— Объясни мне, почему я должен это терпеть? Я не обязан жить в этом доме вместе с ним!
— Успокойся и не кричи. Ты ведь знаешь, тебе вредно нервничать.
В комнату постучались и аккуратно вошли. Это был молодой альфа девятнадцати лет. Высокий рост, спортивное телосложение, чёрные глаза и тёмный волос. Весьма серьёзный и не по годам самостоятельный, как и его отец в молодости. Учится в солидном университете на хирурга. Там появляется не часто, так как любит помогать отцу с фирмой. Их семья владеет несколькими фабриками, множеством кафешек и магазинчиков, в которых и продвигают свои изделия и сладости. Любая их задумка тут же поступает на полки в кафе и магазины, где моментально раскупается. Вся их продукция пользуется большой популярностью и спросом.
— Отец, пап, что здесь происходит? Почему вы так кричите друг на друга? Вас слышно даже на первом этаже. Ты же знаешь, папе нельзя волноваться.
— Я ему-то же самое и говорю.
— Говорит он мне! А ты своему сыну расскажи, поведай ему тайну, откуда же у него появился уже довольно взрослый брат!
— Стоп. Спокойней. Мне кто-нибудь нормально объяснит, что здесь происходит?
— Понимаешь, Кирилл, ты уже довольно взрослый...
— Твой отец на стороне нагулял себе сыночка, а его папаша не стал в своё время делать аборт. Зато теперь он умер, а мы должны воспитывать этого ублюдка!
Глава семейства, Владимир Сергеевич, стукнул кулаком по столу, дабы прекратить весь этот бардак.
— Отец, это правда?
— Да.
— Как ты мог? У тебя был папа и я. Почему ты поступил так с нами? Чёрт, да дело сейчас даже не столько в этом, сколько... Почему все мы должны терпеть присутствие этого подкидыша?
— Несмей так о нём говорить! Он твой брат.
— Хорошо, но мы ведь можем дать ему денег, и пускай катится на все четыре стороны. Совсем необязательно, чтобы он жил вместе с нами.
— И правда, милый, в этом нет необходимости.
— Чтобы кто-нибудь узнал, что он мой внебрачный сын, пошли сплетни и мы лишились всего, что имеем в один момент? Вы этого хотите? Нет, и точка! Он будет жить с нами, и это не обсуждается.
— Но отец!
— Моё слово что...в этом доме больше ничего не значит? Тогда так: если и впредь кто-то будет мне перечить, пойдёт прочь из этого дома без права на наследство. Мне не нужна семья, в которой супруг и собственный сын не уважают моё мнение и не принимают мои решения!
— А не перегибаешь ли ты палку?
— Я всё сказал.
Владимир вышел из кабинета, оставив в нём плачущего супруга и возмущённого сына.
— Где этот выродок?
— Не надо. Не говори о нём так. Он ни в чём не виноват.
— Ага-ага. Ну, так, где он?
— Обещай, что ты с ним ничего не сделаешь.
— Не трепи мне нервы и скажи, где он?!
По лицу Романа, папы Кирилла, потекли слёзы, он только и мог тихо всхлипывать, пытаясь стереть их со своего лица.
— Ну, пап, ты же знаешь, что я не переношу слёзы.
Кирилл подсел на диван и, обняв папу, нежно начал поглаживать его по спине, чтобы тот быстрее пришёл в себя.
— Да-да, прости.
— Ну, всё-всё. Давай, успокаивайся.
Рома уже практически успокоился и, вытерев последние капельки слёз со своих щёк, крепко прижал сына к себе.
— Так вышло. Этот ребёнок ни в чём не виноват. Отнесись к этому с пониманием, пожалуйста.
— Как-то ты уж слишком быстро смирился с происходящим.
— Обещай, что ты не будешь обижать его.
— Папа!
— А что «папа», что «папа»? Я ведь знаю тебя и твой характер. Ты всегда был эгоистом. Да-да, именно им и не делай такое удивлённое выражение лица. Просто пообещай мне, что ты к нему не притронешься.
— Он что... Ещё и омега?
— Да.
— Твою ж за ногу! Этого ещё мне не хватало. Ой, да и пофиг. Нафиг мне сдался этот омега? В какой он комнате? Надо познакомиться с новым членом семейства.
Кирилл судорожно встал и, потирая виски, начал ходить вдоль комнаты, о чём-то усиленно размышляя.
— Нет, не надо...
— Да не переживай ты так. Всё с твоим... Всё с ним нормально будет. Просто познакомиться иду.
— Правда?
— Да. Ну же, скажи, где он?
Кирилл присел перед папой на одно колено, взял в свои ладони чуть покрасневшее от слёз лицо и слегка погладил его щёчку. Ему было уже тридцать семь, но выглядел он очень хорошо. Бледная кожа, почти чёрные глаза и тёмные волосы. Красотой и обаянием сын пошёл именно в него, а вот характер достался практически полностью от отца.
— Он в той комнате, которая рядом с твоей. Ты там в детстве очень любил играть. Было так забавно наблюдать за тобой...
— Да-да-да, я уже сто раз про это слышал. А теперь, позволь я провожу тебя до вашей комнаты, где ты ляжешь и отдохнёшь. А то ты сильно переволновался.
— Ох, да, конечно.
Темноволосый взял папу под руку, и они вместе медленно пошли в спальню.
***
После того, как Кирилл проводил своего больного родителя к себе, то тут же быстрым шагом направился в ту самую комнату, где и находился объект его неприязни.
Он не стал церемониться, поэтому, беспардонно открыв обе дверцы нараспашку, вломился в комнату к растерянному омеге.
— Ооо, а кто это у нас? Неужели мой новый братик? - явно не дружелюбно начал он.
— Д-да. Меня зовут Артём, но можно просто – Тёма. - наивно улыбнулся светловолосый.
— А ты неплохо здесь устроился...
Сероглазый оглядел бывшую в пользовании свою комнату и вывел для себя вердикт, что изменилось в ней достаточно много. Лишь кровать осталась прежней. Впрочем, это уже не важно.
— Припёрся, понимаешь ли, на всё готовенькое: шикарный дом, большое состояние уже сколочено, отец, папа, так ещё и брат в придачу. Не то, что у тебя было раньше, ведь так? Свою семью потерял, решил отомстить за судьбу-злодейку? Нашу разрушить хочешь? А знаешь, что тебе скажу? Я тебя ненавижу и презираю за всю твою никчёмность. Видите ли, бедняжка выискался... Я тебе нашу семью разрушить не дам! Заруби себе на носу, если кому-то будет плохо из-за тебя... Ты пожалеешь, что на свет родился, мой ублюдочный братец. Зря ты пришёл в наш дом, очень зря.
Брюнет залепил Артёму звонкую пощёчину, после которой на щеке паренька остался красный след.
— И только попробуй пожаловаться отцу. Раздавлю, как букашку.
***
«Страшно. Так страшно находится здесь. Мне стоит уйти, немедленно покинуть этот дом. Я тут никому не нужен, даже собственному отцу. Раньше я всегда боялся его, даже просто смотря на фотографии, мне становилось не по себе, но его сын... Я боюсь его больше, чем кого-либо. Нет, он очень красивый, высокий, наверняка сильный и мужественный. Слегка длинные тёмные, практически чёрные волосы, некоторые прядки прикрывают неестественно бледную кожу. Тёмные густые ресницы, словно рамка на картине, обрамляют его тёмно-серые глаза. Его взгляд... Когда он взглянул на меня в первый раз, меня словно в ледяную воду окунули с головой. Было так страшно. Я даже боялся поднять на него глаза, просто слушал то, что он говорит. У него хороший голос, чуть с хрипотцой. Всё, что он говорил в мой адрес, было правдой. Но ведь кроме отца у меня никого нет, да и папа в завещании просил присмотреть за мной. Как же я скучаю по нему. Он являлся моим спасителем, всегда поддерживал меня в трудных ситуациях. Помогал, как мог. Мне сейчас его так не хватает. Ну почему судьба так не справедлива? Почему он умер, почему, почему, почему? Ведь сейчас всё могло быть иначе. Хочу домой, обратно. Прижаться к папулечке и просидеть так с ним весь вечер. Он бы гладил меня по голове и говорил, что всё будет хорошо, всё наладится».
