Мы любим тех, кто нас не любит...

Перед школой я еще надеялась помириться с Антоном и попросить помочь, но когда утром я увидела его в обнимку с этой стервой, у меня земля из-под ног ушла. В этот раз он не был намерен меня прощать. Это было ожидаемо. Разве стал бы хоть один нормальный человек терпеть все, что я делаю? А Анжела вообще задрала нос выше потолка. Ходит и цепляет меня едкими фразочками. Ей я этого спустить с рук не могла. Драка получилась забавная, но короткая. Зато я вышла из нее победительницей! А эта осталась с синяком на своей разукрашенной роже. Но вот дальнейшее я снова и снова прокручиваю в голове, в то время как остальные решают уравнения. Василевский выговаривает меня за взбучку, трясет за плечи и говорит, что я ему нужна лишь в страшном сне. А после резко бьет по щеке, так что затылком я ударяюсь об стену. Жутко больно и унизительно. Он меня ударил и, увидев мои слезы, быстро ушел. Меня никогда так не унижали и не опускали. Но то, что это сделал Антон, вообще парализует сознание. Любимый, добрый, мой лучший и так поступил. Значит, я это заслужила? Прозвенел звонок с урока, и все повскакивали с мест. Я сдала работу Анне Петровне, которая собиралась уходить, и пошла собирать в сумку учебники и пособия к экзаменам. — Ребята, потом дверь закройте и ключ на вахту сдайте, хорошо? Я сначала не поняла, почему она обращалась ко множественному числу, но, оглянувшись, увидела Антона, который схватил со стола ключ и закрыл за учительницей дверь. — Лиза, пожалуйста, стой, — он подошел к моей парте и поставил руки по обе стороны от меня, не давая ускользнуть. — Что тебе нужно, хочешь еще ударить? — я гордо вскинула голову и крепко сжала сумку. — Давай, бей! Антон резким движением поднял руку, и я тут же дернулась в сторону, пытаясь уклониться. Но он вместо новой пощечины провел пальцами по все еще красной коже. Ходить по школе с отпечатком чужой руки на щеке — особенно унизительно. — Ты меня боишься? — смиренно спросил он, поглаживая мою щеку. — Хочешь знать это? Да, боюсь. Боюсь, что ты снова меня ударишь! Я этого не заслужила! Дай мне уйти. — Нет, — он посадил меня на парту и поцеловал в щеку, — не отпущу. Ты моя, Лиза! Надоело тебя терять. — Твоя? Ты об этом почему-то не думал, когда кричал и бил меня! — Прости, пожалуйста! Прошу тебя! Лиза! Пожалуйста! — Раньше надо было думать, — я отвернулась от его молящего взгляда и вырвала свою руку из его ладони. — Все кончено. — Что мне сделать, чтобы ты меня простила? — Уйти. Оставить меня в покое. Пожалуйста! Антон, ради меня. — Хорошо. Прости меня, это было неправильно, — он провел чуть согнутыми пальцами по моей шее и приблизился к губам, потом посмотрел на меня и отклонился назад. — Я люблю тебя. Сутки без еды вдруг навалились на меня. В глазах потемнело, в висках застучало. Я тихо сползла вниз по парте и была вовремя подхвачена Антоном. — Глаза открой, Лиза! Что такое, а? Давай, приходи в себя. Пора что-то решать с голодовкой. Иначе я умру от истощения. Чертовы родители! Ненавижу их! — Все, я в порядке! Отпусти! — Ладно. Но ты точно в порядке? — Иди давай! Закинув на плечо рюкзак, он вышел из кабинета, оставив мне ключи. Я не могу его простить. Так быстро — нет. Я до сих пор чувствую жгучую боль от удара. Но сейчас Антон сглаживал эту ситуацию своим поведением. Черт, разобраться в своих чувствах и желаниях почти невозможно. Он для меня безумно дорог, но моя ущемленная гордость не дает покоя. — Ты решила перенести нашу вечернюю встречу на эту перемену? — оперевшись на дверной косяк, в класс ввалился Грачев. — Что? — я нервно дернула рукой и пошла к выходу. — Я уже ухожу. — Нет, так просто я тебя не отпущу, — он перехватил меня за талию и оттащил обратно в класс. — Пусти, Тема! — Я просто хочу получить свое. — Второй раз за перемену закрывается замок на двери. — Отвали, пожалуйста! — я пыталась его отпихнуть, но это не очень получалось. — Слушай, не надо вырываться. Ты же сама этого хочешь, разве я не прав? Два косаря, Одинцова! Ну же, соглашайся! — он аккуратно провел носом по моей шее и поцеловал плечо. Чертовая кофта с широким воротом. — Тем, — я откинула голову ему на плечо, крепко закусив губу, — не надо. — Да или нет? Одно слово, — Грачев встал напротив меня и, облизнув губы, опрокинул меня на парту. — Да. Снова броситься в этот омут с головой. Дура я, наверное.

***

— Какая же ты дура, Лиза! Самой от себя не противно? — Артем сидел на соседней парте и с ухмылкой наблюдал, как я пытаюсь влезть в рукава кофты. — Даже если и так, всё равно я не верну ничего назад. — Знаешь, когда мы с тобой познакомились несколько месяцев назад, я никогда бы не подумал, что та милая и бойкая девчонка станет такой шлюхой. — В моралиста заделался? — огрызнулась я, поглядывая на часы. — Где мои два косаря? — Вот видишь. Та Лиза никогда бы не согласилась отдаться парню за деньги. — Неужели? И кто же меня такой сделал, а, Грачев? — Ты винишь во всем только меня? Я никогда тебя ни к чему не принуждал. Ты сама опустилась так низко, сама! И я тут ни причем! — он заправил прядь волос мне за ухо и тихо сказал. — От тебя ведь все отвернулись, правда? Родители видеть не хотят, подружка твоя прямым текстом говорит, что ты шмара, даже мажоришка и тот нашел тебе замену. Представляешь? Он ведь тебя так любил, со стороны это так заметно. Горы мог свернуть ради тебя! А ты каждый раз выбирала меня. — К чему ты клонишь? — недоверчиво спросила я, прислушиваясь к прозвеневшему звонку. — К тому, что ты потеряла всех, кто тебя любил ради меня. А теперь подумай, оно того стоило? — Я не хочу об этом говорить. Давай мне деньги. Господи, с чего вдруг Грачев заговорил такими умными словами? Не могу слушать его, особенно из-за того, что он прав. — Все еще не поняла? Я не мажоришка, чтобы так деньгами кидаться. Дура, — припечатал он, открывая класс, — и шлюха. Продажная шавка. Доверчивая Лиза! Наивная идиотка! Я вслед за ним вышла из класса и пошла вниз. Уроки закончились, надо переться домой. А Грачев небось довольный. Опустил меня, унизил. Зря он так. Мне уже нечего и некого терять, а вот Темочка может очень пожалеть о содеянном. Я умею мстить. — Ты Лиза? — у крыльца топтался какой-то парень с букетом белых роз. — Ну допустим, чего надо? — я спустилась вниз и встала рядом с ним, оглядевшись по сторонам. — Тебе передать просили, — он отдал мне цветы, коробку конфет и поспешил уйти. — Кто? — Сказал, сама догадаешься. Отлично, еще одна загадка. Василевский бы купил букет и ассорти по-роскошней, да и сам бы захотел его вручить. Кто еще? Грачев точно отпадает, у него наоборот нет бабла на такие цветы. Да и не стал бы он мне ничего дарить. Последним человеком, который мог подарить мне это, был недавний знакомый. Игорь. Но с чего бы ему делать мне подарки? Ладно, не это меня сейчас должно занимать. Буду вынашивать план мести, обедая конфетами.