Темные, густые тучи постепенно сливались в одно сплошное полотно, заслонявшее золотой свет послеполуденного солнца. Их плотную завесу порой нарушали искры, вспыхивающие нервными, кривыми змейками. Ветер мчался с востока, обдувая своими порывами загорелое лицо. Духота стояла такая, что, казалось, воздух вот-вот можно будет пощупать. Но грядущий ливень умоет страждущую землю, увлажнит почву, даст начало новой жизни и облегчение всему ныне живому.
Гроза идёт. Блохи это хорошо чувствуют, и поэтому кусаются, заставляя гуаров постоянно чесаться и нервно урчать. Пора бы отгонять стадо к дому, но ему очень хочется услышать зарождающиеся раскаты грома, ощутить на пылающем лице первые капли дождя.
- Вивек!
Огромные ввалившиеся глаза, глубоко посаженные внутри темных глазниц, слегка приоткрылись. Неровно обритая голова нехотя повернулась. Прямо к нему устремился Неревар. Мальчишка, такой же грязный и невзрачный, как он сам, а ведь лорденыш. Но он выглядит счастливым, его золотые глаза горят молодым задором, совершенно дурацкой радостью.
Он видит себя со стороны и невольно чувствует смятение вкупе с брезгливостью – неужели это был он, будущий лорд Вивек? Такой тощий, сухой и страшный? Конечно, тогда еще не было всеобщего почитания, благоговения. Да что там – не было даже хорошей еды и подходящей одежды. Все это появилось гораздо позже, а пока даже Индорил Мора наряжался только по праздникам.
Рука, принадлежащая приземлившемуся рядом кимеру, крепко обхватывает шею, пригибая к себе, заставляя почувствовать запах пыли и пота. Все благовония и масла тоже будут потом, а сейчас он привычен к этому.
Неревар смеется, отпускает друга из странного рода объятий, неторопливо устраивается, обняв острые колени и замирает, как и принявший прежнюю позу товарищ.
- Сейчас как хлынет… - восхищенно бормочет мер, зачарованно глядя вдаль, где тучи становятся почти лиловыми.
- Хорошо будет, - хрипло бормочет Вивек, и сам не узнает свой ломкий голос.
- Я помогу отогнать гуаров? – предлагает, почти просит будущий великий герой.
Вивек неопределенно пожимает плечами, но кто-то в глубине души упрямо раздражается. Этот парень всегда любил гуаров. Возился с ними, при первом же случае. Мог даже в грязи изваляться по уши, зато потом был счастлив, как дурак. Он даже похож на них – такой же доверчивый. Но разве будущий лорд Дома должен себя так вести? Если бы он им был, вел бы себя совсем иначе.
Но стоило отдать должное Неревару, он всегда был близок к таким, как Вивек. Наверное, за это его все и полюбили. А еще за щедрые улыбки законченного радостного слабоумного и – это стоило признать, - острый ум. Одно с другим совершенно не вязалось, но он был именно таким – совершенно невероятным и удивительным.
- Ви-иве-ек, - растягивая гласные, позвал кимер.
Ему не нравится, как он трясет его за плечо, которое почему-то болит – мало ли, что с ним такое. Может, это его вчера отходили соседские мальчишки? Или результат дружеского боя? Кажется, еще тогда он начал превращать свое тело в оружие, пусть и не осознавая этого.
- Гроза идет, - неохотно, лениво отзывается он, - подождем.
- Хорошо.
Они ждут. Долго, пока наконец ветер не стихает. Ему это не нравится. Все как будто замирает, застывает. Перестают колыхаться травинки, не стрекочут скрибы, гуары перестают чесаться и урчать.
Духота становится нестерпимой, воздух такой спертый, что невозможно вздохнуть. Гроза остановилась? Ливня не будет?
Невероятным усилием воли он поворачивает забавно-большую на фоне тощей шеи голову.
И содрогается от ужаса.
Неревар уже не мальчишка. Это тот самый Луна-и-Звезда. И за его спиной простирается темная бездна вечности. Он бледен, золотая кожа словно выцвела, а в пустых глазах у него плещется отчаяние и боль. Страдание. Разочарование. Слезы.
- Ты ведь знал? – спрашивает он совсем чужим, громовым и одновременно тихо шелестящим голосом.
- Ведь знал?
- Знал?
- Ты знал?
Голова раскалывается от этого голоса, а полный горечи вопрос скоро начинает превращаться в утверждение. Какой ужас! Какой кошмар! Как прекратить это?!
Золотые глаза бледнеют, а затем темнеют, становясь жуткими провалами черноты. Полные губы становятся сухими и шершавыми, лицо покрывается шрамами и отметинами меча, которые обильно кровоточат. Из глаз и ушей, рта и носа тоже течет почти черная, загустевшая кровь. Она вязкая и пахнет отравой. Ее не смыть вовеки.
- Ты знал? – неожиданно нежно и печально звучит тот самый голос юноши в его голове.
Нежный и испуганный, молящий взгляд Айем. Она держит отравленные свечи в руках, предусмотрительно обтянутых перчатками. Воск капает с них на лицо и шею Неревара, мертвенно бледного, почти неживого, страшно мучаемого.
«Пожалуйста, Вивек!»
Настает звенящая тишина. Неревар бьется в предсмертной агонии, захлебывается кровью у него на руках, а в глазах у него, сквозь боль – осознание. Как будто он перед смертью увидел грядущее.
«Что же вы наделали?»
Последнее слово яда.
Крик, разрывающий голову.
Тишина, отравляющая душу.
Хевик подрывается с места, безумно воет, потому что искалеченные проклятием связки не позволяют ему закричать. К нему тут же кто-то подбегает, его хватают за плечи, силой укладывают обратно, поят чем-то теплым, кисло-сладким. Вой превращается в мычание, затем – в тихое поскуливание. Безумно хочется спать, но страх сильнее этого желания.
«Это все ты… ты издеваешься надо мной, я знаю! Молчи себе, я все равно знаю, что это ты посылаешь мне эти сны! У тебя ничего не выйдет, не получится! Я избавлюсь от этого, так и знай… у вас нет надо мной власти!.. нет…»
- Тихо, сера, - престарелая служительница храма присела рядом, на кровать, ощупала горячий лоб рукой, - хорошо они вас приложили.
Только теперь Вехк понял, что лежит в постели, вокруг витает запах курительных благовоний, а голову что-то туго стягивает, и весьма своевременно, потому что ему кажется, что без такой повязки она треснет надвое. Постепенно данмер вспомнил, что случилось прошлой ночью. Или уже не прошлой? Сколько он спал?
Расшитую занавеску, отгораживающую больничные палаты от остального храма, отодвинула чья-то ладонь. Внутрь нерешительно заглянул худой невысокий данмер.
- Ваш друг очнулся, - не слишком довольным тоном пожившей дамы ответила служительница, - но ему сильно досталось. Не стоит с ним разговаривать. И сидеть тут долго тоже не стоит.
Данмерка выразительно посмотрела на посетителя и с достоинством удалилась. У нее было еще много работы – после ночного набега в городе пострадали многие.
Берела подошел ближе, недоверчиво посмотрел на Хевика. Выглядел он довольно жалко – мутные глаза, общая бледность, повязка с торчащими из под нее листьями хакльлоу… Однако это не мешало бывшему эшлендеру смотреть на него с опаской.
- Думаю, говорить ты все-таки сможешь, - негромко пробормотал данмер.
Вивек вынул руки из-под одеяла – слабые, дрожащие кисти с неловкими пальцами тут же «заговорили».
«Как видишь. Ты ранен. Вы их отогнали?»
- Надолго ли, - неуверенно отозвался мужчина, косясь на плечо, туго стянутое мягкой тканью.
«Куда делся Явившийся-из-Тени?»
- А скриб его знает. Наверное, удрал со своими.
Несмотря на такие слова, в голосе Берелы не слышалось ни гнева, ни разочарования. Либо он очень устал, либо ему было все равно…
«Ты не удивлен?»
- Перестань, - нахмурился данмер, - мы ходим вокруг да около, но это не решит проблемы. Зачем тебе амулет? Ты ведь не простой паломник, которому позарез захотелось прикоснуться к реликвии?
«А ты что, такой паломник?.. даже если и так – подержал уже. Теперь дай другим»
Берела усмехнулся. Оценивающим взглядом окинул Хевика.
- Он мне нужен гораздо больше, чем тебе. Это мой шанс вернуться домой.
«Это? Шанс? Задрипанный амулет, зачарованный ради шутки на привлекательность, но вместе с тем отнимающий ловкость? Эта дурацкая шутка зачарователя с золотыми руками, растущими не из того места?»
- Тогда какого же хрена она тебе так нужна, эта задрипанная штука? – Обиделся данмер, - чего полез за ней, как за молоденькой невестой?
«Не твоего ума дело, Берела»
- Вот как ты заговорил. Ах, да, прости, - язвительно добавил Берела, криво усмехнувшись дрожащим от напряжения уголком рта, - ты сейчас так жалок и слаб, что я легко могу тебя убить. Тогда отпадет нужда вести с тобой бессмысленные переговоры. Амулет я оставлю себе, даже не мечтай его найти или стянуть – я в воровском деле не один десяток лет, я все эти трюки знаю.
«Нет, Берела, ты меня никогда не убьешь. Тебе страшно, ты боишься меня – я читаю это в твоих глазах, губах и жестах. Но даже это не имеет значения. Я свою судьбу знаю, а ты свою – нет. И поверь, я сделаю все что угодно - дойду до края света, убью всех, кто станет у меня на пути, но я найду и заберу амулет. Мне нечего терять в этом мире, потому что у меня ничего не осталось. Я обязательно умру, и буду ждать этого мига, как благословенного подарка, но прежде получу то, что мне нужно. Ты ввязываешься в нечто слишком темное и ужасное для простого обывателя. Уйди с дороги, Берела. Уйди, пока не поздно. Отдай мне амулет»
Данмер ощутил, как со лба катятся капли пота, судорожно сглотнул пересохшей глоткой, отступил на шаг. От этого парня явно не веяло никакой магией, ни малейшего признака ее в этом теле он не чувствовал, но его «слова», даже не произнесенный вслух, обладали каким-то особенным внушением, не поддаться которому было просто невозможно. Как будто бы кто-то проникал внутрь самой души и переворачивал там все вверх дном.
В этот самый миг их отвлек шум по ту сторону больничного крыла. Можно было явно различить грубый мужской голос и несколько возмущенных данмерских восклицаний – что-то о бесчестных, бессовестных чужеземцах. Внутрь палатки заглянул Хильф. Огромный нордлинг сосредоточенно уставился внутрь палаты, а когда его единственный глаз наткнулся на друга, он просиял.
- Берела! Че ты тут застрял? Оставь уже этого тронутого…
Он прошел внутрь, недовольно посмотрев на Хевика, кинул озабоченный взгляд на товарища.
- Ты как? Отлежался бы, а то кто их знает, этих уродов, чем они стрелы свои смазывали… Ну, не хочешь – как хочешь. Так ты пойдешь? Неча нам тут делать. Я нашарил деньжат, можем до Балморы на этой вашей блохе проехаться – тебе щас пешком не с руки…
Берела оправился от наваждения, повернулся к Хильфу, опустив глаза, словно ему было стыдно.
- Я не вернусь теперь в Балмору. Я еще вчера хотел сказать, когда мы отправились, да этот хвостатый подвернулся… мне нужно идти в лагерь.
Хевик внимательно наблюдал за этой сценой. Он видел, как одноглазый нордлинг, которого, казалось бы, ничто не способно было заставить огорчиться, опустил голову и сложил руки на груди, поджал губы. Он видел как данмер, которому положено было ненавидеть всех чужеземцев, смотрел на него исподлобья, виновато, будто обидел близкого друга. Но впрочем, почему «будто»? Должно быть, так это и было на самом деле. Но Вивек давно не испытывал такого. Несколько тысяч лет назад он забыл, кто такие эти друзья и потерял представления о взаимоотношениях людей и меров, а уж тем более – потомков кимеров и недов. Уж он-то помнил то, что было давно забыто. Но воин-поэт смотрел на них и что-то внутри, похороненное под могуществом, силой и мудростью шевелилось, пробуждалось, доставляя одни сплошные неудобства.
- Значит, всетки пойдешь к этим… - угрюмо пробормотал мужчина. - Ну а как же воры? А Хабаси? Че ты ей скажешь? Можт, бросишь, а? Дались они тебе… Ты ж сам сказал – вытурили ни за что, а ты еще вернуться хочешь!.. Давай лучше в Балмору, а?..
- Не могу, - жестко ответил данмер, но тут же положил руку на плечо нордлингу, - я должен, пойми. Это важно. Мне жаль, но…
- Но ты ж вернешься? – глухо спросил Хильф.
Вивек видел, что единственный глаз загорелся невыносимой надеждой. В нем было что-то невыразимо печальное и даже наивное. Этот преданный взгляд…
- Возвращайся скорее, брат.
- Разумеется, я вернусь, Ворин!
- Поспешим, Неревар!
- Тогда до встречи, мой лорд.
- Конечно, - неожиданно усмехнулся Берела, - должен же кто-то разгребать за вами все дерьмо.
Вехк видел, что нордлинг очень не хотел покидать друга. Но все же, через несколько минут его здоровенный, разом ссутулившийся силуэт скрылся за занавеской. Берела кинул на мера недовольный, опасливый взгляд.
- Я отправляюсь в лагерь Уршилаку. Как бы то ни было, ты пока что тоже не можешь меня убить. Я отдам амулет шаманке, а там – сам с ней договаривайся. Не знаю, что ты за создание. Может быть, на тебе лежит проклятие. Не хочу, чтобы ты передал его амулету – такие вещи очень восприимчивы к недоброму колдовству. Он нужен мне, чтобы вернуть его племени. Хочешь – иди за мной. А нет – сам будешь их искать. Я отправлюсь завтра, на рассвете. Больше ничего не скажу.
«Ты ведешь меня этими путями, чтобы только унизить? Послушать рассказы эшлендеров о великом Нереваре и устыдиться? Как это жалко, о Азура. Если он сейчас там… так даже лучше. Делай что хочешь. Пусть они меня разорвут на части. Но я сделаю это. Я найду его. И убью»
«Пойдем вместе»
***
Поездку на силт-страйдере значительно облегчал тот факт, что Морроувинд уже добрых двадцать лет не знал пепельных бурь. Огромное животное передвигалось не спеша, степенно переставляя длинные конечности и плавно покачиваясь в такт движениям.
Караванщик не отвлекался на своих клиентов, молча правил к Маар Гану, не стараясь скрасить их поездку беседой. Казалось, это путешествие не закончится никогда…
Вивек и Берела сидели порознь и голова каждого была занята своими мыслями. Впрочем, трибуну не было дела до того, о чем думает его попутчик. Он подготовился ко всему, и это единственное, что теперь было важно.
Жрецы храма по настоятельной просьбе, обошедшейся в приличную сумму, довольно быстро подлатали их раны, хотя на магию никогда нельзя полагаться полностью. Тем не менее, они были готовы к немедленному отправлению из Альд’Руна. Самым главным было то, что перед уходом Хевик сумел умыкнуть с собой кинжал. Не слишком изящный или дорогой, скорее напоминающий кривой нож. Но это было не важно. Важно, что он был остро наточен и готов к услугам хозяина. Теперь, нащупывая спрятанное в голенище сапога оружие, Вехк всякий раз ощущал, как внутри разливается приятное, будоражащее тепло. Он давно ждал, и вот-вот осуществит задуманное…
- Не желаешь помолиться? – с угрюмой насмешкой спросил Берела, покидая силт-страйдера.
Вивек вздрогнул, его взгляд похолодел – меру почудилось на секунду, что в хриплом данмерском голосе прозвучали знакомые нотки властного голоса богини. Это вполне могло сойти за правду – кому как не ей насмехаться над его положением.
Наваждение быстро развеялось. Они пошли рядом, но на подчеркнутом расстоянии, минуя храм и выходя из поселения.
«С чего ты взял, что я приверженец храма?»
- С того, что я способен отличить даэдропоклонников от храмовников.
«Ты считаешь, что я – храмовник?»
- Вероятно. Может, ты из тех, кто не верит ни во что, кроме судьбы. А данмера, который бы поклонялся Девяти, я еще не встречал. Разве только король Хелсет… но он любит империю, а ты нет. Впрочем, странно, что у храма вообще до сих пор есть последователи.
«Странно?»
- С тех пор, как трое предателей сгинули, все больше храмовников стали сомневаться в том, что АльмСиВи действительно были божествами. Появилось много жрецов-отступников. До них наконец начало доходить, когда Воплощение победил Шармата. Ведь все знают, что случилось с Сетхом и Айем. Да и этот воин-поэт тоже куда-то пропал, уже очень давно. Почуял, небось, что скоро и его зад подпалят.
«Ты – даэдропоклонник»
- Я надеюсь, что это не вопрос.
Молчание.
«Нет, конечно, нет»
Вивек улыбнулся самому себе, но гнев поднимался в его груди. Он отстраненно подумал о том, что с удовольствием прирезал бы этого засранца, предварительно объяснив, как следует обращаться с живым богом. Но эта мысль принадлежала смертному, слишком резкому и волнительному, такому же рьяному, как и несколько тысяч лет назад. Не стоит этого делать. Не стоит… Хотя ему следовало бы знать, что…
...что копье в его руках – сама смерть. Он сражает врагов, как неистовая буря, оставляя за собой лишь пустоту и вязкий красный след. Никто и никогда не смеет подвергать сомнению его силу. А если у кого-нибудь хватит духу, он жестоко поплатиться за эту ошибку. Как поплатились все те, кто лежит у его ног с застывшими гримасами ужаса на мертвых лицах.
Еще два дня они брели пешком до стойбища Уршилаку, не встречая на пути значительных препятствий.
А потом…
- Выметайся, Берела! Тебе велено было не являться больше сюда!
Эшлендер с копьем в руке грозно смотрел исподлобья на незваных гостей. Точнее, на Берелу. Хевика он, казалось, даже не замечал.
- А тебе какое дело? Я пришел к Нибани Месе, а не к тебе.
- Берела, во имя Азуры – последний раз предупреждаю, и только лишь потому, что мы родня. Убирайся.
- Нет.
Данмер отступил на шаг, встал в боевую стойку, приготовился нападать. Хевик напрягся – он точно знал, что мер не просто так им угрожает.
Берела ловким движением выудил из сумы простой амулет.
- Луна-и-Звезда. Нибани Меса. Пожалуйста.
Вивек был почти уверен, что сейчас им придется защищаться.
***
- Шипал, ты ослеп?
- Нет, мутсера Меса.
- Может, тебя подводит слух?
- Нет, мутсера Меса.
- Тогда почему, Мехрун Дагон тебя подери, ты привел сюда этого ф’лаха?! Я не ясно выразилась, когда потребовала его изгнания? Или к моему слову в этом племени больше не прислушиваются?
Вивек стоял поодаль. Он до сих пор не понимал, как им, а тем более ему, удалось оказаться здесь. Не иначе, Азура действительно хотела, чтобы он сюда попал. Правда, вряд ли за тем, чтобы увидеть
его – данмер точно знал, что, приблизившись к нему, почувствует его присутствие. Но увы, сердце, радостно колотившееся на протяжении всего путешествия, теперь неожиданно успокоилось, предательски равномерно выстукивая привычный ритм.
Он смотрел на шаманку. Старая жрица, говорящая с Азурой, не казалась дряхлой старухой, несмотря на свой солидный возраст. Да, теперь он постепенно вспоминал, что и сам когда-то благоговейно взирал на этих женщин. Они казались ему исполненными власти и мудрости, ореол особой таинственности всегда окутывал их… было даже приятно осознавать, что кто-то еще хранит традиции, доставшиеся от далеких предков.
- Мутсера Меса, он сказал…
Шаманка прервала его одним резким жестом руки, когда заметила, как изгнанник нерешительно протягивает ей что-то на ладони. Разумеется, она знала, что это за вещь. Самый обыкновенный амулет. Совершенно бесполезный, старый и проданный кому-то за ненадобностью… но только не для эшлендеров. Нибани, без сомнения, ощущала то же, что и Вивек ощутил бы, прикоснись он к этой вещи. Силу. Точнее, лишь часть той самой силы, которой обладал сам Луна-и-Звезда. Но она точно знала, что когда-то он носил его с собой – просто так, на удачу, - и теперь эта вещь, принадлежащая Воплощению, для эшлендеров священна.
Шаманка подняла строгие глаза, исполненные нечеловеческой усталостью, на Берелу, взирающего на мерку напряженно и даже испуганно. Вехк решил, что даже сам вождь племени перед этой женщиной наверняка чувствовал себя глупым юнцом.
- Должно быть, богиня любит тебя, не знаю уж, за что. Это ценный дар. Тебе очень повезло, Берела. Близиться День Предков и ты можешь остаться с нами до этого времени. Я буду говорить с Сул-Матуулом. После праздников, он скажет тебе свое слово.
Берела согнулся в глубоком поклоне. Только тогда Нибани посмотрела на Хевика. Ее потемневшие от возраста глаза почти сразу оживились. Вивек улыбнулся уголками рта, а глаза его загорелись. Она знала?.
- А теперь уходите. Оставьте меня. Все, кроме тебя.
Двое данмеров непонимающе уставились сначала на Хевика, затем – на жрицу, но противиться никто не смел.
Они остались наедине. Вивек улыбнулся шире, позволил себе слегка наклонить голову на бок. Его разбирало любопытство – знает ли она, кто перед ней? Понимает ли, что скрывается за проклятием? Или все-таки нет?..
- Ты мне не нравишься, - неожиданно надменно бросила шаманка, степенно складывая руки на груди, - Ты немой – это плохой знак. И глаза у тебя дикие. Более того, я чувствую, что ты отмечен, но, увы, метка эта плохая. Думаю, на тебе лежит заклятие, причем явно не простого недоброжелателя. Впрочем, это не важно. Я знаю, зачем ты пришел. И знай, тебя здесь не убили лишь потому, что богиня приказала сохранить твою жизнь.
Хевик покивал, рассеянно оглянулся, сделал шаг навстречу. Шаманка предупредительно выставила руку вперед.
- Стой, где стоишь. Принцесса Азура послала мне видение незадолго до вашего прихода. Некий чужак должен был явиться и потребовать у меня нечто. Я должна выслушать его. Однако, несмотря на ее волю, я чувствую, что она делает это не из любви к тебе. Стерегись. Не знаю, кто ты, или что ты, но в тебе явно нет страха. Напрасно. В любом случае, я не хочу иметь дело с тем, кого богиня советовала опасаться. Я лишь слуга и посредник в этой игре, которую ты затеял с недоступными силами. Итак, говори, чего ты хочешь.
Вивек улыбнулся, но улыбка вышла похожей на оскал. В голове промелькнула шальная мысль о том, чтобы убить эту шаманку и забрать амулет – маленькая, а все же гадость для назойливой даэдра. Нибани Меса преданная слуга, а Азура любит своих почитателей… Впрочем, это было излишне, простая фантазия – на ее крики сбежится все племя, а он слишком слаб, чтобы совладать с проворными эшлендерами… Нет, стоило сдержаться. Уж слишком часто он стал думать об убийстве.
«Мне нужен этот амулет. Нет, я не собираюсь забрать его. Все что требуется – простое прикосновение к вашей реликвии»
Шаманка прищурила глаза, пристально вглядываясь в черты незнакомца, как будто силясь что-то вспомнить. Желтое пятно у него на шее, несомненно, тревожило ее подвижный ум, но она была достаточно мудра, чтобы отказаться от дальнейших поисков. Или нет?
Нерешительный кивок.
- Я поняла тебя, незнакомец. Я буду говорить с Азурой, и если то, что ты задумал, соответствует ее воле, я позволю тебе прикоснуться к амулету.
Вивек прикрыл глаза, терпеливо кивнул. Бессмысленно разъяснять ей, что за игру он затеял, и какое ничтожное место она в этой игре занимает… Эти старухи страшно упрямы, вряд ли ее переубедит хоть что-то, а угрожать, как он уже успел подумать, было глупо.
- Пока ты можешь остаться с нами. Ишати присмотрит за тобой.
Снаружи послышался шорох и внутрь палатки вошла еще молодая данмерка, почтительно поклонившись шаманке. Сердце Вехка, когда он увидел ее огненно-рыжие волосы и великолепный профиль, пропустило удар. Как похожа!
Она о чем-то переговаривалась с шаманкой, вернее, просто покорно слушала ее указания, а данмер тем временем рассматривал ее, жадно и пораженно. Она была чуть меньше, это правда, и, конечно, ее фигуре, надежно скрытой под мешковатой одеждой эшлендерки, было не сравниться с фигурой богини, но этот спокойный, решительный взгляд, крупные губы, высокие скулы, медные волосы…
Она посмотрела на него. Безусловно, Азура смеялась над ним. Насмехалась, издевалась.
- Идем со мной, - без тени смущения или боязни произнесла Ишати и откинула полы юрты.
Разумеется, это был обман. Но какой приятный…
