****
Чонгук поправил рубашку, вновь взглянув на потухший экран. Всего секунду назад он наблюдал за Тэхёном и несколько удивился. Почему парень так перепугался, стоило упомянуть Нама? Сложно было не заметить, как Ким напрягся, а очаровательная карамельная кожа стала белее полотна. Может, пока работал на Лима, Тэхёну доводилось общаться с этим козлом, или же Нам ему сказал что-то тогда, после встречи в Мапхо-гу? Чонгук не знал, но ему это не понравилось. Его уже давно подбешивал этот мерзкий барыга, и дополнительные причины были ни к чему. Позади послышался шорох. Обернувшись, Чон заметил Ванби, возлежавшую на кушетке как полноправная владелица. Хотя, учитывая её размеры, кто-то другой там бы уже не поместился. Ну не будет же Чонгук сгонять её с дивана? Кошка и так обошлась ему недёшево. Она стоила дороже всей меблировки пентхауса. Один изумрудно-зелёный глаз лениво приоткрылся, как бы дерзая его сделать что-нибудь. Животина с чувством зевнула, тихо прядая ушками с аккуратными кисточками. Конечно же, Чимину захотелось дикое животное, а не домашнего питомца. Но, по крайней мере, Ванби была милой. Жаль, такое нельзя было сказать о коллегах Чонгука. Пак как-то предложил ему брать Ванби с собой на встречи на поводке. Сам Чимин её частенько так выгуливал, потому что «ну она же как ротвейлер». Чонгук вот, например, думал, что ни одна псина с ней и рядом не стояла в плане «доведи до инфаркта». Чимин занимался чем-то подозрительно напоминающим уборку. Чонгук усмехнулся и позволил себе немного понаблюдать за стараниями старшего. Наверное, следовало бы согнать Ванби с кушетки, прежде чем она нашерстит белым с золотом на чёрную кожу. — Малыш, горничная приходит каждое утро. Что ты делаешь? — Прибираю за тобой, — Чимин почти что заполз под кровать. Покрывало сбилось на угол, и из-за него парня было практически не видно, торчали только мускулистые ноги, прикрытые шёлковым халатом. Полы еле-еле прикрывали голую задницу. — Раз уж ты этим никогда не заморачиваешься, дорогой. — А для чего тогда горничная? Я не собираюсь прибираться. — А я люблю порядок, — возразил Чимин, забавно подёргивая ножками из-под кровати. Чонгук понаблюдал за действом, прежде чем пересечь комнату и наклониться ближе, хватая старшего за ногу и вытягивая к себе. Чимин тихонько взвизгнул. Пока его тащили по полу, халат задрался, собравшись на бёдрах. Черный шёлк ни в какое сравнение не шёл с гладкостью чиминовой кожи. Чонгук перекатил его на спину. На коже, расцветая красным, от рёбер и почти до основания члена появилась лёгкая натёртость. — Разве это утро можно назвать добрым, м? Просыпаюсь, а ты тут прибираешь, как прислуга. Как мать одиночка, разрывающаяся между тремя работами, — Чонгук склонил голову на бок. — Уборка вредит тебе. — Вредит? — Чимин хихикнул и повторил жест младшего. — Почему, дорогой? — Ползая по полу, собьёшь коленки, — Чонгук нежно погладил его колени. — Это нехорошо. А ещё, — рука переместилась на живот, — мозоли, потрескавшаяся кожа. Нет. — Куки, немного прибраться раз-другой на недельке никому не повредит, — Чимин рассмеялся, когда Чонгук ласково провел большим пальцем по его запястью. — Кроме того, проснулся ты, когда я тебе отсасывал, а не прибирал комнату. — О, ты лучше любого будильника, малыш. — Я много чего лучше, — согласился широко улыбающийся Чимин. — Но не отвлекай меня. Ву придёт к половине одиннадцатого, помнишь? — Так ещё четыре часа есть. — Четырёх как раз хватит, чтобы ты приготовил завтрак, разобрался со своим расписанием, сделками и прочим. А мне что делать, пока ты занят? Я меж тем могу привести апартаменты в порядок. Или ты хочешь, чтобы Ву насладился видом обконченных кружевных трусиков на диване? Нет? Иди готовь завтрак, а я приберусь, дорогой. В словах Чимина был здравый смысл. Чонгуку и правда следовало многое успеть за четыре часа. А после визита Ву дел прибавится. Интересно, почему мужчина настоял прийти именно сегодня? Похоже, что-то связанное с Мапхо-гу. Чон хмыкнул, поднялся на ноги и отправился на кухню. В пентхаусе было три спальни, но Чимин предпочитал двухспальную кровать на нижнем ярусе. Вторая спальня была отведена под съёмки. В ней стояла вся необходимая аппаратура: многочисленные камеры по периметру, сверху и с разных углов. Третья была недалеко от чонгукова кабинета, совмещённого с библиотекой. Ещё в апартаментах был солярий с открытым бассейном и огромная ванная комната. Порой Чонгук думал, а не чересчур ли всё это. Но живописный вид мерно покачивающегося в гамаке Чимина с развалившейся на нём Ванби… не бывает чересчур. Такого может только не хватать. Парень занялся завтраком, на этот раз без помощи Чимина. Не то чтобы Пак шибко помогал. Обычно он просто сидел на островной стойке, периодически урывая еду или с черепашьей скоростью чистил овощи. Пальцы Чимина крепко держали рукоять ножа, большой палец упирался в тупую часть лезвия: мягко впивающаяся в поверхность ножа кожа и ленивый отблеск в лучах восходящего солнца. За исключением этого, Чонгуку не привыкать готовить в одиночку. Он разбил перепелиные яйца под крик Чимина, что лучше бы ему не свинячить на кухне. Чонгук специально, чтобы позлить, разлил немного воды на стойку и занялся шинковкой грибов и перца для омлета с жареным рисом. Позавтракав, пока Чимин, как школьник, игрался с ним под столом толкаясь коленями, Чонгук поднялся в свой кабинет. Предстояло разобраться с горами писем, сообщений и записок, просмотреть и свести сведения и отчёты. Иногда Чонгуку казалось, что на самом деле он — директор компании, а не гангстер. Ему за день приходилось делать вычислений больше, чем иному бухгалтеру и аналитику вместе взятым. Однажды Чимин заглянул к нему в кабинет и, бросив уважительный взгляд на сотни и тысячи непонятных цифр, назвал гением. Чон ставил свою гениальность под сомнение, но знал точно: чтобы управлять Империей, иметь мозги гораздо важнее, чем мускулы. Как в случае Тэхёна, например. Вспоминать о рекруте — не лучшая идея. Мысли о Тэхёне отвлекали от работы. Но разве это плохо? Нет, особенно если вспомнить, как парень выглядел сегодня утром: мятая рубашка, торчащие во все стороны волосы, открывающие высокий лоб. И эта его привычка облизывать губы, когда нервничает. Да, думать о таком было приятно, даже если значило, что Чонгук уже пару минут тупо пялился в монитор. Чимин заботливо сообщил, что пришёл Ву. Чонгук не особо горел желанием спускаться ради разговора с мужчиной, но куда деваться. Никому, кроме Чимина, не позволялось проходить в его пентхаус дальше гостевой зоны. По сути границей служила кухня. Только актерам можно было пройти дальше, в специально оборудованную спальню. А значит, придётся покинуть кабинет и спуститься на нижний ярус. Чонгук выключать компьютер не стал — всё равно скоро вернётся. Через стеклянную перегородку, которая также была перилами, Чон увидел Ву, почтительно ожидающего у входа, скрестив на груди руки. — Садись, Ву. Чимин, налей человеку выпить. — Да, господин, — протянул Чимин саркастично. Интересно, Ву хотя бы представляет, что именно так парень обычно зовёт его в постели. Наверное, догадывается. Да всё они догадываются. Чимин отправился на кухню за напитками. Как ни странно, у парня всегда были хорошие манеры, и учить этикету его не пришлось. Пак хорошо отыгрывал свою роль, а притворялся просто отменно. Он знал, когда нужно улыбнуться, чтобы сохранить непринужденную атмосферу. — Ты что-то хотел сообщить? — Чонгук сразу перешёл к делу. Чимин около стойки разливал шампанское. Не самое лучшее, а из секции «напитки для гостей». Дорогое, дороже, чем многие из людей Чона могут себе позволить, но не лучшее. Лучшее он делил с родителями, Чимином… или, например, вчера с Тэхёном. — Ничего важного, что не окажется в отчёте, — Ву дождался Чонгука и сел напротив за стойку, повторяя действия наследника. — По крайней мере, по Тондэмун-гу. Как вы наверняка знаете, завтра утром у вас встреча с местными представителями. — Да, и мне очень не нравится Чо Бёнтэ, — Чимин поставил перед Ву бокал, на который тот даже не взглянул. — Его фаворитизм плохо сказывается на всём районе. Мне плевать, что парень его племянник — нельзя ставить семью выше бизнеса. Думаю, придётся лично заняться этим вопросом. — Скорее я бы хотел сообщить о событиях предшествующего вечера. Одной рукой Чонгук приобнял Чимина за талию, медленно опускаясь ниже, по-хозяйски сжимая упругую ягодицу. Держа бокал в другой, он поднял его на уровень глаз. О чём это Ву? Имел ли Тэхён какое-либо отношение к этому? Он не мог не заметить, что вчера парень был на взводе. Как будто его напугали. Чонгук погрешил на то, что Ким нервничал в его присутствии из-за казни До. Но, быть может, дело было в другом. Ву сейчас всё расскажет. Чонгук сжал задницу Чимина сильнее, тот рассмеялся заразительно и игриво шлёпнул младшего по руке. — Рассказывай, Ву. Внимательно, — Чонгук уставился на мужчину, а Чимин отстранился и перебрался на кушетку к Ванби, с кошачьей грацией растянувшись рядом. Похоже, снова придётся вычищать шерсть с покрывал, но как можно прогнать кошку, если Чимин просто обожает с ней пообжиматься. — Забирая Кима из Мапхо-гу по вашей просьбе, я столкнулся с некоторыми затруднениями. Подозреваю, Нам планировал совершить акт… показательного изнасилования, — Ву закинул ногу на ногу и разгладил мелкие складки на брюках. Чонгук, внимательно изучая его из-за кромки бокала, чуть не расхохотался. Право слово, абсурд. Нам пытался изнасиловать его рекрута? — Извини, Ву, — спустя пару секунд Чонгук опустил бокал. Он ухмылялся, явно недоумевая. — Кажется, я ослышался. — Господин Чон, — Ву сложил руки на коленях, — по приезде в особняк я увидел, как Нам напал на Кима. Вам интересны детали? — Чонгук кивнул. Естественно, он хотел знать детали! Не просто на его рекрута, а именно Тэхёна? — Он держал Кима за волосы, прижимая к стене, и почти спустил с него брюки. Задержись я на секунду-другую, застал бы сам акт, — бокал в руках Чонгука хрустнул. — Нам со мной конфликтовать не стал и отступился. — Какого хуя он вообще меня ослушался? — Чонгук сам удивился, как ему удалось сохранить хладнокровие. Конечно, Ву без усилий заметил еле сдерживаемый гнев, да и желваки у наследника играли. — Думаю, Ким отказался ему подчиниться, господин Чон, а Нам попытался закрепить своё над ним право, судя по словам свидетелей. Стоило рекруту отказать ему, и Нам решил прибегнуть к самому простому способу доминирования и подтвердить своё превосходство. Изнасилование — один из инструментов ведения войны и крайне эффективно в контрол… — Мы не на войне, Ву. Мы тут не партизаны или борцы за свободу, — поморщился Чонгук. А вот и он, старый добрый друг — слепой гнев. Ещё даже не полдень, а мышцы уже напряглись в раздражении. Да и челюсть наверняка будет болеть — так сильно он стиснул зубы. — Со слов очевидцев, Нам был весьма красноречив, — Ву аккуратно поправил очки. — Он был пьян, но это не извиняет его поведение или выбор слов. Он назвал вас… королевским отродьем. — И всё? — И латентным гомосексуалистом, пидором малолетним, если будет угодно, господин Чон. Забавно, с какой скоростью наступило молчание. Чимин, лежащий с Ванби, прекратил тихо напевать себе под нос и замер. Наверное, даже кошку перестал наглаживать. Ву с привычной собранностью выдержал мрачный взгляд наследника. — Падла тупая! — Чонгук с силой запустил бокал в стену. Игристое рассыпалось осколками стекла и янтаря, орошая стену и пол. Чимин удивленно охнул, а Ву, не изменив себе, даже не вздрогнул. — Пиздобол херов! — стоило Чонгуку подскочить на месте, барный стул с грохотом свалился на пол. Чимин снова охнул, теперь уже потрясённо. — Приведи суку сюда. Хоть волоком тащи. Чтобы к вечеру передо мной стоял. Даже если он, блядь, из страны съебал в сраную дельту Меконга. Хочу видеть его поганое ебало сегодня. — Нам не покидал Сеул, — сказал Ву, — я слежу за ним. — Если его люди будут мешаться, избавься от них, — Чонгук свирепо ударил по столешнице, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. — Доигрался, сука. Одни неприятности от этой твари. — Ваш отец склонен думать иначе. Опираясь на финансовую оценку его прибыли… — Деньги делают его люди, — возразил Чонгук. — Замени другим — никто и не заметит, — он знал, что собирался сказать Ву, но и слушать его не хотел. Отец наверняка скажет нет, возразит, ссылаясь на возможное снижение прибыли района. И всё равно Чонгук не собирался с ним соглашаться. — Нам только гадил Хэдокче Па уже почти год как. Да, он приносит доход, но в откровенную игнорит иерархию. Он подаёт дурной пример другим. Позволяет себе неуважение, а значит, и остальные тоже начнут за ним повторять, — Ву согласно промычал, Чимин поднялся с кушетки и подошёл ближе, босыми ногами шлёпая по полу. — Нам меня хоть бабкой может называть. Мне срать. Но все его слова обо мне относятся и к Хэдокче Па тоже и, следовательно, к моему отцу. Краем глаза Чонгук заметил, как Чимин подошёл к раковине, взял ролл бумажных полотенец и начал затирать разлитый алкоголь, убирая осколки стекла. Он больше не улыбался, только хмурился тревожно. Белая бумага в его руках намокала, окрашиваясь в болезненно-жёлтый цвет. — Никто не смеет оскорблять моего отца, — гнев в глазах Чонгука сменялся с яркого пожара на размеренный пламень. — Я уничтожу любого, чтобы папе не пришлось руки марать. Нама можно заменить, он всего лишь лейтенант. Ничего особенного. Ты знаешь людскую природу, Ву. Я тоже. Поэтому заменю его тем, кто не будет говорить гадости о моей семье и сможет так же приносить доход, не нападая на моих рекрутов. — Считаете, Нам руководствовался личностными мотивами? — …Да, — Чонгук бросил взгляд на Чимина. — Хочешь что-то возразить, Ву? — мужчина задумался, выражение лица, как всегда, было бесстрастным. Как же Чонгука бесило, что по этой морде ни черта не поймёшь. — Нет, господин Чон, — помолчав с минуту, сказал Ву, — по моему скромному мнению, Нам преступил границы и стал скорее обузой, — немного погодя он добавил. — Думаю, ваш отец поддержит ваше решение в свете данных обстоятельств. — Хорошо, тогда вали, — Чонгук махнул рукой, выпроваживая Ву. Мужчина поднялся и, поправив пиджак и очки, вышел из пентхауса. Когда за ним закрылась дверь, Чонгук поднял стул, сел, чувствуя, как крепкий роттанг упирается в спину, и прикрыл глаза. — Куки, я ведь совсем недавно прибрался, — проныл Чимин, стоя на коленях и собирая осколки стекла в бумажное полотенце, рядом Ванби пытливо обнюхивала разлитое шампанское. — Старался так, а ты насвинячил. — Мне казалось, ты любишь беспорядок? — Чонгук устало потёр виски. Здорово, ещё одиннадцати нет, а у него уже башка раскалывается. Замечательно день начался. — Допустим, моё тело в восторге, когда ты меня имеешь в ноль, — пояснил Чимин, — а не когда ты срач дома устраиваешь, — Чонгук распахнул глаза, когда парень резко замолчал. Чимин аккуратно обжимал губами подушечку большого пальца, постанывая от боли; на полу валялся окровавленный осколок, формой напоминающий клык. Стон боли легко перешёл в жалобный скулёж. — Больно, — нижняя губа парня тряслась, и казалось он вот-вот расплачется. Несмотря ни на что, Чимин оставался непосредственным ребёнком. — Чёртово стекло. Чонгук приблизился к Чимину и взялся за его запястье, рассматривая ранку. Порез был глубоким, но ровным и, скорее всего, перестанет кровить через минуту-другую. Но Паку казалось, что крови было море через край, а порез соперничал с Марианской впадиной. Алая струйка стекла по запястью, почти до чонгуковых пальцев, и Чимин обидчиво надул губы, глотая слёзы. — Поцеловать ранку? — Да, пожалуйста. Чонгук не сразу прижался к ране. Сначала он скользнул по ладони вверх, смыкая губы на осколке, застрявшем в пальце, языком аккуратно вылизывая края раны, и Чимин довольно вздохнул. Вкус чиминовой крови такой же уникальный и особенный, как и его одеколон, пот или сперма. Острый металлический запах, напоминающий пули. На губах Пака остались ещё капли крови. — Всё ещё болит? — Чонгук наклонился ближе для поцелуя, и Чимин замурлыкал, чувствуя, как вылизывают уголок рта. Одна рука Чонгука — на запястье, другая —ласкала щёку Чимина. Отстранившись, Чон спросил: — Так лучше? — Да, — Чимин ластился к ладони младшего. — Куки? — Да, малыш? — Что собрался сделать с Намом? — Не что собрался сделать, — Чонгук сыто облизал губы, — а что я прикажу с ним сделать. — Труп найдут на свалке? Или же выловят из Ханган? — Чимин поднял и добавил ещё один осколок к тем, что уже лежали на полотенце. Получив в ответ утвердительный кивок, Чимин мило улыбнулся. — Замечательно. Ненавижу эту тварь. Конечно, Чонгук знал, что ненавидит. Они сошлись через Нама: барыга тогда отправил ему свежую партию актёров. Когда ещё пятнадцатилетнему Чонгуку захотелось покорить порно-индустрию, именно Нам занялся кастингом. Поначалу качество видео оставляло желать лучшего, но со временем бизнес набрал обороты. А потом, пару лет спустя, Чон заметил Чимина и захотел получить его. Как и Mitsubishi Dignity или любимую Беретту. Наследник хотел Чимина, а делец путался под ногами. Мужчина расценил Пака как инвестицию и запросил процент с продаж видео с парнем. Чонгук послал Нама на хуй и забрал Чимина совершенно бесплатно. Барыга точил на него зуб даже спустя несколько месяцев, поэтому захотел получить Тэхёна. Нам явно заметил его интерес к рекруту и постарался пометить того в пику Чонгуку. Отомстить за Чимина. Жалкое зрелище. — Ублюдок пожалеет, что на свет родился, — Чонгук нежно провёл пальцем по щеке Чимина.****
Звонок от Ву поступил в 18:32. Мужчина сообщил, что они с Намом направляются в пентхаус, по мнению дилера, для обсуждения дел. Интересно, догадался ли Нам о настоящей причине визита к Чонгуку? Да плевать. Главное, чтобы его сюда привели. А пока Чон занялся документами. Завтра с утра надо было быть в Тондэмун-гу. Плюсом он ещё успел немного понаблюдать за Тэхёном через камеры, установленные у того в комнате. Рекрут почти постоянно был за столом. Тэхён либо сидел в позе лотоса, либо подтягивал колени в кресло и опирался на них подбородком. Бумаги ворохом лежали на столешнице, а Ким периодически отрывался от изучения фото, и пальцы порхали по клавиатуре, проворно набирая текст. Он много работал. Увлекался настолько, что даже ел на рабочем месте. В принципе, в квартире имелся стандартный запас необходимых продуктов, но раз уж там появился жилец, надо бы пополнить провизию. И гардероб. Чёрт, Тэхён до сих пор был в мятой рубахе и боксерах, как студент. Картину студенчества дополняли разбросанные по столу рисовые зерна — остатки ужина на скорую руку. Похоже, Чонгук с выбором не ошибся, а следующая пара дней докажет, прав он был или нет. Однако наследник никогда не ошибался, и парень сильно сомневался, что ошибся в этот раз. Покончив с бумагами, Чонгук заказал ужин в ближайшем ресторане премиум-класса — столь любимый Чимином филе-миньон. Конечно, пойти поужинать в ресторане было бы здорово, но тогда потребовалось бы следовать элементарным правилам этикета. Чонгук предпочитал есть без манер, напоминая Чимину не кормить Ванби мясом с вилки, или же слизывать взбитые сливки с ключиц парня. В чём прикол есть десерт с тарелки? Чонгук принял решение, как всё разыграть, когда ему сообщили, что Нам прибыл. Из всех охранников он отдавал предпочтение близнецам. Ввиду идентичности фамилии, приходилось обращаться к ним по именам. Дэу и Шиу — не самые умные парни, зато сильные и лишних вопросов никогда не задавали. Чонгук приказал следовать за ним, объяснять зачем, не пришлось. В этот раз шампанское не сканает, потребуется нечто покрепче, то, что разливают не в фужеры. Чонгук наполнил два стакана виски и сел на барный стул в ожидании. Даже у Чимина была своя роль в этом спектакле. Конечно же, Пак захотел поучаствовать, чтобы еще сильнее разозлить Нама. Чимин в кружевных трусиках развалился на кровати с блюдом свежей клубники. Парень выглядел богически и лишний раз напоминал Наму, что барыга — ничто в общей схеме бытия, а его бывшая инвестиция живёт в роскоши. О, Чимин получит нереальное удовольствие, может, даже наденет вечером «строптивый» ошейник. Дверь распахнулась без предупреждения, и Дэу, парень под два метра ростом с приплюснутой, как у бульдога, мордой, вошёл. Нам следовал за ним и выглядел в сравнении чуть ли не коротышкой. Шиу прикрыл за ними дверь и встал позади, словно мускулистая стена. — Садись, Нам, разговор есть, — Чонгук махнул около себя, приглашая. Из-за очков было сложно понять заметил ли Нам Чимина, но, скорее всего, да. В конце концов, парня сложно было не заметить. Дэу прошёл в кухню и встал неподалёку от островной стойки. Нам, наверное, догадался, что у него выбора особо-то и не было, и, смирившись, сел на стул между близнецами. Чонгук даже не смотрел на дилера. — Мне тут рассказали, как ты вчера рекрутов донимал. Нам замер, и Чонгук чуть не захохотал, уж больно реакция мужчины была забавной. Он что думал, Чон будет вокруг горшка плясать? Нет, дела так не делают. Парень не собирался сюсюкаться. — Так было дело? — Господин Чон, я… — А почему не обращаешься ко мне как вчера? Как там было, м? Отродье королевское? — Чонгук глотнул виски. Янтарная жидкость обжигала горло, но не шла ни в какое сравнение с сжигающим внутренности гневом. — Так было дело? — …Да. — Пытался трахнуть моего рекрута? — Чонгук указал на него пальцем, всё так же, не глядя. — Знаешь же, как я отношусь к изнасилованиям, и пытался натянуть не кого-то из моих парней, а именно его. — Ким проявил неуважение ко мне… — А ты проявил неуважение ко мне, тупой ты обмудок. Так мне тебя сейчас у стойки нагнуть, а? — Ой, это можно будет записать, — мило протянул Чимин, а Шиу хохотнул. Чонгук мельком задумался, по правде ли это насмешило парня или он смеялся, потому что пошутил Чимин. Похоже, увалень запал на Пака. — Знаешь, что я слышал? — Чонгук впервые с момента появления Нама посмотрел на него. — Ты что-то про латентного пидора пел. Нам молчал под пытливым взглядом. Сложно было понять, о чём думает мужчина из-за этих сучьих очков. Но дилер точно прочувствовал во что вляпался. Не следовало ему распускать рук. — Что крайне странно, ведь… — Господин Чон, я… — Дай закончить, уёбок, — Нам захлопнулся, Чонгук поднял стакан виски. — Что крайне странно, — он сделал больший глоток и подержал виски на языке, смакуя. — Когда это я таился? Нам не успел среагировать, когда Чонгук вскочил со стула и резким движением размозжил стакан о голову барыги. Толстое донышко раскололось при ударе о череп, но Чонгук отпустил стакан как раз вовремя — осколок не порезал пальцы. Стекло разлетелось по полу, а Нам кулем грохнулся вниз. Удар такой силы гарантировано вырубит даже здоровяка. Остатки мозга, что ещё сохранились в пустой башке, наверняка гоняли, как шарик в патинко; острые края стекла впились в кожу, оставляя кровавые борозды. Второй стакан упал вместе с початой бутылкой, когда Нам попытался закрыться от удара. Ещё и убирать, блядь, за этой мразью. — Прости, малыш. Я опять насорил, — Чонгук повернулся к Чимину. — Всё в порядке, — парень махнул рукой и откусил сочную ягоду. — Но лучше его убрать отсюда, чтобы не кровил на мрамор. Иначе придётся полностью менять пол, потому что я к этой грязи не прикоснусь. А Ванби может попытаться слизать, как в прошлый раз. — Слышали? Уберите это. Знаете куда везти? — Да, босс. На скотобойню в Манволь-дон. — Хорошо. Отвезите и ждите меня. Мне надо кое-кого захватить, — один из близнецов как нечего делать поднял тело мужчины и взвалил на плечо. Очки Нама с глухим стуком упали на пол. — Не забудьте проверить карманы, что найдёте — ваше. И подготовьте всё, как обычно, — близнецы вышли, а Чонгук с силой наступил на очки. Линзы с сухим треском раскрошились под подошвой. — Думаешь, у него получится? — Чимин наблюдал, как Чонгук топчет очки. — Что если он испугается? Нам напал на него, но не все жертвы жаждут крови насильника. Многие предпочитают притворяться, что ничего не было. Дорогой, а что если он испугается Нама? — В Хэдокче Па нет места эмоциям, — Чонгук подошёл к тумбе около кровати. В нижнем ящике хранились перчатки и любимый нож, завернутые в дамаст¹. Чон отогнул уголок и извлёк перчатку, тут же надевая её. Тугая кожа ласково обжимала пальцы. — Тэхён научится. Он в третий раз увидит насилие. Первым разом была казнь До, вторым — попытка изнасилования, а третьим станет Нам. Малыш, чем больше человек видит насилия, тем привычнее к нему становится. — Как я, например, — пробормотал Пак. Чонгук согнул и разогнул пальцы, проверяя, как сидит. Кстати, надо бы не забыть сказать Тэхёну, чтобы захватил перчатки. В номерах мотелей и отелей в тумбах обычно лежал томик Библии, в комнатах Чонгука — кожаные перчатки. — Потом не забудь его наградить. — Награды за плохое поведение поощряют дальнейшее насилие, — улыбнулся Чонгук. Уж он-то знает. После первого убийства отец отвёл его в самый шикарный в столице ресторан, и хотя Чонгука слегка подташнивало, адреналин в крови гулял скорее от возбуждения, нежели от страха. — Всё, как Павлов завещал. — Главное, не говори Тэхёну, что в твоём эксперименте он — подопытный щенок. Никто не любит, когда с ними, как с собакой, дорогой, — Чонгук усмехнулся: его малыш понял шутку. А вот большинство его парней бы не сообразили, о чем речь. — Будешь себя хорошо вести, пока меня нет? — Идеально, — согласился Чимин и поднес к губам Чонгука крупную ягоду. Чонгук откусил, смачно разжёвывая. — Какой смысл вести себя плохо, если тебя нет рядом? — Прибереги пыл до моего возвращения. Чонгук достал нож, абсолютно чёрный, что лезвие, что рукоять. Матовое покрытие в свете ламп мягко бликовало. Пока что лезвие балисонга² скрывалось в половинках рукояти, но стоило умело повести запястьем, выпрастывая клинок легированой стали, — опасное оружие готово к действию. Однажды он предложил подарить Чимину нож, а тот лишь поинтересовался: делают ли лезвия из золота. Не рукоять, а само лезвие. Естественно, нет, но Чонгук вполне мог заказать такой: золотой клинок, ручка из слоновой кости или перламутра. Такой, чтобы всем своим видом кричал, что принадлежит Чимину. — Жду не дождусь, хочу с ним встретиться, — Чимин слизал с пальцев липкий сок, — и как следует поощрить. — Не забывай, завтра вечером тебе работать, — Чонгук выпрямился, — а после, уверен, вы познакомитесь. Чонгук вышел из комнаты, убрав нож в пиджак, и спустился на этаж вниз. Дойдя до двери, он громко постучал и стал ждать разрешения войти, но — ничего. Спустя полминуты ручка двери робко повернулась. Кажется, Тэхён заперся. Неудивительно, учитывая вчерашний опыт с Намом. — О, господин Чон, — у Тэхёна глаза на лоб полезли. Ким, как и утром, щеголял в мятой рубахе, будь на месте парня кто другой, Чонгук бы разозлился, но для Тэхёна можно сделать исключение. К тому же он преданно выполнял его приказ и весь день занимался поручением без слова жалобы, а Чон его даже Хэдокче Па не представил официально. — Добр-добрый вечер. Вы по поводу документов? — Нет, тут дело поважнее будет, гораздо важнее, — Тэхён посторонился, пропуская Чонгука внутрь, и даже поклонился. — Садись. — Да, господин Чон, — Тэхён прикрыл дверь и сел за рабочий стол, поджав под себя босые ноги — обувь осталась в фойе. Чонгук приблизился к нему и огляделся. — Все доки обработал? — Почти, господин Чон. Немного совсем осталось. Я сопоставил интернет-записи и учётки, чтобы выявить огрехи в данных, которые наверняка… — Тэхён притих, очаровательный румянец окрасил щёки. — И? — Чонгук выгнул бровь. — Почему замолчал? — Вас вряд ли интересует процесс, скорее сухие факты… — И? — Я разнервничался, господин Чон. Когда нервничаю, не соображаю, что несу. — Ты из-за меня нервничаешь, Тэхён? — о, как же он ждал, когда этот розовый язычок оближет пухлые губки. — Не переживай, я не во дворе вырос — понимаю, о чем ты говоришь. А раз ты свободно оперируешь необходимыми понятиями и думаешь в нужном направлении, значит, я не ошибся, выбрав тебя. — Ваша информация точная, но неполная. Я всё проверил и сейчас обновляю учётные записи в соответствии с новыми данными, — пояснил Тэхён. — К утру как раз закончу. — Собираешься работать ночь напролёт? — У меня есть кофе, — Чонгук покосился на стол, где стояла большая кружка с тёмным напитком. Только зайдя в комнату, он уловил сильный запах горького кофе, теперь стало понятно откуда. — Да и дело занимательное. — Готов поспорить, что та инфа, с которой ты работал у Лима, и рядом с моей не валялась, — Тэхён мелко закивал. — Как думаешь, кто в Мапхо-гу сможет заменить Нама? — Ким призадумался. — Нужен некто с чистой репутацией и чтобы прибыль приносил. Кого назовёшь? — Господин Чон, можно вопрос? — Чонгук посмотрел на покладисто сложившего ручки на коленях Тэхёна, тот весь сжался и мелко подрагивал, — реакция всего лишь на фамилию дилера. Чонгук поощряющее кивнул. — Почему вы спрашиваете меня о замене Нама? — Потому что хочу избавиться от него сегодня к вечеру, — Чонгуку не зачем было утаивать информацию, — и мне потребуется некто на замену. — И-избавиться? — Тэхён широко распахнул глаза и заерзал на кресле. — Н-ну думаю… господин Чон… — Называй меня Чонгук, — это было требование, а не пожелание, — когда мы наедине. Господин Чон — только когда мы среди братьев. — Чонгук, — промямлил Тэхён. Чон впервые слышал, как парень произносит его имя. Приятно, но странно. Непривычно. До сих пор только трое обращались к нему по имени: отец, мать и Чимин. — Я могу назвать нескольких, но мне потребуется немного времени, чтобы всё уточнить. — О ком подумал в первую очередь? — Чонгук прищёлкнул пальцами, Тэхён уставился на его кисть, потом посмотрел в глаза и пробормотал тихое «Ким». — Какой Ким? Их в Сеуле как собак нерезаных. — Ким Минхо, — и тут же добавил, — он уже шесть лет в Хэдокче Па. С самого начала работал в Мапхо-гу, так что не придётся менять район. Статистически никогда не падал в марже ниже плана… к тому же он гораздо дружелюбнее На… — Чем этот мудак? Это вряд ли достижение, — Чонгук глянул на дверь. — Опыт? Кому верен? — Вам и вашему отцу, конечно. У него нет никаких связей с… ним. В основном работает с борделями, но занимался трафикингом. — Хорошо. Дадим Ким Минхо шанс проявить себя. Но я буду наблюдать за ним, и если не справится, заменю и его. Вполне нормальный процесс. Мой отец сменил сотни людей, прежде чем нашёл нужных. — Если дадите мне пару минут, я… — Нет времени. Собирайся, ты идёшь со мной, — Тэхён уставился на него с тупым удивлением. Чонгук уже начал привыкать к этому выражению лица — старший частенько на него так смотрел. — Я хочу, чтобы ты пошёл со мной, Тэхён. Так что отдирай жопку от уютного кресла и идём. — Да, конечно. Извините. — Не стоит передо мной извиняться…