***
Кас думал, что парк был переполнен, но в Деревне творится просто безумие. Это как Коачелла, но для бегунов: десятки тысяч спортсменов толпятся вокруг, разминаются, болтают друг с другом. Торговцы раздают бесплатные закуски и напитки, чтобы каждый из участников был в наилучшей форме к началу Марафона. Кас несколько раз глубоко вздыхает, пытаясь унять нарастающую панику, пока они с Дином пробираются через толпящихся бегунов. Громкая, ритмичная музыка сотрясает динамики, прерываясь на советы по подготовке, общую информацию и обновления прогноза погоды. — Эй, — произносит Дин, подталкивая Каса в плечо, — не дай мне потеряться, ладно? — Уж постараюсь, — смеется парень. Следующие несколько часов они пьют воду и жуют энергетические батончики, когда через громкоговорители наконец-то объявляют о старте. Дин поворачивается к Касу, запихивая в рот последний батончик, и улыбается, надувая щеки. — Готов? — бормочет он с набитым ртом, протягивая руку. Кас обхватывает его пальцы и улыбается, поднимаясь на ноги. — Готов.***
Почти час спустя после гимна США и стартового выстрела Кас и Дин все еще стоят в очереди в своей группе, но теперь хотя бы возле старта. В ожидании Кас блуждает взглядом вокруг, замечая, что Дин нервно качается на носках, взволнованно теребя веревку между ними. Должно быть почувствовав на себе взгляд, он пихает Каса: — Готов? — делая это, скорее, в попытке отвлечь внимание от самого себя. И Кас не лжет, отвечая: — Да. Участники впереди, также нетерпеливо ожидающие очереди, перепрыгивая с ноги на ногу, чтобы хоть как-то выплеснуть энергию, начинают медленно двигаться, пока в поле зрения не появляется стартовая линия. — Я вижу его, — сообщает Кас Дину, — мы почти на старте; приготовься. И вот сине-золотая полоска асфальта почти под их ногами. Кас делает глубокий вдох. — Поехали, — произносит он. И они начинают бежать. Удивительно, но Кас спокоен, даже будучи окруженным десятками тысяч спортсменов, радостными возгласами и криками. — Ты меня слышишь? — кричит он, пытаясь заглушить шум, и Дин кивает. Спустя некоторое время, когда все участники постепенно ускоряются, часть бегунов начинает их обгонять, за что Кас безумно им благодарен — так, хоть и не намного, но снижаются крики, а они с Дином получают больше пространства для маневров. Другие спортсмены набирают темп и пробегают мимо них вниз по главной улице Хопкинтона. И, кажется, они неплохо справляются с этим переключением передач, но Кас слышит, как Дин спотыкается, бормоча: "Сукин сын." — В порядке? — быстро спрашивает он, пока Дин возвращается в нормальное положение. — Ага, — бормочет он, но Кас понимает в чем дело, только когда через пару секунд другой бегун натыкается на парня, и Дин снова спотыкается. И сердце проваливается куда-то в пятки, когда Кас понимает, что вот он, тот момент, когда он должен начать кричать. Так что он начинает. — Слепой бегун! Выглядит это, как будто Красное море расступается перед Моисеем: участники их замечают, и тут же отодвигаются в стороны, давая им свободное пространство. И никто не кричит на него в ответ, не смотрит неприятно, как он боялся недели перед Марафоном; они просто слышат и отодвигаются. Некоторые даже подбадривают, встречая на пути, на что Дин отвечает в десятикратном размере. Кас хотел улыбнуться, как обычно, но в итоге понимает, что заливисто смеется после очередного возгласа. Он чувствует легкий рывок веревки и оборачивается на сияющего парня. — Вот так, Кас! — кричит он, запрокидывая голову, и снова возбужденно вскликивает. А Кас пытается утихомирить стук колес бронепоезда в собственной груди, теперь уже появляющегося не только из-за физического напряжения. Первые несколько километров они преодолевают довольно ровно, подбадриваемые возгласами других участников и музыкой. Где-то на двенадцатом километре Кас замечает "Dairy Queen" и смеется, представив, как они с Дином наслаждаются Blizzard десертами с арахисовым маслом и молочным шоколадом. — Угадай, где мы только что были? Дин несколько раз выдыхает перед ответом. — Где? — "Dairy Queen". — Ааа, да ладно тебе, Кас! — Просто представь, — продолжает парень, — хот-доги и картофель фри, и Blizzard десерты. Все только для нас! — он замолкает, чтобы немного отдышаться. — Конечно же, только через двадцать три километра. Дин стонет. — Ох, иди на фиг.***
Они перемежают разговоры с просто концентрацией на передвигание одной ноги за другой, сопровождаемые приветственными возгласами и криками. Кроме короткой остановки, когда Дину необходимо было выпить воды и переждать небольшое головокружение, они не попадали ни в какие ситуации, чем Кас приятно удивлен. Он не направил парня в дерево или нечаянно заставил его споткнуться о какую-нибудь выбоину на дороге. О трассе хорошо позаботились; асфальт был ровный и плоский, никаких почтовых ящиков или мусорных контейнеров. Вообщем-то, все идет довольно хорошо, пока на двадцатом километре Кас не чувствует, как Дин немного запинается, а крики, кажется, становятся раз в десять громче. — Боже! — вскикивает он. — Это что еще за черт? Кас не отвечает. Сначала он не совсем уверен, что знает, что это, но в голове неожиданно всплывают плоды ночных просиживаний перед компьютером в поиске информации о Марафоне. — "Тоннель криков"! — Что-что? Кас открывает рот, собираясь объяснить, но затем просто качает головой. — Девушки из Веллесли! Они рады нас видеть! Они готовятся пробежать мимо колледжа Веллесли, известного благодаря двум вещам: серединная отметка трассы и "Тоннель криков". Все студентки во время Марафона выстраиваются около здания колледжа, приветствуя спортсменов и подбадривая их. Именно за свою громкость и неугасающий энтузиазм они получили прозвище "Тоннель криков". Поравнявшись со студентками и другими зрителями, Кас прищуривается и смеется. — У них таблички! — Для нас? — Для всех! Дин выдыхает короткий смешок. — Прочитай их вслух! — "Вперед, прекрасный незнакомец." Эмм... о, "думаем, ты ужасно прекрасный." "Твоя задница выглядит быстрой в этих шортах." Дин хихикает над последней табличкой, и Кас улыбается, прежде чем продолжить. — "Поцелуй меня, я из Нью-Йорка", — осознав, что только что произнес, он быстро добавляет: — Вот на эту обращать внимание не стоит. Дин снова смеется. — Даже и не думал, — заверяет он Каса. Парень щурится, приглядываясь и пытаясь прочитать еще один плакат, на этот раз написанный ярко-красным маркером. А сделав это, покрывается краской еще гуще, чем было до этого. — О. — Что? — Я... мы только что пробежали мимо таблички "Здесь адски жарко, но ты не менее горяч." Дин давится смехом, после вскрикивая: — Спасибо вам, дамы! Кас расплывается в улыбке. — Сдвинься немного вправо, — подсказывает он. — Они дают "пять". Парень мигом вскидывается и стремительно двигается в сторону, вытягивая вверх свободную руку. Девушки безумствуют, а Кас продолжает улыбаться, думая, как сильно хотел бы запечатлеть этот почти детский восторг и удовольствие на лице Дина, пока он собирает так много "пятерок", как только возможно. Кажется, колледж Веллесли — теперь официально его новое любимое место.***
— Дальше остановка с водой, — произносит Кас, вытягивая шею, чтобы лучше оценить, насколько они близко к волонтерам, огибающим трассу своими ярко-оранжевыми жилетами, подбадривающим и протягивающим участникам небольшие, наполовину заполненные стаканчики. — Ты как? Дин несколько секунд пытается выровнять дыхание, прежде чем кивнуть: — Ага, возьми мне. — Сдвинься немного вправо... хорошо, хорошо, хорошо, — проговаривает Кас, пытаясь подобраться как можно ближе к волонтерке с длинными светлыми волосами и широкой улыбкой. Когда они приближаются, она начинает подбадривать персонально их. — Так держать, ребята, у вас получится! Вперед, вперед, вперед! Кас хватает стаканчик из ее рук и бросает взгляд на землю; асфальт усеян использованными бумажными стаканчиками, которые могут стать препятствием для них с Дином. — Бумажные стаканчики на дороге, — тяжело выдыхает он, — но ты можешь наступить на них. Думаю, это не проблема. Дин кивает, как раз сминая один из них подошвой, и протягивает ладонь за водой. — Подожди десять секунд, пока я выведу нас отсюда, — они продвигаются по минному полю из стаканчиков, и когда асфальт становится относительно чистым, Кас добавляет: — Теперь нормально. — Замедлись на пару секунд, — отвечает Дин, вытягивая свободную руку. Кас пробегает пальцами по пальцам парня, передавая стакан, и замедляет темп почти до скорости обычной прогулки, наблюдая, как Дин запрокидывает голову, вливая в себя жидкость. Его шея оголена, и адамово яблоко движется при глотках. Он не замечает, что они быстро приближаются к каким-то отставшим участникам, пока не оказываются практически у их затылков. — Слепой бегун! — кричит он. — Слепой бегун! Спортсмены перед ними вздрагивают и немедленно рассыпаются в стороны, как стая голубей. Кас выкрикивает скомканное "спасибо" и слышит смех Дина. Он усмехается. — Чувствуешь себя лучше? — Ммм. Готов? — Всегда.***
Они уже несколько минут бегут на тридцатом километре, когда Кас осознает, где они находятся. — Дин, — произносит он, — мы почти на холме. Дин оборачивается и сплевывает, бормоча: — Черт, — и Кас с ним абсолютно согласен. Хотя сам по себе он не настолько ужасен — скорее даже наоборот — бежать по холму Хартбрэйк для спортсменов, уже преодолевших до этого тридцать два километра, это как взбираться на Эверест. Каса усталость уже начала одолевать: легкие горят огнем, а ноги будто отлиты из свинца, и, он готов поспорить, Дин чувствует себя не лучше. Возможно, им не следовало останавливаться; желудок протестующе скручивается, когда он просто задумывается о том, чтобы увеличить темп, но Дин дергает за веревку, ясно показывая, что об этом думает. — Поехали, — проговаривает он, начиная отсчет до начала бега. — Пять, четыре, три... Тело Каса всеми силами протестует, требуя остановиться и отдохнуть, но он закидывает эту мысль подальше, продолжая взбираться на холм. — Сердце еще не остановилось? — тяжело выдыхает Дин, и Кас смеется. — Даже близко нет. Дин смеется в ответ, и Кас хотел бы, чтобы он не носил эти темные очки, чтобы видеть лучики его морщинок вокруг глаз. Спустя, кажется, целую вечность, они наконец достигают вершины холма, и Кас бросает взгляд на Prudential Center, все еще далекий. В стороне играет небольшой оркестр, и их маршевая музыка удивительным образом гармонирует с взрывами аплодисментов, криками и перезвоном колокольчиков, и парень снова расплывается в улыбке. — Мы спускаемся, — предупреждает он, — приготовься. Удары по дороге отдаются в ногах, пока они спускаются вниз по тротуару. Когда Кас снова поднимает взгляд на Prudential Center, он замечает, что Дин сосредоточенно смотрит строго вперед, закусывая нижнюю губу и пытаясь побороть усталость. — Эй, — произносит он, мягко подталкивая его в плечо, просто чтобы привлечь внимание. Он же не хочет, чтобы Дин споткнулся и начистил лицом асфальт перед тысячами людей; тот бы никогда его не простил. — Мы справились. Не остановились. Дин несколько раз мелко выдыхает, а Кас удовлетворенно замечает короткую улыбку на его губах. — Хрен тебе, Хартбрейк.***
Пока они пробегают мимо знака CITGO возле парка Fenway, Кас облизывает губы, пытаясь отдышаться. Этот гигантский квадрат служит маяком им и остальным участникам, сигнализирующим, что они почти закончили, приблизившись к отдыху, еде, празднованиям и пиву. — Мы возле знака CITGO, — информирует Кас, борясь с ощущением, что продирается через незастывший цемент. Они замедлились до мелкой рыси, но Дин заявил, что они не перейдут на шаг, пока не пересекут финишную черту. Парень тяжело смеется. — Хочешь сделать перерыв на игру Ред Сокс, Кас? — задыхается он, тяжело сглотнув. — Не уверен, что у нас есть время.***
Кас был готов к неимоверной усталости, онемевшим мышцам, растянутым сухожилиям и тому подобному, но к чему он точно не был готов, так это к аплодисментам. Десятки тысяч людей выстроились на протяжении всех сорока двух километров трассы, они пришли ранним утром за несколько часов до начала в поиске хороших мест, и все это только для того, чтобы подбодрить его и Дина. Они их не знают, и, скорее всего, больше никогда снова не встретят, но вот они, здесь, хотят увидеть, как они финишируют и достигнут, чего так желали; и, неожиданно, Кас меняет свое мнение относительно бега как занятия для одиночек. Приближается резкий поворот влево, и Кас быстро подсчитывает в уме, сколько шагов их разделяет. — Поворот налево! — перекрикивает он музыку и радостные возгласы. — Шесть, пять, четыре... Они ловко заворачивают, и Дин восторженно выдыхает: — Да! Кас смеется, но затем замечает быстро приближающуюся Бостонскую Публичную Библиотеку, возвышающуюся над толпой, трибунами и баннерами, и его как молнией ударяет. Они почти на месте. Кас щурится, пытаясь разглядеть что-то за спортсменами впереди, и вот, примерно в трех стах метрах впереди, он находит глазами финишную линию. И его разрывает от желания радостно тормошить и целовать Дина, привлечь его внимание, сказать, что они действительно собираются сделать это, они собираются финишировать, но в итоге ограничивается лишь коротким рывком веревки. — Дин, — кричит он. — Дин! Я вижу финиш. Мы почти там. Он практически слышит, как у парня перехватывает дыхание, и хочет остановиться прямо посреди дороги и просто стиснуть его в объятиях, как можно крепче, но решает подождать еще пару сотен шагов. Видимо, Дин чувствует себя примерно так же, потому что вместе со внезапным приливом энергии рвется вперед, оставляя Каса, застигнутого врасплох, пытаться подстроиться под его темп, в то же время предупреждая других участников о их присутствии. — Слепой бегун! Слева от вас! Слева от вас! Особенно костлявый спортсмен еле избегает удара локтем в лицо Дину, а тот, не замедляясь, двигается вперед. Убедившись, что перед ними чистая трасса, Кас опускает голову вниз, отсчитывая оставшиеся шаги. — Семь, — перекрикивает он толпу. — Семь шагов, Дин! Ноги горят огнем, грудь поднимается и опускается в каком-то бешеном темпе, и, он уверен, что еще никогда в жизни так сильно не потел, но как только они пересекают финишную черту, все эти чувства подменяются огромным узлом восторга и неверия. Аплодисменты, крики и музыка вокруг сливаются в один неразборчивый рев, и все, что интересует Каса на данный момент — это Дин рядом с ним. Вот и все. Они это сделали. — Дин! — вскрикивает он, выныривая из гипнотического состояния, в котором находился, полностью останавливаясь. — Дин, мы это сделали! Прежде чем парень успевает ответить, Кас отчаянно стискивает его в объятьях, взволнованный тем, что тот не менее крепко обнимает его в ответ. Они стоят так несколько долгих секунд, замершие в руках друг друга, и Кас мягко наклоняет голову Дина в сторону для поцелуя. — Срань господня, — бормочет Винчестер в губы напротив, — господня срань. — Я так тобой горжусь, — произносит Кас. — Ты это сделал. Ты надрал им задницы. Дин откидывается назад, беря ладони парня в свои. — Я люблю тебя, — внезапно проговаривает он, выглядя почти настолько же удивленным собственными словами, как и Кас. — Так сильно, черт возьми. — Я тоже тебя люблю, — отвечает он, сияя, и утягивает Дина в очередные объятия под аккомпанемент восторженных криков и аплодисментов всего Бостона.***
Примерно час спустя, получив медали и спортивные напитки — которые Дин осушил буквально за пятнадцать секунд — Сэм и Анна обнаруживают их возле гигантской стойки с водой для отдыха и восстановления спортсменов. Еще не заметив ее приближения, Кас слышит радостный вопль сестры, а уже через пару мгновений оказывается в крепком кольце ее рук. — Кастиэль, я так тобой горжусь! — Спасибо, Анна, — проговаривает он, изучая ее лицо, и добавляет, — за все. Ее лицо загорается счастьем, и они оборачиваются на обнимающихся Сэма и Дина в нескольких шагах от них. Младший Винчестер немного отклоняется и хлопает парня по плечу, прежде чем сказать что-то еще, и Дин усмехается. Сэм наконец обращает на них внимание и берет брата за руку, прежде чем подойти ближе. — Поздравляю, Кас! — восторженно вскрикивает он, сгребая Каса в охапку, пока Анна проделывает то же самое с Дином. — Чувак, он так счастлив, — тихо добавляет он. — Я рад, — отвечает Кас, улыбаясь. Сэм возвращает улыбку, кивнув на пакет в своих руках. И волнение наконец отпускает парня, а мыслями он возвращается ко вчерашнему дню, когда заходил забрать Дина. — Сэм, можешь мне кое в чем помочь? — спрашивает Кас, указывая на тонкий пакет в руках. Дин ушел покормить Джека, так что в гостиной только он и Сэм. — Конечно, Кас, — уверяет Винчестер, расслабленно развалившись в кресле. — Что такое? — Ты не мог бы, эм, не мог бы принести вот это на завтрашний забег? — протягивая пакет, он натыкается на озадаченный взгляд Сэма. — Это подарок для Дина. Хотел ему отдать на финише. Сэм зарывается рукой в волосы. — Уже планируешь стать моим зятем, а, Кас? Парень широко распахивает глаза. — Что? Я... "Было бы неплохо," — внезапно думает он. — Это не кольцо, — наконец бормочет он, и Сэм смеется. — Расслабься, чувак, я шучу. Конечно, я возьму его, — он протягивает руку за пакетом. — Но, просто на будущее, не думаю, что Дин был бы против получить от тебя кольцо. Когда-нибудь, — добавляет он, подмигивая, а Кас отводит глаза, заливаясь краской. — А что там? — Сюрприз, — улыбается Кас. — Ты не забыл, — проговаривает он, забирая подарок у Сэма. — Ты не представляешь, как сильно мне хотелось в него заглянуть, — отвечает он, и Кас смеется. — Ценю твои усилия. — А теперь отдай уже его побыстрее, пока я не умер от любопытства. Кас улыбается, отходя к Дину и все еще поздравляющей его Анне. Она замечает брата и отходит на пару шагов назад, ободряюще хлопая Винчестера по плечу. — Думаю, Кас хочет тебе что-то сказать, — сообщает она, и Дин поворачивается в сторону. — Думаю, Анна права, — произносит Кас, вкладывая запакованную коробку в руки парня и напоследок чмокая его в щеку. Дин морщит нос. — Кас, что- — Открой его, — отвечает он. — Я все равно ничего не уви- — Пожалуйста, Дин. Со скептическим видом он все же медленно разрывает упаковку, а сердце Каса, кажется, потихоньку начинает пробивать ребра. Когда бумага сорвана, Сэм и Анна подходят ближе, рассматривая чистый белый буклет в руках парня. — Я... Он запинается, вдруг почувствовав выпуклые точки на тонкой глянцевой, "комиксовой", бумаге, специально заказанной Чарли. Сейчас, когда труды их совместной работы на протяжении последних нескольких недель наконец находятся в руках Дина, пальцами пробегающего по Брайлю, Кас понимает, что все было не зря. Он рассказал Чарли, как расстроен был Дин, что больше не сможет читать любимые комиксы, и попросил совета, как — и вообще, возможно ли это — сделать комикс для слепого человека. После долгих поисков в Интернете они обнаружили пример комикса "Жизнь" авторства Филлипа Мейера, рассказывающего незамысловатую историю любви двух людей и рождения их ребенка. Каждого персонажа он представил с помощью уникального кружка точек, включив даже разделительные линии-панельки для полного ощущения книги комиксов. Так что они с Чарли решили взять это за основу и создать книгу для Дина. Он наблюдает, как парень прослеживает пальцами круг Каса — обычный кружок, — а затем его собственный — с горизонтальной линией вверху, символизирующей его солнечные очки, — и переходит к буквам снизу. "Дин и Кас встретились и сначала не особо поладили", — он усмехается, двигаясь дальше. "Они начали бегать вместе и стали узнавать друг друга лучше". Дальше их маленькие кружки соприкасаются внутри панельки, и Каса захлестывают эмоции и тепло, когда он замечает, что Дин снова и снова пробегает по ним пальцами, два, три раза. Он медленно переворачивает страницы, прослеживая их историю, пока не оказывается в "сейчас": два круга, соединенные в один, с подписью "Кас любит Дина и гордится им, и всегда будет рядом". Дин закрывает комикс и прикусывает нижнюю губу, коротко прижимая ладонь тыльной стороной под очками, прежде чем снова наклониться к книге. — Черт возьми, Кас, — бормочет он, затем усмехается и качает головой. — И как теперь прикажешь мне это превзойти, придурок? — О, ты плачешь, Дин? — ухмыляется Сэм. Кас уверен, что он и не догадывается, о чем книга — они позже объяснят, — но все равно улыбается. — Иди на хрен, Сэмми, — отвечает Дин, выставляя средний палец, и Сэм смеется. — Стойте, стойте! — вскрикивает Анна, подталкивая Каса и Дина друг к другу. — Дайте вас запечатлеть. Винчестер находит его ладонь, и Кас переплетает их пальцы, улыбаясь, когда Дин закидывает другую руку ему на плечи, притягивая ближе. Он тыкается носом в подбородок, затем целуя парня в щеку. — Рад, что встретил тебя, — выдыхает он тихо, так чтобы слышал только Кас. — Я тоже. — Так, готовы? — спрашивает Анна. Дин поворачивается на голос и широко улыбается, Кас делает то же самое.***
Кас улавливает знакомое тук-тук-тук по деревянному полу и бросает последний взгляд на фото. — Кас? — негромко зовет Дин. — Здесь, — он не двигается, пока не ощущает тепло чужого тела за спиной. Дин обвивает руки вокруг его талии и опускает подбородок на плечо, мягко целуя шею. — Что делаешь? — Ничего, — отвечает Кас. — Снова разглядываешь ту фотку? — Ага, — он улыбается, кожей ощущая ответную улыбку Дина. — Опиши мне ее. — Дин, я уже десятки раз это делал, ты знаешь, как она выг- — Опиши ее, Кас. И Кас описывает. В подробностях рассказывая о ярких солнечных лучах, их широких улыбках, силуэтах Сэма и Анны, отражающихся на стеклах очков Дина, и чистом счастье на их лицах, он мысленно возвращается в тот день почти четыре месяца назад, к звонку сестры. Он так рад, что она попросила его о невероятной услуге.