Мы любим тех, кто нас не любит...

Три дня. Три дня после той пьянки. Я даже не выходила из дома. Даже не выходила гулять с Грачевым и компанией. Хотя они звали. Мне стремно появляться перед ними после всего, что было. Я целовалась с Темой! Пьяная! Я столько выпила! Боже! Совсем голову потеряла! А как он посадил меня к себе на колени? Это было так мило, но мне было жутко стремно. Это ведь все непросто так. Получается, мы считается парой? Или поцелуй для него ничего не значит? Ведь Грачев даже наорал на меня потом и прогнал. Мой первый поцелуй был с Грачевым в подъезде, у стенки. Первый поцелуй. Он должен запомниться на всю жизнь. А я была пьяная! Я же даже их всех обматерила вроде. Или этого не было? До сих пор не могу восстановить череду событий. Родители приехали сегодня утром. И уже мне не было от них покоя. Они сразу завалились спать, а мне приказали разобрать их чемоданы. Я что Золушка тут? Вот сейчас я бы с удовольствием ушла гулять с Артемом. И плевать целовались, не целовались. Просто посмотрю на его реакцию и буду вести себя соответствующе. — Лиза, ты что еще не убрала вещи? — мать видимо проснулась в скверном настроении, раз сразу начала отчитывать на лень. — Ваши вещи вы и убирайте. Наотдыхались, а теперь можно и поработать. — Хорошо, Лизавета, ты под домашним арестом до конца каникул. Понятно? Отлично. Просто великолепно, блин! Стерва! Чемоданы я ее не разобрала! Я что рабыня, чтобы на нее трудиться? Почему-то я не прошу за меня вещи по шкафам разложить, форму погладить. Так все, Лиза! Спокойно! Я развернулась и ушла к себе, плотно закрыв дверь. Я бы ее с удовольствием обматерила, но боюсь, после этого меня вообще на цепь посадят. Конечно, по закону подлости мне позвонил Грачев. Как же без него. — Идешь гулять сегодня? — весело начал он. — Нет. — Так, Лиза, это не дело. Три дня из дому не выходишь? Ну напилась ты и что? Думаешь, мы как-то относиться к тебе по-другому стали? В общем, ждем на стадионе. — Ты даже не дашь мне сделать выбор? — спросила я, вытаскивая свитер из комода. — Нет. Кстати ты блейзер будешь? А то Глеб в магаз щас пойдет, прихватит заодно. На тебя взять? — Давай, — ударюсь во все тяжкие. Плевать! Надоели! Только приехали, уже мозги все вынесли. — Только пусть мне еще сиги купит. Кент с ментолом, окей? — Заметано. Ждем. Не знаю, как я вырвусь из дома, но вырваться надо. Меня уже ждут. Напьюсь, расслаблюсь. Может, еще раз с Грачевым поцелуюсь. Боже, мне так стыдно все это вспоминать. Я даже целоваться толком не умею. Так, все! Тема явно не такой придурок, чтобы умение целоваться было для него важным критерием. Потом еще напрактикуюсь с ним же. Чертовы мысли! Куда они меня заводят! Я поняла, что если выйду в коридор за курткой, то сразу же лишу себя возможности удрать. Пришлось копаться в шкафу, чтобы найти мало-мальски подходящую под погоду одежду. Толстовка ведь подойдет? Плевать! Все равно после стадиона в падик пойдем. Вместо сапог пришлось надеть летние кеды. Такими темпами я заболею. Ну и что! Ну и ладно! Виновата будет мать, а не я! Телефон я не брала, оставила на тумбочке, чтобы не трезвонили. В который раз радуюсь, что живу на первом этаже. Открываю окно и, аккуратно усевшись на краю, готовлюсь спрыгнуть. Надо прыгнуть так, чтобы еще прикрыть за собою окно хоть немного. В итоге я чуть не упала в грязь. Прыжки с высоты явно не мое. На стадионе были не только мои «товарищи», но и множество других незнакомых людей. Кто младше, кто старше, кто-то вообще не с нашей школы. Грачев ждал меня на трибуне с бутылкой вишневого блейзера, а Глеб с Яном носились по полю, гоняя между собой мяч. — Будешь за нас болеть? — с улыбкой спросил Глеб, зачем-то переливая блейзер в термос. — А что сейчас будет? — Играем с пятьдесят второй гимназией. Соревнования же сегодня. Учителя кстати тоже будут. Отыграем, а потом пойдем праздновать победу, — он протянул мне пачку сигарет, а как только я коснулась его руки, схватил за ладонь и притянул к себе, тихо говоря. — Буду учить тебя целоваться. — Грачев, быстро на поле! Харе уже Лизу соблазнять, — заорал ему Ян, получая подзатыльник от Глеба. Я и не знала, что у нас сегодня футбол. Пацаны гоняют мяч по полю, учителя в качестве судей стоят по краям поля, а я почти единственная сижу на трибуне. Великолепно. Хоть блейзером себя обрадую. В воротах поля появился Трофимов с моей любимой Мариночкой. Отлично! Этот день превращается в сборище придурков. Сейчас и Антон привалит, если уж его дружок Леша здесь. Ну да. Я права, вот и черная иномарка подъехала. Правда, в отличие от Трофимова Антон футболом никогда не увлекался. Да черт же возьми! Получается, я тут буду сидеть с Мариной и Антоном? Может уйти пока не поздно? А потом встречусь с Грачевым в падике. — Привет, — сказала Марина, присаживаясь на скамейку рядом со мной. По тону она вполне мирно настроена. Но только вот я не намерена с ней мириться. Если ей какие-то Леши важнее чем я, то пусть так и будет. — И тебе не хворать. — Ну чего ты злишься, Лизка? — она скромно улыбнулась и крепко обняла меня. Я застыла и ждала, пока она отвалит от меня. — Давай закончим эту цепь лицемерия? Тебе нужен Леша, мне Грачев. Точек соприкосновения у нас нет. Все ясно? — Ну чего ты так, ты ради Грачева пытаешь измениться? — Марина сочувственно покачала головой и повернулась к Антону, который успел подойти к нам. — Привет, что ты в очках? Василевский видимо решил скрыть свидетельства драки с Грачевым под темными очками. Весьма глупо с его стороны. — Я сама разберусь, изменилась я или нет. Мне и так хорошо, твари, — тихо сказала я, делая первый глоток. Сначала будто ешь шоколадные конфеты с вишневым ликером, а потом по вкусовым рецепторам ударяет жесткая спиртяга. Водка на вкус и то лучше. Проглатываю. И весь алкоголь теплом разносится по телу. Правильно, что Тема перелил все в термос, иначе учителя бы явно выгнали меня отсюда, да еще и директору бы пожаловались. — Да на тебя в общем-то всем и плевать. Катись в свою яму дальше. Куда уж большей шлюхой становиться, — неужели это говорит Антон? Мой Антон, который всегда понимал и поддерживал? Он явно перегнул палку с оскорблениями. Я сделала еще несколько глотков блейзера перед ответом ему. — Ты случайно не оговорился? А то такими темпами тебе и темные очки не помогут. — Пытаешься меня напугать? — мы оба резко поднялись с мест и встали вплотную друг к другу. Антон схватил меня за подбородок и зло сказал: — Шлюха, отъебись от меня по-хорошему, окей? Иди давай там трахайся со своими Темами, Глебами, с кем ты еще спишь, это уж не важно. — Тише, тише, ребята, разойдитесь! — Марина встала между нами и расталкивала в разные стороны. — Досидишь до конца, передай Грачеву, что встречаемся у него в падике, — обратилась я к Марине, одергивая кофту. Я быстро убежала. Руки сжимались в кулаки от безмолвной ненависти. За что он так со мной? Что я ему сделала? Неужели он не понимает, что делает мне больно? Я его ненавижу! Ненавижу! Усевшись на лавочке перед подъездом Артема, я даже не могла сперва прикурить сигарету. Это как меня надо вывести, чтобы аж руки тряслись. Тварь! Мама единственный раз, но была права. Права насчет Василевского. Он урод. Обиделся, что я тогда не приняла его сторону? Но он должен был знать, что я так сделаю. Выбирая между ним и Грачевым, я всегда выберу второго. Господи, почему так холодно-то? Я уже час трясусь у двери подъезда, изредка прохаживаясь до лавочки. Как назло из парадной никто даже и не думал выходить! Так я бы в падике посидела, в тепле. Интересно, когда они доиграют? Или Марина вообще решила им ничего не передавать? Час прошел, неужели этого недостаточно для игры? Наконец-то, мне хоть в чем-то повезло. Грачев вышел из-за поворота. Один. Это странно. Он вальяжно подошел к подъезду, посмотрел на меня с легкой ухмылкой и спросил: — Чего ушла? Видимо то, что у меня зуб на зуб не попадает, его не волнует. — У Василевского язык больно длинный, вот и ушла. Я снова начинаю прокручивать в голове все слова, сказанные им. Неужели я действительно такая плохая? Но ни одно его слово ведь не является правдой. Не понимаю, чем я заслужила такое отношение к себе? — Ему, блять, мало было? Пошли найдем этого уебка, я ему еще раз объясню, как надо обращаться с моей девушкой. Только давай ты рыдать не будешь. Он быстро заметил, что я на грани истерики, но успокаивать меня не стал. Правильно. Нечего разводить лишние сопли. Это всего лишь беспочвенные слова Антона. Его девушка. Я его девушка! Как это звучит! Красиво, сильно, властно. — Не надо, Тема, — я положила руку ему на плечо, когда Грачев уже был готов бежать драться. — Идиот, он и есть идиот. — Пошли ко мне поднимемся? — предложил он, властно обнимая меня за плечи. — А Глеб с Яном? — Позже придут. Они пошли за пивом. Кстати мы выиграли. — Это хорошо. Дома у него уютно. Шкафы в прихожей из темного дерева, кофейные стены. Комната Артема в зеленых тонах. Ковер в центре комнаты с длинным ворсом травяного цвета, светло-бирюзовые стены, легкая едва видная тюль на большом пустом окне. Комната Грачева идентична моей по плану дома, но вот обставлена она явно лучше. — Иди сюда, — Артем стоял в дверном проеме, с ухмылкой наблюдая, как я осматриваю его комнату. — Что? — увлекшись собственными мыслями, я совсем не слушала его. Тема раздраженно цокнул и, встряхнув волосами, подошел ко мне, положив ладонь на шею. Черт, я уже понимаю, что он собирается сделать. Сердце снова бешено стучит, становится жарко, а его рука, нежно проводя пальцами по коже, вызывает дрожь в коленях. — Эй, прекрати дрожать, а то мне начинает казаться, что ты меня боишься. — Я не дрожу, — нерешительно возразила я, опустив голову вниз. — И поэтому рассматриваешь мой ковер? Ты целовалась раньше? — насмешливо спросил Артем, цепко поднимая мою голову за подбородок. Я даже вопрос его забыла, как только взглянула в эти глаза. Хитрые, с искорками, карие, а на свету вообще карамельные. У меня просто башню сносит от его пылающего взгляда. Он так смотрит, будто все ему обязаны, будто ему все дозволено в этом мире. Мне это нравилось, нравилась манера покровительствовать во всем. — Нет. — Ожидаемый ответ. А теперь успокойся и расслабься. Получай удовольствие, — Грачев коротко улыбнулся и быстро зачесал волосы назад небрежным жестом. Он снова положил руку мне на шею и поцеловал меня, все крепче прижимая к себе. Я стараюсь не стоять как столб и обнимаю его за шею, цепляясь за волосы на затылке. Господи, мне во сне не могло присниться, что я буду вот так вот стоять и целоваться с ним. Артем так крепко притягивал к себе, что кажется, у меня начало сбиваться дыхание. Поцелуй становится все напористей и требовательней. Я пытаюсь хоть как-то отвечать, подражая ему, но если я все делаю не так? Хотя Грачев вроде не валяется в припадке смеха. Его руки с талии сползли на бедра, и я на секунду остановилась, пытаясь решить: остановить его или не надо. Артем мигом заметил мою растерянность. — Что-то не так? — с издевкой поинтересовался он. — Нет, просто, — тут я остановилась, не желая пояснять, что именно меня смутило. — Да ты скромница оказывается. Ладно, пошли, а то сейчас эти придут. Было видно, что Грачеву не понравился мой отказ, но просто для меня все происходит слишком быстро. Не хочу же я подтвердить слова Василевского обо мне. — Тема, ты не обижаешься на меня? — я догнала его на кухне и со спины обняла за плечи. — Нет, Лиза, не мели ерунды. Он развернулся ко мне, яростно блестя глазами. Снова вжал в стенку, наваливаясь всем телом, как тогда в подъезде, и быстро поцеловал в губы. Но это его не увлекло, и, отклонив мою голову в сторону, прижался губами к моей шее. Черт, да что же он со мною делает? В моей голове стучит только одно имя: «Артем, Артем, Артем!» И все. Пусто. У меня получается думать лишь о нем. Я сейчас застону от удовольствия. Теплые шершавые и чуть обветренные губы медленно проходят от шеи до ключиц, потом обратно и снова к губам. Это безумно клево, безумно захватывающе. Сердце опять сбилось с обычного ритма, за дыханием я даже не слежу — без толку. Зачем он так со мной? Мне ведь полностью сносит крышу от одного его присутствия рядом, а тут еще и поцелуи.