Приоткрытая дверь (сборник рассказов)

В этот день седьмого июля Кристоф задержался на работе дольше обычного и вышел из здания небольшой частной кондитерской только в час ночи. Причиной этого был срочный заказ довольно сложного в исполнении трехъярусного торта в форме розария, который заказали на юбилей владельца цветочного магазина. Мужчина проработал в этой кондитерской почти десять лет и, в общем-то, был доволен условиями труда, но вот дни, когда приходилось задерживаться до самой ночи, он ненавидел. По одной простой причине. Из-за почти постоянных пробок Шнайдер ездил на работу на метро и, следовательно, надо было успеть до его закрытия. Посмотрев на часы, Кристоф решил, что еще может добраться до станции, пока она работала на вход, и поспешил к видневшемуся впереди высокому забору из стальной сетки, который огораживал станцию метро, находящуюся в этом месте на поверхности земли. Однако, подойдя к воротам, мужчина понял, что опоздал, а значит, придется вызывать такси. Развернувшись, Шнайдер направился назад, но поравнявшись с густым кустарником, неожиданно увидел проделанную в заборе свежую дыру, которую работники станции, видимо, еще не заметили. Воровато оглядевшись по сторонам, он подошел вплотную к импровизированному входу и прикинул варианты дальнейших действий. Дыра располагалась в очень удобном месте, прямо у начала платформы, залезть на которую не составляло никакого труда, но учитывая, что последний поезд из центра мог уже пройти, проникновение на станцию становилось весьма сомнительной затеей. Пару минут мужчина простоял в нерешительности, но когда он уже собрался уходить, в тоннеле показались огоньки приближающегося поезда, что и помогло молниеносно принять решение. Быстро прошмыгнув в дыру, Шнайдер забрался на пустую платформу и на всякий случай сразу спрятался за колонну, чтобы его не увидел маячивший у официального входа работник станции. Через несколько секунд к невысокой платформе подошел поезд, двери разъехались в стороны, и Кристоф торопливо зашел в пустой вагон. То, что кроме него в вагоне никого не было, мужчину совершенно не удивило, все-таки мало кто из пассажиров тянул до самого последнего поезда. Устроившись на уже порядком затертом сидении, Шнайдер с облегчением вздохнул и лениво посмотрел в окно, за которым уже находился вестибюль следующей станции. В соседний вагон зашел какой-то мужчина, и двери опять закрылись. Потеряв интерес к тому, что происходит на станции, тем более, что там ничего и не происходило, Кристоф отвернулся от окна и, зевнув, уставился на свои кроссовки. Пару минут он усиленно боролся со сном, но спустя примерно столько же времени, сон как рукой сняло - следующую станцию поезд проехал без остановки, даже не замедляя ход. Обеспокоенный этим фактом Шнайдер сосредоточенно уставился в проносившуюся за стеклами темноту тоннеля, теряясь в догадках, почему состав не остановился на предыдущей станции. На ум приходил только один вариант: станция закрылась на ремонт, но и эта, казалось бы, верная догадка не принесла должного успокоения. Следующая станция тоже промелькнула за окнами светлой полосой, и данное обстоятельство еще сильнее встревожило мужчину. Он уже собрался дойти до конца вагона и попробовать перебраться в соседний, но тут поезд начал тормозить и совершенно неожиданно остановился в темном тоннеле. Несколько секунд ничего не происходило, но вскоре двери с шипением разъехались в стороны, а свет в вагонах сильно потускнел, как будто включилось аварийное освещение. Подавив начинающийся приступ паники, Кристоф спокойно прошел через весь вагон и заглянул в соседний, так же тускло освещенный, надеясь увидеть там человека, который зашел в состав две станции назад, но его там не оказалось. И учитывая, что поезд не открывал двери на предыдущих остановках, сам собой напрашивался вывод, что незнакомец сошел здесь, прямо в тоннель. В какой-то момент Шнайдер хотел было проверить свое предположение, выглянув из вагона, но темный провал дверного проема почему-то пугал мужчину, который никогда не боялся темноты. И поэтому он поступил иначе. - Машинист! - взволнованно произнес Кристоф, изо всех сил нажимая на кнопку связи, - вы меня слышите? - Да, - почти мгновенно ответил спокойный ровный голос. - Что происходит? Почему мы не останавливались на станциях, а сейчас стоим в тоннеле, да еще и двери открыты?! - Вы в вагоне десять тридцать шесть? - все так же спокойно спросил голос. - Не знаю... Да! - Шнайдер быстро нашел взглядом нужные цифры. - Я сейчас подойду. Оставайтесь на месте, - проинструктировал машинист. Сразу после этого короткого разговора двери закрылись, и Кристоф с некоторым облегчением опустился на сидение, но тут же вскочил на ноги, заметив очередную странность: двери соседнего вагона оставались открытыми. По спине опять пробежал неприятный холодок, но мужчина взял себя в руки, не позволяя страху овладеть сознанием. Довольно скоро в окружающей тишине послышался хлопок, и Шнайдер увидел, как к нему быстро приближается человек в неожиданно черной форме. Кристоф попробовал вспомнить, во что обычно одеты машинисты в метро, но так и не смог припомнить точно, так как просто не заострял на этом внимания. Еще раз хлопнула дверь, разделяющая вагоны, и машинист, сжимая в руке ключи, подошел к своему случайному пассажиру. Это был невысокий мужчина лет сорока - сорока трех, с гладко выбритым лицом, а из-под козырька фуражки неприятно поблескивали очень необычные глаза с золотой радужкой и ярким черным ободком. "Линзы у него что ли?" - сразу же подумал Кристоф, стараясь не пялиться на мужчину слишком откровенно. Довершали же необычный образ машиниста продолговатые серьги в виде черных полупрозрачных капель, что было совсем уж странно. Однако то, что произошло потом перечеркнуло все предыдущие странности: мужчина подошел почти вплотную к Шнайдеру и втянул носом воздух, словно обнюхивая своего пассажира. - Что ты здесь делаешь, человек? - изумленно спросил машинист, и его лицо моментально растеряло всю напускную беспристрастность. Но даже не внешний вид и странное поведение машиниста удивили Шнайдера больше всего. Куда более неожиданным оказалось обращение "человек". За уже довольно долгую жизнь Кристофа называли по-разному: и мальчик, и юноша, и мужчина, и герр, и даже "эй, как там тебя", но "человек" звучало совсем уж непривычно и как-то дико. - Домой еду, - окончательно растерялся Шнайдер. - Домой? - машинист сжал губы в линию и о чем-то задумался. - Как ты попал в вагон? Станции уже закрыты. - Через дырку в заборе пролез, когда увидел, что состав проходит, - нехотя ответил мужчина, чувствуя себя при этом нашкодившим ребенком. - Это плохо, - медленно произнес машинист и тяжело посмотрел на Кристофа. - Почему? Послушайте... - Кристоф пробежался взглядом по груди собеседника и обнаружил небольшую серебристую полоску с именем прямо над левым карманом. - Пауль, я же не один зашел. Еще мужик какой-то сразу после меня. Да он же в тоннель вышел! - внезапно вспомнил мужчина. - Надо его вернуть! - Не надо, все нормально, - остановил его машинист. - Это... работник путей. - Почему вы вообще открыли двери? - Ты задаешь слишком много вопросов, - опять одернул его машинист. Казалось, мужчина сам не знал, что делать и что говорить в сложившейся ситуации, и это обстоятельство еще сильнее сбивало Шнайдера с толка. Все с самого начала было как-то странно, и с каждой новой минутой становилось еще непонятнее. А кроме того, память, наконец, услужливо подкинула Кристофу очень важное на сей момент воспоминание: у машинистов в берлинском метро совершенно другая форма. Молчание начало затягиваться, и Шнайдер уже хотел было задать вопрос касаемый необычной одежды этого человека, но тут произошло то, что вынудило Кристофа позабыть обо всех своих намерениях: в закрытые двери вагона, которые находились прямо напротив мужчин, что-то с силой ударило, а потом все пространство вокруг заполнил неприятный звук, как будто кто-то очень сильный скребет стальными прутами по металлической обшивке. И тут машинист сделал то, что Шнайдер ожидал меньше всего. - Пожалуйста, зайдите в соседний вагон, - с ледяным спокойствием громко произнес Пауль. - Двери этого вагона не работают. Приношу извинения за временные неудобства. Скрежет мгновенно прекратился, и в туннеле раздалось недовольное низкое ворчание, сменившееся каким-то странным тихим цокотом, который начал удаляться. А уже в следующий момент Шнайдеру захотелось перекреститься, хотя он никогда не был особо верующим человеком. В соседний вагон прямо из тоннеля запрыгнуло на редкость отвратительное существо, сильно напоминающее гибрид крысы и волка, если бы их удалось скрестить. Размеры его тоже внушали... уважение, хотя бы потому что, как прикинул Кристоф, холка монстра с легкостью достала бы ему до пояса. - Ну, вот, - недовольно скривился Пауль и перешел на шепот, не обращая никакого внимание на перекошенное лицо своего пассажира, - теперь двери из-за тебя красить придется. Он же все там исцарапал. Как же я не люблю этих тварей. Гадят и гадят... Во всех смыслах. - Что это? - ошарашено спросил мужчина, почти с ужасом разглядывая существо, которое устроилось на сидении с соседнем вагоне и в свою очередь, поглядывало на них маленькими красными глазами, резко выделяющимися на форе черно-серой шерсти. - Это не "что", а "кто". Санитары. Существа, которые с удовольствием перекусывают такими как ты, - довольно мерзко усмехнулся машинист. - Проще говоря, человеченой. Они не особо умные, но быстро сообразили, что лучше ездить на поезде, чем бегать самим из пункта А в пункт Б. Хотя раньше я думал, что они совсем тупые. - А как бы мне попасть на какую-нибудь нормальную станцию? - Шнайдер пытался заставить свой голос не дрожать, но у него это плохо получалось. Мужчина уже понял, что совершил большую ошибку, когда пролез на закрытую станцию, и теперь надо было искать выход из сложившейся ситуации. Он всегда верил, что в этом мире есть какие-то сверхъестественные силы, но вот столкнуться с ними в реальности никогда не хотелось. А тут получалось, что он по собственной дурости стал героем некой мистической истории, которая, впрочем, могла закончиться для него весьма плачевно. В том, что дело могло принять очень неприятный оборот, Кристоф даже не сомневался. - А куда тебе надо? - неожиданно спросил машинист безо всякой издевки или иронии. - На Карла Маркса, - быстро ответил мужчина, - но это совсем не обязательно. Мне любая станция подойдет. Нормальная. Человеческая. А там уж я разберусь, такси вызову. - По инструкции я не должен тебя отпускать, - медленно произнес Пауль, - но я, пожалуй, поступлю иначе. Жаль будет пачкать в крови твою мордашку. Да и вагон тоже. Тон машиниста опять стал насмешливым, и мужчина, подняв руку, медленно провел подушечками пальцев по щеке Кристофа, несильно царапая кожу чем-то острым. Потом пальцы захватили длинную волнистую прядь и слегка потянули в сторону, и именно в этот момент Шнайдер увидел, короткие, но острые белые когти - очень нехарактерную черту для человеческих рук. И это окончательно подтверждало тот факт, что перед ним не человек. - Мне пора, время остановки почти вышло, - Пауль с некоторым сожалением отступил на шаг назад. - На Карла Маркса я не останавливаюсь, но сразу после нее я сворачиваю на заброшенную ветку. Знаешь, где это? - Да, - напряженно произнес Кристоф, - эта ветка недалеко от моего дома. Ему совершенно не льстило такое внимание машиниста, которое Шнайдер сразу расценил как сексуальное домогательство, но выяснять отношения и предъявлять какие-либо претензии было просто глупо, учитывая то, что Кристоф находился в крайне невыгодной для себя ситуации. - Хорошо. Тогда сойдешь там, где я открою двери этого вагона. - То есть раньше моей остановки двери не откроются? - уточнил Шнайдер, глядя в очень необычные золотистые глаза машиниста. - Если они откроются раньше, тебя точно кто-нибудь сожрет, - усмехнулся Пауль и, не оборачиваясь, быстро зашагал к двери, разделяющей вагоны. Оставшись один, Кристоф в который уже раз с опаской посмотрел на монстра в соседнем вагоне, но тот, похоже, совершенно им не интересовался и был занят тем, что облизывал свою лапу и умывал длинную морду совсем как кошка, что выглядело даже умильно. Однако Шнайдер не расслаблялся, понимая, что тварь по-настоящему опасна, и он жив только благодаря машинисту. Мысли снова переключились на странный поезд, и мозг начал услужливо подкидывать догадки о том, для чего нужен этот таинственный состав. В голову приходило множество вариантов, но Шнайдер в конечном итоге отмел их все кроме двух: это совершенно реальный поезд, который развозит всякую нечисть по разным "ихним" станциям как самое обычное метро, и поезд-призрак. Причем, второй вариант от первого почти ничем не отличался, разве что наличием в последнем приведений, но вот их как раз и не наблюдалось, по крайней мере, пока. За этими невеселыми мыслями пролетели еще четыре тускло освещенные станции, не имеющие ничего общего со знакомыми Шнайдеру вестибюлями берлинского метро, которые он видел почти каждый день и по два раза, а пару раз состав просто останавливался в тоннеле, и двери открывались, словно приглашая в вагоны жутких существ из темноты. Однако на этих остановках никто не заходил. Только на одной из более-менее нормальных станций в соседний вагон проскользнула какая-то черная тень, что в прочем, не слишком взволновало Кристофа. Он решил поверить Паулю, хотя бы потому что других вариантов у него просто не было. Внезапно поезд вынырнул из-под земли, и Шнайдер прильнул к окну, за которым показались огни эстакады, но быстро исчезли, уступив место темноте, и лишь где-то в отдалении мелькали редкие фонари. Кристоф узнал это место моментально. Заброшенная ветка, проходила через край небольшого лесопарка и терялась в подступающей к нему промзоне. Пару лет назад ветку начали активно разбирать, чтобы она не портила вид зоны отдыха, но по какой-то причине работы приостановили почти три месяца назад. А знал Шнайдер это место по одной простой причине: его квартира находилась в доме, что стоял недалеко от этого парка. Поезд замедлил ход, и Кристоф даже не успел испугаться, что машинист не сдержит свое слово и не остановит состав. Наконец, вагон замер, и двери разъехались в стороны. Мужчина сразу же выскочил из поезда, спрыгнув в траву, и только спустя несколько секунд, уже глядя вслед уходящему составу, с опозданием подумал о том, что можно было и поблагодарить Пауля по связи с машинистом. В душе неприятно кольнуло, но Шнайдер отмахнулся от неуместных сожалений, решив просто забыть об этом невероятном и довольно опасном событии. Как-то неосознанно попинав ногой край старой шпалы, мужчина поспешил к своему дому. Однако все его мысли снова и снова возвращались к поезду и машинисту. Небольшая квартира на третьем этаже встретила его умиротворяющей тишиной, и Кристоф, с удовольствием сняв кроссовки, прошел на кухню, чтобы заварить себе чай. Было уже около двух часов ночи, но Шнайдер прекрасно понимал, что от обилия полученных впечатлений заснуть не сможет, а значит, надо занять себя хоть чем-нибудь. Однако спустя уже пять минут и несколько глотков чая, голова начала наливаться свинцом, и мужчина все-таки перебрался в спальню, опасаясь заснуть прямо за столом, что было бы не особо полезно для его уже и так отекших ног. Вопреки ожиданиям Кристофа, ему не снилось ровным счетом ничего, хотя с таким же успехом он мог просто забыть какой-нибудь несуразный сон достойный разве что кисти абстракциониста. Сегодня, как и в предыдущий день, Шнайдер работал во вторую смену, и поэтому не стал утруждать себя ранним подъемом. Неспешно собравшись и позавтракав, он поехал на работу, где его уже ждал заказ на большой торт в виде острова, который благодаря нелепой фантазии именинника должен был покоиться аж на пяти китах. Вообще, Кристоф помнил много бредовых идей клиентов, но эта казалась ему самой дебильной, учитывая то, что отмечающему день рождения человеку исполнялось шестьдесят восемь лет. Однако совсем скоро мысли о торте отошли на второй план, уступая место пресловутому поезду, о котором мужчина пытался не думать, но этот бой был заведомо проигран. Ему снова и снова вспоминались прикосновения к свому лицу когтистых пальцев машиниста, и Шнайдер поймал себя на том, что не прочь еще раз встретится с Паулем, особенно учитывая явную симпатию со стороны этого необычного человека. Или же не человека вовсе. За раздумьями и работой время пролетело незаметно. Сложный в исполнении торт был почти готов, но Кристоф не совсем осознанно тянул время и не наносил последние штрихи. Ему в голову пришла одна из самых глупых мыслей в жизни: опять проникнуть на закрытую станцию и сесть на странный поезд, чтобы встретиться с Паулем. Возможно, при любых других обстоятельствах мужчина и не подумал бы о подобной авантюре, но у него уже давно не было отношений, а тут он точно знал, что машинист им заинтересовался. Конечно, было страшно, но в итоге Шнайдер решил рискнуть, если дыру в заборе еще не заделали. Досидев на работе почти до того времени, когда закрывается метро, мужчина вышел из кондитерской и поспешил к видневшемуся вдалеке забору, где находилась стратегически важная дырка, от наличия которой, возможно, зависела его жизнь, и не только личная. К удивлению Шнайдера, импровизированный вход остался на месте, и это говорило о крайней лени и нерадивости работников станции, что впрочем, было сейчас Кристофу только на руку. На перроне стояли три или четыре человека, и мужчина сделал вывод, что сейчас придет обычный поезд, и ему самому пока на платформе делать нечего. Сидя в кустах, Шнайдер продолжал задавать себе один единственный вопрос "а нахрена", но ответа на него так и нашлось... вернее нашлось слишком много: одиночество, усталость от обыденности, интерес к чему-то тайному, какая-то мальчишеская тяга к приключениям, ну, и так далее. Наконец, пришел поезд, люди зашли в вагоны, а Кристоф понял, что пора действовать. Сейчас лезть на платформу было нельзя, так как его могла заметить охрана, и мужчине пришлось дождаться того момента, когда в тоннеле покажутся огни нужного ему состава. Минуты ожидания тянулись медленно, и вот, когда Шнайдеру уже начало казаться, что поезд не придет, он увидел приближающийся свет. А дальше все произошло по уже знакомому сценарию: Кристоф пробрался к перрону и зашел в пустой вагон. - Пауль, - мужчина сразу нажал на связь с машинистом и его голос дрогнул от волнения. Слишком поздно его голову посетила мысль, что сегодня в кабине мог быть и не Пауль. Кто знает, какой график у нечисти. - Да, - почти сразу послышался ответ с плохо скрываемым удивлением. - Это Крис, мы вчера познакомились, - выдал Шнайдер первое, что пришло в голову - Опять ты? - еще сильнее удивился машинист. - Зачем ты здесь? - Можешь ко мне подойти? Ну, на той долгой стоянке в тоннеле? - уже смелее спросил Кристоф. - Я в вагоне десять тридцать пять. - Я знаю, в каком ты вагоне, человек, - донеслось из динамика. - У меня вообще-то имя есть. По наступившему молчанию Шнайдер понял, что начинает вести себя уж слишком смело, и Пауль вполне может расценить это как наглость. - Эй, только не скармливай меня никому, - поспешно добавил мужчина. - Я только хочу поговорить. - Хорошо, - наконец ответил машинист, и в его голосе послышалась насмешка. - Я попробую запомнить, в каком ты вагоне и не открывать там двери. - Десять тридцать пять, - на всякий случай повторил Кристоф, хотя и подозревал, что Пауль шутит. Поняв, что разговор закончен, Шнайдер опустился на сидение и стал ждать дальнейшего развития событий. Контакт был налажен, и мужчина уже совершенно не опасался за свою жизнь. Хотя, если подумать, подобная беспечность могла граничить с прямо-таки воинствующей тупостью. На этот раз время ожидания пролетело незаметно, и на первой же долгой остановке к нему приблизилась уже знакомая фигура машиниста, одетого в ту же черную форму. - Ты имбецил? - серьезно спросил Пауль, как только приблизился к Шнайдеру, который встал ему навстречу. - Не знаю, - растерянно ответил Кристоф, впрочем, подозревая, что у этого предположения какой-то негативный окрас. - А что значит это слово? - Проехали, - машинист демонстративно вздохнул. - Ты совсем идиот? Так понятнее? - А, в этом смысле, - наконец-то дошло до Шнайдера. - Нет. - Значит, не совсем? Уже хорошо. Еще раз: что ты тут делаешь? - Может сходим куда-нибудь? - нагло спросил Кристоф, справедливо предположив, что это и будет ответом на заданный вопрос. На лице Пауля появилось искреннее недоумение, но почти сразу машинисту удалось взять себя в руки и придать лицу более солидное выражение. Пару минут он о чем-то напряженно размышлял и, похоже, выводы, которые сделал Пауль, были Кристофу на руку. - Хорошо, - серьезно произнес Пауль, - я хочу посмотреть твой дом. Хочу посмотреть настоящее человеческое жилище. - Ты никогда не был в квартире? - не поверил ему Шнайдер. - Нет. Мое место в этом мире было предопределено еще до моего появления, - озвучил машинист то, что по мнению Кристофа, было лишено всякой логики. - А где же ты живешь? - Под землей, - совершенно неинформативно ответил Пауль. - Типа как вампир, в гроб на день ложишься? - опять спросил Шнайдер, чувствуя себя при этом полным идиотом. - Нет. Это просто помещение, но при желании туда можно и гроб поставить, - серьезно ответил машинист. - Нам не нужны такие комфортные условия, как слабым людям. Время стоянки иссякает. Когда ты покажешь мне дом? - Ну... - немного замялся мужчина, - вообще-то, это не дом, а квартира. - Неважно. - У меня завтра и послезавтра выходной. Сегодня, вернее. В общем, ты понял. - Мы можем встретиться утром, - быстро сориентировался Пауль. - Хорошо, - улыбнулся Кристоф, - тогда жду часов в одиннадцать. - Где ждешь? - еще один короткий вопрос безо всяких эмоций. - Дома. - Я не знаю, где твой дом. - Ну, ты же не человек, - даже удивился Шнайдер. - Демон или кто-то еще... Вы же все знаете. - Нет, ты реально идиот,- подытожил машинист без тени улыбки. - Давай тогда в одиннадцать на том месте, где ты меня высаживаешь? - сообразил Кристоф и, не думая обижаться на нелицеприятное предположение по поводу своих умственных способностей. - Хорошо. Мне пора. - А что это вообще за поезд? - напоследок спросил Шнайдер. - Не твое дело. - Не мое, - тут же согласился Кристоф, - но интересно ведь. - Не зли меня, - кинул Пауль, уже шагая к двери, которая разделяла вагоны. "Ибо я страшен в гневе", - хотел было поддразнить его Шнайдер, но не решился. Все-таки действовать на нервы какому-то непонятному существу было довольно опасно, несмотря на то, что это самое существо, похоже, ему симпатизировало. Однако, и мужчина знал это по себе, излишнее любопытство и приставучесть могли разозлить практически любого. И в данной ситуации последствия могли быть какими угодно. * * * Без пятнадцати одиннадцать Кристоф уже стоял рядом с заросшей кустами и травой заброшенной железнодорожной веткой именно в том месте, где останавливался состав. В том, что Пауль придет, мужчина не сомневался и теперь гадал, с какой стороны тот появится. Как выяснилось чуть позже, машинист подкрадывался сзади. Вернее, конечно, не подкрадывался, а просто подошел. Он был одет в обычные голубые джинсы, черную футболку и, как ни странно, черную бейсболку, хотя уже было довольно жарко и солнце ярко светило над головами. - У тебя солнечного удара не будет? - вместо приветствия спросил Шнайдер, которому с самого детства вдалбливали то, что на солнце не стоит ходить в черном, так как этот цвет сильнее всех остальных притягивает жар. - Нет, это исключено. - Тогда пойдем. Слушай, а та тварь сильно дверь расцарапала? - спросил Кристоф, понимая, что разговор как-то не клеится, да что уж там, даже не завязывается. - Не особо, - пожал плечами машинист. - Даже решили не красить. Шнайдер не стал спрашивать, с кем именно они решили не красить двери, подозревая, что ему все равно не ответят, и разговор опять заглох, даже не успев толком начаться, поэтому до дома они шли молча. Все это время Пауль ни к чему не проявлял интереса, глядя прямо перед собой, но когда они вошли в квартиру, бесстрастное выражение покинуло лицо машиниста, уступив место плохо скрываемому любопытству. Оглядев небольшой вытянутый коридор, Пауль заглянул в ванну и туалет, а потом направил на кухню, где, наконец, снял свою бейсболку, под которой обнаружилось кое-что необычное: сквозь коротко подстриженные темные волосы виднелись маленькие белые рожки. Они были совсем короткими, не длиннее пары сантиметров, но несмотря на это, Шнайдер сразу их заметил, из-за того, что был выше, и макушка машиниста находилась как раз на уровне его глаз. Недолго думая, Кристоф поднял руку и осторожно дотронулся до заостренного кончика, что вызвало у Пауля некоторое удивление. - Не противно? - задал машинист странный, по мнению Шнайдера вопрос. - Нет. Просто интересно. Мне нравится, - добавил мужчина, продолжая трогать маленькие рожки. - А что, они должны быть больше? - Почему больше? - опять удивился Пауль. - Они такими и должны быть. Для моего вида это нормально. - А почему мне должно быть противно? Я сначала подумал, что ты комплексуешь по поводу их размера, - глупо хихикнул Кристоф. - У нас, людей, это часто бывает. Ну, не насчет рогов, а насчет всего остального. - Я не комлексую, - машинист отошел от Шнайдера и начал по-хозяйски открывать двери кухонных шкафчиков, разглядывая их содержимое. - Просто мы разных видов, и эта часть моего тела могла показаться тебе отталкивающей. - По-моему, мы одного вида. Одна голова, две руки и две ноги. Слушай, а у тебя хвост есть? - поинтересовался Кристоф, набирая воду в электрический чайник. - Нету, - Пауль достал из шкафчика кофемолку и начал вертеть ее в руках. - Это для чего? - Молоть кофейные зерна. Ну, или еще что-нибудь измельчать. - Ясно, - гость поставил машинку на место. - Я не знал, что они так выглядят. - Да сейчас столько всякой кухонной техники, что я сам, когда захожу в магазин, иногда не догадываюсь что для чего, - усмехнулся Шнайдер, доставая чашки. - Например, недавно увидел что-то треугольное, не понял для чего, а потом прочитал, что это для разогрева сэндвичей. И кому эта херня нужна? А кофемашины сейчас такие монстры, что наверное, надо машиностроительный институт закончить, чтобы понять как ими пользоваться. - Я думаю, ты преувеличиваешь сложность их эксплуатации, - Пауль закончил осматривать шкафчики и открыл холодильник. - Да я шучу! - рассмеялся Кристоф. - Ты что будешь, кофе или чай? Можно и покрепче чего найти. Или ты пьешь только кровь юных девственниц? - Черный чай. И так, к сведению, кровь девственниц и девственников по вкусу ничем не отличается от крови людей, которые уже имели сексуальные контакты. Мясо тоже, - серьезно пояснил машинист, закрывая дверцу холодильника. После этих слов Шнайдеру стало очень некомфортно. Привести к себе в дом потустороннее существо, которое выглядит почти как человек, казалось совершенно нормальным, но вот узнать, что перед ним находится людоед, было неприятно. Хотя Кристофу всегда казалось, что есть людей было бы гораздо правильнее, чем, например, собак, которых он очень любил. - Ты ел людей? - спросил Шнайдер, с которого моментально слетела вся веселость. - Да, но не бойся, тебя я есть не буду. Тогда были другие обстоятельства, - ответил Пауль и направился в большую комнату, которая служила гостиной. - И это было только один раз. Люди очень неудобная пища. - Ну, да. За сосисками не надо бегать по улицам, чтобы их поймать, - рассмеялся Кристоф, к которому начало возвращаться хорошее настроение. - Не в этом плане, бестолочь, - как-то укоризненно произнес машинист, и Шнайдер в первый раз увидел, как он улыбнулся. В гостиной, где стоял диван, телевизор, компьютерный стол, кресло и тумба с аквариумом Пауль надолго не задержался и перешел в маленькую комнату-спальню, где не отказал себе в удовольствии открыть дверцы шкафа и полазить по ящикам комода. Кристофу такое поведение гостя не особо нравилось, но в тоже время он понимал, что существу интересно посмотреть на человеческий быт и, возможно, сравнить его со своим. - Пойдем уже чай попьем? - произнес Шнайдер, видя, что машинист уже все посмотрел. - Я утром пирожные сделал. Я кондитер по профессии. Ты знаешь, что такое пирожные? - Конечно, знаю, но мы это не едим. - Почему? - искренне удивился мужчина. - Это излишество. И к тому же не слишком питательное, - пояснил машинист, возвращаясь на кухню. - Согласен, но вкусно же, - Кристоф разлил чай и достал из холодильника плоское блюдо с двумя видами пирожных. - Я и конфеты умею делать. - Ты себя так нахваливаешь сейчас, как будто я думаю, брать ли тебя в жены, - ухмыльнулся Пауль и пододвинул к себе чашку, которая тихо звякнула, когда мужчина задел ее когтями. - Ты был женат? - Нет, мы не видим в этом смысла. - А трахаться вы хотите? - Шнайдер взял уже второе пирожное и в ожидании уставился на собеседника. - Хотим, это естественно, - Пауль тоже перетащил себе на блюдечко маленькое пирожное и, немного подумав, облизнул испачканный в белом креме коготь. - Это правильно, - рассмеялся Кристоф, - салфеток у меня нет. Могу дать только туалетной бумаги. Ну, губы или пальцы вытереть. Правда, она, конечно, немного для других мест. - Я, пожалуй, обойдусь. - А любить вы можете? - задал Шнайдер вопрос, который интересовал его все больше. Конечно, сейчас со стороны Кристофа ни о какой любви речь не шла, но Пауль ему нравился, и мужчина ловил себя на мысли, что совсем не прочь продолжить общение с этим существом, а значит, долгосрочные отношения не исключались и даже подразумевались. И вот тут появлялась загвоздка: в идеале Шнайдеру хотелось не только любить, но и быть любимым, а следовательно, нужно было узнать, возможно ли это вообще в принципе. - Думаю, да, - после недолгой паузы ответил Пауль. - Но это не приветствуется. Обычно мы одиночки. - Обычно, но не всегда? - уточнил Кристоф, поглядывая в золотистые нечеловеческие глаза. - Не всегда, - несколько уклончиво ответил машинист и отставил от себя пустую чашку. - Ты кое-что не посмотрел, - улыбнулся Шнайдер, в голову которого пришла неплохая идея. - Что? - Балкон. Правда, третий этаж, вид не очень... - Шнайдер несколько смутился. - Но лучше, когда балкон есть, чем когда его нет. - Воистину мудро, - иронично заметил Пауль, и Кристофу показалось, что он едва не рассмеялся. На узком застекленном балконе Шнайдера не было ничего. Он не был захламлен или, наоборот, превращен в маленькую комнатку, а просто остался в первозданном состоянии. В том, в каком он был, когда пять лет назад дом сдали для заселения. На полу даже не было никакого покрытия, просто голый бетон. Кристоф много раз хотел что-нибудь с ним сделать, но все руки не доходили. - Бесполезное место, - выразил свое мнение Пауль, осмотрев балкон, где и смотреть-то было нечего. Машинист хотел отступить назад, но из-за узости балкона тут же уперся в грудь Шнайдера, который быстро сориентировался и положил руки на талию мужчины, впрочем, прикосновение его было не слишком настойчивым, скорее, почти невесомым, так как Кристоф не был уверен ни в чем. Пауль никаких возражений не выказал, только повернулся к мужчине лицом и чуть приподнял голову, глядя немного удивленно и с каким-то лукавым ожиданием. "Воистину, чертенок", - подумал Шнайдер и дотронулся пальцами до маленьких белых рожек, а потом, наконец, решился и осторожно поцеловал машиниста в губы. Тот сразу же ответил, и именно в этот момент Кристофу пришла в голову нелепая в данной ситуации мысль, что пора уже привести балкон в нормальный вид и сделать на нем хоть какой-то ремонт. - Хочешь покататься в кабине вместе со мной? - хитро спросил Пауль, немного отстраняясь от Шнайдера. - А ты меня не съешь? - полушутя поинтересовался Кристоф, все еще обнимая машиниста. - Нет. - Тогда хочу, - улыбнулся Шнайдер и опять поцеловал Пауля.