Одноразовая услуга

Даг злился на себя с самого утра. Вернее, он начал злиться еще ночью, едва придя в себя после оглушительного оргазма. Шумел душ, вода стекала по плечам, собиралась в мутные воронки на дне душевой кабинки, в мозгу было тихо и темно. А в груди собиралось раздражение, поднималось к горлу, горело в сцепленных челюстях. Ну что, дебил, познакомился поближе? Какого хрена. Собирал себя по крупинке, соскребал с грязных полов, отдирал от дерьма, по кирпичику строил свою жизнь, чтобы получить профессорскую должность, увидеть свое имя в престижном журнале, встать на ноги, и для чего? Чтобы все разрушить, связавшись с мальчишкой, с первокурсником, годившимся тебе в сыновья? Только не надо себе врать. Он просто хочет провести с тобой течку. Ничего кроме физиологии. А чего хочешь ты? Свадьбы с цветами, дома в предместье, детишек и вечеров на террасе? Реванша за то давнее, несбывшееся, подтверждения, что все прошло и все еще будет. Все еще хочешь любви? Какого хрена. Даг наказал себя по-своему, за глупые мечты, за мягкотелое слюнтяйство. Пробежал вокруг университетского городка шесть миль, да по холмам, между прочим, потом в тренажерном зале превратил себя в горку дрожащего желе. Приполз на кафедру как раз к лабораторным занятиям по биотехнологии, где позволил себе неслыханное: закурил у окна, стряхивая пепел в отчет студента, свернутый трубкой. Студент блеял бессвязное и Даг высыпал пепел в окно, аккуратно расправил отчет и вернул студенту с четкими и ясными замечаниями. Лабораторная работа не принята, приходи в субботу в одиннадцать. Группа смотрела на Дага с немым восторгом. В обед пошел в кафетерий, неясным рычанием отделался от аспиранта кафедры популяционной генетики, сел в углу за бюстом Архимеда. Бургер сделали с кровью, как он и заказывал. Жизнь налаживалась. Ленни он заметил сразу, кажется, еще раньше, чем увидел. Омега появился именно там, куда Даг смотрел с неожиданным интересом. Он был одет в бордовые бриджи и в кремовую рубашку, и не было на всем свете милее его и желаннее. Какие-то левые альфы крутились возле него, как подорванные, но Ленни на них не смотрел. Он взял поднос с едой, и, задумавшись, пошел вдоль столов, а когда он поднял голову, взгляд его сразу нашел Дага. Ленни улыбнулся и пошел к Архимеду. Дагу ничего не оставалось, как только дернуть головой в жесте, который при желании можно было принять за приглашение. - Привет, Даг! - выдохнул Ленни, присаживаясь рядом. - Я тебя не компрометирую своей компанией? - Да вроде нет... - хмыкнул Даг. - А я тебя? - Это еще не известно, - улыбнулся Ленни. - Мне скажут об этом вечером. Ленни сгрузил с подноса салат с курицей, фрукты, стакан апельсинового сока. Даг немного успокоился. Что такого? Он обедал со студентом, случается каждый день. Ничего особенного. - Как прошло восхождение? Ленни поднял голову, взглянул на Дага с удивлением. Маленький салатный лист прилип к его губам, он подобрал его языком, движением неосознанно сексуальным. - А, Стив! Он мастер иллюзий. С точки зрения социологии - интересный эффект: он обращает на себя внимание, практически ничего не делая. - То есть, восхождение на часовую башню не состоялось? - Нет, конечно! - Ленни засмеялся и блеснул глазами над кромкой стакана с соком. Сердце Дага пропустило удар. - А ты знаешь, что каждый год в среднем четыре студента взбирается на эту гребаную башню? И каждый из них считает себя единственным и неповторимым. - Не может быть! - воскликнул Ленни с восторгом. - Давайте же хранить эту тайну. Пусть каждый считает себя уникальным. Каждый, без исключения. Я пропадаю, подумал Даг. Я никогда не встречал еще таких. Таких больше нет, он один на свете. Уникальный, как и каждый из нас. Обед закончился, Даг поднялся первым. - Спасибо за компанию, Ленни. Кстати, как самочувствие? Все в порядке? - Да, вроде бы... Если не считать того, что все на нервы действует... - ответил Ленни нерешительно. - Ну тогда до встречи. Вежливый кивок, сдержанная улыбка. Лекция по клинической генетике. Не забыть про Тай Сакс. Удивительная загадка, наследие минувших поколений, защита от неизвестной беды или кара за грехи предков?.. Даг нагрузил себя работой, чтобы на пустые фантазии не осталось ни времени ни сил. Оформил кратковременный отпуск, "по уходу за членом семьи", формулировка была стандартной и интереса не вызвала. Обсудил план занятий со своим ассистентом, сорокалетним холостым бетой, лишь в прошлом году получившим докторскую степень. Прочел несколько статей, многократно отложенных на потом. Пошел в библиотеку, но на пути попались приятели с кафедры эволюционной биологии и библиотека не случилась. Гениальный омега Чита, получивший несерьезную кличку за серьезный труд по сравнительному анализу генома человека и шимпанзе, энергично хлопал Дага по плечу и кричал: - Что, иноземная ты морда, такую публикацию зажал!.. ... а научный коллектив поддержал коллегу и осталось только повести этих светочей интеллекта в ирландский паб "Дублинер", одинаково любимый и студентами, и профессурой. Там пили горький Гиннес и ели пережаренные стейки с пюре, а потом взяли острых крылышек и еще пива, но уже другого, и все подняли тост за Дага. Потом он даже блеснул, обыграв всех в дартс, при этом произведя настоящий фурор. Отбиваясь от восторженной публики он взгрустнул и вышел покурить во двор. Подумал: пока вы брали уроки скрипки и учились играть в гольф, я бросал дротики в задней комнате паба, который назывался просто "паб". ...Там всегда было так накурено, что дым лежал слоями, а в углу стояла древняя магнитола с пятью старыми песнями. Ему больше всего нравилась Unforgettable. А еще там было тепло и всегда можно было стянуть булку или чей-то недоеденный стейк, а то и пиво за кем-то допить. А в пять, к вечерней смене приходил Бенджи, огромный чернокожий омега. Он брал Дага, иногда и за ухо или за шиворот, и усаживал за самый неудобный столик прямо напротив кухни, и Дагу приходилось доставать учебники и делать уроки. Если он не отвлекался, то перед ним иногда появлялся стакан сока или печеная картошка, заправленная сметаной, а то и просто корзинка с хлебом, но зато с пакетиками масла и джема. А если Бенджи по каким-то признакам решал, что Даг забил на учебу, то вместо еды прилетал ощутимый подзатыльник и свирепый взгляд немного выпученных глаз, черных с желтыми белками... Может быть, он только потому и закончил школу, что старался избегать тумаков Бенджи. В том же пабе Даг впервые встретил Мика. Тот подошел и попросил сигарету. А потом предложил сделать минет. Просто так, не всерьез, чтоб поржать над его упавшей челюстью. Хотя, может и всерьез. Дагу было тогда шестнадцать, Мику - на пару лет больше, и уже тогда говорили о нем всякое. В основном правду, как выяснилось впоследствии. Даг нащупал в кармане телефон и набрал номер, так и не сообразив, что он делает и почему. - Алло?.. - так грустно. Так тихо. - Ленни, привет, это Даг. - Даг! Привет! - такая открытая радость прозвучала в голосе, что Даг заулыбался и даже выронил сигарету. - Как самочувствие? Альфы твои не пристают? - Пристают, но очень интеллигентно... - Чем занимаешься? - Сижу вот, играю в "Проклятый остров". - Серьезно? И кто ты? Какого уровня? Ленни смущенно хихикнул и признался: - Я - темный эльф. Сорок шестого уровня. - И почему я не удивлен, - засмеялся Даг. Сам он был когда-то некромансером и дошел до последнего, девяносто девятого... - Нельзя над маленькими смеяться. А ты что делаешь? - Так, ничего особенного. Пью пиво с дарвинистами. Ленни снова засмеялся: - Негоже вам, господин профессор, с этакими людьми водиться. Они вас плохому научат. - Уже научили, - ответил Даг и вытянул новую сигарету. Ему вдруг до ломоты в костях захотелось оказаться рядом с Ленни, прижаться лицом к его волосам... - А что потом будешь делать, Даг? Домой пойдешь, наверное? - снова голос грустный, и улыбка пропала из него. - Можем встретиться ненадолго. Если хочешь. - Конечно хочу! Где ты хочешь встретиться? А может, ты ко мне приедешь? Я, кстати, пирог яблочный испек. И дома никого, только Алек. - Раз пирог, то конечно. Сейчас пойду заплачу за дебош и поеду. В машине он сказал себе строго: я выполняю данное слово. Сам же предложил: познакомиться поближе. Вот я и иду знакомиться. И вообще, скорее бы начиналась эта его течка, и скорее бы она закончилась. Пусть все вернется на круги своя и будет, как было. Ленни выбежал встречать его на крыльцо, одетый в байковые домашние штаны и майку с широким воротом. Он красиво обнажал шею и прямые ключицы. Даг поднимался по ступенькам нарочно медленно, чтобы подольше полюбоваться тонким силуэтом в освещенной рамке дверного проема. Омега сам потянулся к нему, легко поцеловал в щеку и потащил в дом. На кухне маленький столик был уже сервирован на двоих, Ленни разлил чай и порезал румяный пирог. - Очень вкусно, ты просто молодец, – от души похвалил Даг, за две секунды расправившись с первым золотистым куском. Второй тотчас же появился на его тарелке. Ленни довольно раскраснелся. - Это папа меня научил. Он отлично готовит. И всегда говорил мне, что омега должен уметь хорошо готовить, со вкусом одеваться и воспитывать детей, как бы ни был он занят своей карьерой. - Какие у вас в семье омеги правильные. И дедушка, и папа, и ты, - отозвался Даг, практически всерьез. - Я тебе все рассказываю, а ты мне ничего. - Ленни улыбался ласково и тепло. Даг снова залюбовался длинными пальцами, скользящими по краю фарфоровой чашки. - Ну, вот смотри. Я знаю, что ты вырос в Манчестере. И больше ничего. Расскажи мне. Про твою семью, про друзей. Есть ли у тебя братья? Видно ли море из твоего окна. Как ты жил, чем увлекался, какой универ закончил. Мне все интересно. Даг подумал: хорошо, что он успел слегка поддать. Рассказывать о семье лучше под газом. О жизни - желательно пьяным в хлам. - Так... Значит, семья. Отец был разнорабочим в порту. Когда мне было двенадцать, у него на работе случилась авария и отец погиб. Порт выдал нам компенсацию, и папа открыл на эту сумму маленький магазин. Я закончил школу, пошел по стопам отца, стал работать грузчиком. Потом мне не повезло, в драке, в которой я участвовал, убили человека. Меня посадили. Я отсидел только восемь месяцев, приговор мне заменили условным, но работу я при этом потерял. Завербовался в армию, на двухлетний контракт. Вот там и произошла у меня очень важная встреча. Он был студентом-биологом, отчисленным за какие-то беспорядки. Марши протеста, сидячие забастовки, что-то в этом роде. Так получилось, что мы подружились. Я помог ему найти общий язык с сослуживцами, а он мне привил этот жуткий вирус любопытства ко всему живому, восхищение тем, как устроена жизнь. Знаешь, я помню, как он мне рисовал структуру ДНК, пальцем на пыльном камне. А я смотрел и просто верил, что это все правда, как бы ни было это парадоксально. Что я, он, птица в небе, ящерица на камне, мы все устроены по одной схеме. И в то же время эта схема позволяет вот столько вариаций: человек, птица, пресмыкающееся. Это было сравнимо только с религиозным экстазом: я ничего не понимал, но верил без сомнений, просто моя вера не нуждалась в понимании. Вот так, после армии я вернулся домой и поступил в онлайн университет на молекулярную биологию. Через год меня взяли в городской колледж, еще через год - в Кингс Колледж в Лондоне. Там все пошло быстрее. Докторскую я защищал в Оксфорде, там же и работал первые два года. Потом меня пригласили сюда. Вот и вся Одиссея. Ленни смотрел на Дага с восхищением, приоткрыв пухлые губы и сверкая огромными глазами. - Даг, - выдохнул он, - ты работал грузчиком? Сидел в тюрьме? Был солдатом? Дагу стало неловко от такого обожествления его грешной персоны. - Да ладно, - фыркнул он. - Подумаешь. Я вот сегодня дарвинистов в дартс обыграл, и то не хвастаюсь. Но Ленни цепко схватил его за руку и сжал сильно-сильно, и Даг вдруг предложил: - Пойдем к тебе. В комнате у Ленни было тесно, уютно и мило. Милым казался плакат смутно знакомого актера на стене, и упаковка теннисных мячиков на подоконнике, и покрывало в ромашки на постели. На покрывале лежал пульт, на экране телевизора демонстрировал бицепсы темнокожий тип с острыми ушами и белыми волосами. -О, "Проклятый остров"! - обрадовался Даг. - Второй пульт есть? Давай в режиме поединка, а? Слабо? - Да запросто! - бросил Ленни, запрыгивая на кровать. Даг завалился рядом, схватил пульт, вызывая к жизни древнего некромансера, замогильную нечисть и жуть. Битва была не на жизнь, а на смерть. Толпы миньонов вставали из пепла и в пепел возвращались, извлекались из древних склепов волшебные сокровища и магические разряды сотрясали воздух (экран) вспышками белых молний. Но опыт все же победил молодость, да и 99-й уровень просто так не пропьешь, и Ленни бросил свой пульт на кровать, ударив кулаками по ромашкам: - Сука, блядь!! - А, сдаешься, темный эльф, на милость бледной нежити! - воскликнул Даг, все еще охваченный горячкой боя, и навалился на побежденного, захватывая тонкие запястья и сминая губы в хищном поцелуе. А Ленни лишь вздохнул, задвигался под Дагом, устраиваясь поудобнее, раздвинул ноги, и обхватил коленями бедра победителя. Даг продолжал поцелуй, жесткий, глубокий, вжимаясь в тело омеги, сходя с ума от запаха горьких трав, от мягкости домашних штанишек, от весьма ощутимого бугра между разведенных бедер. Не встречая сопротивления, хмельной и счастливый, он стащил майку с плеч Ленни и прихватил зубами нежную кожу на шее, вылизал тонкие дуги ключиц, втянул губами припухший маленький сосок. Мальчик заметался под ним, застонал, пытаясь то ли освободиться, то ли прижаться сильнее, а Даг спускался все ниже, целуя жесткий пресс, очерчивая языком горошинку пупка, покрывая быстрыми поцелуями белую кожу живота. Он спустил мягкие штанишки и прикоснулся губами к блестящей розовой головке. Ленни захлебнулся стоном, но Даг привстал, чтобы стянуть с мальчика штаны, да так и замер от вида открывшегося ему бело-розового совершенства. Он широко развел бедра омеги, подхватил его под крепкие ягодицы и чуть приподнял, открывая для себя, захлебываясь возбуждением и восторгом. Прижался губами к розовой нежной дырочке, обводя ее языком, раздвигая припухшие края, хмелея от вкуса и запаха. По ту сторону сознания, в другой плоскости слышалось немыслимое: - Даг, да... Я согласен... Не могу больше ждать... Пожалуйста... Но он дал слово, и он его сдержит. Приподнялся чуть выше, широко провел языком по стволу белого омежьего члена и прихватил губами головку, зачмокал пошло, влажно, одновременно погружая палец в тесные и скользкие глубины. А когда заметил, как поджались розовые яички, маленькие и гладкие, будто фарфоровые, он взял член Ленни на всю глубину и задвигался быстро и сильно, а мальчик вцепился Дагу в волосы и закричал так сладко, да и на вкус он оказался свежим и чистым, как никто другой. Даг встал на колени и, сжав в ладони своего дружка, жалеть его не стал. В жару предельного желания, двигая рукой жестко и быстро, он встретился взглядом с лежащим под ним любовником, и показалось Дагу тогда, что он кончил именно от этого взгляда. Тикали часы, Ленни дышал жарко и часто. Даг поцеловал его куда-то в бедро и пошел в душ, быстро сполоснулся, вернулся с полотенцем. Немного завис от вида своего студента, тонким пальчиком выводящего по животу узоры его спермой. Потом паршивец сунул палец в рот, чуть скривил аккуратный нос. - Что, невкусно? - поинтересовался Даг, вытирая безобразие влажным полотенцем. - Наверное, к этому надо привыкнуть. Но ничего. Я и устрицы не сразу полюбил, а теперь не оторвать. Даг бережно завернул голого омежку в одеяло. - Какой ты испорченный тип, - посетовал он грустно, целуя розовый кончик носа. - И как я теперь буду есть устрицы?.. - Останься, - попросил Ленни, но Даг с улыбкой покачал головой: - Не могу. Не сдержусь. Потому что ты такой... совершенно обалденный. - Сам обалденный, - пробормотал Ленни, прикрывая глаза. Даг провел пальцами по русым прядям на подушке. Когда он садился в машину, его омега уже спал.