8 first suicide

Я кое-как сел обратно на кровать, а потом начал натягивать на себя пижаму. Да, точно, позвонить маме…. Телефон, который валялся около кровати, оповестил о том, что ему требуется зарядка (как же, блять, вовремя), поэтому пришлось подключить его к источнику питания. Потом, немного подумав, я все-таки решил написать маме (да, я все еще нуждаюсь в чистых вещах. Хотя бы трусы, пожалуйста). Кому: Маменька ма, мне срочно нужны трусы Отправив это сообщение, я немного посидел, подумал и пришел к выводу, что, зная мою маму, она сто процентов не то подумает, поэтому отправив еще одно сообщение вдогонку тому, лег обратно в постель. Кому: Маменька и да, со мной всё ок. просто нужны трусы, потому что людям нужны трусы. пойми меня максимально правильно, жду. хх Уже лежа в кровати до меня медленно начали доходить события произошедшего. Гарри облапал меня. Гарри-гребаный-Стайлс буквально надругался надо мной. Ну ладно, это даже звучит глупо, но все равно. Блин, хорошо! Он просто мял мою задницу, потому что ему нравится моя задница. И он растирал мазь. Блять, нужно было сначала сказать последнее, а уж потом о том, что ему (может быть) нравится мой зад. (И нет, Луи, не может быть, а так и есть, он ясно дал понять). Да. Но что было потом? Я не хотел, чтобы меня кто-то насиловал, хотя бы потому, что это, ну… не круто. Совершенно точно. Тем более, чтобы этим «кем-то» был Стайлс. Я продолжал лежать в кровати, до сих пор чувствуя некую расслабленность. Очень хотелось спать, но я не позволял себе закрыть глаза, потому что ко мне должны прийти. И нет, не Гарри (хотя кому ты врешь, Луи). Я жду маму, вообще-то. Кажется, я все-таки задремал. Прошло не больше двадцати минут, как я услышал, что дверь тихо открывается. Я решил притвориться спящим (ну, а что) и поэтому продолжал лежать на животе, отвернувшись к стене. Кто-то проходит к моей кровати, берет стул из угла палаты и аккуратно, стараясь не шуметь, садиться около меня. Я мысленно начал перебирать в голове кто бы это мог быть. То, что это пришла мама, я даже мысли не допускал, потому что она бы начала меня будить (она вечно куда-то спешит), если бы это был Стайлс, то я не думаю, что он бы сидел возле меня, вот так вот бесцеремонно на меня пялясь, когда я сплю (даже если я сейчас и не спал), (забудьте, что я сказал, это же Гарри). Включив все свои актерские способности, я начал «просыпаться», подтягиваясь и поднимая руки вверх (никто, кажется, мне никогда не поверит, хотя бы потому, что я никогда так не делаю). Я медленно открываю глаза, видя перед собой человека, о котором вообще не думал в последнее время. Ему, должно быть, обидно. — Привет, Луи. Малик сидел передо мной как чертова модель. Волосы были зачесаны наверх, лицо выражало какую-то только ему понятную вселенную грусть, а футболка классно облегало его тело, (как и штаны), (только не тело, а ноги), (блять, ну вы поняли). — Не ожидал тебя тут увидеть. Что-то случилось? — я попытался сесть на кровать, но синяк, кажется, стал болеть еще больше (все мысленно поблагодарили Стайлса). — То есть я не могу по тебе соскучиться просто так, говнюк? — не смотря на шутливый тон, глаза у него были слишком грустные, чтобы понять, что он о чем-то не договаривает. — Зейн, хвалит заливать, давай рассказывай. Тем более, даже если бы ты скучал слишком сильно, ты бы не пришел из-за Гарри, — я махнул головой в сторону его расправленной кровати и снова посмотрел на друга, — давай, жалуйся. — А вы с ним как? Подружились уже, что ли? Надеюсь, что он не видел, как я немного покраснел, потому что я вспомнил (угадайте что), правильно. Это даже не требует объяснений. — Это не так важно, — я прокашлялся, стараясь сохранить тон голосу, — но да, общаемся мы куда лучше. — Неплохо, для такого неудачника, как ты, — он легонько пнул меня ногой, за что я хотел дать ему сдачи, но, увы и ах, я слишком инвалид для этого. — Почему это я неудачник, м? — пусть только начнет заливать мне про мою безрассудность и безотказность, я, отвечаю, врежу ему (хотел бы я на это посмотреть со стороны, ха). — Девушка его кинула из-за Стайлса, сестры к нему не приходят, потому что боятся угадай кого? Стайлса. Я не навещал, потому что, ладно, признаюсь, он тоже меня немного пугал. И что, ты не неудачник после этого? Он плохо на тебя влияет, а ты и рад, придурок. — Заткнись, он нормальный. Увидев, что он хочет сказать что-то еще, я его прервал, сказав, что больше не хочу об этом говорить. — Так что давай, я жду. — Хорошо… — он сразу как-то осунулся, опустив взгляд. — Зейн… Я не хотел давить на него, но (простите уж) мне было интересно. — Что бы ты сделал, если человек, который тебе нравится перестал тебя замечать? — вау, вот это тема для разговора. Слишком внезапно. Я почему-то представил (почему же, интересно), что было бы, если бы я испытывал чувства к Гарри, а он бы меня игнорировал? Зная себя, и зная Гарри, я бы наоборот бесил его еще больше, (сказал я, который валяется в больнице, потому что достал, собственно, Стайлса). — Я не знаю, Зи… Погоди, ты что, влюблен? Но… это же Зейн, ребят. Он не с кем не встречался-то особо, поэтому это немного (окей, много) странно. — Я не знаю, Луи. Этот человек, он действительно классный, он заставляет меня смеяться и делать странные вещи, которые я бы не сделал никогда в своей жизни. Этот человек… с ним просто хорошо говорить, лежать. Да, блять, с ним даже есть хорошо. Да, скорее всего, я влюблен. Это просто ужасно, потому что… он начал игнорировать меня все больше и больше. С каждым днем я привязывался к этому человеку все сильнее, а он, наоборот, отдалялся. Я не знаю, что мне делать. Я хотел бы поговорить, но просто не знаю с чего начать. Это, думаю, самое трудное. — Кто это, Зи? Он только открывает рот, чтобы сказать мне имя или хотя что-нибудь, потому что мне правда интересно, но дверь резко открывается (я даже немного вздрогнул, заслушавшись рассказом Малика) и входит Гарри. Тот остановился в проходе, пристально смотря то на меня, то на Зейна, потом медленно закрыл дверь и сел на кровать. К слову, он до сих пор продолжал пялиться. — Я не могу тебе сказать, Луи. Прости… — Зейн несильно сжал мое плечо, — я не уверен как ты воспримешь это, потому что этот человек… ну, ты его видел, скорее всего, — он встал со стула, относя его обратно в угол палаты и сказав, что я его определенно видел, снова подошел ко мне. — Если это не Гарри, то все в порядке, чувак. Рука Зейна, которая сейчас мягко трепала меня по голове, замерла, а я поднял взгляд на друга, поняв, что я только что ляпнул. — Ну, я имел в виду… — Я понял, приятель, — он прошел к двери, мягко открывая ее. — Пока, удачи, — бросил он на последок и вышел за дверь. Я тяжело вздохнул, буквально кожей чувствуя пронизывающий взгляд. Медленно повернув голову в правую сторону, я увидел Гарри, на лице которого была ухмылка. Он сидел по-турецки, скрестив лодыжки, и выглядел каким-то довольным (отчего же), сразу как-то захотелось испортить его настроение, поэтому я сказал, как всегда, не подумав. — Прекрати давить такую лыбу, ты похож на лягушку. К слову, он ничего не ответил. Даже выражение его лица не поменялось после моих слов. Что, у него настолько все хорошо с настроением? Вот это да… Он встал, направляясь в мою сторону. Я мысленно (и не только) сжал кулаки, отчего-то волнуясь. Гарри перекинул свою длинную ногу через меня и, сев мне на бедра, наклонился максимально близко у моему лицу. Блять, какого хера я молчу? Так, Луи, соберись, тряпка. И нет, Стайлс не смотрит на твои губы. И ты тоже. Соберись, блять. — Гарри… — получилось как-то задушено. Слабак. — Что, Лу? Он все еще не отодвигался от моего лица, поэтому я буквально мог чувствовать его дыхание (мята, черт). А мне не хотелось его чувствовать! (блять…) И вообще, все эти его «Лу» меня начали бесить. Или нет? Фу, ты реально сам себе противоречащий неудачник, Томлинсон. Я чувствовал, как начинаю краснеть. Очень сильно. Мне кажется, я уже покрылся испариной. Гарри-где-хочу-там-и-сижу-законом-не-запрещено-Стайлс до сих пор сидел на моих бедрах, склонив лицо и пристально смотрев на мои губы. — Гарри… — снова прозвучало как-то жалко. Тряпка. — Ты не можешь или не хочешь просить, чтобы я отодвинулся? — и снова эта ухмылка, блять. — Я… Сердце человека вообще может стучать так быстро? Я чувствовал как Стайлс перебирает губами и (скорее всего) ждет, пока я ему отвечу на поцелей. Да, на поцелуй! НА ЕБАНЫЙ ПОЦЕЛУЙ. ОН ПОЦЕЛОВАЛ МЕНЯ, МУДАК. Не смотря на мои душевные крики (потому что я ничего не мог сказать из-за (уже) языка Гарри в моем рту), я начал открывать рот, чтобы Стайлсу было удобнее кромсать мои губы. Ну, а что, неудобно же так, наверное… Блять, Томлинсон, что за хуйню ты несешь? Голоса в моей голове продолжали кричать о том, что я тупой ублюдок, а я продолжал целоваться с Гарри. Во сколько лет человек понимает, что у него, возможно, раздвоение личности? Я (зачем-то) положил руки на голову Гарри, зарываясь пальцами в кудри, немного оттянув их назад. Когда услышал стон, я испугался и хотел отодвинуться, но сзади меня были лишь подушка, поэтому я просто отвернул голову от губ Стайлса. Видимо, ему было это не так важно (вот мудак), поэтому он начал целовать мою шею, при этом руками поглаживаю мою талию (или то, что должно быть на ее месте). Сейчас я думал лишь о том, чтобы он не оставил засосов. — Луи, дорогой, я принесла… Да, мам, ты принесла пиздец и кучу проблем. Я оттолкнул от себя Гарри, хотя это было сделать не так уж трудно, потому что он сам лениво встал, чмокнул меня в приоткрытые в шоке губы и, ухмыльнувшись, вышел из палаты. Если прямо сейчас меня тут начнут убивать, я не хочу, чтобы Стайлс приходил на мои похороны. Придурок.