сударь, вас не учили хорошим манерам? — спокойно заговорил Эрик, решивший сбить спесь с юнца. — Ко мне нужно обращаться «Ваша Светлость». Без титулования ко мне могут обращаться только члены императорской семьи или друзья, вы ни к тем, ни к другим не относитесь. Я изучу послание. Можете ожидать здесь или расположиться в помещениях северной башни. Вечером я прошу вас разделить со мной ужин, где вы и получите надлежащий ответ.       Лицо курьера мгновенно покраснело от возмущения. Он открыл рот, но быстро захлопнул его, проглотив все те обидные слова, которые готовы были сорваться с языка. Эрик немного подождал реакции, но, когда её не последовало, демонстративно отвернулся и удалился в часовню, оставив покрасневшего от ярости курьера одного. Он хорошо чувствовал полный злобы взгляд сверлящий спину, но сейчас его это нисколько не волновало. Добравшись до знакомого стола в библиотеке, герцог разломал печать и углубился в чтение.       «Дорогой Эрик.       Вот уже несколько лет я не вижу тебя в своём окружении. Ты удалился в свой родовой замок и ведёшь затворнический образ жизни. Это не подобает представителю такого древнего рода. Сердце моё печалится, видя, что ты до сих пор не вступил в брак и не завёл потомства. Выражаю свою надежду, что в ближайшее время ты займёшь подобающее место при дворе, и у нас будет много времени, чтобы обсудить твоё будущее.       Рекомендую тебе виконта Алексиса Обрэ, привезшего это письмо. Этот юноша, несмотря на свой юный возраст, зарекомендовал себя наилучшим образом. Верность его короне не вызывает сомнений. Он с радостью примет на себя обязанности кастеляна замка в твоё отсутствие.       Молю Богов за твоё скорейшее прибытие ко двору. Да осенит тебя благословение Божье, да пребудешь ты утешением великим своего Императора в эти дни печали и скорби.       Андреас Четвёртый, Император и Самодержец Аквилонский, Король Заринский и Ольберийский, Великий Князь Першенский и прочая, и прочая, и прочая».       Эрик с силой скомкал лист. Сердце учащённо билось, к горлу подступил комок. Это конец! Если он сейчас поедет в столицу, то обратно не вернётся. Либо его упекут в монастырь, либо убьют, а в это время новоназначенный кастелян приберёт к рукам как замок, так и библиотеку. Вопрос бегства стоял как никогда остро. Несколько дней у него есть, может быть даже неделя, но никак не больше. Придётся быстро заканчивать приготовления и бежать. Но как же много ещё предстоит сделать.       Хотя, если всё хорошо обдумать, то этот юнец ему даже пригодится...