Я помню (№ 5)

Парню, как это ни странно, удалось удивительно быстро разговорить девушку. Не то чтобы Мэй необщительна, просто Кэтсуми попросту не умеет заводить новые знакомства и не особо искусно поддерживать диалоги. Но в этой ситуации от неё это не требуется, — Минсок всё делает сам. Ким много рассказывает о себе, не забывая расспрашивать и о жизни новой знакомой. Это очевидно, — она ему понравилась. Но понравилась как личность или как женщина, — вопрос, ответа на который пока что не дал никто. Мэй узнаёт, что парень, также как и она, любит зелёный чай, дождь и цветение вишни, — эти совпадения заставляют её всё больше интересоваться собеседником. Минсок, хоть и выглядит строго одетым работником офиса какой-то большой компании, на самом деле оказывается студентом третьего курса факультета архитектуры. Узнав, что парень младше её, Мэй удивляется, начав испытывать некое неудобство: девушка почти никогда не общалась с людьми, которые называли бы её «нуной». А Минсок просит об этом; он очень открыт в общении и просьбах: такой счастливый и дружелюбный, что Кэтсуми с трудом, но заставляет себя кивнуть в знак согласия, хотя её принципы кричат о прекращении такого быстрого сближения с незнакомцем. — Ты кажешься мне знакомой. Мы не встречались раньше? — улыбаясь, вдруг спрашивает Минсок, в то время как Мэй пытается отвести взгляд. Девушка понимает, что это, скорее всего, подкат чистой воды (Мэй даже начинает жалеть нового знакомого, ведь тот не знает её настоящего возраста; Кэтсуми лишь сказала, что старше), но вот уже три года Мэй боится услышать подобный вопрос, потому что… сама бы хотела знать ответ на него. — Я не помню, — пересилив себя, честно отвечает девушка, не решаясь посмотреть на собеседника. — Входная дверь открывается сразу же, как только Мэй вводит верный пароль. Ступив на порог, девушка громко выдыхает, устало закрывая дверь и сползая по ней вниз. Кэтсуми продолжает молчать и, не шевелясь, сидеть на пороге собственной квартиры, окружённая лишь воспоминаниями: такими драгоценными, но такими душераздирающими. — …рожок! Шоколадный рожок! Кэт, ро-жок! В голове радостно кричит детский голосок, а затем всплывает смутный образ любимого человека, стёртого с лица земли. Картинки быстро сменяют одну за другой, и, словно при показе очень старого чёрно-белого фильма, звуки и образы резко обрываются, временами замещаясь чёрными пробоинами в памяти. Мэй помнит красный цвет и режущее слух резкое торможение колёс; она помнит тёплое время года и леденящий душу страх; она помнит ненависть к кому-то незнакомому ей и помнит, как отпускает это чувство, провожая взглядом опадающие лепестки дикой вишни, растущей на главной улице. «Я не помню» — такая простая фраза для многих, но не для Мэй. Пожалуй, хуже только: «я не могу вспомнить». Прошло уже три года, а девушка всё также чуть глуха на одно ухо и также полна надежд на приобретение утерянных воспоминаний. Мэй клянётся, что отдала бы всё, только бы встретить того, кого когда-то ненавидела. Лелея надежды, она снова и снова приходит в то самое кафе, которое уже успело приобрести бесценный ценник «любимое». Именно на перекрёстке рядом с ним её душа когда-то, вылетев, вернулась на место; именно это заведение, которое благодаря дождю сегодня было полностью заполнено, вот уже три года является последней надеждой Кэтсуми Мэй. — Ровно до обеда рабочий день проходит без особых происшествий, лишь под низкие сплетни коллег: болтливые сокомандницы обсуждают всё, что не лень, быстро выводя из себя. — Посылка для Кэтсуми Мэй! Звонкий голос курьера заставляет всех обернуться, удивлённо уставившись и моментально замолчав, видя как Мэй неуверенно направляется к парню в жёлтой кепке. — Кэтсуми Мэй? — Доставщик удостоверяется в адресате и протягивает небольшую коробку с нежным принтом цветущей сакуры. — Распишитесь, пожалуйста. Выполнив свою работу, он сразу же уходит, но на его место тут же сбегаются всё те же любительницы сплетен, что ещё минуту назад спокойно попивали чаёк, делясь меж собой импровизированной ложью о сотрудниках компании. — Мэй, ты начала с кем-то встречаться? Нет? — Тогда это тайный поклонник? Да-да, точно тайный поклонник! — Не думаю, — Мэй, наконец, оторвала взгляд с посылки в своих руках. — Моя мама обещала прислать мне посылку сегодня в обед. Невозмутимо сказанная ложь Мэй моментально обесцвечивает сложившуюся ситуацию в глазах коллег. Поэтому, раздражённо выдохнув, они ни с чем возвращаются обратно, оставляя Кэтсуми одну. Дабы не навлечь на себя подозрений, Мэй ждёт позднего вечера. И только попрощавшись с последним вышедшим из офиса работником, девушка сразу же подскакивает на месте, открывая нижний ящик своего рабочего стола. Вся подарочная мишура подстать своей цветовой гамме, что выражает хрупкость, с лёгкостью рвётся, позволяя Мэй добраться до следующего уровня упаковки. Мучаясь от предположений, девушка шустро расправляется со второй и последней мини-коробочкой, замечая аккуратно сложенное письмо и фарфоровую светло-зелёную чайную чашку. Мэй сразу же узнаёт её, — именно из таких она всегда пьёт любимый чай в кафе на главной улице. Мысль о том, что отправителем может быть лишь один человек, пугает и настораживает, но вместе с этим Мэй, почему-то, чувствует заботу и нежность. «Я кому-то нравлюсь?» Предвещая сердечные признания, девушка аккуратно достаёт из красного конверта письмо, разворачивая и замирая. «Тот, кого ты искала, нашёл тебя сам. Кэтсуми Мэй, готова ли ты встретить меня? Жду около кафе на главной улице, где ты часто заказываешь зелёный чай. Не опаздывай. Я буду ждать ровно до 21:00» Резко обернувшись лицом к стене, где висели офисные настенные часы, Мэй тут же вскакивает на ноги, хватая со спинки стула своё тёмное пальто и сумку. Девушка быстро преодолевает расстояние до выхода и, по пути выключая свет на этаже своего отдела, нервно вызывает медленный лифт. За следующие тридцать с лишним минут Мэй просто обязана добраться до места, иначе шанс, на который девушка рассчитывала последние три года, аннулируется также внезапно, как и предоставился.