Вспомнить все (Надо ли)

Я спала в объятья любимого человека. Наверное, это могла бы длиться долго, если бы не позвонил Матвей. -Алло, Матвей! Что случилось? — сонно спросил Егор — Егор, умоляю, приезжайте в больницу, Маше требуется срочное переливание крови! — у Мота была истерика, в телефоне гулко отдавалось эхо. — Да, мы сейчас будем, в какой она? — 2 городская. -Мы выезжаем, — сказал Егор и сбросил — Что случилось? — я уже тоже была готова зареветь, ведь я немного слышала разговор -Маша в больнице, нужно срочное переливание крови, мы должны ехать, — Егор посмотрел на меня с надеждой -Ты еще спрашиваешь? У тебя есть другая одежда, не поеду же я в платье! -Да, сейчас принесу! Пока Егор ходил за вещами, я пошла в кухню и сделала нам кофе. Так же собрала Матвею немного еды, хоть он и нервничает, утром он захочет есть. Певец принес мне такие рваные джинсы, как и у него, только женские и их фирменную футболку Black Star. -Пока я оденусь, выпей кофе. Егор качнул головой, взял в руки кружку и быстро отхлебнул. Матвей нам позвонил в половине 3 ночи, ровно в 3 мы уже проехали половину пути до больницы. Я видела, что Егор очень переживал. Маша была ему, как сестра и если с ней что-то случится, Егор не простит себе этого, не простит, что не успел приехать вовремя. Мы шли по коридорам больницы. Длинные, светлые стены давили со всех сторон, тусклые свет и запах лекарств угнетал еще больше. Подойдя к реанимации, мы увидели Матвея, Тимура и Юлю. Что она тут делает? Когда Мот нас увидел, он вскочил и резко сократил расстояние между нами. -Ребята, выручайте! Наша кровь не подходит. У нее 1 и отрицательный резус фактор. -Это же моя кровь! — я схватила Мота за руку и потащила в кабинет. Пока у меня взяли кровь и проверяли ее, Матвей принялся рассказывать, что же произошло — В общем, Маша была на 2 месяце беременности, — все вставили взгляд на артиста, — мы решили пока об этом никому не говорить. Когда мы зашли в квартиру, моя девочка почувствовала боль, но конечно мне об этом не сказала, но когда она пошла в душ, я услышал ее визг. Я быстро зашел в ванну и обомлел от ужаса, Маша стаяла в лужи крови, кровь все продолжала течь по ее ногам. Я вызвал скорую, но, увы, ребенка спасти не удалось, так еще и мою красавицу чуть не потерял. Из лаборатории вышла врач и сообщила, что моя кровь подходит. Я уже собиралась зайти в кабинет для дальнейшего переливания, но меня остановил Матвей -Если бы не ты, Катя! Я бы не знал, что сделать! Спасибо тебе огромное! — он обнял меня. Последние, что я видела, когда зашла в кабинет, это глаза Егора. Они были полны благодарности. Примерно 30 минут у меня брали нужное количество крови. Я не смогла уйти после этого, я попросила увидеть Марию. Врач подвела меня к окну, которое вело в операционную. Маша лежала на операционном столе. К ней были подключены много проводов, в том числе и провод через которую бежала красная густая жидкость. Она лежала там такая бледная, ее ресницы нервно подрагивали. Я заплакала. Мне было ее так жаль. Доктор сказал, что показатели ее здоровья стали немного выше, а это значит, что она выжила. Я вышла из кабинета. В коридоре сидел Егор и Матвей. Я села рядом с Егором и заревела в захлеб, не слушаю никого и ничего. Мой мальчик обнял меня и всячески успокаивал, гладил по волосам, целовал. Наверное, я ревела минут 20. -Вы очень помогли, можете ехать домой, я тут один справлюсь! — Мот пытался отправить нас домой — Нет, я буду тут сидеть, пока она не придет в себя! — настойчиво сказала я. Через 2 часа вышел врач и сообщил радостную новость — Мария очнулась. Но сейчас к ней нельзя. Только с завтрашнего дня. — А я могу просто зайти к ней? — с надеждой спросил Матвей -Вы ей кто?  — Я ее муж! -Тогда проходите, — сказал врач, и открыла перед ним дверь. Мы попрощались с ним и отправились домой. Наша поездка была напряженной. Мы молчали, хотя сказывалась бессонная ночь. Я решила прервать эту тишину — Егор, возможно, сейчас не подходящий момент, но я должна это сказать, я готова! — заявила я и посмотрела на Егора. Сначала он растерялся, а затем на его лице засияла улыбка — Не прошло и суток! — на лице Егора читалось желание, казалось, он готов наброситься на меня прямо сейчас. -Только есть одна маленькая проблема, — с лица парня вновь сошла улыбка, — я еще девственница Машину заполнил смех. — Я никогда не поверю, что такая красотка, а еще ни разу. Я лишь пожала плечами. Егор набрал скорость. Через 10 минут мы были дома. Он пробежался глазами по моему лицу, и остановился на губах. Он медленно склонился, и приблизился к моим. Теперь его горячее дыхание обжигало мои губы, мои руки легли на его плечи, и я сразу же почувствовала бицепсы парня, которые больше возбудили меня. Я закрыла глаза, чувствуя, как его губы коснулись синей жилки на моей шее. Мои ногти впились в его шею, и запутались в его волосах. Мое тело покрыли мурашки, дышать стало практически невозможно. Его язык провел дорожку от уха до ключицы, я откинула голову назад, приятное тепло наполняло мое тело, удары сердца отдавались в ушах. Он впился зубами в ключицу, от чего мой стон возбудил его больше, чем я предполагала. Нам было нужно это. Мы вдвоем хотели сблизиться на максимум. Мои зубы неожиданно вцепились в его губы, случайно откусила лоскуток его кожи на губах и почувствовала вкус железа. Я слизнула с губ кровь, нечаянно встретившись с его языком. Но вместо того, чтобы всунуть язык в его рот, я отстранилась. Егор резко схватил меня за талию, посадив меня на невысокий столик. Усадив меня, он встал спереди, стягивая с меня футболку, которая превратилась в какую-то тряпку. Егор хрипло рычал, потому что моя рука полезла к его ширинке. Господи, как же пульсирует мое тело. Моя рука поспешно оторвалась от его ширинки, когда его палец скользнул между грудью. Я застонала, выгнувшись ему навстречу. И притом, что лифчик был еще на мне. Черт. Мои обе руки уперлись по обе стороны стола, сзади. Таким образом, моя грудь выгнулась удобным образом для него. — Кричи, — прошептал он, расстегивая застежку бюстгальтера. — Тебе же нравится, — шептал он мне в ухо, держа мое лицо в своих ладонях. Плавно ладони спустились с лица, ниже. С моих губ сорвался сладостный стон. Руки заменили губы, оставляя влажные дорожки, он спускался ниже. Я почувствовала, как он прихватил ртом сосок, и заерзала на столе, громко простонав. Булаткин отстранился от моего тела, принимаясь за ширинку моих джинс. — Тише, малышка, — его пальцы потянули мою нижнюю губу, — Я ведь ничего еще не сделал. То говорит тише, то громче. Снова эти пальцы. Сняв с меня джинсы, его пальцы провели дорожку от груди до трусиков. Ладонь накрыла место ниже живота и в этот момент, мое тело принялось содрогаться в судорогах, тело накрыла приятная дрожь, которая расползалась по всему телу, ногти вцепились в его лопатки, а стон прозвучал на всю квартиру. Внутри все стянулось в тугой узел, дрожь покрыла мое тело от макушки до кончиков пальцев. Волна удовольствия накрыла меня, приятное чувство наполнило каждую клеточку моего тела. Дыхание стало совсем неровным, а связки напрягались от моих возбужденных стонов. Егор не давал мне прийти в себя, в нем было столько энергии. Высунув длинные пальцы и облизав их, Крид прошелся по пульсирующей синей жилке. Я резко приподнялась и стала стягивать всю одежду с него. Быстро справившись с этим, и оставив его голым, я вернулась в исходное положение Мое сердце стучало так сильно, готовое вырваться наружу. Мокрая дорожка осталась между грудью, на пупке, пока не дошла до того, что было во власти Егора. Что он делает?! Я почувствовала язык во внутренней части бедер, каждый раз, когда он доходил до центра, я нервно выдыхала, сжимая в руке свою футболку, которая валялась рядом. Егор раздвинул ноги шире, сжал мои бедра, не давая мне возможности сдвинуться. Спустя секунду горячий, раскаленный, мать его язык, коснулся промежности. Моя спина немедленно выгнулась, густые ресницы прикрыли глаза, а губы, которые, напрочь пересохли, приоткрылись, издавая приглушенные стоны. Все это выглядело слишком вульгарно, слишком похотливо. — Ох, черт, — я не контролировала то, что слетало с моих губ, да я вообще ничего не контролировала. Кровь бурным потоком бурлила во мне, кружа голову. Оргазм был уже почти близок. И видимо Крид это понимал. Он приподнялся, и стал целовать меня в губы, вырисовывая странные узоры, своим языком. Пододвигая меня ближе к краю стола, он стал пристраиваться, поудобнее. Тут же я почувствовала что-то теплое и твердое. Меня пронзила резкая боль, которая быстро сменилась удовлетворением. Егор аккуратно стал входить в меня. Как только он вошел больше, чем на половину, он сладостно простонал. Булаткин начинал набирать темп. У меня не получалось контролировать свой голос, он пытается ловить мои стоны, но каждый толчок вперед, и мои губы отстраняются, от его губ. Наши языки сплетаются лишь на мгновение, после чего пытаются соприкоснуться вновь. Я ощущаю его полностью в себе, он входит до основания, его движения, его рычание, под которым скрывается осипший стон, хочется больше. Он меняет угол, и мое тело, накрывает волной удовольствия, сжимаю его член в себе, и его движения становятся тяжелыми, что заводит еще сильнее. Егор снова приподнял меня, чтобы ему было удобнее двигаться, но я больше, не в силах терпеть, с громким стоном кончаю, а он продолжает двигаться еще какую-то долю секунды. Резко выходит из меня, и я чувствую, как теплая жидкость стекает по моей правой ноге. Я давно перестала чувствовать под собой стол, на ягодицах я чувствовала лишь руки моего любимого. Он, все так же держа меня на руках, дотягивается до салфеток, аккуратными движениями вытирает жидкость на моей ноге, и, не разрывая нас вместе, кладет на кровать. Ложится рядом, накрывая нас одеялом, и протяжно выдыхает. Мы ничего не говорили друг другу. Все что можно было сказать, мы сказали и без слов. Мы лежали, молча, около 5 минут. Переводили дух. -Егор, это было великолепно, - я, лежа напротив него и смотрела ему прямо в глаза. -Меня радует то, что я твой первый мужчина, — Егор победоносно улыбнулся. Я без ума от его улыбки. Да что там, я вообще без ума от него. От Егора Булаткина, — нужно сходит в душ. -Я только за! Как вы уже поняли, душ нам не удалось принять, как нормальным людям. Это было великолепное утро. Пусть мы совсем не выспались, но зато нам будет, что вспомнить. Эту безумные ночь и утро, я еще не скоро забуду.