Личный Ад Данте

Предупреждения: заэкранное ацкое насилие и очень явные результаты оного. И, конечно, шиза) Голоса Вергилия: «Внутренняя речь\Мысли» «Червонная Королева» Шляпник Чешир Воспоминания *с бешеными воплями поклоняется бэте Ним, биясь челом в половицы* ... Часть 02. /Из огня да в полымя -Вергилий! – Азазель тряс его за плечи. «Послушай свое Сердце, мой милый. Тебе следует попробовать понять Данте». В ее словах есть доля смысла. Она казнила Шляпника, воистину мудр-р-рое р-р-решение. Его больше нет, и я могу пр-р-рисоединиться к дискуссии. Так что факты таковы: Последние несколько дней Данте был вполне пр-р-риемлемым компаньоном. Подумай об этом. Кот тебя пр-р-росит. Коты – мудрые животные, знаешь ли, и глупостей не посоветуют. -Я… мне нужно подумать. Мне нужно время, - Вергилий безучастно отодвинул от себя Хозяина Желаний и, спотыкаясь, прошел к машине. -Испугал меня, - вздохнул светловолосый демон, почесывая голое загорелое плечо. – Куда собрался? -Я… не знаю, - Вергилий опустился на водительское сиденье, захлопнул за собой дверь машины и впился пальцами в волосы. – Я не знаю. Я ничего уже не знаю! – выкрикнул он, и его голос эхом разнесся по застывшей во времени площади. «Вергилий, мальчик мой…» Дай ему немного подумать, Кор-р-ролева. Исчезни – как я, и пусть останется только твоя улыбка. -Перевозчик, - обратился Азазель к старухе, для пущей важности указывая на нее пальцем, - иди проводи Данте в Ад. И удостоверься, чтобы он проникся мыслью о том, что если сегодня вечером я не встречу его в «Дьявол никогда не плачет», он навсегда в Аду и останется. Бери Гериона и иди. -Ох, вы только посмотрите, как он с пожилой дамой разговаривает, - недовольно всплеснула руками Торговка и под звон золотых браслетов запрыгнула на повозку. - Вот молодежь пошла… -И напомни ему, он должен быть в своем уме! – усмехнулся Хозяин Желаний вслед старухе. Герион ударил копытами в землю - и деревянная повозка исчезла во всплеске синих искр и пламени. В тот же миг все демоны в городке исчезли без следа, освободив улицы и площадь, исчез огонь и потухли пожары, золотые письмена на Адских Вратах погасли и остался только огромный мертвый серый камень посреди Оберона. -Не возражаешь, если я составлю тебе компанию? – Азазель уселся на переднее пассажирское сиденье «Ягуара». -Мне наплевать, - Вергилий устало сложил руки на руль и положил голову сверху. Видишь? Ему плевать. А ты все давишь на мальчика. Позволь ему самому принимать р-р-решения, Королева. Он уже взрослый. И это факт. -Давай, Вергилий, поехали в «Дьявол никогда не плачет». Я хочу подождать его там. Старший Спарда беспрекословно повернул ключ в зажигании, и машина медленно свернула в одну из боковых улочек, наконец-то направляясь прочь из пустого разрушенного города. -Но все это так захватывающе! – возбужденно улыбался Азазель. – Разве тебе не интересно, выберется ли он? Никто ведь еще не смог пройти Ад. -Что? Он может умереть? – Вергилий мгновенно выпрямился. - «Он не вернется? Он исчезнет? Данте больше не будет?» «Твое Сердце хочет верить, что он вернется…» Но ты не знаешь навер-р-рняка. В этом мире нельзя быть полностью уверенным в чем-то. Истинны только факты, все остальное – лишь плод вообр-р-ражения. То, что ты можешь потрогать; то, что ты чувствуешь – и есть настоящее. Данте здесь нет. Ты не можешь пр-р-рикоснуться к нему, почувствовать его. Нет никакого подтверждения его существования. Нет даже доказательств того, что он когда-либо существовал. -Кто знает. Ставлю на то, что мужик прорвется, - улыбнулся Азазель, опираясь локтем о дверь машины и пристально вглядываясь в яркое голубое небо, перечерченное сиреневыми облаками у самого горизонта. Темная лента шоссе рассекала порыжевшую в лучах солнца холмистую степь, пустынной бесконечностью тянувшуюся вдаль. -Он знал, что…? Интер-р-ресно, знал ли он, что значит – пойти в Ад. Фактически, интер-р-ресно, Ад – это там, где ты был, Вер-р-ргилий? Это мир Демонов? Данте отправился туда? «Или же бедный мальчик оказался в месте гораздо хуже, чем мир Демонов. В каком-то смысле это даже мило – вся эта череда неудач Данте». -Конечно, он понятия не имел, куда полез, - Хозяин Желаний закинул ноги на приборную панель, не потрудившись снять свои пропитанные кровью шлепки. – Ты же его знаешь, вы же братья, в конце-то концов. Он как обычно влез в самое пекло, не удосужившись включить мозги. -Зачем? Я не понимаю, - Вергилий окончательно запутался. Он узнал правду, но стать прежним уже не мог. Возврата к старой вражде больше не могло и быть: слишком многое случилось за эти несколько дней, слишком много он узнал о Данте, и чем больше Вергилий думал о брате, тем меньше понимал. -Хошь знать? – ненавязчиво спросил Азазель. -Да, я хочу знать! - зло ответил старший Спарда. Вергилию надоело путаться в догадках, он хотел получить хоть какие-нибудь ответы на свои вопросы. - Я хочу знать, почему мой больной на всю голову проблемный братец решил вдруг ни с того ни с сего состроить из себя взрослого, поиграть в Спасителя и вместо меня снизойти в Ад во славе всего своего идиотизма и безрассудства, и мне совершенно не повредит, наконец, получить хоть одно объяснение, как мир вконец слетел с катушек и докатился до того, что мысль спасать меня по недоступной моему скромному разуму причине пробралась в голову к моему безмозглому брату, и в чем он умудрился убедить себя, что несколько дней подряд хлопотал и кудахтал вокруг меня как чертова наседка, что он бегал вокруг меня на цыпочках и выполнял любые мои капризы, совершенно игнорируя, что я все это время вел себя, мягко говоря, вальяжно и распущенно, и он имел полное право орать на меня каждые пять минут за все мои выходки, не говоря уже о том, что я практически прямым текстом поставил его в известность, что был бы не прочь затащить его в постель, а зная, как легко его вывести из себя и как он может бесконечно обижаться на меня, я очень сомневаюсь, чтобы он мог просто забыть о таком, так что у него определенно должен был быть какой-то скрытый мотив, что пугает меня еще больше, потому что особым интеллектом он никогда не отличался, и если у него есть план, то это должна быть полная, несусветная чушь, от которой стоит держаться как можно дальше, и теперь, впервые за всю мою жизнь, я действительно хочу знать, что на уме у этого несчастного сборища комплексов, возглавляемого целым букетом псевдо-суицидальных наклонностей и комплексом неполноценности, даже если это знание необратимо травмирует мой разум. Да, сука, я хочу получить мои ебаные ответы! – яростно выпалил Вергилий, до боли сжимая руль «Ягуара». -Оу, оу, полегче. Не многовато ли за раз? – Азазель на всякий случай отодвинулся назад и поднял руки в знак капитуляции, показывая, что он здесь ни при чем. – На дорогу-то иногда смотри, - кивнул он старшему Спарде, скосив взгляд на шоссе. -Я. Ясно. Выразился? – со злостью в голосе переспросил Вергилий. -Да понял я, - как только внимание старшего Спарды вернулось обратно к дороге, Азазель свободно откинулся на сидении. – Ну, смотри. Во-первых, не кипишуй. Все успеется: пока Данте в Аду, у нас достаточно времени. -Он умрет? – тут же спросил Вергилий. Он не был уверен, хотел ли действительно услышать ответ на свой вопрос или нет. -Не узнаем, пока не наступит вечер, - пожал плечами Азазель. «Данте» - чувства Темного Рыцаря к охотнику по-прежнему были противоречивы. – «Ты был полезен мне, как никто другой. За эти несколько дней ты стал одним из тех немногих, кого мне хотелось бы знать лучше, к кому хотелось бы быть ближе. О чем ты только думал? Зачем ты помогал мне?.. Как бы мне ни хотелось этого не признавать, ты и так обладаешь огромной силой. Так чего ты хотел добиться? Мне нужны ответы, но я уже никогда не узнаю правду, если ты не вернешься из Ада. Зачем ты ушел вместо меня? Он говорит мне не волноваться, и я понимаю, что он прав. Но никак не успокоиться. Он говорит, еще есть время… Что ж, спешить некуда. Единственное, что я могу, – это допрашивать Хозяина Желаний». -Ты теперь вроде как полностью в себе? – запрокинув голову, Азазель уставился в раскинувшийся над ним голубой свод неба, довольно щурясь на солнце. -Не понимаю, о чем ты, - нахмурился Вергилий. Машина мчалась вперед по шоссе. -Судя по всему, это было последнее воспоминание, которое от тебя скрывали. Так что теперь, когда правда, наконец, всплыла, ты должен быть самим собой. Тем самым Вергилием, единым и самодостаточным, - пояснил Азазель. - Не то, что в нашу последнюю встречу. -Надеюсь, от меня больше ничего не скрывают… иначе я буду несколько раздосадован, - напряженно проговорил Вергилий. - И для твоего сведения, никогда ранее не имел разочарования встретить тебя. -А вот и не правда, - радостно возразил ему Азазель. - Разве ты не загадал желание сбежать из мира Демонов в мир людей? -Это был всего лишь обычный знак кровью. Ничего особого. Советую тебе перестать болтать попусту и, наконец, сказать что-нибудь полезное. Твоя абсолютная неспособность продуктивно выдавать информацию раздражает меня, - Вергилий нажал на газ, нетерпеливо кусая нижнюю губу. -Это тебе не обычный знак! – возмущенно развернулся к нему обиженный Азазель. – Это контракт со мной, по которому, кстати говоря, ты променял свое зрение на путь в мир людей! Неблагодарный ублюдок. -Удачу испытываешь? Хозяин Желаний или нет, мне все равно. Тебя стоит убить за одно только то, что ты отнял у меня зрение. И пока я не исполнил это свое желание, кончай молоть чепуху и рассказывай, что стало с Данте, - Темный Рыцарь бросил рассерженный взгляд на Азазеля, готовый разодрать ему глотку, если это заставит демона говорить. - Меня вряд ли что-нибудь остановит. Я с превеликим удовольствием нашинкую твою довольную физиономию мясными лентами. -Ладно, ладно, - сдался Хозяин Желаний. При всей своей силе дураком он не был и чувствовал, когда пустая угроза превращалась в реальную опасность. – А с вами двоими реально весело, ребятки. Ох уж эти мне люди. Чувства, страсти, полный набор. Эх. Ну, во-первых, я закрыл Врата, и это желание было твое. -Как такое вообще возможно? Я все еще здесь, и ты не просишь никакой платы, - что-то подсказывало Вергилию, что вся ситуация была гораздо хуже, чем он думал. -Да, а теперь веселая часть, - довольно засмеялся Азазель. – Твоя плата заключалась в том, чтобы пройти Ад. Но Данте пожелал пойти вместо тебя. Так что я выполнил его желание, дал разрешение, и он прошел во Врата. -Что? – медленно переспросил Темный Рыцарь, вовсе не потому, что он не услышал. Он прекрасно все понял. Просто сама ситуация в своей несуразности и глупости так поразила Вергилия, что было бы странно, если бы он не переспросил. Раздражение и злость яростным пламенем пожирали Вергилия изнутри. Все снова решили за него. Этот шут снова обманул его. –Он совсем ума лишился? - Вергилий был вне себя от злости, на Хозяина Желаний, на себя и больше всего на брата. Ему хотелось взять идиота за шкирку, обругать последними словами, отчитать как пятилетнего, влепить пару затрещин, поставить в угол и лишить пиццы на неделю. Так было всегда. Издеваться и ругать Данте. Накричать на этого олуха, заставить осознать свою вину, простить и забыть. Вергилий хотел бы, чтобы так и было - просто, по-прежнему, как всегда. Но он с сожалением понимал, что время не вернется и по-прежнему уже не будет никогда. Все, во что он верил, оказалось неправдой, привычный мир разрушился, и все изменилось. Когда он думал о том, что Данте пошел в Ад вместо него, его охватывала странная грусть и какое-то тревожное чувство поднималось в груди. «Почему. Я не понимаю. Я отказываюсь верить, что он сделал это просто для меня. Что ему с того? Бессмыслица какая-то…» -И угадай что? Он не просто сиганул в Ад. Это было его желание, так что он будет платить за него. Полный псих, да? – радостно рассуждал Хозяин Желаний, как будто Данте был кем-то посторонним. Вергилию хотелось врезать Азазелю за брата. Разбить лицо в кровь, в мясо, стереть о камни эту гадкую рожу. Выдирать ребра из груди, позвонки из тела, пока он не вернет охотника. Никто, никто кроме Вергилия не имел права мучить Данте. -Если он настолько глуп, то заслуживает этого, - машинально произнес Вергилий, не совсем даже понимая, что сказали его губы. Он смотрел на пустую темно-серую ленту дороги впереди. Глаза слезились. «Это пыль. Это просто ветер». «Он просто позволил себе упасть в Ад. Он пожелал пойти. Он искренне пожелал спасти меня, избавить меня от необходимости идти?» - у Вергилия не было другого выбора, кроме как признать очевидное. Он закрыл глаза на миг, отпуская сомнения, отпуская прошлое, - и вдруг будто сорвался с высоты, провалился под лед. Ледяные осколки безмолвно поломались, словно белый шоколад, пропуская его в бездну, и Вергилия поглотила холодная темная вода. Он будто утонул, захлебнувшись тоской и сожалением. Тупая боль прорезалась откуда-то из глубины и, сворачиваясь кольцами, завязалась тугим узлом в безжалостно стиснутой ребрами груди. Вергилий видел, как падал Данте, будто все случилось секунду назад. «Вернется ли он? Увижу ли я его снова, хоть когда-нибудь? Смогу ли спросить обо всем, что так мучает меня? Никто не проходил через Ад. Зачем ты прыгнул, мудак! Я прошел по всему миру Демонов и едва смог вернуться. А ты пошел в сам Ад… и что мне теперь прикажешь делать? Ждать тут? Просто ждать, утопая в этих нескончаемых, тягучих минутах неизвестности? Так ты себя чувствовал, когда я ушел? Это ужасно. Как ты пережил это… эту муку…» -Расскажи все, что ты знаешь о том месте, куда отправился Данте. Расскажи мне про Ад, - потребовал Вергилий. Возражений он больше не принимал. -О, это очень особое место. Мое любимое, - Азазель расплылся в улыбке и почесал затылок, еще больше взъерошив и так торчавшие в разные стороны светлые волосы. У него замечательно получалось игнорировать угрозы и отвратительное настроение Вергилия. – Во дворце, что возвышается над столицей проклятых, есть комната, куда может войти только Владыка Демонов. Там посреди зала стоит дверь, за которой нет ничего – только пустота. В Преисподней, нам более известной как мир Демонов, каждый боится того, что скрыто за этой дверью. Мало кому хватает смелости произнести вслух даже название той маленькой комнаты. Ад, скрытый там, - истинная мука для любой души, так что добровольно туда уходили очень немногие. Кстати, Легендарный Темный Рыцарь Спарда был одним из них. -Когда это было? – Вергилий совершенно не ожидал услышать об отце. – Как это случилось? Он умер там? «Он сгинул в Аду, когда исчез навсегда? Поэтому он больше не смог вернуться домой? Данте исчезнет так же, как и он?» -Так вот, рассказываю. Он ушел в Ад так же, как и ты должен был – чтобы заплатить за желание. Он пожелал, чтобы его род продолжился, чтобы его дети выжили, несмотря ни на что. -Отец ушел в Ад, чтобы защитить нас? -Он сказал, что всегда будут демоны, которые будут приходить за вами в поисках силы Спарды. Так что он согласился на плату, несмотря на то, что, в отличие от Данте, он знал, куда отправляется. Ад, как мы его называем, на самом деле больше похож на чистилище. Ну, это если выживешь и сможешь из него вернуться. В Ад отправляются те, чьи желания могут изменить мир. Взамен Ад меняет мир тех, кому принадлежат эти желания. Сначала он полностью ломает твой разум. Он медленно сводит с ума, пока ты не начинаешь верить, что белое – это черное, а черное – это белое, а потом снова открывает истинную суть вещей. И так до бесконечности: ты тонешь в темноте заблуждений, пока Ад не возвращает все на круги своя. И каждый переход потрясает все твое существо истинным знанием; правда настолько неожиданна, невозможна и необъятна, что почти никто не может справиться с переживанием этого момента. Практически никто не остается вменяемым – все сходят с ума. Тот, кто загадал желание, едва узнает самого себя, теряет чувство времени и пространства, теряет чувство реальности, и тогда Ад ломает его по частям, создавая целый мир специально для одной-единственной души и заставляет пережить одну за другой все возможные человеческие эмоции. Это бесконечный ряд ситуаций, созданных по воспоминаниям, созданных из того, во что ты веришь, из того, что ты любишь и ненавидишь. Это нескончаемый карнавал эмоций, погружающий тебя то в одно чувство, то в другое, от ужаса до абсолютной безмятежности, от ощущения полного счастья до самых темных глубин отчаяния и сожаления, пока ты не перестанешь различать их. А затем все повторяется, пока все твои чувства не вернутся, не обострятся настолько, что это станет невыносимо. Ад выжигает разум, разрушает личность, перемешивает все чувства, пока границы между надеждами и безысходностью не перестанут существовать. Ад выполняет все самые потаенные желания, выполняет все мечты от наивысших стремлений до самых низменных, а потом обращает все в прах, вызывая к жизни самые дикие страхи. Каждая мельчайшая крупица страха, когда-либо зароненная в сердце, в Аду преображается, пока не станет невыносимой и не заполнит все мысли, все чувства, все существо несчастной души. От разума остаются лишь осколки, а от чувств – рваные обрывки. Тогда настает очередь плоти, и Ад позволяет испытать все ощущения, доступные телу, сменяя их одно за другим. Так же, как и душу, Ад ведет тело по нескончаемому ряду ощущений, пока чувства не обострятся до невозможности, и тогда, наконец, настанет очередь боли и удовольствия. Это секс. Боль и удовольствие в Аду сливаются до тех пор, пока разница не перестанет существовать и не станет все равно. Никто, кто когда-либо смог пройти Ад, не будет смотреть на мир так же. Ад меняет все – так или иначе. Многие доходили до конца, находили выход и молчаливо отворяли дверь обратно в мир, но цели в их жизни больше не было. Они уже больше не воспринимали себя, больше не могли ясно мыслить: слова не давались им, а мысли мчались сумасшедшим роем. Мой долг, как Хозяина Желаний, - убивать их. В тот день… когда Спарда вернулся, я спросил у него, помнил ли он себя. Он улыбнулся и спросил в ответ, выполню ли я свое обещание. Я поклялся, что сделаю все, как он хотел. Черт, он просто улыбнулся, несмотря ни на что. Я огляделся в поисках хоть чего-нибудь, чтобы прикрыть его искромсанное тело, а когда обернулся – он уже исчез. Я никогда его больше не видел. Он был первым, кто вышел из Ада живым и в здравом рассудке. Ну, кроме меня, ясно дело. Но я – это совершенно другое дело и совсем другая история, - Азазель задумался о чем-то и замолчал. Раньше Вергилий думал, что знал, что такое ужас. Как оказалось, он и понятия не имел. Понимание поразило его, внезапно и опустошающее, как удар молнии поразил бы наивного ребенка посреди пустынного поля: безжалостная сила будто вбила его в землю, сдавила все тело и выжгла все внутренности. Раздавила его, как муравья. Единственный в целом мире предательства. Единственный, кровь и плоть от крови и плоти его. Его брат, его отражение. Все принадлежало Вергилию: легкие шаги, силуэт, спина, плечи; сильные руки, потертые о рукоять меча; длинные белые волосы, усмешка на сухих губах; ледяные лазурные глаза, упрямый взгляд – все это было его – и Данте. Все на двоих. Вергилий всегда мог сказать, что брат рядом, что это именно он идет навстречу. Гадать было ни к чему. Как вторая половина его тела, как вторая половина его сердца – Данте. Два брата, и все же одно целое. Что бы ни заставило Данте принять решение, он ушел, чтобы умереть. Физически тело Вергилия было целым, но в сердце не хватало чего-то, как будто он лишился руки или половины тела. Внутри него как будто образовалась огромная рваная рана, и он даже мог уловить запах крови, чувствовал смятые, раскрошенные кости, смутно ощущал разрывающиеся жилы. Его тело – бесполезное сплетение кровоточащих органов, перетянутое нервами. Сломанной кровавой бабочкой Вергилий запутался в паутине, в миллионах тонких, режущих алмазных нитей голых нервов, завязанных пульсирующим узлом острой холодной боли в самом его сердце. Небо было ярко-голубым. «Ягуар» послушно нес Вергилия из одного безымянного маленького городка в другой, обратно в «Дьявол никогда не плачет», где всем на него было плевать. Его ждали лишь те, кто презирал его – те, кого он без сожалений оставит позади, вновь оставаясь одиноким странником. Боль – о, он думал, что знал это слово. Он думал, он знал, каково это – быть одному. Было холодно. Вергилий машинально жал на газ. Он совсем не двигался, будто замер, замерзнув во льду от внезапного оглушающего одиночества, которое лишило его слуха, голоса, и зрения. Только натянутая паутина алмазных нервов, туго стягивавшая его покрытое инеем сердце, не давала Вергилию рассыпаться. Что бы ни связывало его с братом, ненависть или дружба, впервые в жизни Вергилий действительно чувствовал, что они неразрывно связаны. Может быть, все дело было в демонической крови, которую он делил с братом. Может быть, так просто было суждено. «Наши поломанные судьбы, наши поломанные сердца. Как одно». -Никогда не ценишь того, что имеешь, пока не потеряешь все, - вздохнул Азазель, открыл бардачок и выудил пачку сигарет. «Больше не одно целое. Больше не вместе. Если он никогда не вернется, я так и останусь закованным в лед? Мой единственный друг и единственный соперник. Ненависть к тебе вела меня, поддерживала во мне последние всполохи жизни. Теперь я остановлюсь, замру, застыну на века? Чувства слишком остры, они раздирают меня как клыки раздирают сырое мясо. Холод выжжет меня изнутри? Пока мои глаза не подернутся бледной дымкой, пока разум не оставит меня? Вернешься ли ты? Несмотря на законы мира, несмотря на то, что все против тебя? Ты вернешься?» -Дай мне…одну, - пробормотал Вергилий, с трудом оторвал негнущиеся пальцы от руля и потянулся за сигаретой. «Мои руки дрожат», - с детским непосредственным удивлением подумалось Вергилию. – «Впервые за столько лет…» Он взял сигарету, которую ему с сомнением на лице протянул Хозяин Желаний, и еле-еле удержал ее между дрожащими пальцами. Азазель хмыкнул, но промолчал и передал ему старую поцарапанную металлическую зажигалку. Вергилий неуклюже отпустил руль и после нескольких неудачных попыток, когда его закостенелые пальцы срывались с зажигалки и он почти что ронял ее себе на колени, наконец, зажег сигарету. Он устало положил одну руку обратно на руль и вдохнул едкий дым. На вкус дым был похож на слезы. «Почему я испытываю все эти чувства? Не то чтобы мне действительно было дело до того, что с ним станет… Я всю жизнь не обращал на него внимания, и все было в порядке…» «О, Вергилий, мой мальчик, признай это. Ты всю жизнь был уверен, что Данте всегда будет рядом, что бы ни случилось. Ты никогда не задумывался о нем, не обращал внимания на его существование, оставлял его позади, ненавидел его, - но все это время ты доверял ему. Ты всегда был уверен, что он был тем единственным, кого не тронет жестокое время, кого не сломит разрушающийся мир, кто останется рядом с тобой, несмотря ни на что. Ты стал верить, что он никогда не оставит тебя». «Ты хочешь сказать, что я чувствую эту боль и одиночество от того, что его нет со мной?» «Ну конечно, мой милый Вергилий. Будь честным с собой. Сейчас ты больше всего боишься, что он не вернется. Ты потрясен и смущен, ты не хочешь оставаться один. Ты боишься, что он оставит тебя, так же как отец, так же как и я, когда мне пришлось уйти от тебя, мой любимый сын». О, и не забудь про остальное, Кор-р-ролева. «Что остальное? Что еще? Не хочу я больше слушать! Почему я должен вам верить? Все это чепуха». Но факт остается фактом, молодой человек: ты переживаешь за своего брата. Ты любишь его, так же, как когда-то любил маленького мальчика Данте, с которым вы делили все, что у вас было: бамбуковые мечи, кровать, любовь мамы. Ты не хочешь его смерти, ты не хочешь, чтобы он страдал. «В этом мире только я имею право мучить Данте, заставлять его страдать. Только я могу быть причиной его отчаяния». По-моему, звучит как речь кого-то очень р-р-ревнивого и жадного. Что посоветуете Ваше Величество? «Ничего. Просто позволим Вергилию решать самому. На этот раз, кот, исчезни полностью. Твоя улыбка меня раздражает». «Данте. Капризный ребенок. Дурак. Шутник хренов. Он всегда был рядом, единственная константа в уравнении жизни. Никогда не меняясь, с этой глупой улыбкой во все лицо, с пристальным взглядом. Всегда рядом, чтобы влезть не в свое дело и разъебать все к чертям. Единственный, чье присутствие постоянно, единственный, на кого можно рассчитывать в этом разрушающемся мире. Джокер в колоде карт. Последняя карта. Мой Джокер». -Волнуешься за младшего брата? – наконец спросил Азазель после нескольких минут молчания. -В каком-то смысле, - недовольно ответил Вергилий, жуя кончик тлеющей сигареты. -Надеюсь, он там справляется. В конце концов, он так же силен, как ты. Я лично проверял. И, в отличие от тебя, он не был на грани смерти, когда ушел в Ад. -Что значит лично проверял? Он сам даже не знает о силе, которой обладает. У меня ушло столько сил на то, чтобы пробудить в нем демона, - возмутился Вергилий. – Не был на грани смерти? Да он только что очнулся после того, как покончил с собой. -Ну, в отличие от тебя, он не был в мире Демонов до этого, так что сломать его будет труднее, чем тебя. К тому же, что бы ты там ни думал, в отличие от остальных демонов, сила в вас двоих была распечатана с самого детства. Я сам лично снимал печати, чтобы, когда демоны придут за вашей очаровательной мамой, вы могли ее защитить. -Защитить ее? – Вергилий нервно рассмеялся. – Этот мелкий… он трясся от страха, сидя за ее спиной! -О? – ухмыльнулся Азазель, выкидывая докуренную сигарету куда-то в сторону. Время еще дрожало легкой пеленой вокруг, застыв по велению Гериона, и путь, который обычно занимал несколько часов, «Ягуар» преодолел всего за несколько минут: вдалеке приближался темный силуэт города, они должны были уже скоро приехать в «Дьявол никогда не плачет». – Ты себе это так представляешь? Ну что ж, продолжай так думать, глупый мальчишка. -А в чем дело? – устало спросил Вергилий, у него кончались силы удивляться или возмущаться. – Что еще тебе известно? Говори сейчас же. -И ты, и твой брат с самого начала имели достаточно силы, чтобы защитить ее в тот день. Именно за это и заплатил Спарда. Ты, Вергилий, бросился, чтобы пожертвовать собой, заслонить ее и брата, - но от тебя легко отмахнулись. Ты потерял сознание. Была ли это судьба или просто игра случая, мы не узнаем никогда. Так или иначе, остался только Данте. Ты правда думаешь, что сила, пришедшая за вами в тот день, могла просто передумать, развернуться и оставить ваши драгоценные тела, в которых текла кровь Легендарного Темного Рыцаря Спарды, просто лежать на полу? – Азазель задумчиво провел пальцами по своей козлиной бородке и выжидающе уставился на Вергилия. -Что произошло в тот день? – мрачно спросил старший Спарда. -У брата спроси. Ведь это он все видел. Старший сын Спарды, Темный Рыцарь, Вергилий терял себя, часть за частью, медленно, мучительно, бесповоротно. Он вел машину по узким знакомым улицам, направляясь в «Дьявол никогда не плачет», и его сердце, зажатое в клетке груди, никак не могло успокоиться. Он столького не знал, столького не понимал. «Ягуар» остановился перед агентством. Вергилий вышел из машины, невольно обнимая себя за плечи и проводя руками по предплечьям, как будто он замерз. Но холод был не в воздухе. Холод был под кожей. Старший Спарда поднялся по лестнице к старым дверям. Деревянная ручка, чугунная узорная решетка поверх зернистого стекла. Он остановился в раздумьях. -Пошли, - прошептал Хозяин Желаний у него за спиной, но Вергилий отдернул руку от двери, развернулся и сел на ступенях. -Здесь вполне подойдет. Я подожду, - чувства переполняли его, и скрывать это было невозможно: голос Вергилия прозвучал непривычно хрипло. -О как, - удивился Азазель. – Ну как хочешь. А я пойду внутрь и расскажу остальным, что ты теперь у нас все помнишь, - Хозяин Желаний прошел в агентство и из-за двери послышались женские голоса. -Да уж, будь так добр – машинально бросил вслед Вергилий. «Я не знал. Я поспешил со своими глупыми выводами. И теперь мой единственный брат в Аду, страдает за меня, потому что он так решил. Как мы докатились до этого?» «Прости, Верг…» - все звучало у Вергилия в памяти. Голос, назвавший его «Верг», был до боли знакомым: он был резким и сильным, и это напоминало старые времена, когда Вергилий упражнялся в фехтовании с братом. Этот голос пробудил воспоминания о солнечных днях, когда они лежали в траве, слишком вымотавшиеся, чтобы двигаться. Тогда осторожные пальцы пытались тихонько взять его за руку, а он злился и говорил, что это по-детски, но все-таки всегда улыбался. Он слишком хорошо знал это желание - быть любимым, нужным. Оно сводило с ума и его тоже. Но он всегда говорил: «Перестань». -Мне так жаль, - слова еле слышно сорвались с губ Вергилия. – Это правда, ты мне очень дорог. Просто… я не могу в этом признаться. Прости… ... Золотой диск солнца наконец скрылся за черепичными крышами. Из агентства никто не выходил, и Вергилий был рад, что его не тревожили. Он был благодарен за возможность побыть одному. С тех пор, как он сел на ступени «Дьявол никогда не плачет», старший Спарда ни разу даже не пошевелился. Он так и сидел, всего лишь в синих, измазанных кровью джинсах да в кедах. Вергилию по-прежнему казалось, что он замерзает, но он даже не вздрогнул. Ему только очень хотелось обнять Данте. Со временем тупая боль в груди будто наточила когти и теперь пировала Вергилием, терзая его внутренности и выжигая кожу морозным налетом отчаяния. Вот так сидеть молча и ждать Данте на ступенях «Дьявол никогда не плачет» было невыносимо. Неизвестность и грусть пожирали Вергилия изнутри, натягивали нервы дребезжащими струнами; раскрывали сердце, словно спелый гранат, и медленно, мучительно препарировали его. Если бы только Данте не был его братом, все было бы настолько проще. Но Данте был. Его братом. Почему он не сказал нам раньше? «Действительно, почему?» Тогда нам бы не пришлось сейчас страдать. Нам не пришлось бы отвечать за то, что мы сделали по незнанию. «Почему он не сказал мне раньше? Я бы не позволил ему идти в Ад одному. Мне бы не пришлось сидеть здесь и ждать, пока он вернется. Мне не пришлось бы чувствовать все это». Опять он… он разрушает нашу жизнь… «Конечно, это опять он. Он всегда все портит. Если бы он только мне сказал…» Он не стоит нашей боли. Мы не должны переживать из-за него. Мы сами не стали бы так рисковать из-за него, так что его поступок был излишним. Он вздрогнул от неожиданности, когда Данте схватил его за плечо, а потом холодная рука крепко взяла его сзади за шею и сухие губы на миг прикоснулись к его щеке, почти что поцеловали в уголок рта. -Прости, - прошептал Данте и оттолкнулся ногами от края, позволяя силе портала утянуть его в белую бездну. «Ничто не было излишним. Он стоит того. Если бы он загадал желание, я спрыгнул бы за него. Потому что я поклялся защищать моего брата». Конечно, мы клялись. Но как мы можем защищать его, если он даже не собирался говорить нам, что он наш брат? «Да, он должен был сказать. Надеюсь, больше он не устроит сюрпризов. Не хочу больше никогда так за него переживать». Но если мы продолжим так им дорожить, он только будет заставлять нас больше волноваться… принесет нам больше боли… «Сейчас мне наплевать. Просто… пожалуйста, пусть он вернется. Пусть он вернется домой…» Но мы… «Довольно! Не хочу больше оправданий! Я просто хочу, чтобы он вернулся. Вернулся ко мне…» Что-то металлическое звякнуло, и кто-то вышел из-за угла. Грязные белые волосы слипшимися прядями свисали на лоб, скрывая лицо. Высокое, когда-то сильное тело было наполовину изодрано, будто целые куски плоти были сорваны с рук и ног. Белели обнаженные кости в розовых подтеках, раны зияли черными и алыми дырами по голому, покрытому синяками, кровоподтеками и застывшей спермой телу. Кровь и семя цвели на нем бело-красными розами. Там, где темные крюки, вбитые в ребра, вонзались в плоть, тонкие струи крови текли алой мантией по бледной коже. Старые тяжелые чугунные браслеты оков на запястьях и лодыжках позвякивали при каждом шаге, цепи тянулись по брусчатке королевским шлейфом. Глаза Вергилия распахнулись в ужасе, стало трудно дышать, он почти задохнулся, все тело трясло мелкой дрожью. Вергилий поднялся со ступеней. «Ты здесь! Блядь... ради всего что свято, никогда… никогда не смей больше уходить в Ад! Только посмотри на себя, это того не стоило! Больше никогда так не делай!.. Слышишь? Я о тебе позабочусь… я вылечу тебя, я тебя спасу, только больше никогда, умоляю тебя, никогда не делай с собой подобного! И пожалуйста, прошу тебя, больше никогда не заставляй меня переживать такое. Не заставляй меня ждать в одиночестве, в неизвестности. И никогда, пожалуйста, - не делай такого ради меня!» -Эй! – Данте подошел к Вергилию, улыбаясь разбитыми, припухшими губами, смотря на брата светлыми голубыми глазами. «Надеюсь, ты не очень злишься на меня. Я… меня совсем доломали, и я теперь совсем сломан и испорчен. Но ты ведь все равно не отвернешься от меня. Да, Верг?» «Данте… проклятье… Не надо все брать на себя! Вечно ты все делаешь один. Вечно ты решаешь за нас обоих! Никогда больше так не делай. Не страдай так больше…» -Идиот! – зло накричал на брата Вергилий. Ему хотелось сказать, что все будет хорошо, обнять Данте, погладить по голове, как в детстве… но Вергилий не верил, что это поможет. Обниматься и говорить по душам – это не то, что они обычно делали. И единственное, что он действительно мог - это устроить драку. Как всегда. Поэтому Вергилий замахнулся и ударил брата наотмашь по лицу. – Никогда, слышишь?... «Никогда больше меня так не пугай! Никогда больше таких глупостей не делай! Ты же мог умереть! Идиот!» Данте вздрогнул. «Значит, выхода нет. Извини, Верг. Значит, ты все-таки не примешь меня. Я понимаю. Все в порядке. Я сдаюсь. Прости…» - не поворачивая лица и не поднимая взгляда на брата, Данте беспомощно рухнул на колени, а затем на брусчатку. Что-то нежное, что еще оставалось в нем, треснуло и рассыпалось. Разбитые губы улыбнулись пустой улыбкой, которую так ненавидел Вергилий, ясные лазурные глаза застыли и перестали что-либо видеть. Тело жило, но Данте больше не было. -Охуенчик, - мечтательно протянул Хозяин Желаний, прислонившись боком к дверному косяку. – Мужик прошел Ад и вернулся в здравом уме и вполне себе целым, а ты только что взял и за пятнадцать секунд сломал его окончательно. Снимаю шляпу перед твоим мастерством. Ну пиздец теперь, чо. ... Если вы думаете, что хуже быть не может, то я вас обрадую))))) Далее в программе: верг собирает Данте по частям. Горячий экшен. Наконецто – целовашки! И еще куча авторских кинков и фетишей.. помимо бывших уже тачки и душа) Тада! Настал тот момент когда я перестаю быть няшей и с остервенением сижу и недовольно дуюсь на малое количество фидбэка. *сюка-мод* кормить меня ревьюшками! Иначе хомяк подохнет с голоду. Я знаю, я ревьюшная шлюха. Ну и что) И ваще, мне тут на фанфикшеннет какое-то мудо..человеко написало что у меня много описаний и меня читать сложно. Пусть тургенева почитает, козел Т_Т И ваще мне кажется, кроме меня, макси по классике дмс с рейтом выше НЦ нет. (Если кто-то найдет - в личку мне. На любом языке. Переведу епт.) так что всем поддерживать меня, а то и этого тоже не будет *кидает ультиматумы направо-налево* Ежепостовые лучи любви тем кто со мной, чмавкаю постояшек моих, особенно Ran_Aruka, Markiz-de-Anarhia, попинывающих меня в лс. Пинайте чаще, пока не сдохло. Этан