Подкидыш

      — Иди, я там тебе ванну набрал, посиди в ней, отогрейся. Вот, возьми тёплые вещи, переоденешься. Не хватало, чтобы ты ещё заболел, – сказал брюнет, отдавая вещи светловолосому.       — А как же Вы? Вы ведь тоже весь промокли...       — Бегом в ванну, я сказал, – голосом, не терпящим возражений, произнёс темноволосый, самолично выталкивая из комнаты промокшего до нитки паренька.       «Вот же неугомонный. Нет, чтобы о себе думать, он обо мне беспокоится. Вот же глупенький. И почему на Вы? Безусловно, я был к нему излишне строг, за что сейчас мне очень стыдно, но я никогда не просил его обращаться ко мне на Вы. Ну ладно, с этим я позже разберусь. А сейчас мне нужно всех вновь обзвонить и успокоить».       — Алло, да, всё в порядке. Я нашёл его. Спасибо. Всем отбой, – дал краткие указания и поблагодарил за помощь своего секретаря Кирилл, тут же набирая номер своего отца.       — Отец, здравствуй.       — Ну теперь-то ты мне можешь объяснить, что у вас там стряслось? Что это был за странный телефонный разговор? Говори же! Я уже весь на нервах.       — Папа ничего не знает?       — Нет, конечно. Что я должен был ему сказать? Что его сын не пойми, чего наговорил мне, а после сбросил вызов, так ничего и не объяснив!? Где Артём? Что с ним?       — Не волнуйся. С ним всё в порядке. Я же говорил, он в ванной.       — До сих пор?! Около двух часов прошло! И о чём ты только думаешь? Немедленно дай ему трубку.       — Но отец, он же...       — Немедленно!       — Хорошо.       «Чёрт, ничего не поделаешь. Кажется, он разозлился не на шутку. Придётся идти» – тяжело вздохнув, подумал темноволосый, постучавшись и медленно открывая дверь.       — Тебя тут... Отец к телефону... Требует... Прости – робко прошептал брюнет, слегка краснея, видя изумлённое и смущённое выражение на лице блондина, который поджав к себе ноги, старался хоть немного так прикрыться.       — Алло, да отец. Со мной всё хорошо. А? Почему так долго ванной? Что? Два часа?! Ах, да, простите. Я немного замотался и заснул в ванной. Простите, я больше так не буду. Как ваше самочувствие... – дальше Кириллу слушать было уже неинтересно, так как разговор шёл о здоровье его родителей и их сегодняшних похождениях, о которых он уже всё знал. Сейчас темноволосого с головой поглотили воспоминания сегодняшних событий, а точнее то, в чём светловолосый был одет, то, как и без того облегающая одежда, будучи мокрой, прилипала к пареньку. И то, что брюнет сейчас видел перед собой смущённого и полностью голого омегу перед собой, вгоняло в краску, но Кирилл никак не мог оторвать взгляда от него, почему-то только с недавнего времени ставшего, очень сильно соблазнительного тела.       — Что... Что он сказал тебе? – сглотнул Кирилл, не в силах оторвать свой взгляд от блондина.       — Он сказал, что...       — Ну же, что отец наговорил тебе?       — Что Вы ведёте себя странно в последнее время, – не выдержал напора светловолосый, отводя взгляд в сторону и посильнее прижимая к себе ноги.       — Ты тоже так думаешь? – спокойно, но в то же время как-то нетерпеливо ожидал он ответа, как будто от этого зависело если не всё, то многое в его жизни.       — Я не знаю, – не решаясь поднять глаза, с толикой грусти ответил Артём.       — Почему? – немного удивлённо, но так же, как и прежде странно, пытаясь что-то понять, выяснить, тихим голосом, немного с хрипотцой, которая разносилась по всей комнате.       — Мы ведь с Вами плохо знакомы. Поэтому мне трудно ответить.       После этих слов по всей ванной комнате раздался звонкий смех, что заставил блондина вздрогнуть и поднять свой недоумевающий взгляд на брата.       — Ахаха, ты прав… Общение у нас с самого начала не заладилось. Хех, мне теперь так стыдно.       «Если бы ты только знал как…» – с грустью и непреодолимой тоской подумал Кирилл.       — Но теперь всё будет иначе. Я ведь обещал, – брюнет посмотрел на Тёму и их взгляды на несколько секунд пересеклись, после чего оба смущённо отвели глаза в сторону.       — Я давно хотел у тебя спросить… – пристально смотря, начал Кирилл, садясь на край ванной.       — Что? – тихо с замиранием сердца и, казалось бы, дыхания, вымолвил светловолосый.       — А почему ты ко мне на Вы? Я не такой старый, как ты думаешь. Ты меня всего на год младше.       — Это не из-за возраста, – несмело возразил Артёма.       — Тогда почему? Мне просто неловко, что ты ко мне на Вы обращаешься. Чувствую себя стариком.       — нет! Это… Это потому что я уважаю Вас.       — О Господи! Нашёл, кого уважать.       «Я его бил, всячески пытался унизить, не считался с его мнением и вообще с ним, а он… Уважает меня. И кто я после этого, если не подонок?»       — Значит так, бросай эти свои замашки с выканьем. В конце концов, мы ведь братья.       — Хорошо.       И тишина. Неловкое молчание. Кирилл рассматривал паренька, да он просто пожирал его взглядом. Это вполне объяснимо. Перед ним, в ванной, весь сжавшись, сидит смущённая омега, у которой всего пару дней назад прошла течка и, причём не самая благополучная.       — М-может Вы выйдете? – краснея пуще прежнего, вымолвил светловолосый, нерешительно поднимая взгляд.       — А... Это… Да, конечно. Прости.       «Чёрт! Я слишком увлёкся. Ещё чуть-чуть и я бы…»       — Если и дальше будешь выкать, буду штрафовать. За каждое «Вы» буду целовать – сам слегка кинул через плечо темноволосый, прикрывая за собой дверь.       «П-Поцелует?.. Меня?» – сжавшись сильнее, подумал Тёма, утыкаясь носиком в свои коленки, пытаясь унять непонятные ему чувства и табуны мурашек, что бегали по всему телу.       Стук и у дверей вновь появляется Кирилл, неловко вновь входя в ванную.       — Я это… Забыл спросить. Ты голодный, наверное… Что есть будешь?       — Я… Мне всё равно. Что есть, то и буду.       — В том то и дело, что ничего у нас нет. Но это не проблема! Один телефонный звонок и…       — Если есть продукты, то я мог бы что-нибудь приготовить. Если можно.       — Хм, а ты что, умеешь готовить?       — Да. Папа приходил с работы очень поздно, поэтому всё было на мне: и готовка, и уборка – с глубоким чувством грусти произнёс светловолосый. Нежная улыбка и печальный пронизывающий до глубины души взгляд, что не укрылось от брюнета.       — Хорошо. Что ж тогда нужно учесть, что продуктов у нас в холодильнике не густо.       — Я могу в магазин сходить. Тут ведь не далеко, я видел.       — Нет, – строго произнёс темноволосый, невольно заставив блондина вздрогнуть. – Я пойду в магазин, а ты будешь сидеть дома, и чтобы ни шаг на улицу. Всю неделю! – на одном дыхании сказал, как отрезал брюнет.       Блондин сжался ещё сильнее, и по его виду можно было сказать, что он напуган. Тёма обнял свои колени, прижимаясь к ним всем телом. Он уткнулся носиком в свои коленки так, что были видны только сильно зажмуренные глаза.       — Чёрт! – не очень громко выкрикнул Киря, нервно поднимаясь с края ванной и несколько раз проходя вдоль неё. Он бросил несколько косых взглядов на Артёма и понял, что этот паренёк его по-настоящему боится, что если он сам не исправит это положение, не заслужит быть ближе к этому совсем беззащитному существу, то всё может повториться или быть ещё хуже.       Кирилл быстрыми шагами пересёк расстояние, что было между ними и нежно, но в то же время применяя силу, приподнял голову светловолосого, заставляя того смотреть ему прямо в глаза.       — Прости… Прости меня. Я совсем не хотел тебя напугать. Просто, я не прощу себя, если с тобой ещё раз что-нибудь случиться. Прости, что я бил тебя, кричал на тебя и даже сейчас я напугал тебя, хотя хотел наоборот защитить и уберечь. Прошу, не бойся меня, я хочу, как лучше. Не бойся, я больше тебя не обижу, никогда тебя не ударю, а если я вновь накричу на тебя, то сделай со мной что-нибудь. Ударь там, например, накричи в ответ. Только прошу, не бойся. Я не хочу тебе навредить. Веришь? Ты веришь мне? – жалобно и как-то безнадёжно спрашивал Кирилл, бегая глазами по бледному лицу светловолосого на грани истерики.       — Верю… – только и смог выдавить Артём, поражённый красотой и глубиной чёрных глаз, что сейчас смотрят на него. Светловолосый был не в силах отвести свой взгляд. В его голове мелькали тысячи мыслей, которыми он мог бы описать то, что видит, но не одно из них не смогло бы полностью передать его ощущения, трепет, при котором даже дышишь через раз, чтобы ничего не упустить: что делает, что говорит и даже, как дышит.       — А у Вас глаза меняются – мягко улыбнулся блондин, невольно озвучив свои мысли и тут же покраснев.       — Хм, как это? – по-доброму усмехнулся брюнет. Он продолжал рассматривать личико светловолосого, при этом нежно поглаживая большими пальцами его щёки и скулы.       — Ну, когда Вы злитесь или сильно взволнованны они у Вас чёрные-чёрные. А когда Вы относительно спокойны, то они у Вас приобретают сероватый оттенок.       — Странно, никогда не замечал. Наверное, смотрится ужасно, особенно, серый цвет. Скучно и не интересно, впрочем, как и чёрный. Давно думал приобрести себе цветные линзы…       — Нет! Совсем не так. Ваши глаза очень красивые. Когда они чёрные, то напоминают мне чёрные агаты или сапфиры, а когда серые, то похожи на серые авантюрины.       — А ты, я смотрю, в камнях разбираешься.       — Немного. Я в детстве читал про них. У меня дома книжка была.       — Ну что ж, тогда ладно. Хватит сидеть уже в ванной, одевайся и бегом в кровать под тёплое одеяло. Я сейчас соберусь и пойду в магазин, но перед этим я хочу увидеть, как ты мирным сном спишь в своей кроватке. Небось, устал за сегодня. Наверное, тяжело весь день по городу бегать и со вторых этажей прыгать, – решил подколоть Кирилл светловолосого и был доволен реакцией. А именно: отведённых в сторону пристыженных глаз и горящих румянцем щёк. Брюнет потянул на себя Тёму, держа его за подбородок. Он усмехнулся удивлённым и как никогда широко открытым глазам светловолосого и, довольно прикрыв глаза, нежно поцеловал паренька в щёку.