Стамбульские тайны

Глава 21. На следующий день Баязид уехал с Мустафой в Манису и вернулся только на сороковой день. Отдав последний долг Михримах, он занялся делами усыновления и опеки. Ташлыджалы за это время уже подобрал опытных адвокатов, чтобы у Рустема не было шансов, если вдруг он захочет бороться. Яхья был рад, что удалось уберечь Атманджу от необдуманного шага, но на сердце у него была тяжесть. Особенно после одного случая. Когда Баязид был в Манисе, ему потребовалась от Хюмашах одна подпись. Помня их натянутые отношения, Яхья ожидал ледяной прием, но все оказалось совсем иначе. Хюмашах ему улыбалась, пригласила выпить с ней кофе на веранде и села так близко, что он чувствовал запах её духов. На ней было черное платье, но с таким вырезом на груди, что взгляд Яхьи невольно останавливался на нем. Хюмашах нежным голоском спрашивала у Ташлыджалы какие-то мелочи, поглядывая на него своими серыми глазами в которых несмотря на ее юный возраст уже было что-то порочное. Но Яхья, ругая себя за это последними словами, ощущал как готов подчиниться им. - Мне жаль, что между нами были некоторые недомолвки, - щебетала Хюмашах. - Как-то раз я рассердилась, что вы меня не пускаете к Баязиду и накричала на вас. Мне очень жаль! - Что вы, госпожа! - Яхья смутился и даже чуть подавился, когда Хюмашах как-то уж очень откровенно положила себе в рот кусочек лукума и облизнула губы. А может ему это уже казалось? На веранду, где они сидели, вбежал Измаил. - Хюмашах, поиграй со мной! - капризно попросил ребёнок. - Я сейчас занята. Надо было идти с братьями в кино! - Я такие фильмы не люблю! Ну Хюмашах! А то я расскажу папе, что этот дядька рассматривал твои сиськи! - Измаил! - рассердилась Хюмашах. - Что за слова? - Расскажу, расскажу, расскажу! - Тогда я расскажу папе, как ты подсматривал за Фахрие! И за мной ведь тоже, да, Измаил? Ташлыджалы стал белее, чем мел. Он никогда не видел, чтобы дети себя так вели. - Хорошо, я ничего не скажу папе! Но ты приедешь? Мне скучно! - Приду, Измаил! Мальчик ушел. - Прошу прощения, Яхья, - изобразив смущение, хотя и усмехнувшись при этом, произнесла Хюмашах. - Ребёнок несколько избалован, вдобавок после смерти матери он еще не всегда в себе. - Это... сын Баязида? - Да, Яхья. А теперь и мой сын. Жизнь сложилась так, что я теперь мать троих сыновей. Мы с Баязидом должны вырастить их, это наш долг. - Вы вспоминаете Атманджу? - вдруг спросил Ташлыджалы. Он думал, что сейчас Хюмашах снова станет надменной и поставит его на место. Но она вдруг улыбнулась ему, взяла его за руку и подсела поближе. - Разве об этом сейчас ваши мысли, мой дорогой Яхья? Измаил, конечно, бестактен, но он же был прав, насчёт того, куда вы все время смотрите. - Госпожа... - Можете смотреть, я разрешаю, - Хюмашах подмигнула. - Мне сейчас пора к Измаилу, а то он опять будет подглядывать. Это его любимое занятие. ... - Что ты творила в машине, мы чуть не попали в аварию, я накажу тебя, Хюмашах, - томно прошептал Баязид, лёжа в объятиях Хюмашах. - Я соскучилась. Так сильно, что не могла сдержаться. Ты хорошо подумал привезти меня сюда, здесь хотя бы я уверена, что в комнату Измаил не ворвется, - проворковала Хюмашах. - Накажи меня, Баязид, не тяни! - Ведьма ты ненасытная! Наглая и развратная до мозга костей! - выдохнул Баязид. - Тебе это нравится, не строй из себя правильного мальчика, дядя, - игриво произнесла Хюмашах. - Племянница оделась к обеду в новое платье и у него брюки чуть не лопнули. Кто из нас развратный? - Не называй меня дядей в постели! - прошипел Баязид. - Да? А то меня и через сутки не отпустишь? - Какая же ты дрянь, но я теряю разум, когда ты лежишь в моих объятиях, - похотливо простонал Баязид. - Ты тоже редкий мерзавец, но я хочу тебя! Еле вынесла нашу разлуку! А кстати, что это за особняк? - Он твой, - целуя Хюмашах в грудь произнес Баязид. - Мой подарок! Думаю тебе и детям здесь будет комфортнее и никаких воспоминаний. - Я тебя обожаю! Ты завалил меня подарками. - Хюмашах потянулась, тряхнув своими рыжими волосами. - А как Измаил? Все так же...плохо себя ведет? - вдруг спросил Баязид. - Как всегда. Если не подсматривает за кем-то, пытается ущипнуть Фахрие, - лениво произнесла Хюмашах. - Или провоцирует братьев, говоря им, что все бабы будут его. Ты сам не понимаешь, отчего он такой? - Ему нужна мать! Хюмашах, постарайся уделять ему побольше времени! - Ему отец нужен! Мальчики ходят в школу, а он сидит тут в женском обществе и думает... не о том. - Вот почему я не хочу больше детей, совершенно непонятно, что с ними делать, - вздохнул Баязид. - Детям нужно внимание, папа у которого есть на них время, - заметила Хюмашах. - А вы, бабы, на что? - рассердился Баязид. - Ты этот вопрос Измаилу задай, он очень любит порассуждать на тему, аж порой людей смущает, - съязвила Хюмашах. - На ушах твоего брата Мустафы можно было яичницу жарить, так горели, когда Измаил с ним общался. Ты бы хоть сыну объяснил, что не стоит обсуждать некоторые вещи с посторонними. - Шайтан, а тебе сложно с ним поговорить? - разозлился Баязид. - Сколько раз говорила, он меня не слушает. Бабы же не для этого, - Хюмашах хитро посмотрела на Баязида. - Кажется, кто-то собирался меня наказать? ... - Мое сокровище, как мне жаль расставаться с тобой! Но на фирме снова проблемы, я не просто так ездил в Манису, - вздохнул Баязид. - Кто-то пытается навредить нам. - Рустем на это способен, - задумчиво произнесла Хюмашах. - Мой отец никогда не простит тебе то, что ты сделал со мной и с мамой. - Солнышко, ты зря забиваешь себе голову подобным, - Баязид нежно поцеловал ей руку. - Мне не до шуток, - тряхнула своими роскошными волосами Хюмашах. - Рустем многое знает еще со времен моего деда. Ты понимаешь сколько всего можно вытащить на белый свет? - Это мужские дела. Милая моя девочка, тебе не следует... - Это и мои дела, часть моего состояния! - возмутилась Хюмашах. - Ты хочешь, чтобы я была как твои безмозглые шлюхи? Зачем тогда связался со мной, их тебе не хватает? - Дорогая... - Иди к своей глупой Дефне! Она всегда готова тебя обслужить. Или кто там у тебя еще есть? - Хюмашах! - Уходи, Баязид! Я не моя мать и не позволю тебе сделать меня покорной безликой дурой, которая ждет, когда ты придешь в ее спальню. - Ты ревнуешь к Дефне? Но... - Это все равно, что ревновать тебя к твоей зубной щетке, я не настолько низко пала, - презрительно произнесла Хюмашах. - Уходи! Баязид схватил ее и, осыпая поцелуями, опустился на колени. - Прости меня, моя ненаглядная, только ты мне нужна, остальные просто тени в моей жизни! Ну прости пожалуйста, я люблю тебя именно такую какая ты есть! Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение? - Ну..., - Хюмашах хищно улыбнулась. - Так и быть, я прощаю тебя, дядюшка. - Ты султанша моего сердца, никто не сравнится с тобой, - прошептал Баязид все еще стоя на коленях и обнимая девушку. - Моя любовь, мое проклятие, моя боль. Мое наказание за все, что я совершил в жизни и чего еще не совершил. Хочу сгореть в огне твоих волос, утонуть в твоих глазах, задохнуться в твоих объятиях. - Баязид, - Хюмашах почувствовала, что теряет над собой контроль. - Мой Баязид! - Только твой, моя колдунья! - Баязид поднялся с колен и нежно поцеловал Хюмашах. - Только твой! - Я переживаю за тебя, пойми это! Рустем будет мситить, это не шутки. Подумай над этим! - Люди Мустафы помогают мне в кое-какие делах. Я попрошу их следить за Рустемом. - Мустафу надо задобрить. Он ведь хочет чего-то от тебя? Надеется, на твою помощь? - Как ты догадалась, - Баязид был поражен. - Долго рассказывать, - усмехнулась Хюмашах. - Помоги ему, Баязид. Даже больше, чем он просит. Такие люди бывают полезны. - Ты о чем, Хюмашах? - Война еще впереди, мой дорогой. Я чувствую. Это только начало.