Личный Ад Данте

Предупреждения: отсосушки и рукоблудство! ...в общем-то, я окуела и нате вам текст. почти не проверено. ибо сча некем. ибо я вконец окуела. ... Глава 16. Наблюдая, как старший Спарда придвигается все ближе, Данте медленно и с трудом выдохнул. Горячий язык Вергилия прошел по его члену вверх, оставляя влажный след, заставляя охотника вздрогнуть от нежного бархатного прикосновения. Возбуждение огнем полыхало в венах, но в тот момент, когда Вергилий посмотрел на него снизу вверх, в груди Данте развернулся и расправил свои драные скользкие крылья страх: из глубин его памяти воскресли воспоминания об унижении и пытках, и он с ужасом вспомнил себя на месте брата, сломленным, поруганным, послушно открывающим рот – все, лишь бы выжить и вернуться. Терпко сползали по языку в пересохшее горло вязкие капли спермы. Запах жженого мяса стоял в тяжелом воздухе. По голым нервам, как по оборванным проводам, дрожала не то боль, не то удовольствие. По бедрам тонкими струйками текла холодная не то кровь, не то сперма. Скользкие руки скребли по коже, прорывая ее насквозь, сухие пальцы с когтями насильно открывали рот, и Данте задыхался от духоты, давился плотью, а чужие руки безжалостно выворачивали наизнанку его грудную клетку. Вергилий прикрыл глаза, наслаждаясь моментом, когда пятка Данте больно ударила его по спине. Младший дернулся и попытался отползти от него как можно дальше, очень успешно лягаясь. -Какого-…? – Вергилий выругался. Данте била дрожь. С ужасом в глазах он дергал руками за несчастный галстук и изо всех сил старался ногами отпихнуть Вергилия от себя. Несмотря на то, что старший Спарда довольно крепко держался за его бедра, Данте удалось оттолкнуть брата и спихнуть его с кровати. -Да что за-…? – Вергилий был настолько сбит с толку, что совсем не сопротивлялся и послушно сполз на пол вместе с половиной смятой простыни. Он растянулся на спине и закрыл лицо рукой, кусая губы в раздражении, чтобы не сказать охотнику чего-нибудь лишнего: «Почему каждый раз что-нибудь такое происходит? Ну что? Что на этот раз? Мне уже порядком надоело сдерживаться! Тебе ведь только что все нравилось – что не так теперь-то?» -Данте-… - Вергилий попытался тихо позвать брата, но его тут же прервал испуганный крик: -Не приближайся ко мне! «Что с ним?» - Вергилий вскочил на ноги. – «Я задел рану, нечаянно причинил ему боль?» Данте, сжавшись, лежал на подушках спиной к брату, пряча лицо у спинки кровати, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в чугунные спицы. Его бледная спина и ровный ряд позвонков были перечерчены красными следами и бледно-фиолетовыми отпечатками синяков, все мышцы были напряжены и четкими линиями вырисовывались на плечах, вдоль шеи, на лопатках. Казалось, тело Данте скрутил припадок и если он отпустит чугунные спицы, его тело порвется, как натянутая струна. -Данте, ты в порядке? – взволнованно спросил Вергилий, протягивая к брату руку. -Не смей! – вскрикнул охотник в ответ. Он сразу же оттолкнул бы брата, если бы не был связан. Старший Спарда молча опустил руку и в бешенстве сжал кулаки. Он готов был разнести ближайшую стену в крошки, но сдержался. Данте, его младший брат, никогда не знавший покоя, никогда не знавший страха, был сломлен. Больше, чем Вергилий мог себе представить. Его младший брат, дрожа от страха и свернувшись клубком, лежал на белоснежных простынях – худое, израненное, голое тело, забившееся в угол. Привязанный к спинке кровати всего лишь тонким белым галстуком, Данте был настолько слаб, что не мог порвать даже эту глупую тряпку. -Зачем ты вообще полез это делать? – в ужасе спросил Данте. -Делать что? – не понял Вергилий. -Это… - Данте отвернулся на миг, потом зло уставился на старшего Спарду исподлобья. – Зачем ты собирался? Это же отвратительно! Никогда больше не хочу видеть, что ты готов так унижаться! Мерзость какая… -О… - Вергилий наконец понял, что так взволновало его младшего близнеца. Он обошел кровать, медленно, чтобы не спугнуть брата, отодвинул подушки, освобождая себе место рядом с ощетинившимся Данте. – Могу я поговорить с тобой об этом? -Ну попробуй, - пробормотал охотник, но тут же нервно дернулся в сторону, когда старший Спарда сел на кровать рядом с ним. -Послушай, - Вергилий выдохнул, собираясь с мыслями. Он посмотрел на сломанного мужчину, все еще дрожащего в ужасе и прижимающегося к спинке кровати, и легко коснулся рукой щеки брата. – Я хочу тебя. Данте оказался абсолютно обезоружен внезапным признанием, поэтому он просто непонимающе моргнул и стал ждать, чтобы Вергилий продолжил объяснять. Но старший Спарда только непринужденно улыбнулся, наклонился и мимолетно поцеловал его, едва коснувшись губ охотника своими. -Данте, - Вергилий наклонился и взял лицо младшего обеими руками, проводя большим пальцем по линии скулы. Они были так близко, что чувствовали кожей дыхание друг друга. – Я правда тебя хочу. И я знаю, что сейчас ты не против этого. Поверь мне, то, что я начал – вовсе не мерзко и не отвратительно. Мне так жаль, что тебе столько пришлось пережить. Тогда, когда ты оказался в руках Калеба… Я искренне сожалею, что не смог прийти раньше и остановить их. Потом Ад… я даже представить не могу, через что тебе пришлось пройти. Но поверь мне, Данте, сейчас все совсем по-другому. Когда делаешь это по собственному желанию, единственное, что испытываешь – это возбуждение… Охотник смотрел, словно зачарованный, в лазурные холодные глаза брата, и ему хотелось верить, что на этот раз видение о Вергилии не окажется всего лишь еще одной реальностью, услужливо подсунутой ему Адом, что на следующий день он все еще проснется у себя в агентстве, и пытки и насилие не повторятся. Данте хотел верить, что все, что он чувствовал в эту минуту: белые хлопчатые простыни на мятой кровати, мягкая подушка за спиной, крепкие чугунные прутья, зажатые в его кулаках, теплое прикосновение заботливых рук брата, его горячее дыхание, обжигающее губы, рассеивающее воспоминания, отгоняющее страх – все это окажется настоящим. Вытесняя ледяную голубизну в тонкую кайму, черные зрачки в глазах Вергилия стали совсем большими. Данте видел в них свое отражение. Он всегда знал, что в книгах писали ложь, и по глазам нельзя читать эмоции других. Он всегда знал, что нельзя увидеть ни желания, ни отчаяния, ни ненависти, ни любви. Но видеть брата так близко, что он мог различить каждый переливающийся небом ледяной осколок его глаз, было странно волнующим. Как часто он был настолько близко к брату? Да, пару раз, но как часто при этом Ямато не торчал в его животе, выпуская кровь? -Позволь мне сделать это, хорошо? – вкрадчиво прошептал старший Спарда. Пока Вергилий говорил мягкие, тягучие слова, его губы слегка касались губ охотника, опаляя прикосновением, и Данте едва сдержался: его буквально поглотило непреодолимое желание оторвать взгляд от ледяных глаз и, наконец, взглянуть на тонкие припухшие губы, а лучше – прикоснуться. -Эм… - Данте нахмурился. Он вроде успокоился после приступа внезапно охватившего его страха и теперь с трудом справлялся с вновь нахлынувшим возбуждением. Данте опустил голову и уставился на черные джинсы брата, собирая остатки здравого смысла. Его ответом могло быть только: - Нет. «Во что бы то ни стало я не позволю тебе! Не порти все этим дерьмом, не надо. Никто не стоит, чтобы ты падал так низко», – ругал Данте брата про себя. Его действительно тянуло к Вергилию, почти непреодолимо. Ему как никогда хотелось свернуться на груди брата, закутаться в его руки, уйти ото всего, что его преследовало и только слушать, слушать этот томный низкой голос и чувствовать мягкие горячие губы. Верить – нет, знать, что это и есть реальность. Знать, что Вергилий не умер в мире демонов, не убит им самим, что Вергилий жив и рядом. Но такое… Данте должен был остановить брата, потому что не верил, что кто-нибудь может делать такое добровольно. Это же был не кто-нибудь, а Вергилий. А в мире не должно было быть ничего, что могло бы заставить Вергилия опуститься на колени и заставить терпеть подобное унижение. Этого Данте не мог допустить. «Ты никогда не будешь этого делать! Я не позволю», - поклялся себе Данте. – «Не хочу, чтобы ты когда-либо испытал то отвратительное чувство, которое испытывал я…» -Перестань вспоминать, - потребовал Вергилий и слегка встряхнул брата. Сильные руки запрокинули голову Данте назад, и он послушно уставился в ледяные глаза своего близнеца. – Смотри только на меня. Просто позволь себе чувствовать. Не встретив никакого сопротивления, Вергилий залез на кровать, перекинул ногу через Данте и встал на колени перед братом, нависая над ним, будто загораживая от всего остального мира. - Данте… - по одному прикосновению его пальцев губы охотника раскрылись Вергилию навстречу, вызывая довольную улыбку. Похоть затягивала Вергилия, заставляла терять хладнокровие. - Сделай это снова… -Сделать что? – Данте непонимающе уставился на брата, властно поднимающегося над ним. Старший Спарда не удостоил его ответом, но рот Вергилия приоткрылся, и горячий язык медленно провел по нижней губе охотника, оставляя влажный след. -Ах ты ж блядь… - выдохнул Данте и послушно потянулся навстречу. «У тебя это слишком хорошо выходит», - они поцеловались, едва соприкасаясь раскрытыми губами, и Данте хотел было тут же отстраниться, но Вергилий настойчиво держал его голову обеими руками, не давая прекратить,– «заставлять меня не думать… слишком хорошо выходит…» Старший Спарда нетерпеливо застонал. Поцелуй был неуклюжим и неполным, от этого Вергилию только больше хотелось впиться в Данте, который метался между похотью и страхами, послушно выгибаясь навстречу брату и в то же время все еще пытаясь освободиться, дергая привязанными к спинке кровати руками. Вергилий отпустил брата и осторожно взял его за лодыжки: -Просто делай то, что я скажу. -Да ни за что! – Данте дернулся, вырываясь, и со всей силы оттолкнул его ногами. Вергилий съехал с кровати вместе с простыней и подушками, безуспешно махнул рукой в попытке за что-то зацепиться, и рухнул на пол. -Хватит! Прекрати сбрасывать меня с кровати, мелкий поганец! – раздраженно крикнул он брату и поднялся с пола, со злостью сжимая в руке измятую и издерганную вконец простынь. -Что? Кто еще тут поганец? На себя посмотри, мудак озабоченный! – рявкнул Данте в ответ. Он тоже был зол. Конечно, он был возбужден и не хотел, чтобы Вергилий уходил, но сама мысль о том, чтобы позволить Вергилию так унижаться перед ним, вызывала у Данте отвращение, панику и почти физическое желание блевать. – Чтоб тебя даже близко к моему члену не было! -Да почему, блядь, нет? – Вергилий беспомощно всплеснул руками, яростно скомкал простынь, швырнул ее в дальний угол комнаты, и, не дожидаясь очередной глупости в ответ, начал ходить по спальне взад-вперед. -Потому что я не хочу, чтобы ты чувствовал то же, что пришлось мне. Так что я сам все сделаю, придурочная ты скотина! – проорал Данте в запале, не совсем соображая, что именно он только что сказал. Но отступать было некуда, и, осознав весь смысл своих слов, он с удивлением замер на кровати, тяжело дыша, взлохмаченный и злой. -О, - Вергилий резко остановился. Ему хотелось одновременно смеяться и плакать. -Да. Развяжи меня, - потребовал Данте, изображая обиду, чтобы скрыть смущение. -Нет, - Вергилий сложил руки на груди. – Единственное, что ты пока делаешь - это сопротивляешься. Так что не вижу причин тебя развязывать. -Эй, я же сказал, что сделаю! Так что развяжи меня! – для пущего эффекта Данте дернул перевязанными мятым белым галстуком руками и в ожидании уставился на брата. -Но тебе руками все равно ничего делать не нужно… - непринужденно прокомментировал Вергилий. Этот разговор начинал его забавлять. -Да ты гребаный извращенец! – поперхнувшись от такой наглости, выпалил Данте, но судя по всему, Вергилий сдаваться не собирался, а за слова надо было отвечать. Данте прекрасно понимал, что если он сейчас хоть на секунду попробовал бы представить себе ситуацию и проанализировать ее, то пришел бы в ужас, погрузился в воспоминания и в хорошем случае опустошил желудок, а в худшем – снова заблудился в страхах, потеряв ощущение реальности. Тьма поглотила бы его, утопив в отчаянии, он захлебнулся бы снова в этом терпком черном масле. Поэтому сев настолько прямо, насколько это было возможно, спихнув при этом с кровати почти все подушки, Данте перестал думать и поднял правый локоть, освобождая Вергилию место в своих перетянутых галстуком объятиях. – Ну тогда тащи сюда свою задницу. И живо. -О… - старший Спарда был крайне удивлен быстрому решению брата, но он бы никогда не простил себе, если бы упустил такую возможность, поэтому он снова залез на кровать – «Снова на кровать! Кретин невоспитанный…» - и проскользнул между связанными руками младшего. Сидеть заключенным в хоть и невольных, но теплых объятиях Данте было странно. Неожиданно приятно и успокаивающе. Вергилий устроился поудобнее, осторожно расставил ноги по обе стороны брата и согнул их в коленях, чтобы не съехать с единственной оставшейся на кровати подушки. Данте, обнимавший его за пояс, с невозмутимым видом распластался на кровати перед старшим Спардой, вытянув ноги поверх измятого одеяла и предоставив Вергилию отличный вид на свою голую спину и задницу. Охотник крепко взялся за чугунную спинку кровати для поддержки – физической и моральной, оперся локтями о подушку и опустил взгляд на металлическую пуговицу черных джинсов Вергилия, которая оказалась прямо перед его лицом. То, что Вергилий был возбужден, сомнений не вызывало. «Да уж, ему явно не очень-то удобно. Хотя как будто мне удобно, черт. Что же делать то… я, конечно, как-нибудь справлюсь… Ладно. Лучший способ справиться с проблемой – это встретить ее лицом к лицу. К лицу вот уж точно, гребаная ирония. Уржаться. И это же Вергилий, черт подери. Ну, он мой брат, конечно, но это он пытался ко мне подкатить все это время. Так что, думаю, переживет не помрет. Это вообще так же, как если бы девчонка отсасывала? Вот блядь, я ж никогда этого нормально не делал, что если нихрена не получится? Что если выйдет ужасно? Вот дерьмо… А если он-…» -И? – спросил Вергилий слегка охрипшим голосом, убрал непослушную прядь белых волос с лица Данте и заправил ее брату за ухо. -Что? Я же не могу пуговицу расстегнуть! – огрызнулся Данте и мотнул головой, недовольно отдернувшись от руки брата. Его итак взъерошенные волосы снова растрепались и упали на лицо, закрывая глаза. «Походу, альтернатив нет. Буду надеяться, что я буду адски везучим и моя гениальность в импровизации меня не подведет». -Конечно, можешь, - вполне доброжелательно сказал Вергилий, широко улыбнулся, запустил руку в волосы брата, длинными белыми прядями спадавшие Данте на лицо, и широким привычным жестом зачесал их назад. Его пальцы так и остались запутанными во взлохмаченных волосах охотника: Вергилий слегка придерживал Данте за затылок, не давая ему возможности отступиться. «Ну хоть в этот раз пусть я не испорчу все снова…» - Вергилий молил небеса о силе воли и терпении, которых у него катастрофически не хватало. - «Я так хочу его…» -Ну, ты сам напросился, - театрально закатил глаза Данте. Он взял металлическую пуговицу в рот, безжалостно откусил ее с джинсов Вергилия и выплюнул куда-то в сторону. Пуговица звякнула и прокатилась по паркету под шкаф. «К чертям все, пан или пропал». -Я надеюсь, - предупредил брата Вергилий, - что пуговица будет единственным на сегодняшний вечер, с чем ты решил обойтись подобным образом. -Не волнуйся, травмировать тебя я не намерен. Куда уж больше, ты и так достаточно долбанутый, - усмехнулся Данте, взялся зубами за молнию и потянул вниз. -О, наконец-то, - Вергилий откинулся назад, облокотился о чугунную спинку кровати и с интересом наблюдал за братом, полуприкрыв глаза, позволив возбуждению, с которым он так боролся ранее, свободно разлиться по телу тяжелым теплом и мелкой электрической дрожью. Данте сначала увидел дорожку коротких белых волос, потом дошел до возбужденного члена Вергилия, зажатого между телом и грубой черной тканью джинсов. Охотник вовсе не был уверен, что хочет его видеть. Точнее, Данте был абсолютно и полностью уверен, что видеть какие-либо члены в такой непосредственной близости от своего лица он не хотел ни за какие шиши. Даже за ту пиццу карбонару с седьмой улицы. А он много чего делал ради этой пиццы. Очень много чего, незаконного и аморального. И все же. Пауза затянулась, и прежде, чем его мысли вернулись к воспоминаниям об Аде, Данте решил действовать: он до конца расстегнул молнию, и твердый и блестящий от смазки член брата оказался прямо у его щеки. «У нас, вроде, должны быть одинаковые тела, но блядь», - горячее прикосновение, казалось, жгло кожу. - «Интересно, с чего он такой твердый… В смысле, у него, конечно дочерта не было секса, но… Я точно не вхожу в список того, на что у него встает, так что… хотя… да наплевать. Он ведь не собирается меня использовать, как это было… Вот дерьмо, зачем вспомнил…» Данте зажмурился на миг, потом собрался с духом и огляделся. На удивление, все было не так, как он ожидал. Все было по-другому. Он не задыхался и не хотел умереть. Никакой крови, никакой боли. Дыхание Вергилия в тишине. Не было никакой скрывающей страхи темноты: в комнате было светло. За окном медленно опускались голубые сумерки, а на старом столе горела желтым лампа, освещая бардак в комнате, коробки с барахлом, кожаные кресла, мятые подушки на полу, скомканное одеяло, самого Данте и Вергилия. Горячий твердый член горячо касался щеки. Это было ужасно. Данте почти испугался. Но прошла пара секунд, и ничего не произошло. На деле все оказалось не так страшно: никто его ни к чему не принуждал. Данте чувствовал легкий запах тела и мог с легкостью рассмотреть влажную кожу на твердом члене Вергилия, а взглянув наверх, он мог различить маленькие капли пота, появившиеся на животе брата, чуть поблескивающие на напряженных мышцах, еле заметной росой рассыпавшиеся по плоской груди и по изогнутой линии шеи. Пристальный изучающий взгляд Данте встретился с томным, переполненным похотью взглядом Вергилия. «Ох, твою налево! Он на меня пялится! Я же не могу это делать, пока он на меня пялится! И как он думает я буду это…» Вергилий взглянул на Данте, в свою очередь смотрящего на него снизу вверх с сомнением и любопытством, и по спине старшего Спарды прошла дрожь. Данте снова был всем для него, как много лет назад. Те нежные чувства, которые были похоронены так глубоко в сердце Темного Рыцаря, что он уже забыл об их существовании, сейчас прорвались наружу. Впервые Вергилию снова хотелось верить, что секс – не грех. Он наконец перестал чувствовать, что делает то, что пачкает его падшую душу еще больше. Впервые ему показалось, что все в мире вдруг стало кристально ясным и чистым, и быть с Данте было легко. Приятно. Удобно. Привычно. Только одна мысль смущала Вергилия и не давала ему покоя. Разве не должен был он, Темный Рыцарь, быть там, внизу, на коленях? Данте был первым мужчиной, которого Вергилий встретил с момента своего заточения. Данте помог ему, принял его безоговорочно, Данте страдал за него, и Вергилий готов был, но… Старший Спарда был слишком потрясен тем, на что брат пошел ради него, чтобы возражать. Вергилий хотел бы встать перед Данте на колени, сводить его с ума, увидеть чистое удовольствие на его лице, почувствовать его кожей, но он боялся, что любое неверное движение приведет к катастрофе – и молча повиновался. «Твою мать…» - думал Вергилий. Данте, со всей его неисчерпаемой внутренней силой, Данте, обманувший судьбу столько раз, что он уже сбился со счета, Данте, прошедший сам Ад ради него – этот мужчина сейчас лежал перед ним, готовый сделать ради брата все что угодно. – «У меня нет шансов устоять…» -Данте, - позвал старший Спарда. Его дыхание сбилось, желание и нетерпение слышались в голосе, его член чуть дрожал от возбуждения у щеки охотника. – Я хочу тебя сейчас же… Это не было приказом, не было просьбой. Вергилий откровенно умолял его, и Данте на миг задумался о том, кто же на самом деле был связан, и кто манипулировал кем. Не так часто он слышал, чтобы его старший брат молил о чем-то, и Данте со стыдом почувствовал, что сам возбуждается. Его член, прижатый к простыне, очень быстро становился твердым. Вергилий умолял о его прикосновениях, и Данте был готов исполнить его желание. Исполнить с удовольствием. Охотник наклонился и осторожно поцеловал брата чуть ниже пупка, срывая с губ Вергилия тихий рваный вздох. «Ну вот, я убегаю, снова тяну резину», - мысленно отругал себя Данте и попробовал для начала провести языком вдоль члена брата так же, как Вергилий раньше касался его. Кончик языка медленно скользнул вдоль чувствительной кожи, по телу старшего Спарды прошла дрожь, левая рука Вергилия с силой скомкала простынь, а правая сжала волосы Данте, безжалостно накручивая непослушные белые локоны на пальцы. Данте дошел языком до головки, потом нервно сглотнул и попробовал сперва легко прикоснуться к ней губами, свыкаясь с солоноватым вкусом кожи. -Ди, - выдохнул Вергилий и облизал так быстро высохшие губы. – Если не хочешь, не нужно себя заставлять, но, сука… Данте улыбнулся. «Думаю, жаловаться ты не будешь. Нахуй все», - он еще раз провел языком снизу вверх по члену брата, лизнул головку и взял ее в рот. Ощущение было странное, почти нежное. Такой на вкус оказывается кожа, загоревшая после долгого дня на солнце, еще не остывшая, чуть присыпанная морской солью. Данте сглотнул и начал медленно опускаться ниже, как будто поцелуй за поцелуем, вбирая все больше с каждым разом. -Ах… - Данте, Дан-... – прикосновения брата заставляли тело гореть. Влажные губы мягко скользили по члену Вергилия все дальше, заставляя дрожать по мере того, как каждый сантиметр его кожи оказывался в горячем плену рта Данте. С каждым робким прикосновением языка брата Вергилий готов был выгнуться навстречу всем телом. Его сводило с ума желание взять Данте силой, просто заставить Данте подчиниться, заставить открыть рот и войти в него целиком. Единственное, о чем Вергилий мог сейчас думать – это как сдержаться и сию же минуту не трахнуть Данте в рот, жестко, грубо, не взирая на сопротивление. Чтобы не испугать охотника, Вергилий только кусал губы и сильнее впивался не слушающими от напряжения пальцами в спутавшиеся волосы брата. Еще один полупоцелуй-полузасос, и Данте понял, что больше не войдет. У него во рту была почти вся длина члена Вергилия, и за неимением адекватного опыта он не знал, что делать с тем, что не вошло. «На первый раз и так сойдет», - решил он. – «Я и так стараюсь». Горячий член брата на языке был успокаивающе тяжелым и неожиданно твердым, и в то же время тонкая чувствительная кожа скользила по губам легким бархатным прикосновением. От ощущения по спине Данте пробежали мурашки и, повинуясь внезапно появившейся необходимости подрочить, он потянулся было, чтобы прикоснуться к себе, но обнаружил, что его руки по-прежнему не были свободны. «Твою мать», - Данте с трудом поборол желание укусить брата за вредность. Он и не думал, что до этого дойдет, но его собственный, прижатый к смятому одеялу стояк был безоговорочным аргументом в пользу того, что в этот раз все было совсем не так, как в Аду. – «Ну да, это ведь не какой-нибудь там хренов демон… это же Вергилий…» Прежде чем погрузиться в ненужные размышления, младший Спарда одернул себя и медленно потянулся назад, позволяя члену брата мягко выскользнуть изо рта. Вергилий только успел приоткрыть губы в рваном вздохе, когда Данте снова наклонился и с силой втянул разгоряченную плоть в себя, по возможности лаская языком. -Ммнн… - негромко простонал старший Спарда и потянул младшего за волосы. Направляя его, насильно устанавливая мучительно медленный ритм, Вергилий осторожно двигался во рту Данте, сжимая кулаки, пока косточки пальцев не становились белыми от напряжения, разрывая простынь и, наверное, слишком сжимая волосы Данте, делая ему больно, но это был единственный способ сдержаться, чтобы не податься жару похоти и не выебать податливый рот брата. «Проклятье, ты как наркотик…» - У охотника не очень получалось, и член Вергилия входил не очень глубоко, однако само осознание того, что это именно Данте послушно ласкал его, пронзало старшего Спарду таким острым возбуждением, что он снова чувствовал себя неопытным подростком, готовым кончить в любое мгновенье. – «Твои губы… язык… Блядь, как мало, мне нужно больше времени… чтобы изучить тебя всего, чтобы заниматься с тобой сексом… Блядь, я не согласен на эти чертовы обрывки удовольствия! Ты нужен мне весь, целиком… Проклятье, как горячо и как мало…» В общем-то, отсасывать оказалось не так уж и ужасно, как Данте думал. Ладно, кого он обманывал? Отсасывать Вергилию оказалось самым неправильным и самым горячим из всего, что Данте приходилось делать в постели. Это сводило его самого с ума, и охотник трехэтажным матом проклинал тот долбанный белый галстук, которым были связаны его руки. -А…Ах!.. – Вергилий начинал задыхаться, каждый его вдох был тихим стоном. Вергилий по-прежнему направлял брата, вцепившись в его взлохмаченную голову, но вот контролировать себя старшему Спарде было все труднее, и, оставив попытки сохранить какую-либо видимость приличия и хладнокровия, он постепенно наращивал темп. Все силы Вергилия уходили на то, чтобы не изнасиловать Данте, как шлюху. Возбуждение, как никогда раньше выжигало старшего Спарду изнутри. Секс был для него делом обычным: он много раз был с женщинами и мужчинами, он был с демонами и людьми. Он всегда получал удовольствие, но всегда внутри его груди горел холодный спокойный огонь, утехи плоти мало его трогали. Теперь же, при виде Данте, сосредоточенно отсасывающего у него, при виде раскрасневшихся губ брата, блестящих от слюны и смазки, при виде того, как его собственный член быстро исчезает во рту охотника, Вергилия захлестывала темная раскаленная страсть, такая же горячая и развратная, как язык Данте, который, должно быть, старался изо всех сил, доставляя ему это неполное, но странно изысканное наслаждение. -Ди… Данте поднял голову. Вергилий встретился с ним взглядом и жадно оглядел своего близнеца, пытаясь запомнить его растрепанные белые волосы, напряженные плечи и вытянутые, связанные руки, бледную кожу в следах прошедших пыток, каждую черту его лица, яркие глаза с расширенными от возбуждения зрачками, измазанные вишневые губы вокруг члена и элегантную линию шеи, легкое движение адамова яблока, когда Данте рефлекторно сглотнул. -Блядь… - прорычал Вергилий, как только брат перестал двигаться и вопросительно уставился на него снизу вверх. - Данте, сука, не… …не останавливайся… - он легко потянул младшего за волосы, и тот продолжил. – А-… нгх, cильнее! «Данте, я подсяду на тебя, как на чертов наркотик… Ты - мой личный сорт героина… Я не смогу дальше без этого, черт подери…» -Хн, - Данте только хмыкнул в ответ и рассмеялся бы, если бы мог: Вергилий, поглощенный похотью и эмоциями, представлял собой впечатляющее зрелище. Тело старшего Спарды переживало напряжение той же силы, что и во время привычных тяжелых тренировок, готово было переступить за край своих возможностей, как это множество раз случалось в неравном бою, с одной лишь разницей – удовольствие поглощало Вергилия полностью, и он почти бессильно метался на кровати, зажатый в невольных объятиях Данте. Неумелые влажные прикосновения языка брата заставляли его нетерпеливо двигаться навстречу горячему наслаждению. -Ди, мнн, сука!.. быстрее… А-..! …пожалуйста, быстрее… ах, мать твою, быстрее… Ди – Блядь! – не смей останавливаться… - Вергилий быстро разжал кулак, отпустил порванную простынь и закрыл себе рот рукой, чтобы не застонать в голос. Закрыв глаза, он закинул голову назад, жадно хватая воздух раскрытым ртом, и все равно не мог отдышаться. Охотник старался сделать все как можно лучше, но отсасывать Вергилию оказалось довольно сложно, особенно когда старший Спарда перестал сдерживаться. Периодически Данте начинал давиться, и ему казалось, что сейчас он закашляется или задохнется: с членом брата во рту он постоянно забывал, что надо как-то дышать. Болели глотка и небо, занемели скулы и устал язык, но Вергилий не собирался останавливаться, так что Данте позволил брату делать половину работы за него. Он послушно поддавался настойчивым движениям руки старшего, которая заставляла его ритмично опускаться, впуская член брата в рот, и подниматься, только чтобы Вергилий мог снова резко скользнуть по губам, по языку, бархатным, но уверенным движением, и упереться горячей головкой в глотку, на мгновение наполняя Данте страхом, что он не сможет и все-таки подавится. Но едва Данте готов был отдернуться, как пальцы брата с силой сжимались в его волосах, Вергилий поднимал его голову, и со сдавленным стоном выгибался, дрожа всем телом. Этот тихий, нетерпеливый стон, переполненный искренним желанием, стоил всех усилий. «Клянусь, я его убью», - Триш замерла на пороге комнаты, в ярости сжимая кулаки. После разговора со старшим близнецом у нее остались кое-какие опасения, и она решила подняться на второй этаж и проверить, как там Данте. Чего она не знала, так это того, что станет свидетелем того, как Данте будет отсасывать своему старшему брату. Старший Спарда полусидел на кровати, согнув широко расставленные ноги в коленях, весь взлохмаченный и до боли похожий на Данте. Его левая нога почти соскользнула с чертовой кровати, голова была запрокинута назад, все его тело было напряжено и блестело от проступившего пота, обнаженная грудь быстро поднималась с каждым нервным вдохом, мышцы перекатывались под кожей, руки нетерпеливо двигались между ногами… между его ногами лежал полностью голый Данте, чье тело было все еще покрыто следами синяков и ссадин. Данте обнимал подонка за пояс и был занят, монотонно поднимая и опуская голову вслед за рукой Вергилия. -Ди, я… - выдохнул старший Спарда, - Дан-… ах! Дан-те… - Вергилий позабыл обо всем и грубо притянул брата к себе, насильно входя в его рот до конца. Данте мгновенно подавился горячей, соленой, вязкой спермой, закашлялся - несколько больших капель тут же стекло по губам, - дернулся, но не смог выпустить член брата изо рта: Вергилий крепко держал его, прижимая к себе. Данте попытался отвернуться, освободить рот, вдохнуть хоть немного воздуха, но безуспешно – его попытки освободиться только доставляли удовольствие Вергилию, который притягивал его все ближе и все сильнее сжимал его волосы в кулаке. Пару мгновений Данте, содрогаясь всем телом, пытался побороть рвотный рефлекс, а потом Вергилий, наконец, сполз вниз по подушке, расслабился, выпустил волосы близнеца и почти ласково положил ему руку на спину. -Твою ж сука мать… - с трудом проговорил Вергилий и открыл глаза, чтобы взглянуть на брата. Рот Данте оказался наполнен тягучей горячей спермой, и он понятия не имел, что с ней делать. Он осторожно выпустил член брата изо рта, случайно упустив еще несколько капель спермы, и уставился на Вергилия в замешательстве, хотя и с долей гордости. Не часто ему удавалось довести брата до настолько неадекватного состояния. -Ди, выплюни, - нахмурился Вергилий, вспоминая то, как ему самому пришлось делать подобное в первый раз. Данте проглотил все, что было у него во рту, не особо запариваясь и не пытаясь вытереть то, что стекло вниз по подбородку, прокашлялся, снова сглотнул и хрипло спросил: -Че? -Идиот, я же сказал, выплюни! Тц, уже все равно, - сокрушенно вздохнул Вергилий. – Иди сюда, - он помог Данте подняться и усадил его себе на колени верхом. «Данте, ты…» - Триш трясло, ее демоническая кровь буквально кипела. – «Ради всего святого, что еще осталось в этом мире, что ты только что сделал? Ты же знаешь, что он твой брат! Он манипулировал тобой, это было легко после всего, что произошло… он обманул тебя, так ведь? Ты сам не свой, ты не ведаешь что творишь, так ведь? Я поклялась защищать тебя, и хотя я не могу защитить тебя от всей той боли, что ты сам взвалил на себя, я поклялась, что сделаю все возможное, лишь бы тебе не причинили вреда…» Данте уселся поудобнее на руках у брата и, когда узел галстука вслед за его запястьями проскользнул вверх по чугунной спице спинки кровати, закинул руки на плечи Вергилию. -Я же говорил, что все не так ужасно, - довольно ухмыльнулся старший Спарда, взял одной рукой твердый член брата и несколько раз легко провел вдоль ствола. -Хмм, - Данте не ответил. Им обоим было понятно, что это было молчаливое признание того факта, что Данте тоже понравилось доставлять Вергилию удовольствие. Ему было странно и физически непривычно, иногда неудобно и непонятно, но так или иначе, отвращения у Данте не вызвал даже вкус спермы во рту: возбуждение от вида сходящего с ума от желания Вергилия было сильнее. «Какого хрена ты это делаешь?» - Триш обуревала ярость. – «Я не хочу проснуться завтра и обнаружить тебя брошенного, снова сидящего в долбанной ванне, полной твоей же крови! Оставь это подлое, низкое существо, которое раньше было твоим братом! Оставь его, наконец! Как бы ты ни пытался ему помочь, результат всегда будет один – ты останешься в одиночестве, сломанный и забытый. Оставь его и иди вперед! Если ты не сделаешь этого, я сама вырву тебя из его лап…» - Триш впилась ногтями в деревянный дверной косяк и сделала первый резкий шаг в спальню, чтобы забрать Данте от Вергилия, насильно, если потребуется, когда вдруг охотник заговорил, и его слова заставили ее остановиться на месте, как вкопанную. -Ну, по крайней мере, тебе было нормально? – спросил Данте. Ему было стыдно и неудобно спрашивать брата, хорошо ли у него вышло, но не спросить он не мог. Чтобы не смотреть в лицо Вергилию, Данте наклонился вперед и прислонился лбом ко лбу брата, закрывая глаза. «Данте, ты ведь не из тех, кто подчиняется другим. Что же этот монстр сделал с тобой?» - старое дерево под пальцами Триш готово было проломиться в любую секунду. -И тебе еще хватает наглости спрашивать? Думаю, я целиком и полностью подсел на тебя, как на наркотик, - Вергилий крепко поцеловал брата и улыбнулся. Потом он снова потянулся к Данте, на этот раз проводя языком по губам брата, заставляя открыть рот навстречу. Почувствовав солоноватый вязкий привкус во рту Данте, Вергилий довольно закрыл глаза: он чувствовал себя счастливым. Закончив поцелуй, старший Спарда отстранился и облизнулся. – Вкус спермы у тебя во рту бесконечно лучше, когда я знаю, что она моя. -Завались к хуям, Верг, или я сейчас разукрашу твою довольную рожу! – возмущенно проорал Данте, стараясь скрыть смущение – громче, чем надо было, а потом рассмеялся. «Да, что-то я зря разволновался. Пожалуй, хватит. Вергилий мой брат, в конце концов. Он все еще не орет и не затевает драку, значит все в порядке», - Данте на удивление стало легко и свободно. – «Мудак конечно, но я же люблю его именно таким, какой он есть. И, честно говоря, не такой уж он и козел. Не до конца, по крайней мере. Хорошо, что он рядом». Обезоруженная и обескураженная, Триш стояла, будто пригвозженная к полу, в трех шагах от кровати. Она впервые за все то время, что знала Данте, слышала как охотник искренне смеется. Леди много раз ей говорила, что Данте до событий на Темен-Ни-Гру был другим, но увидеть это своими глазами было неожиданно. И несмотря на всю ту ярость и ненависть, что кипели в ней, Триш вздохнула и сдалась. «Ну что я могу сделать, если ты счастлив, только когда с тобой этот треклятый ублюдок? Придется позволить тебе трахаться с родным братом. Выбью из него всю дурь, конечно, как только ты уйдешь куда-нибудь. А пока - черт с вами…» -Эй, сумасшедший, - позвал брата Вергилий, улыбаясь, заразившись беспричинной радостью Данте. – Ты как? -Я отлично. Лучше не бывает, - ответил Данте. «Вовремя спросил, козлина эгоцентричная. Ладно, насрать, главное что совсем не так погано, как после возвращения», - он усмехнулся и прижал брата к себе, крепко обнимая его за плечи. Вергилий тоже обнял его и краем глаза заметил, что кто-то стоял между дверью и кроватью. Это была Триш, и она показалась ему одновременно взбешенной, озадаченной и удивленной. -Ты, - зло проговорил Вергилий одними губами. Голубая кайма радужной оболочки его глаз налилась кровью и стала темно-алой. Он медленно выговаривал слова, чтобы каждое из них было кристально ясным и у демонессы не осталось никаких сомнений по поводу Данте: - Он - МОЙ. «Вот же черт… Похоже, я тут ничего не исправлю, даже если очень захочу», - Триш вздохнула и подняла руки в жесте капитуляции, затем грубо ткнула пальцем в Вергилия и так же беззвучно проговорила ему в ответ: -Сделаешь ему больно – и ты покойник. В ту же секунду обнаженное тело Данте вздрогнуло, и он застонал от боли, впиваясь связанными руками в спинку кровати и мотая головой. -Ну ты мразь! – Триш показала Вергилию другой палец. Старший Спарда усмехнулся: он держал в руке твердый член брата, сжимая его слишком сильно, что и заставило Данте дернуться. Но от боли ли, или от наслаждения, Вергилий не был уверен. Он медленно водил большим пальцем по головке члена Данте, и вполне допускал, что его младший брат уже не отличает одно от другого. Чтобы не нервировать Триш сверх меры, Вергилий отпустил брата и положил обе руки Данте на спину, но к удивлению старшего Спарды, охотник прислонился щекой к его щеке и прошептал ему на ухо: -Верг, еще… «О, я точно не хочу это видеть…» - Триш закатила глаза, развернулась на месте и широкими шагами вышла из спальни, молча закрыв за собой дверь. «О, да. Теперь, наконец-то, присутствие этой женщины не будет отвлекать меня, и я смогу продолжить наслаждаться моим младшим братом…» -Ммм, - Вергилий с самодовольной ухмылкой позволил себе скользнуть ладонями вверх по спине Данте, по выступающим лопаткам, помассировать немного уставшие мышцы плеч, затем провести вниз вдоль линии позвоночника, пересчитывая пальцами каждый бугорок, пока, наконец, он не дошел до копчика. В качестве эксперимента Вергилий обеими руками взял Данте за задницу. -Слыш, мудозвон, ты куда полез? – проворчал Данте, сделав кислую невольную мину. – Я более чем уверен, что твои руки мне нужны не там, а в другом месте… «М-м-м, музыка для моих ушей. Ты все же признаешься, что хочешь, чтобы я это сделал. Не так, как раньше, когда ты отказывался до последнего. Я хочу, чтобы ты желал меня, Данте. Чтобы ты жаждал меня». -Неужели? – прошептал Вергилий на ухо брату, едва касаясь, проводя языком по мочке уха Данте. Кожа охотника пахла, как пахнет воздух перед грозой – душным пряным ароматом земли с тонкой ноткой дождя. -Эй, а ну прекращай… - пробормотал Данте недовольно. Его возбужденный член лежал на животе у Вергилия: в отличие от своего старшего брата, он еще не кончил, и все это постепенно превращалось в пытку. -Я вынужден отклонить твою просьбу, - Вергилий недовольно отпустил задницу младшего и провел руками по спине Данте, вычерчивая каждую линию, бессознательно пытаясь запомнить каждый изгиб его тела. – Я не собираюсь останавливаться, - дыхание старшего Спарды коснулось уха Данте, а потом зубы резко впились в мягкую кожу шеи. «Я не остановлюсь, пока ты не будешь полностью моим, полностью в моей власти». «Какого хрена он творит? Это же дешевые уловки для девок… разве не так?» -Нгх, - Данте закусил губу, чтобы не застонать в голос или не выругаться, потом заглотил полный рот воздуха и медленно выдохнул, стараясь сбить напряжение, но каждое движение Вергилия, каждое его прикосновение и каждый звук, мягко скатывавшийся с соблазнительно близких губ старшего Спарды, распаляли Данте, зажигали кровь и возбуждением бежали по венам. – Ты чего делаешь? С мужиками эта дешевка не прокатит, тебе что, никто не сказал?.. Ты меня что, с бабами ровняешь? -Нет, - Вергилий удивился такому заявлению. Он запустил обе руки в непослушные волосы брата и заставил Данте отодвинуться от себя, чтобы заглянуть в его глаза. – Я ведь тебе уже говорил, дурень, с женщинами для меня покончено. Больше они меня не интересуют. Я предпочту остаться здесь и подрочить тебе. Могу отсосать, если хочешь. Данте покраснел, уставившись на брата широко раскрытыми от удивления невинными голубыми глазами. «Не могу поверить, что он только что сказал мне это в лицо… Блядь… да я чуть не кончил…» - он осознал, в каком плачевном состоянии находится, и быстро отвел взгляд. Белые складки одеяла около бедра Вергилия были просто воплощением таинственности и вселенских тайн. - «Блядь, он слишком внимателен ко мне. Я, конечно, привык быть в центре внимания. Но уж речь зашла о Вергилии, я обычно выступаю объектом его ненависти, явно не похоти… К такому повороту я как-то не готов… Он вообще не должен говорить подобные вещи. Куда дели моего брата, который всегда следовал всем правилам, законам и традициям и был консервативным до умопомрачения? Это тебе не чертово «давай помогу». Это не хуйней маяться. Верг, ты, блядь, начинаешь мутить что-то слишком серьезное. Кончай меня так пугать. Напрягает. В смысле, да, было дело пару раз, всякое бывало. Но это ж была несерьезная херня, так? Я ж согласился чисто так… Ну, я просто решил плыть по течению… Сейчас, да, мне правда нужно было как-то справиться с потоком этих дурацких воспоминаний, и ты мне помог… но, блядь, стоп. Ты типо серьезно? Если дело так пойдет и дальше… У меня, черт тебя дери, стоит так, что уже больно, так что не шути со мной, придурок…» -Хочу ласкать твой член, пока пальцы не онемеют и руки не заболят от усталости… - прошелестел голос Вергилия у самого уха Данте. Тяжелый, наполненный вожделением, низкий шепот будто обернул все тело охотника бархатом, заставляя забыть обо всем, кроме имени того, кому принадлежал этот манящий голос, ядовитой змеей забирающийся под кожу, отравляющий Данте сумасшествием. -Верг… -Гладить тебя своими собственными руками, касаться подушечками пальцев разгоряченной кожи. Хочу провести по головке твоего члена, подрагивающего от возбуждения, размазывая капли смазки… - Вергилий лениво водил ладонями по спине Данте. Он буквально купался в пьянящем ощущении контроля, наслаждаясь тем, как каждое новое слово, оброненное им, заставляло Данте меняться в лице. Вергилий жадно запоминал все: рваное дыхание, дрожь и мурашки на коже Данте, сбитый с толку взгляд, жалкие попытки охотника высвободить руки, так крепко привязанные белым галстуком к спинке кровати. «Я мог бы вечно смотреть на тебя, беспомощного передо мной. Нужно чаще тебя связывать…» Данте сглотнул и поднял взгляд на брата. Вергилий пристально смотрел на него, его зрачки были по-прежнему расширены, и глаза старшего Спарды казались почти черными в окаймлении тонкой линии лазурно-голубого. «Хочешь услышать еще, мой дорогой брат?» - с удовольствием думал Вергилий. – «Я дам тебе услышать еще. Я сведу тебя с ума настолько, что ты будешь умолять. Я буду мучить тебя до тех пор, пока ты не будешь нуждаться во мне, пока никто другой не сможет утолить твою жажду. Я сделаю все для тебя, и я буду единственным, кто получит тебя, целиком и полностью. Ты будешь моим. Всегда только моим, мой джокер». -Хочу провести языком по твоему члену, снизу вверх, до самой головки. Хочу ласкать тебя, пока ты не кончишь, хочу почувствовать твой терпкий вкус на языке. Ты и не представляешь, что я могу сделать для тебя, Данте… - тонкие мягкие губы продолжали безжалостно и бесстыдно шептать на ухо Данте. «Ох, сука. Почему я не знал, что ты можешь быть таким, Верг? Блядь, ты… Зачем ты говоришь все эти вещи? Прекрати… Прекрати, зачем ты рисуешь мне в красках новые кошмары? Перестань вбивать мне в голову эти мысли, хватит насиловать меня…» -Хватит… Верг, прекрати… - пробормотал Данте. В комнате было слишком жарко, слишком мало воздуха, чтобы дышать ровно. Данте приоткрыл рот, жадно втягивая горячий воздух. Собственные короткие вздохи казались ему невозможно громкими. Затуманенный желанием взгляд Данте блуждал от полуприкрытых лазурных глаз Вергилия к вишневым губам старшего Спарды, с которых скатывались похотливым шепотом слова – грязные слова, пронзавшие тело внезапным возбуждением, заставлявшие Данте дрожать и поджимать пальцы ног от напряжения, заставлявшие Данте отчаянно дергать руками в попытке порвать злосчастный белый галстук. -Я… - Данте понял, что сам не освободится. – Мне уже все равно… Поцелуй меня… просто… Верг… -Этого ты хочешь? – подозрительно сощурился Вергилий и, дразня, провел языком по нижней губе брата. -Да… Верг, поцелуй меня… сейчас… - Данте последовал за старшим братом, преследуя исчезнувшее сладкое ощущение, ища прикосновения чужих губ. Но Вергилий только самодовольно усмехнулся и отвернулся. – Верг… Дай мне почувствовать… твои губы… твой язык… брат, просто поцелуй меня… «Я сказал что-то, что не должен был? Плевать…» Вергилий почти прекратил на мгновение задумчиво водить по спине Данте ладонями. Ему нравилось мучить охотника, и он уже собирался просто дать Данте кончить и отпустить его. Однако случайная оговорка охотника практически потрясла Вергилия новой волной возбуждения. Случайно обороненное в его адрес слово буквально электричеством прошило тело Вергилия, и у него снова встал. «Что, Данте, решил добавить пикантности? Называть меня братом… Значит, ты все-таки видишь во мне брата несмотря ни на что? Как это… хм… это заводит. Что ж, я не против второго раунда…» -Поцеловать тебя? Это то, чего ты желаешь? – поддразнил Вергилий. -Да, черт тебя дери! Верг, прикоснись ко мне… Не могу долго терпеть твои издевательства, сам же знаешь… никогда не мог… - Данте тихо застонал, когда Вергилий запустил руку в его волосы, убирая их с лица охотника, проводя большим пальцем по щеке и по влажным губам. -Не похоже, чтобы тебе этого так хотелось, - нарочито обиженным тоном пожаловался Вергилий, с трудом пряча ухмылку. «Если ты что-нибудь сейчас не сделаешь, мудила, я помру…» - Данте наклонился к уху брата и нетерпеливо прошептал: -Я тебе отсосал, козлина выебучая! Так что не пизди, что я не участвовал в процессе, заткнись и помоги мне уже наконец!.. «И кто теперь говорит пошлости?» - неуклюжие слова Данте, вопреки ожиданиям Вергилия, совсем не испортили ему настроения. – «У тебя врожденный дар выворачивать все наизнанку, да? Использовать мое же оружие против меня? Похоже, я так еще раз кончу сегодня ночью», - Вергилий чуть передвинулся, и великолепное обнаженное тело Данте, который был возбужден настолько, что не помнил ровным счетом ничего о событиях недавних дней, и неудовлетворен ровно настолько, что был все еще в состоянии формулировать содержательные предложения более, чем из трех слов, - это стройное сильное тело у Вергилия на руках было слишком близко. Их члены соприкоснулись, и Данте не выдержал: -Ну давай, брат… - почти взмолился он, не в силах выносить ожидания. Среди страстного шепота и сексуальных стонов, доносившихся из-за двери, вдруг послышалось слово «брат», ясно сказанное озабоченным голосом Данте. «Ебать!» - Триш закрыла глаза и приготовилась слушать крики. Она ждала скандал или очередную драматическую сцену с потасовкой. Сидя на стуле в коридоре, Триш грустно склонилась на руку, опираясь на подлокотник, и уставилась на дверь в спальню, ожидая, кто же выйдет первым. - «Ну все, началось. Я знала, что все развалится, но так сразу… Хотя это было неизбежно… Что ж Данте, вот ты и отпустишь его, наконец…» -Что, прикоснуться к тебе? Нет уж, мой дорогой брат, - послышался низкий, хрипловатый голос Вергилия, который даже не скрывал своих желаний: похоть звучала в его словах неоспоримой низкой нотой. – Я ведь не закончил рассказывать о моих маленьких фантазиях о тебе… -Ах! – блядь, Верг… я же кончу… - Данте был рад, что брат все еще держал его за плечи, не давая бессильно упасть. Он был уже почти готов покончить со всем, просто двинув бедрами и позволив члену касаться Вергилия, но последние остатки его упрямства не позволяли Данте сдаться и проиграть в этой сумасшедшей игре, начатой его старшим братом. -Конченый извращенец, - фыркнула Триш себе под нос и встала со стула. – Ты, подонок, ты знал, что Данте твой брат? Ох, черт, ну и семейка шизанутых у вас. Ладно. Я думала, ты отпустишь Данте, когда наиграешься. Но, видимо, это будет очень не скоро. Хм. Стоит пойти сказать остальным, что наши близнецы слишком устали, чтобы спускаться к ужину, - демонесса тихо рассмеялась. – По крайней мере, приятно знать, что с вами, мальчишки, хотя бы сегодня все в порядке, - сказала она в сторону двери в спальню и взяла стул. -Исчезни уже наконец, надоедливая женщина! – прорычал Вергилий на дверь, услышав смешок снаружи. – Проваливай! Послышался звук высоких каблуков, направляющийся в сторону лестницы. -Ты хочешь сказать, что тут была Триш? – Данте уронил голову брату на плечо, повернулся и больно укусил Вергилия за плечо, оставив красный след. – Пусть уйдет. Ты занят, ты заботишься обо мне. И пора бы тебе уже начать что-нибудь делать, Верг. Прикоснись ко мне… -Она наконец ушла вниз. Ты ведь не думал, что я позволю какой-то низкородной демонессе слушать, как ты кончаешь у меня в руках? – недовольно нахмурился Вергилий. – ...так, я обещал тебе рассказать о моих фантазиях, - теперь, когда он был уверен, что Триш ушла, старший Спарда полностью расслабился и продолжил, задумчиво водя руками по бедрам Данте. – Я бы отсосал тебе. М-м-м, вкус твоего твердого члена у меня на языке… - он провел вниз по ногам Данте, потом резко подхватил младшего под колени и рванул на себя. С удивленным вскриком, Данте по инерции упал вперед на грудь брата, оказавшись прямо напротив улыбающихся тонких губ Вергилия. -…я бы довел тебя до оргазма, - медленно проговорили эти губы, - а потом собрал бы каждую каплю спермы, - Данте чуть приподнялся, опершись о плечо Вергилия, и слова старшего Спарды прозвучали прямо в его рот мягким влажным поцелуем, – …раз за разом вылизывая твой член… -Вер… Вергилий… - выдохнул Данте, - Ради всех блядей Ада, ну пожалуйста, дотронься до меня… Я же чувствую, твой стояк прямо напротив меня. Просто возьми нас обоих в руку, как тогда, в машине… -Подумаю над этим. Возможно… - задумчиво протянул старший Спарда. -Верг, сука жеж, а я ведь так долго жил с тобой в одной комнате. Ты, долбанный псих, почему с тобой так охуенно… Если бы я знал… я бы уже давно позволил тебе делать все, что хочешь… - Данте быстро поцеловал брата в губы. – Прикоснись ко мне. Сейчас же, слышишь? -Хм, - Вергилий наклонился к брату, лизнул его нижнюю губу и приоткрыл рот в качестве приглашения. Данте раздосадовано простонал и, не раздумывая, с силой впился в губы Вергилия, кусаясь со злости. Старший Спарда отвечал ему медленно, лениво целуя его губы, предпочитая, вопреки своим привычкам, просто наслаждаться страстной нетерпеливостью брата, которая так тешила его самолюбие. Сумбурные, неуклюжие, лихорадочные поцелуи Данте, жаждущего его до потери рассудка, действовали на Вергилия сильнее любого зелья. -Верг… - Данте лишь на секунду оторвался от брата, чтобы успеть между поцелуями шепотом попросить: - Еще… -Умоляй, - хладнокровно отрезал Вергилий. -Верг, ладно тебе, засранец, хватит уже. Ну! – Данте раздраженно взял в рот нижнюю губу брата и прокусил ее там же, откуда он пил кровь тем вечером. Казалось, это все было так давно. Вергилий оторвал от себя Данте, тронул языком рану и нахмурился: -Ты слушаться будешь или нет? -Да ни за что, - довольно улыбнулся Данте в ответ. -Умоляй, - прозвучал низкий томный голос Вергилия, и старший Спарда медленно провел пальцем по раскрасневшимся губам брата. Данте опасно сощурился и с наглым выражением на лице открыл рот, скользнул губами по пальцу брата и облизнул его так, чтобы Вергилий все видел. -Ах ты маленькая блядь, - рассмеялся старший Спарда и положил в рот брату еще два пальца. С непроницаемым выражением на лице, Данте продолжил послушно сосать, делая все возможное, чтобы напомнить Вергилию о том, что было между ними только что. Понимая, что таким образом он долго сам не продержится, Вергилий вытер засохшие белые капли с подбородка брата и убрал руку. -Умоляй, - непреклонно заявил он. -Верг… - страдальчески выдал Данте с отчаянием в голосе. До него таки дошло, что проще дать Вергилию то, чего он хочет, чем переспорить упертого засранца, поэтому Данте собрался с силами и сквозь горячую дымку возбуждения все-таки выговорил: - Трахни меня. -О, если бы я только мог, - терпение Вергилия лопнуло в момент, он быстро обвел ладонями грудь брата, ребра, бедра, и, одной рукой придерживая Данте за задницу, стал быстро ласкать член брата. -Н-н-нгх, я думал, я тебя уже убью, - Данте выгнулся, закидывая голову, не в силах сдерживаться и двигая бедрами в такт движениям руки брата. – Сильнее, Верг, ну же, я итак долго ждал… Ау!-… Мудила несчастный, хватит уже дрочить на мои страдания… -О, но ведь это наивысшее удовольствие для меня, дорогой брат… - усмехнулся Вергилий. – Хотя сейчас я склонен отпустить тебя, чтобы ты мог позаботиться и о моих нуждах… -Ладно, хорошо, только развяжи меня, - прорычал Данте и со всей силы дернул руками. К его удивлению злосчастный белый галстук с треском разорвался, освобождая его руки. -Ты не так уж и слаб, как кажешься, м? – с сарказмом спросил Вергилий, но тут же осекся, когда пальцы Данте наконец сомкнулись на его члене и двинулись вдоль ствола. -Ты думал, я не смогу? Это самое лучшее в тебе, Верг, - откровенно соврал Данте, - я ведь могу сколько угодно притворяться, что готов играть в твои игры, а потом просто послать все нахуй… Черт, полегче, больно же, извращенец долбанный! – Данте резко втянул воздух, когда Вергилий сжал его слишком сильно, но когда старший Спарда разжал пальцы и продолжил, быстро и уверенно, Данте простил брату и эту, и все его остальные выходки за все то время, что они провели вместе после возвращения Вергилия в мир людей. -Что бы ты ни говорил, мой дорогой брат, ты все равно позволишь мне получить все, что я только захочу, - самодовольно прошептал Вергилий на ухо Данте. – Твои неуклюжие движения слишком медленны, ускорь темп. Я скоро кончу, и я хочу сделать это одновременно с тобой… -Заткнись и прекрати жаловаться. Это ты меня связал вообще, вот руки и затекли. Козел… - Двигая бедрами в такт движениям его рук, Данте снова поцеловал Вергилия, только лишь бы заткнуть его хоть ненадолго. - Блядь, как ты мне нужен, брат… -Я знаю, - прошептал Вергилий между поцелуями. – Я тоже нуждаюсь в тебе, Данте… Данте приоткрыл губы на вдохе, его дыхание прервалось на миг, и под слова Вергилия его тело вздрогнуло в оргазме. Белые горячие капли испачкали руку старшего Спарды и пролились на живот обоим близнецам. С припухших губ охотника сорвалось тихое: -Верг… -М-м, Ди… - через пару секунд простонал Вергилий в плечо брату, изливаясь на пальцы Данте. – А-ах… Они несколько минут молча сидели, опираясь друг на друга, пытаясь отдышаться. Потом Вергилий наклонился вперед, притянул край одеяла и наспех вытер себя и брата, осторожно убирая засыхающие капли с живота и члена Данте, стараясь не сильно затрагивать чувствительную кожу. -Ты какого черта мое одеяло испортил? – спросил его расслабленный и обессилевший Данте, закидывая руки Вергилию на плечи. «Я не собираюсь позволять тебе спать грязным, но никакого желания идти искать полотенце или, еще хуже, тащить тебя в ванну я не испытываю…» -Ты устал. Был долгий день… Отдыхай, пока можешь. Если тебе нужно новое одеяло, то я никуда не спешу, - Вергилий застегнул джинсы, обхватил брата за пояс и рухнул вместе с ним поперек кровати. -Ладно, как скажешь, Верг, - Данте развернулся спиной к брату и позволил Вергилию обнять себя сзади. -А теперь спи, - старший Спарда прижал охотника ближе к себе и сокрушенно подумал: «Я даже не пошел в душ. Данте, чтоб тебя…» -Спонночи, - зевнул Данте, почти мгновенно проваливаясь в сон. -Спокойной ночи, Данте, - Вергилий поцеловал макушку брата. Мягкие белые волосы щекотали его щеку и еле ощутимо пахло грозой. – Спи спокойно, мой дорогой брат. … Далее: розово-кавайная часть закончилась. Больше не пофапаем. Хардкор! Вергилий в депресухе и отчаянии, Данте предан и рвется по пути саморазрушения. Апокалипсис грядет. Если не получу реакций на эту епаную нцу которую я в муках рожал куй знает сколько часов – буду устраивать безбожные истерики. Анархия как единственный, кому мы обязаны этой обновой, получает билетик на одно желание. Без срока годности. Увидимсо в след главе. Инфа по тому как идет процесс перевода ЛАДа – в моем профиле. ^_^ Этан