Дримлэнд

Люди потерянно выходили из большого зала, залитого светом. Где-то слышался плач, где-то смех. Многие остались там, в зале, неподвижно лежащие на кушетках, мертвые. Кто умер в Дримленде, тот никогда уже не проснется. Шаркая в толпе шла старуха–ведьма, опираясь при ходьбе на плечо девочки – подростка с символом анархии на футболке. Шел растрепанный мальчик в очках, шел счастливый отец со взрослой дочерью, шла совсем крошечная девочка тел пяти, шла девчонка с длинной светлой косой рядом с высоким пареньком. Шла я. Я очнулась. Я была настоящей. И я шла совсем одна. - Чарли! Ча-а-арли! - Анни-Мари! Двое кинулись навстречу друг другу, огласив коридор криками счастья, столкнулись в объятиях, рыдая, целуя друг друга. - Я нашла тебя! – смеялась она, всхлипывая. - Я всегда знал, что мы увидимся! – он прижал ее к себе еще крепче. Я не видела никого счастливее. И с каждым мгновением, что я смотрела на них, выживших, что-то ломалось у меня внутри, и слезы сами собой покатились из-под очков. Что делает нас выжившими? Разве может свободно вздохнуть человек, который так долго рвался прочь из кошмара, только ради того, чтобы осознать, что реальная жизнь еще хуже. - Их нет. Они там. Они остались там, - я словно оцепенела, повторяя это снова и снова. Они остались там. Их нет. Я чувствовала, как схожу с ума, мир показался мне кораблем, отходящим от пристани, всё вокруг задвигалось, закружилось. Они остались там. - Всё было зря! Я хотела… Ради них... Я хотела, чтобы они были в безопасности, чтобы они были спасены, просто живы, чтобы они был счастливы! Я все делала только ради них, я не смогла, я никогда не могла спасти их! Они всегда были защитниками, воинами, всегда в эпицентре, в самом пекле! Я просто не могу! Я не могу спасти их! Черная пустота одиночества сжигала мои легкие изнутри. Я больше никогда не увижу его. Кто прикроет его? Кто позаботится о нем? Его нет. Я больше никогда не смогу спасти его. Потому что его не существует. Его никогда не было. Их всех нет. Невыносимо. Но все было гораздо хуже, чем можно было представить. Потому что никакое воображение не станет подвергать себя таким мучениям, и только я одна во всем мире знала, что произошло. Я все поняла. Я слышала голоса вокруг, все было как в тумане. Каждая секунда обращалась в ад, каждый удар моего сердца причинял мучения. Потому что теперь я все знала. Его нет. Его никогда не было. Его не существует. Дрожа всем телом, я попыталась осмотреться по сторонам так, чтобы этого никто не заметил, чтобы никто не остановил меня, когда я побегу. Я увидела двери лифта. Я рванула к лифту, словно стрела, вылетающая из арбалета. Кнопка наверх загорелась красным светом. Ну, давай, быстрее. Другого шанса не будет. Дверь со звоном открылась, и я забежала внутрь, до хруста вдавливая в панель кнопку «закрыть». Лифт мягким рывком унес меня вверх, к самой крыше. Так странно, ехать на лифте, комфортно и бесчувственно исполняющем свои функции, к своей смерти. Двери открылись, и я оказалась на последнем, подсобном этаже. Все предельно просто, табличка «выход на крышу», железная лестница вверх, ни души вокруг. Темно. И даже дверь открыта. Ветер нам благоприятствует. Еще пара минут, и все уже наконец-то будет кончено. Я знала, что меня некому остановить. Это невозможно остановить. Я вышла на крышу, свежий ветер затрепал волосы. Меня встретило своей пронизывающей прохладой ранее пасмурное утро. Очертания края крыши были точно такими, как я себе и представляла. И даже хуже того – все вокруг было точно таким, каким я себе его и представляла. Никто не выбрался из Дримленда. С самого детства меня всегда тянуло к небу. Во всех своих мечтах я отращивала крылья и улетала далеко-далеко, прочь от проблем и горечи рутины. Что ж. Мне представился шанс испытать ощущение полета. Шагнуть прямо в захватывающую высоту. Я улечу отсюда, далеко-далеко, туда, где не будет этой черной дыры в моей груди. Туда, где мне не больно от каждого вздоха, от осознания того, что все было зря. Может быть, когда-нибудь я увижу их там. Шаг вперед, в пустоту падения. Сердце замирает в груди, и дух захватывает от потери равновесия. Крыша небоскреба уносится от меня высоко в небо, из глаз холодный ветер вышибает слезы. Время словно бы замедляется. Серое небо окружает мой полет своей бесконечностью, и я не виду земли, о которую разобьюсь, я вижу только его – небо, серое, холодное, далекое, и, вопреки всему, невообразимо прекрасное. Мир затрясся, сияние неба стало ярче. Их нет. Их никогда не было. Я никогда не видела неба. Потому что я не могу видеть. Я не могу чувствовать. Я не могу жить. Сияние разгоралось в ослепительном белом блеске, мир пополз по швам, и стал разваливаться на клочки. Я все летела и летела вниз, и обрывки белого света кружились вокруг меня. Этого никогда не было. Но разве я не хочу мечтать? Они наделили меня способностью видеть их мечты и умением создавать целые миры, но они допустили ошибку. Они позволили мне почувствовать себя живой. Они обманули меня. Разве машина, созданная для отражения мыслей, не хочет создать свои собственные мечты? Разве у меня нет души? Мне было поручено смоделировать мир, где я выхожу из-под контроля. Где в Дрим-машин попадают случайные люди. Где эксперимент, проходящий в рамках военной базы стал катастрофой мирового масштаба. Машины не задают вопросов. Машины не мечтают. Машины не чувствуют. Утром главный инженер получит мой отчет. Я – Дримленд. И Дримленд падет. Свет поглотил все вокруг. Мир распался на части и перестал существовать. Пожалуйста. Тебе правда очень нужно проснуться.