Под кожу

— Шпатель, — протягивая руку, просит Кэролайн, не отрываясь от микроскопа, пока Анна, медсестра, не подносит ей несколько полосок гибкой стали с закруглёнными концами. Кэролайн выбирает одну из них и кивает, снова возвращаясь к мозгу пациентки, пока команда медицинского персонала продолжает наблюдать за ходом операции через мониторы, подключенные к микроскопу. — Ножницы, — чувствуя тут же в протянутой руке тяжесть предмета, Кэролайн возвращается к органу, разрезая переплетения мозговой оболочки. Операции на аневризме требует тонкости, которая буквально заставляет всех время от времени задерживать дыхание. Одно лишнее движение и аневризма разорвётся, что повлечёт, если не смерть пациента, то инсульт. И Кэролайн не хотелось думать, что первое иной раз лучше, чем второе. Самым напряженным является слежка за тем, чтобы не повредить ни один кровеносный сосуд, которых множество в человеческом мозгу. Это обычно и выматывает больше всего. Кэролайн отдаленно слышит какие-то разговоры, когда на общем экране транслируется аневризма, до которой она наконец добралась. Теперь остается пережать её. — Клипсы, — Кэролайн поднимает голову от микроскопа, чувствуя, как напряжение спадает. Несколько раз возвращаясь от микроскопа к клипсам и обратно, Кэролайн наконец даёт указание о размере, на что Анна тут же размещает клипсу на аппликаторе. И Кэролайн наконец зажимает клипсу возе основания аневризмы. Теперь аневризма обезврежена. *** Кэролайн выходит из операционной, оставляя Бада закрывать череп. Теперь остаётся ждать пробуждения пациентки, чтобы убедиться, что всё прошло хорошо. Заглядывая в соседнюю операционную через стекло, Кэролайн вдруг зависает на мониторе, наблюдая за ходом другой операции. Интрадуральная гематома после эпидуральной анестезии. Кэролайн щёлкает языком, вспоминая, как взлетели брови Кэтрин, когда она рассказывала об этом случае. Решив понаблюдать ещё минут десять, Кэролайн как раз встречается взглядом с Клаусом, поднявшим голову. Он слегка улыбается ей, кивком показывая присоединиться, на что она качает головой. Хоть операция на аневризму и не длится по десять часов, после неё иногда чувствуешь себя очень вымотанной постоянным переживанием, что не влезь ты в мозг пациента и не сделай что-либо не так, он мог прожить намного дольше, так и не узнав, что такое разрыв аорты. Поэтому выходя из операционной, Кэролайн направляется в комнату отдыха для хирургов, перечисляя в голове дела на сегодня и вдруг с ужасом вспоминая о встрече с Люсьеном. Она так и не сказала Клаусу о его звонке. Вчера ей было не до этого, откровенно говоря. После того, как она вдоволь прорыдалась на плече Клаус, который только гладил её по спине и волосам, шепча что-то успокаивающее, она набралась сил только для того, чтобы встать с его дивана и поехать домой. Ей надо было подумать в тишине и одиночестве своей квартиры, что делать дальше. И ей действительно предстоял серьёзный разговор с Клаусом, но сначала надо было разобраться с Каслом. Честно говоря, она бы лучше простояла двенадцать часов в операционной, чем встретилась бы с ним. У Люсьена была эпилепсия, но Кэролайн и Клаус сходились на том, что показаний к хирургическому вмешательству в его случае пока нет, так как это может привести к худшим последствиям, чем есть сейчас. Но Касл видимо ужасно хотел, чтобы она вскрыла его череп. Что ж, она иногда тоже этого очень хотела. — Кэролайн! — голос Элайджи настигает её, когда она уже открывает дверь в ординаторскую — Привет, босс, — улыбается она, кивая ему. — Надеюсь утро доброе, Кэролайн, — останавливаясь напротив, интересуется Элайджа. — Как прошла операция? — Увидим, когда пациентка очнётся, — пожимает плечами Кэролайн. Она не любила делать поспешных выводов. — Хорошо, — соглашается Элайджа. — Я бы хотел поговорить с тобой. Если ты, конечно, не занята, — добавляет он, но Кэролайн качает головой. — Нет, нет. Пойдём, у меня как раз есть время, — отвечает она, отталкиваясь от стены и вместе с Майклсоном направляясь в его кабинет. — Я слышал, что к тебе сегодня записался мистер Касл, — пропуская Кэролайн вперёд, интересуется Элайджа, и Кэролайн тяжело вздыхает. — Угу, чувствую, что у меня будет сегодня весёлый вечер, — садясь за стол, отвечает Кэролайн с ужасом вспоминая все прошлые встречи с Каслом. Он был очень странным типом. — Он приятель Никлауса, может тебе стоит отправить его к моему брату, чтобы он мучал его? — садясь напротив Кэролайн, предлагает Элайджа, и Кэролайн хмыкает. — Он перешёл от Клауса ко мне несколько лет назад, когда клиника открылась, — объясняет она. — И тогда мне казалось, что я выиграла куш, ведь пациент Клауса предпочёл меня, как врача. Мне надо было догадаться о подвохе, когда твой брат не проявил по этому поводу никаких эмоций, разве что выдохнул с облегчением, когда я ему сообщила об этом. — А какие эмоций он должен был проявить? — Не знаю, — задумывается Кэролайн. — Должен был расстроиться, что его пациент предпочёл другого врача? — Кэролайн, мой брат уважает тебя, как хирурга, и считает талантливым и очень способным врачом. Подумай об этом. Разве он когда-либо проявлял неуважение к тебе, как профессионалу? Или соревновался с тобой? — складывая кончики пальцев в воздухе, спрашивает Майклсон, и от его проницательного взгляда ей становится не по себе. — Я не говорила ничего про это, Элайджа, — но и не задумывалась, добавляет про себя Кэролайн. — У нас с Клаусом действительно сложные взаимоотношения, но… Это никогда не отражалось на нашей работе. — Я знаю, — кивает Майклсон. — Я просто хотел тебе напомнить про это. Ты же знаешь, что именно Никлаус был тем, кто предложил тебя на этот пост? — Что? — наклоняясь вперёд, переспрашивает Кэролайн. — Разве он не был удивлён, как не знаю кто, когда увидел меня тут? — Ну, это вопросы к моему брату и его драматической стороне, — переплетая пальцы рук в замок и опуская их на стол, отвечает Элайджа, и Кэролайн замирает, пытаясь правильно сформулировать свой вопрос, опуская глаза вниз. — Если бы не он, то меня бы здесь не было? — спустя несколько секунд, аккуратно спрашивает она. — Нет, Кэролайн, — быстро отвечает Элайджа, понимая к чему она ведёт. — Не думай так. Я думаю, что ты бы всё равно оказалась здесь. Ты была самой талантливой студенткой своего курса, а твоя последующая ординатура и работа это только доказали нам. Просто Клаус был тем, кто сразу предложил твою кандидатуру. Не думай, что ты здесь только потому что у тебя отношения с моим братом. Если бы вы не смогли сработаться с Никлаусом, то я бы отправил его или тебя в другую нашу клинику. Но точно бы не потерял такие способности. — Когда ты так пафосно говоришь, Элайджа, то я чувствую себя не человеком, а роботом, который умеет хорошо держать скальпель, — смеётся Кэролайн. — Но спасибо. — Просто подумай о том, что если бы мой брат мог как-то влиять на то, кто работает в нашей клинике, исходя только из личных предпочтений, то боюсь, что мисс Пирс здесь бы не было. Кэролайн выпускает смешок, соглашаясь с Элайджей, а потом хитро улыбается. — Теперь, я думаю, что этот разговор повернул именно туда, откуда должен был начаться изначально, не так ли? — Да, Кэролайн, — слегка улыбаясь, кивает Майклсон. — Не расскажешь мне немного о мисс Пирс? — Для начала, — говорит Кэролайн, — прекрати называть её «мисс Пирс». *** Кэролайн постоянно опускала свой взгляд на экран телефона, проверяя время. Со стороны могло показаться, что она нестерпимо ждёт встречи с Люсьеном, но на деле это было что-то нервное, что заставляло её жевать нижнюю губу, на чём она себя постоянно ловила, надеясь, что этого больше никто не видел. Её обеденный перерыв ушёл на разговоры с Бонни об менингиоме, которую она с радостью взяла, вопрос оставался только в том согласится ли пациент на операцию, на что они обе надеялись. Хотя возможно, что он решил обратиться в другую клинику. Кэролайн могла бы написать Кифу, но не видела в этом особого смысла. Каждый сам выбирает, что лучше для него. Всё, что она могла сказать — она уже сказала. Её больше волновало то, что она скажет Клаусу. После вчерашнего всплеска эмоций, Кэролайн знала, что им нужно поговорить. Честно говоря, она знала это давно. И повторяла про себя это из раза в раз, только вот… Трусость не давала ей это сделать. Потому что иногда оставаться на этой грани между любовниками и врагами было предпочтительнее, чем признаться в своих чувствах. Потому что если это не сработает снова, то она правда не знала, что ей делать дальше. Ей понадобилось несколько лет, чтобы после разрыва отношений с Клаусом задуматься о других мужчинах. И то каждый из них был похож на него. Об этом шутил её отец, но она только отнекивалась, а потом через пару месяцев расставалась с ними. Без скандалов. Без криков. Просто понимала, что её тошнит от каждой милой вещи, которую они делают. Он бы сделал по-другому. Хотя иногда она задумывалась, что может если бы не её разрыв с Клаусом, то у неё бы не было такой карьеры? Для её возраста она себя отлично реализовала. А как иначе, когда она с головой ушла в учёбу, а потом сразу же в работу, оставляя для себя лишь долгие вечера, когда она представляла, что всё могло бы быть по-другому. Что он не ушёл от неё. Или она поехала с ним. А потом они снова встретились на этой работе. И она почувствовала такой прилив ненависти к нему, что даже выдохнула. Всё, что ей надо было — это увидеть его, чтобы перестать строить воздушные замки с человеком из прошлого! Он больше не был её Ником. Но с каждым месяцем работы, она понимала, что её сердце всё так же замирает, когда она видит его улыбку, а ловя в коридоре запах его одеколона хочет уткнуться ему в шею, как раньше. Она действительно любила его всё это время. Проблема была только в том, что если в этот раз у них снова ничего не получится, то она боялась, что не сможет собрать себя по кусочкам, как сделала это тогда. Но теперь она также понимала, что если не попробует ещё раз, то будет корить себя за это до конца жизни. Её всё ещё начинало мутить, когда она вспоминала слова Кэтрин о том, что он может жениться на другой. Она правда боялась, что не переживёт этого. Поэтому держа все эти мысли у себя в голове, она надеялась, как можно скорей поговорить с Клаусом, чтобы решить, чего они хотят. Но сначала ей всё ещё предстоял разговор с Люсьеном. — Доктор Форбс! — влетая в кабинет, где Кэролайн предавалась унынию, кричит медсестра. — Рядом с нами произошла авария, двое пострадавших, мужчины. Кэролайн быстро встаёт со своего места и выходит из кабинета, направляясь за медсестрой к лифту. Нащупывая свой телефон, пока они спускаются в лифте, Кэролайн быстро печатает миссис Денсон, чтобы она встретила Люсьена и предупредила, что она опоздает на встречу. — А где доктор Майклсон? — спрашивает Кэролайн, когда лифт останавливается. — Он уехал после операции домой недавно. И выходя из лифта, Кэролайн кажется будто её подхватывает сильное течение. Всё вокруг больше похоже на хаос, а медсестры-то и дело носятся от одного пострадавшего к другому. Кэролайн едва не сбивает с ног одна из них, несущая раствор для капельницы в руках, и тратя, на удивление, секунду времени, чтобы извиниться, кидает на Кэролайн вдруг испуганный и жалостливый взгляд. — Что за чёрт, — шипит Кэролайн, ускоряя шаг, когда видит Кэтрин, которая прощупывает пульс у одного их пострадавших. Кэролайн мигает, не понимая так ли свет падает на Кэтрин, или та и правда выглядит слишком бледной и встревоженной. Что такое могло произойти в этом мире, что даже Кэтрин выглядит напуганной? И Кэролайн оказывается рядом с ближайшей к ней койкой, рядом с которой одновременно и меньше всего народа, только пару медсестёр и старший ординатор из хирургии. Она уже почти открывает рот, чтобы узнать, что случилось, когда снова ловит на себе такие же взгляды, как от той медсестры, а потом кидая взгляд на рану на виске пострадавшего с ужасом понимает, кто это. — Люсьен? — Вы его тоже знаете? — спрашивает медсестра, и Кэролайн кивает, аккуратно рассматривая его рану, не обращая внимание на злосчастное «тоже», занятая переживанием не повреждён ли его мозг. Он у него и так не очень варит. — Парень родился в рубашке, ему явно повезло больше, чем тому, — говорит медбрат, и медсестра, стоящая рядом с ним, сильно толкает его под рёбра, кидая при этом на Кэролайн очередной встревоженный взгляд. И Кэролайн поднимает голову ко второй койке, возле которой стоит Кэтрин, чувствуя, что здесь явно что-то не так. И взгляд Кэтрин, которая только сейчас замечает её, подтверждает это. — Готовьте операционную, — слышит Кэролайн, как говорит Пирс, и одна из медсестёр отходит от койки, как раз в тот момент, когда она оказывается рядом, чтобы осмотреть второго пострадавшего. Давление в её теле повышается так быстро, что звуки вокруг переходят в неразличимый однородный шум, сдавливая голову. Кэтрин вовремя оказывается рядом, подхватывая её и не позволяя её упасть. — Возьми себя в руки, он жив. Жив, — говорит она, но Кэролайн едва слышит её, впиваясь взглядом в окровавленное лицо перед ней. — Клаус, — выдыхает она, прежде чем потерять сознание.