Без начала и конца или Сказ о том, как просыпался варпдаст

… — Все дело в том, — хихикнул Тзинч, выуживая из ниоткуда вторую чашку чая и протягивая ее собеседнику, — что ваш пресвятой Император отказался умирать. Магнус покачал головой, отказываясь от угощения и нахмурился. Подумав немного, он недоверчиво глянул на Бога Хаоса и протянул: — Отказался?.. Разве такое возможно? — О, еще как! Понимаешь ли, дорогой мой, Анафема один из величайших трусов, которых видел этот мир. Естественно, люди находятся в вечном поиске способов избежать гибели; это нормально и не вызывает удивления. Однако каждый, прожив достаточно долго, находит в себе силы и смелость уйти в Океан Душ. Но он… Мальчишка, слишком рано узнавший о его опасностях, испугался. Так сильно, что спрятал свое истинное имя за завесой тайны и принялся строить величайший рукотворный памятник себе любимому. Тзинч отхлебнул и сладко причмокнул. Магнус мог поклясться, что из невинного на первый взгляд предмета сервиза доносились жуткие вопли мечущихся душ. — Империум. О, да. Он не побоялся с головой окунуться в кровь и грязь, стать ублюдком, заставить тысячи страдать… К тому же, он был омерзительным отцом. Колдун открыл было рот, чтобы высказать свою точку зрения насчет педагогических методов Императора, но в следующий момент передумал. — Так вот, о чем это бишь я?.. Ах, да, трусишка Анафема. Никогда не задумывался ли ты, Магнус Красный, что твой возлюбленный Отец своими же действиями, — или бездействием, — спровоцировал Ересь? Тебе не казалось, что он порой принимал необдуманные или откровенно глупые решения, недопустимые для сущности его возраста и опыта? А ведь все дело в том, что Император, возлюбленный всеми, так сильно испугался черной бездны небытия, что решил стать богом. Однако он не учел одного существенного факта… Тзинч наклонился к Примарху-предателю так близко, что последнего пробрала дрожь от неистового могущества, излучаемого его повелителем. — Боги тоже смертны. …