Ворон. Один день

Состав остановился где-то в поле в центре неизвестности, в унылой глуши. В какую сторону ни глянь, один лишь белый снег и серое небо без облаков. Если бы не сам поезд, я, наверное, упал бы ничком, едва оказавшись снаружи, чтобы хоть как-то закрепиться в реальном мире, где есть красный, желтый, голубой, зеленый... В общем, из поезда я не вышел. Боже! Какого черта я вообще поперся на это странное социальное мероприятие? Сидел бы сейчас в своей маленькой комнатке, искал бы информацию для новых исследований и иногда откусывал бы кусочек от тоста, но нет. Я поддался уговорам своей мамы и согласился принять участие в нелепой конференции, которая не представляла для меня никакого интереса ни с какой стороны. Мне не нужны ни новые знакомые, ни старые, ни те скучные доклады, что будут там звучать (уверен, что мой доклад самый скучный). Кого вообще в этом мире могут интересовать исследования местного сленга и жаргонных выражений? Ума не приложу. Но, как бы там ни было, о чем бы я сейчас не думал, я все же сижу в душном купе поезда и рассматриваю через окно белую бесконечность. Люди, успевшие потоптаться в снегу, забежали назад в вагоны, и стало жутко шумно. Все присутствующие в моем вагоне делились впечатлениями о прелестях замороженной воды, а я продолжал пялиться в окно. Поезд запыхтел и проехал еще пару миль, после чего снова остановился. Пейзаж разбавился деревьями, облезлыми и слабыми. На одном из них сидел ворон. Сначала он показался мне самым обычным и не стоящим внимания, но то, как он внимательно рассматривал поезд, как медленно скользил взглядом от окна к окну, просто не позволяло мне отвести взгляд и поменять тему моих размышлений, не менее унылых, чем этот пейзаж. Мы простояли еще минут двадцать, затем поезд резко дернулся и медленно заскользил по рельсам. Ворон уплыл, оставшись далеко позади, в своем бело-сером мире, а мы мчались вперед, быстро набирая скорость, к городу несбывшихся надежд - так называл его мой отец, - где должна была пройти конференция, на которую были приглашены лучшие ученики лучших вузов страны (поправка, богатые и успешные ученики самых дорогих вузов страны). Конечно, были здесь и дети из обычных семей, заслужившие путевку исключительно своими способностями и трудолюбием, но количественное соотношение богатых к умным было не в их пользу, примерно 60 к 30. И еще 10 процентов приходилось на таких, как я. Мой отец был обычным смертным, работал в маленькой автомастерской обычным механиком, звезд с неба не хватал. Когда он был молодым и амбициозным, ему хватило смелости уехать из родного городка и приехать в столицу - город несбывшихся надежд, чтобы работать художником, а впоследствии открыть свою студию. Первое время было очень тяжело, не удавалось не только найти работу в сфере искусства, но даже жить было негде, пока он не встретил мою маму. Ее впечатлили некоторые его картины, и она представила его одному своему знакомому, который владел небольшой дизайнерской фирмой и как раз искал свежие идеи. Отец с матерью никогда не были влюблены друг в друга, а история их знакомства слишком банальна, чтобы о ней говорить. Они жили вместе около месяца. Потом отец собрал вещи и уехал из столицы навсегда. Он не объяснил, почему уволился из фирмы и бросил мою мать, и на вопросы об этом отвечает всегда одинаково: "Я не хотел оставаться в городе несбывшихся надежд с человеком, которого не люблю." Через семь с половиной месяцев после отъезда он получил короткое письмо, из которого и узнал, что у него родился сын - вес 3,1 кг, рост 49 см, зовут Эшли. Впервые он встретил меня, когда мне исполнилось восемь лет. Моя мать - архитектор. Вся ее семья, так или иначе, задействована в строительном бизнесе (кроме меня, конечно). К тому же, она не просто какой-то там архитектор, а лучший архитектор страны, который занимается только интересными и очень прибыльными проектами, чаще всего это гостиничные комплексы, которые плодятся и размножаются со скоростью света. Я ее философию не разделяю, поэтому и пошел на филологический. Теперь она "тратит безумные деньги на мое обучение, чтобы я получил диплом, который можно будет закинуть на чердак и никогда о нем не вспоминать", если быть точным. Долгое время она жила одна, меня оставляла с няней или с бабушкой, которые научили меня мыслить "слишком свободно" и "засорили мой мозг неправильной литературой", поэтому были уволены, когда мне исполнилось восемь лет и отдалены на безопасное расстояние. Меня отправили в ссылку, на перевоспитание к отцу, и приложили длинное письмо-инструкцию, где было подробно расписано, как именно следует меня перевоспитывать. Вот так мы и встретились, и влюбились друг в друга с первого взгляда. Мой отец был красивым мужчиной. Темные волосы, голубые глаза, длинные ноги. Были и недостатки - мягкий характер, творческая натура и безграничная, доходящая до абсурда, любовь ко мне. Хотя, если говорить о безумной любви, то тут они с матерью могли бы посоревноваться. Мать долгое время разрывалась между мной и работой, а когда мне исполнилось пятнадцать, я запретил ей приезжать чаще одного раза в неделю, так как прекрасно понимал, что бесконечные перелеты из столицы в глубинку плохо сказываются на ее физическом и психологическом состоянии. Так что теперь мы видимся редко, но зато звонит она мне по десять раз в день. Если уж у нее в голове созрел какой-либо проект, то она не остановится и будет с маниакальной одержимостью воплощать его в жизнь, пока реальность не совпадет с тем образом, который она держит у себя в мыслях. К сожалению, один проект в ее жизни все-таки провалился. Я говорю о проекте "Эшли". Как ни старалась она слепить из меня улучшенную копию себя самой - так ничего и не вышло, и теперь она просто пытается любить меня таким, какой я есть, как будто я бракованная деталь, которую и выкинуть бы, да другой такой нет. К огромному сожалению всех моих родственников, даже со стороны отца, я на нее совершенно не похож, даже внешне. У нее рыжие волосы и карие глаза, она высокая и немного полненькая, рядом с пухлыми губами есть маленькая коричневая родинка, на носу милая горбинка, пухлые щечки и маленькие мимические морщинки вокруг глаз, а еще у нее большая грудь и попка сердечком. Все считают ее милой и располагающей к себе. Я же ее полная противоположность. Как и мой отец, я обильно подкармливаю тараканов в своей голове, все время хмурюсь и ношу кеды, не выношу фальшивых улыбок и обязательных мероприятий. У меня темные каштановые волосы, некоторые пряди дотягиваются до плеч, и голубые глаза, тонкие, но симпатичные губы, и ровный точеный нос, на щеках ямочки, как у отца. Единственное, чем я от него отличаюсь, так это рост. Я вырос всего на сто семнадцать сантиметров с момента рождения, так что он у меня равняется одному метру шестидесяти шести сантиметрам. Вообще с отцом у нас очень близкие и очень странные отношения. Мы понимаем друг друга с полуслова, иногда даже достаточно одного взгляда, чтобы он прочитал мои мысли и желания и принес мне мороженое посреди ночи, например. И да, я иногда сплю у него в комнате. Иногда, когда бывает так грустно, что выть хочется, я просто беру одеяло и ползу к нему. Из-за наших с ним отношений у него не ладится с женщинами, точнее ладится, он же у меня красавчик, но до серьезных отношений дело не доходит. Когда они видят медленно выползающий из комнаты скелет со спутанными волосами и фиолетово-коричневыми кругами вокруг глаз, то пугаются, но не уходят. Когда этот скелет игнорирует их существование, то они возмущаются, но все еще не уходят. Уходят они, когда скелету становится грустно, и он не отлипает от их мужчины ни днем, ни ночью. И причина не в унылом скелете, а в том, что папа этого скелета с радостью терпит все эти капризы: и за мороженым бегает, и обнимает ночью. Конечно, я чувствовал свою вину, но ничего с собой поделать не мог. Мама же была весьма обеспокоена моим поведением, поэтому и решила, что должна помочь отцу наладить личную жизнь и попутно избавить меня от бесконечных депрессий с помощью психотерапевта. Отец был против, они поругались. К психотерапевту я сходил три раза, и мне стало хуже, так что после очередного скандала мама решила пойти другим путем. Она нашла мне девушку. То есть, чтобы наладить личную жизнь отца, она подумала, что для начала нужно наладить мою. «Девушку звали Астра, во время секса она издавала странные хрюкающие звуки», - сказал я маме после нашего первого и последнего свидания. Разразился новый скандал. Папа долго смеялся, мама ударила меня по голове какой-то длинной и тяжелой линейкой, мы долго обсуждали сложившуюся ситуацию и я не уловил момент, когда речь зашла о моих исследованиях. В итоге я оказался в душном поезде посреди белой холодной пустыни за тысячи километров от любимого отца. Вот так я и убивал время, прокручивая в голове историю своей непримечательной жизни, сидя у окна и смотря в ночь. Да уж, за размышлениями я и не заметил, как рассосались облака, и вышла луна. Серебряный свет быстро расползался от неба к земле, засыпанной белоснежным снегом, мягким как пух, и покрывал все вокруг сверкающими бриллиантами, которые исчезнут вместе с восходом солнца. Деревья быстро проносились мимо или мы быстро проносились мимо деревьев. Рельсы чуть изогнулись, поезд громко взвизгнул и запыхтел. Я увидел вдали большой старый мост, опирающийся на пять бетонных костылей, а под ним черную пустоту. Лишь когда мы оказались над пропастью, мне удалось рассмотреть где-то далеко внизу что-то, похожее на дно. И именно в этот момент раздался страшный грохот и скрип, поезд дернулся сначала влево, затем вправо, и замер на пару секунд. Ребята вскакивали со своих мест и оглядывались. Я успел разглядеть лишь пару сонных недоумевающих лиц, перед тем, как мы все подлетели к потолку. Меня несколько раз бросало то вверх, то вниз, прежде чем я понял, что мы летим к тому самому дну, которое я едва рассмотрел в темноте всего полминуты назад. Момент встречи поезда с землей я, к счастью не запомнил.