Альтерния времен Страдальца

В темноте комнаты полыхнул огонёк разгоравшейся свечи. Вслед за ним, чуть помедлив, зажглись ещё двое. Мрак, царивший в комнате, неохотно уступил немного места свету дрожавшего огня. С глухим стуком опустив подсвечник на стол, Даичи устало потёр переносицу. Время было позднее, день выдался нелёгкий, а ему ещё предстояло писать отчёт... Подождать бы до рассвета, чтоб сейчас в полумраке не мучаться, да откладывать надолго бумажную рутину не хотелось. Лучше сразу с ней расправиться, чтобы потом вздохнуть спокойно. К тому же его назначили в утренний патруль... Капитан со вздохом сел за стол, выудив из внутреннего ящика записную книгу с ручкой. Книжица была небольшой, в черной кожаной обложке; недавно начатая, она была почти в нетронутом состоянии: лишь первые страницы её были чуть волнистые, исписанные аккуратным почерком, заполненные протокольными фразами и почасовым расписанием. Остальные - ровные, нетронутые, без единого изъяна, ждущие чёткого, правдивого и правильного отчета, - вызвали неожиданно сильный всплеск раздражения. Перед глазами всплыл образ Великого Высшекровки, который снисходительно ухмылялся с нескрываемым презрением. Раскрытая книга с звучным хлопком опустилась на стол; Савамура поднялся и подошёл к окну, распахнул его настежь. Ночной воздух спасительной прохладой потёк в тёмную комнату, успокаивая тихим шелестом занавесок. На улице царил покой, к которому встревоженная душа испытывала искреннюю, сильнейшую зависть. Сонную тишину нарушали только порывы ветра, гулявшего по остывающим крышам города. Капитан стоял, завороженно смотря на видневшийся из-за крыши соседнего дома лоскуток чистого тёмно-синего неба, усыпанный мелкими звёздами. Из-за угла водостока выглядывал кусочек Ликонта* - длинного змееподобного созвездия, в котором находились одни из первых межпланетных колоний Императрицы. Из рассказов планетоходов Даичи слышал, что в тех колониях день, тёплый и благодатный, стоит половину вариации, а другую половину занимает ночь, приносящая суровые холода. Рядом с Ликонтом было созвездие Митха* - оттуда в Альтернию доставляли металлы, редкие пряности, которые так обожала знать, и, что самое главное - золото. В Митха была очень хорошо развита золотодобывающая промышленность, но попадавшие туда переселенцы редко когда проживали больше пары вариаций - развитие требует жертв. Да, у планетоходов* всегда были интересные истории. "Да спасут боги Дальнего Кольца от участи оказаться в колонии..." Новый порыв ветра, влетев в комнату, зашелестел страницами книжицы, терпеливо ждавшей на столе владельца. Капитан кинул на неё взгляд через плечо, вздохнул и вернулся за стол. Нужно было хоть что-то написать. После упорного скрежета ручки по бумаге, дело все-таки было сделано. Убрав книгу с глаз долой - а именно в ящик стола под замок - Даичи наконец-таки потушил свечи и в мгновенно воцарившейся темноте добрался до кровати. Сил, казалось, не осталось даже на то, чтобы стянуть с себя жилет с рубашкой. Капитан закрыл глаза. Дрёма обволакивала тишиной и прохладой; до рассвета было ещё несколько часов, спасительных часов темноты и спокойствия. И только потом уже новый день, потом уже надо будет идти в патруль и заниматься делами, потом надо будет следить за лекарем... Мысль о нём искрой пробежала в голове, заставив резко забыть о всём остальном. Даичи открыл глаза. Бедный, бедный Коуши. Да, Саеко могла быть не права. Да, Акитеру мог быть неблагоразумен. Но самое страшное наказание понёс Коуши, который не смог спасти тех, кем так дорожил. Вспомнились его глаза - большие, смотрящие не то с лукавой насмешкой, не то с искренним вниманием и... Теплом? Следом молнией пронеслась в голове картина давки в толпе. Во взгляде непонимание, волнение, страх... А сейчас, вечером? Глаза были пустые. Как у куклы. Даичи тяжело вздохнул и сел. Комната вокруг едва ощутимо поплыла, но капитан лишь тряхнул головой, вздохнув ещё тяжелее. "Всего несколько дней, а уже все так изменилось..." Неосознанно рукой он приподнял подушку, стараясь нащупать лежавшую под ней книжку. Успокоенно почувствовав под пальцами холодную кожу переплёта, Даичи, замерев на мгновение, все-таки вскочил с кровати и решительно направился к столу вместе с книгой. Вновь заплясали огоньки свечей, снова заскрипело острие ручки по глади уже выцветшей бумаги бывшего бортового корабля. "Пребывание Дуалскара все еще сильно угнетает. Вчерашнее празднество в его честь сегодня окончилось казнью; двое, Саеко Танака и Акитеру Тсукишима, были повешены на глазах у толпы. Причина - забастовка на фабрике, но я считаю, что если бы не желание Высшекровки выслужиться перед послом, то этих двоих ждала бы лишь тюрьма." Капитан остановился, обдумывая, что написать об этих людях. Знал ли он их? Вряд ли так можно сказать. Пересекались пару раз с Акитеру, но он не знал его как личность. Саеко же он вообще видел исключительно в лавке пару раз... "Я не могу сказать об этих двоих ничего конкретного. Мотивы девушки до сих пор вызывают у меня вопросы, однако одно я знаю точно: они не заслужили того, что с ними случилось. Но теперь поздно об этом, что сделано, то сделано, и мертвых к жизни не воротишь..." "Мертвых к жизни не воротишь..." - повторил про себя Савамура. Перед взором взвились языки пламени, отражающиеся в чернильно-чёрной, холодной воде, плеск волн и крики людей. Он медленно и мучительно тонул, а над ним возвышалась фигура Ушиджимы. "... Вместе с послом прибыл и его помощник, Ушиджима Вакатоши. Как бы я ни старался, но мою неприязнь к нему скрыть едва ли возможно..." "Я ненавижу этого человека всем сердцем. Я ненавижу его, и не уверен в том, что смогу сдержать себя, ибо он погубил все, что у меня было. Погубил мои корабли, посадил моих людей в темницы, лишил меня моря и свободы, заставив отдать свою жизнь, свой разум и свою волю Высшекровке. Меньшой пыткой было бы проиграться Оикаве или быть уничтоженным Маркизой... Он погубил меня. Он погубил мою жизнь, сделал меня марионеткой, какими являются едва ли не все вокруг меня," - с горечью подумал Даичи. Все яснее всплывала в памяти картина того дня, походившая на поднимающийся с илистого дна моря призрак затонувшего корабля, прогнившего и истлевшего со временем. Это был день его торжества. Тогда он со своей флотилией совершил очень удачное нападение на судна торговцев. Они получили много золота и весьма богатый улов - шёлк и хлопок, оружие, порох, вина, драгоценности из других колоний - даже Маркиза Спинеретт такому позавидовала бы. По такому случаю на корабле устроили праздник; гулянка продолжалась далеко за полночь, и никто из изрядно подвыпивших членов команды не заметил, как на пути корабля из ночной тьмы возник корабль Императорского флота. Бронированный, с огнестрельным оружием на борту, с ракетными установками, он тихо шёл по воде, и только свет прожекторов на борту, которые зажгла команда, предупредил его появление. Даичи всегда нравились корабли флота. У Империи всегда было всё самое лучшее, передовое, всё совершенное. По сравнению с дредноутами вся его флотилия была не больше горы щепок. Игрушками, в которые играют дети. На палубе дредноута в сопровождении двух солдат стоял Вакатоши. Дредноут замедлил ход, остановившись напротив корабля капитана. - Ох, не жди от таких гостей счастья, - хмыкнул Даичи и подозвал Энношиту, своего помощника, - предупреди команду и в рубку, а я с ними потолкую. Парень кивнул и побежал выполнять приказ, а Даичи, схватившись за один из канатов, вскочил на борт корабля. Теоретически, Вакатоши должен был его услышать. - Какими судьбами, господа? - крикнул он стоявшему на борту дредноута мужчине. - Уж не хотите ли присоединиться к нашему пиру? Вино ещё не кончилось! - Позвольте переговорить с вами, - только ответил тот в рупор. Даичи повёл руками. - Прошу! Мы гостеприимны! Через несколько мгновений трап был перекинут между двумя кораблями, и Ушиджима вместе с тремя солдатами флота перешёл на сторону празднующих. Капитаны пожали друг другу руки. - Рад вас видеть, капитан Даичи. - И я вас, только, боюсь, не припомню вашего имени, - протянул Савамура. Его весьма волновала вся эта ситуация. Флот Императрицы, ночью, с переговорами... Ох, ему явно все это не нравилось. - Капитан Ушиджима Вакатоши, флот Её Императорского Снисхождения. Мы можем поговорить с вами наедине? Даичи обернулся на свою команду. Люди все так же веселились, но все-таки обходили гостей стороной, бросая на них взгляды, полные непонимания и подозрения. Они тоже понимали, что что-то в этой ситуации было плохое. Что-то... опасное. Он оценивающе поглядел на Ушиджиму. - Вдвоем, - резко бросил он. Капитан спокойно кивнул. Только тогда Савамура сдвинулся с места и широким шагом устремился к лестнице на корму корабля, где была его рубка - довольно просторная комната где, помимо руля, находилось подобие приёмной - обычно там осматривали потенциальных рабов... Ушиджима кивнул офицерам и направился следом за ним. - Все нормально, Чикара, иди на палубу, - кивнул он помощнику. Тот кивнул в ответ и вышел, оставив капитанов вдвоём. - Так о чем вы хотели поговорить? - спросил он Вакатоши, жестом предлагая тому присесть и сам усаживаясь напротив него за небольшим столом. - У меня для вас послание, - голос у Ушиджимы был низкий, приглушённый, и говорил он скрипуче, словно с трудом, - скажите, вы ведь сотрудничаете с Великим Высшекровкой? - У нас с ним соглашение. Я не трогаю его корабли, а он не преследует мои. И я свою часть строго выполняю, если вы за этим сюда пожаловали, а вот корабли его флота все дальше и дальше отгоняют меня от земли, и это довольно затруднительно - у меня же тоже покупатели имеются, как я им... - Я здесь не поэтому. Меня прислал Дуалскар. У него для вас есть предложение, - холодно прервал его Ушиджима. - Неожиданно. И какое же? - Заключить с ним договор о переходе во флот Императрицы вас и вашей команды и прекратить сотрудничество с Великим Высшекровкой. Даичи нервно рассмеялся, недоумевающе смотря на гостя. - Прошу вас со всей серьезностью отнестись... - начал мрачно Ушиджима, но Савамура его перебил. - Нет-нет, не подумайте, что я воспринимаю ваши слова как шутку, - уверил его Даичи, - хотя они очень на нее похожи. Дело в том что когда-то, когда еще не я был капитаном этого замечательного корабля и не менее замечательной флотилии, а только помощником капитана, Дуалскар делал нам похожее предложение. И тогда капитан отказался. Позже он объяснил мне причины своего решения. И знаете, что он сказал? Что добровольный переход под флаг Империи - безумие, - встав с места и наклонившись через стол к Ушиджиме, процедил Даичи, - служить под началом у Дуалскара значит связать себя золотыми кандалами, попасть в ловко сплетенную сеть и навсегда распрощаться со свободой. Вы знаете, что происходит с преступниками? Их отправляют к нам на корабли в качестве рабов. Конечно, некоторых мы и сами находим, но это детали. А что произойдет с работорговцами, которые попадут в руки Империи? Их самих отдадут в рабство планетоходам. Где хорошая цена на моряков? В Ост-Эльмхе? Или же вы отправляете мореплавателей работать в Иллар? А ведь можно и в Митха, там рабочие руки всегда нужны, - Даичи почти шипел, - ваши люди с такими предложениями как раз рыскают по всему пространству Альтернии перед тем, как отправить очередной корабль с колонистами. Но даже если бы это не была ловушка, то я все равно не дал бы своего согласия, потому что рисконавт, каким бы подлым его не считали, каким бы пропащим существом он ни был, никогда не нарушит данной клятвы. Так что даже при моем нарастающем желании насолить Великому я не могу забрать однажды данное мною слово, - Даичи вздохнул и снова встал ровно, - однако я, хоть и капитан, не могу дать вам ответ без согласия членов команды. Прошу вас пройти наверх. Вместе они поднялись на палубу. Там уже собралась вся команда; люди окончательно притихли, и на палубе был слышен лишь редкий шёпот. Рисконавты взволнованно переглядывались между собой; в толпе Даичи увидел и Энношиту. - Друзья мои! - громко начал он. - Эти замечательные люди, как оказалось, приплыли к нам с предложением, - выделил он, - от Осиротителя Дуалскара. Суть его состоит в том, чтобы перейти под флаг Её Императорского Снисхождения и разорвать все договоренности с Великим Высшекровкой. Я ничего не упустил? - на всякий случай переспросил он у Вакатоши. Тот промолчал, и Даичи снова обратился к команде. - Что мне ответить на его предложение? Вы согласны стать частью Императорского флота? Матросы переглядывались между собой, а потом постепенно стало раздаваться нарастающее "нет". - Мы не согласны, капитан, - подвел итог Энношита. - Вот видите, - сказал Даичи, - мы не согласны. - Печально, - холодно ответил Ушиджима. Внезапно корабль сильно пошатнуло; Даичи едва устоял на ногах, а некоторые члены его команды плашмя упали на палубу. Что-то будто впилось в левый борт корабля, который, накренившись на правый бок, встал намертво. Солдаты флота сняли с предохранителя винтовки, нацелившись на рисконавтов, - потому что в случае вашего отказа мне приказано уничтожить вашу флотилию, а вас и вашу команду доставить Великому Высшекровке. - Почему же не прямо к Дуалскару? - Савамура пытался сохранить спокойный вид, однако понимал, что дела у него складывались хуже некуда. - Дело в том, что на уничтоженном вами насколько часов назад судне находились посланники Империи. Они успели спастись до того, как вы взяли остальных в плен, и, не зная о том, что Дуалскар также прибыл в Альтернию, решили пожаловаться Высшекровке. Согласитесь, что такой казус весьма можно засчитать за нарушение договора. Дуалскар, предлагая вам место во флоте Императрицы, делает вам одолжение и дает последний шанс на спасение. В случае же отказа, - Вакатоши окинул взглядом притихшую толпу, - он велит исполнить приказ Высшекровки о вашем уничтожении. На мгновение воцарилась полная тишина. - Знаете, - вдруг послышался из толпы голос старого рисконавта; все обернулись на пожилого мужчину, - на моем веку уже много раз я слышал, как Империя запугивала многих людей. Да что там, меня самого прижали так, что пришлось податься на корабль, - развел он руками, - где я получил свободу, которой у меня никогда не было. И знаете, - мужчина старчески вздохнул, - хоть я уже и не молод и жизнь моя подходит к концу, но я хочу умереть свободным и в бою, а не вновь рабом на золотых перинах. В толпе раздались возгласы одобрения; нельзя было разобрать отдельных высказываний, но можно было понять их общий смысл: "Мы свободны и готовы умереть за свободу и свою честь, а подачки Империи оставьте для себя." Невольно Даичи испытал прилив гордости за свою команду. - И снова, - он повернулся к Ушиджиме, - мы не согласны. - В таком случае... - Ушиджима медленно достал из ножен саблю. Даичи плохо помнил, что произошло потом. Помнил, что внезапно возникли еще люди Императрицы; послышались выстрелы и автоматные очереди. Несколько людей упали на землю, остальные же выхватили кинжалы и сабли, взяли под руку крюки и молотки - что было под рукой - и бросились на офицеров. Сам Савамура вступил в схватку с Ушиджимой. Надо было отдать ему должное, сражался он отменно. На память после этого у Даичи остался глубокий шрам на плече, а у Вакатоши - на шее. Во время поединка они оказались на носу корабля, когда же основная схватка была у мостика; и если на мостике позицию силы занимали солдаты флота, то на носу все складывалось иначе: Ушиджима начал сдавать, и в результате оказался прижатым к борту с острием сабли у горла. В голове у Даичи тогда промелькнула мысль о том, что убить этого императорского прихвостня было бы очень хорошо, но тут запах гари его отвлек. На мгновение он отвернулся, посмотрел в сторону мостика. Там зачинался пожар. Это мгновение стоило ему тогда победы. В следующую минуту он оказался лежащим на спине с пульсирующей болью в голове. Сабля выпала из рук; он попытался схватить её, перевернулся на живот, но Ушиджима откинул её, а сам, наступив на спину лежавшего ногой, процедил: - Смотри. Удар в живот, за ним ещё несколько. Даичи все-таки отползает и, цепляясь за борт корабля, встаёт. Вакатоши, с усмешкой смотря на его жалкие попытки хоть как-то ему противостоять, медленно вышагивает за ним следом. - Смотри. Из рта течёт кровь; Савамура вспоминает про кинжал, выхватывает его и, развернувшись, ударяет высшекровку в бок. С наслаждением он слышит, как тот зашипел от боли, но тут же получает новый удар по лицу. Теперь кровь течёт ещё и из носа. Он отлетает к бортику; кажется, все тело его теперь - это боль, но он готов биться дальше. Кинжал все ещё в его руке. Как дикое животное, обезумевшее от злобы, он набросился на Вакатоши. Он исколол его всего но - вот незадача! - высшекровку всегда тяжелей убить, чем кого-то другого. У Ушиджимы лицо в крови, а он смотрит на Даичи и победно улыбается, скаля зубы. Даичи уже невольно считает целые рёбра, но все ещё готов кинуться в бой. - Даже если от моего корабля ничего не останется, вам не достать остальных, - хрипит он, судорожно вытирая кровь, текущую по подбородку. - Это ты так думаешь, - удар, ещё удар; Даичи вновь поднимается, придерживаясь за борт, а Вакатоши подходит сзади и, схватив его за волосы, поднимает его голову. - Твои корабли в гаванях близ Южного порта и Северных рудников, остальные в море мы отловим. И вы все сгорите, - шипит он на ухо, и Даичи чувствует его горячее дыхание, - так, как горит твой корабль. Он поворачивает голову Савамуры, и тот видет Энношиту, который отбивается сразу от двух солдатов флота. Один из них, отойдя на несколько шагов, поднимает автомат наводит его на парня, пока тот отбивается от другого офицера. - Нет, - выдыхает Даичи, и вдруг вместе с новой волной боли его обволакивает абсолютная тьма. Даичи с силой зажмурился. Сердце бешено стучало, пальцы похолодели. Он отложил ручку в сторону и закрыл лицо руками, сделал пару глубоких вздохов. Постепенно он вернулся с тонущего корабля, где кричали люди и раздавался звон сабель, в свою тихую небольшую комнату, почти полностью погружённую во мрак. Здесь никто ни с кем не боролся, никто не воевал и не горел. Только за стенкой горевал бедный лекарь... "Одно радует - вся эта суматоха, кажется, заставила всех забыть, что из тюрьмы сбежал ещё один заключенный." Как ему вообще это удалось? Он им помог? Они ему помогли? Или же это была случайность? Ведь его камера была совершенно в другом конце... Это был абсолютно безрассудный поступок - но как же Савамура был рад, когда узнал, что Энношите удалось выбраться на свободу. Осталось только сделать так, чтобы его не нашли, но с эти можно было как-нибудь разобраться при удобном случае - снять ещё одну квартиру, например; а что потом? Опять на корабль? Огонек свечи почти добрался до конца фитиля и готов был вот-вот потонуть в воске. На сегодня воспоминаний было достаточно. Даичи задул свечу.