Трое на одного - не слишком ли много?

      Северус Снейп не присутствовал на погребении Лили Поттер и… ее супруга. Он сам эти бесконечные часы был между миром живых и мертвых. Казалось, что ничего страшнее он не испытывал прежде. Вот он — истинный ад. На земле… Так страдает мать, на чьих руках умирало дитя. Так беспомощно скитается дитя, у которого погибла мать… Невозможно измерить глубину мучений, которые испытал Северус в те дни. И неизвестно, к чему бы эта пытка привела, если бы не… обещание.       Не время было изумляться, почему именно ему, Северусу Снейпу суждено заботиться о Гарри, а не кому-то из близких друзей. Вопросы появятся позже, когда горе ослабит свои железные тиски…       Первые дни после смерти Лили зельевар был оторван от внешнего мира. Невыносимой казалась мысль, что кто-то станет свидетелем его страданий. Эту тайну не должен знать никто. Не существовало более ни земли, ни улицы, ни даже тиканья часов в темной комнате… Дом в Паучьем тупике обратился в укрытие и… склеп для неприкаянной души. И несчастный готов был похоронить себя там заживо. Но обещание… Он дал Лили Поттер обещание, и оно удерживало в шаге от падения.       Надо сказать, что и мальчик был в смятении. Ведь все, что он любил и знал вдруг разом исчезло. Он интуитивно искал мать… отца… Ему не хватало любимой игрушки в руке.       Единственный, кто стал свидетелем этой тяжелой драмы, был Альбус Дамблдор. — Северус… — в который раз обратился он к зельевару. Но тот оставался безучастным. Облокотившись о стол и зарыв пальцы в растрепанные волосы, Северус Снейп сидел в своей библиотеке невольно прислушиваясь к монотонному тиканью часов. — Ты дал обещание, — мягко, но настойчиво напоминал Дамблдор. — А мне пора уходить… — теплая рука накрыла ссутулившееся плечо. — Я не в силах облегчить твои страдания. Но теперь в твоей жизни есть Гарри… Северус отрицательно замотал головой. Никто не мог заменить Лили. Даже ее сын. Особенно ее сын! — Ничто так не помогает пережить утрату, как частица тех, кто ушел навсегда… — Нет… — Ты обещал, Северус, — повторил Дамблдор. — И я не раз убеждался — человек не умирает до тех пор, пока о нем помнят. Я уверен, что Лили Поттер теперь рядом с тобой… и Гарри. Незримо она будет поддерживать вас в трудный час. Помни это… — произнеся эти пророческие слова, волшебник бесшумно покинул дом.       С той самой минуты Северус Снейп стал возвращаться к действительности. Появились очертания комнаты, послышались звуки. Наступало утро. Бледное, казалось, немного робкое, но сулящее ослепительный солнечный день.       А где-то совсем рядом, в полумрак соседней комнаты просочился солнечный луч. Оранжевый, яркий. Скользя по щеке маленького Гарри, он разбудил его для нового дня.       Горе никогда не ослабевает. Оно остается столь же глубоким, но со временем напоминает о себе все реже и реже. Его заслоняют заботы, бесчисленные дела. Так случилось и с Северусом Снейпом. Он никогда в жизни ни о ком не заботился настолько, чтобы принимать участие в его судьбе каждую минуту. Гарри не доставлял много хлопот, был малышом смышленым и самостоятельным, но все же он еще слишком мал, чтобы о себе заботиться. Неудивительно, что почти не оставалось времени на горькие воспоминания.       Дамблдор регулярно посещал дом в Паучьем тупике. Украдкой улыбаясь в бороду, он слушал все новые истории Северуса о том, как мальчик растет. Пожалуй, директор только сейчас обнаружил у выпускника Слизерина способность улыбаться.