Хамелеон

      Уэйн сплюнул кровь. Свалившись на землю, попытался закрыть руками голову, но не успел: подошва армейского ботинка обрушилась прямо на его лицо — хрустнул нос, нёбо поцарапал сломанный зуб…       Харрис схватил его за горло и, швырнув обратно, врезал по рёбрам. Под сдавленный хрип врезал ещё раз. Потом приподнял — чуть склонился, заглядывая прямо в лицо.       — Видит бог, я был терпелив. — Процедил Харрис. — Знаешь, почему тебя не ставили на место? Знаешь, почему я не боялся потерять лицо? Ты знаешь. Потому что я могу раздавить тебя в любой миг. Ты висишь на волоске, лживая свинья, поэтому превращайся-ка из бесполезного куска дерьма обратно в просто кусок дерьма. Отрабатывай потраченное на тебя время.       Уэйн сплюнул выбитый зуб, облизнул разбитую губу.       — Что конкретно тебя не устраивает? Суть претензий никак уловить не могу. Приказ был взять живым или мёртвым? Вот вам мёртвый — берите.       — Приказ не тебе! — Харрис встряхнул его. — Что случилось с моим человеком?       — Они убили его. — Просипел Уэйн. — Риггз разрезал верёвку, потому что хотел жить. И я хотел жить. Я должен был защищаться.       — От Риггза? Почему на нём синяки?!       — Потому что он свалился со склона. Потому что потащил меня за собой. Потому что потерял карабин. Потому что осталась только «Беретта», но он не успел ею воспользоваться. Ты удовлетворён?       Харрис молча покачал перед его лицом тридцать вторым «Глоком».       — А-а-а… это, — Уэйн улыбнулся. Судя по привкусу, на его зубах выделились разводы крови. — Риггз взял это из дома. Прежде чем сунуть мне в руки пистолет, он сказал, что нашёл его за плитой.       Казалось, ударом кулака Харрис сломал ему челюсть. Но очухавшись, Уэйн понял, что всё не так уж и плохо.       — Он дал тебе пистолет? За дурака меня держишь?       — Проверь рацию. Она повредилась при падении, твой человек не мог связаться с тобой. Он наткнулся на этих двоих и всё, что ему оставалось: попросить меня подстраховать. Он дал мне пушку, чтобы самому не сдохнуть.       — И всё равно сдох.       — Не я его убил, — Уэйн приподнял уголок рта, — но, если бы меня не оказалось рядом, те двое давно спустились бы и оставили тебя в дураках. А ты всё чем-то недоволен, Беретик. Хотел бы я бежать, только меня и видели. Раньше Дориана спустился бы вниз. Так чем ты недоволен?       — Откуда здесь охотничья ловушка? — И не подумал отвечать Харрис.       — Да они по всему лесу! Здесь охотятся, Харрис, не гони, что на глаза тебе не попалась пара-тройка, пока ты рыскал в лесу.       — Что-то не вижу троса на жилете Риггза. Или скажешь, его он тоже потерял?       — Потерял. Он у тебя карабин посеял, нельзя было доверять ему такие взрослые игрушки.       Харрис закрыл глаза и глубоко вдохнул. Казалось, если прямо сейчас Харрис не успокоится, то истратит на него все боеприпасы.       — Зачем ты убил Дориана?       — Я сглупил, — Уэйн кивком указал на неподвижного копа, которого держали под прицелом. — Тот коп, с пустой тыковкой вместо башки, меня спровоцировал. Да и вы так внезапно задышали в спину… Я случайно. Это было необдуманно, сгоряча. И теперь мне жаль бедолагу Джонни. Но ты всё равно убил бы его? Сначала пытками вытряс всё самое интересное, а потом убил.       — Зависит от того, что бы он сказал. Пытки не самый эффективный метод.       — Если бы кто-то из твоих прихвостней застрелил Дориана, ты отмутузил бы его и смешал с дерьмом? Какого хрена? Я опять помог тебе, но всё что получил — синяки и выбитые зубы.       — Ты врёшь. — Харрис отпустил его, посмотрел на копа. — Риггз не разрезал бы верёвку.       — Но он разрезал!       Жестом руки Харрис велел ему замолчать.       — Я не понимаю где, в чём и зачем. Но ты лжёшь, — шагнув к копу, Харрис присел на корточки рядом. Несколько секунд он молча смотрел в глаза копа, которые, казалось, даже не двигались. — Этот говнюк вообще моргал? Он живой?       — Возможно, он ранен, сэр. — Ответил кто-то и Уэйн благоразумно промолчал.       — Нет, наверное, это что-то психосоматическое. Или посттравматический синдром, — Харрис провёл рукой перед застывшим лицом копа. — Интересно, но к мозгоправу мы его не поведём.       — И куда вы его поведёте? — Уэйн отряхнул штанины. — Почему он всё ещё жив?       — По той же причине, по какой жив ты. — Ответил Харрис. — Он расскажет мне, что здесь произошло. А, может, и про Дориана что вспомнит.       — Он коп! Как и та знойная дамочка из Эверглейдс — он грёбаный коп!       — Беглый коп, не сравнивай его с ней. Его можно хоть на куски живьём порвать — никто не узнает. Но лучше тебе захлопнуться, Уэйн, пока я не начал интересоваться, почему мне до сих пор не сообщили о найденном трупе и почему подкладка твоей куртки порвана.       — Я упал. Труп тоже упал, но не моя вина, что вы не можете его найти. Господи Иисусе, да тебя послушать, я виноват, что солнце светит и земля вращается вокруг своей оси!       Похоже совсем не вслушиваясь, Харрис снова махнул рукой перед лицом копа… Мартин Кларк? Зрачки того реагировали на свет, грудь вздымалась и опускалась, но никакого отклика от самого Кларка не было. Даже в ту минуту, когда Харрис достал аптечку и наспех обработал его простреленную руку.       — Ты точно ничего с ним не сделал? — Харрис повернулся к Уэйну.       — Не трогал я его. Фиг ли этот недоносок из себя живой труп изображает? Я, значит, вру, а в нём ты полностью уверен? Это всего лишь игра, ему бы в актёры, а не копы…       Харрис опять посмотрел на Кларка.       — Уверен.       Поднялся, достал рацию, но сначала обвёл подчиненных взглядом.       — Забирайте копа, соберите в лесу все трупы и оружие. А зэка, — он коротко глянул на Уэйна, — когда прибудем на базу, посадите его в карцер.       — Да за что?! — Всполошился Уэйн, но Харрис уже начал говорить по рации:       — Труп нашли?       — Никак нет, — послышался ответ, — похоже, он застрял где-то на склоне.       Харрис устало вздохнул.       — Пришлю к вам ещё людей. Без тела даже не возвращайтесь.       — Так точно.       — Забирайте! — Рявкнул Харрис, заметив, что Кларка не сдвинули с места.       Того приподняли, ставя на ноги — взгляда Кларк не сводил с брызг крови на траве, а потом в его шею воткнули иглу и через пару минут глаза Кларка наконец-то закрылись.       — …Ты любишь меня, Кларк.       Это прозвучало не вопросом, а утверждением. Недовольно сдвинув брови, Кларк поёрзал затылком на животе Дориана. Специально, чтобы найти место около ножевой раны и побольнее туда надавить.       — Я этого не говорил.       На фоне сотрясалась диктор новостей, Кларк лежал поперёк кровати и вытирал пот со лба. Было жарко, хотелось спать, не говорить.       — Любишь.       — Нет, — Кларк посмотрел в потолок. В углу плёл паутину паук. Дориан вычистил весь дом, но туда, видно, ещё не добрался. — Правда нет.       Его стремление к чистоте казалось чем-то неестественным, выходящим за рамки нормального. Каким-то способом отвлечься. Дориан предпочитал делать что угодно, лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями?       — Если бы не любил…       — Хватит. — Отрезал Кларк. — Как бы тебе того ни хотелось, я не смогу ответить взаимностью. У меня на тебя стоит — это всё. Я же говорил? Неужели за столько лет ты так и не понял, с кем имеешь дело?       — Я понял тебя лучше, чем ты смог понять себя сам.       Плечи мелко задрожали, Кларк рассмеялся совсем тихо, а потом закрыл глаза.       — Оставь этот пафос. Ты тот, кто говорил, что не понимает меня и…       — Я ошибался. — Быстро сказал Дориан.       В лицо плеснула ледяная вода. Кларк закашлял, сплюнул, и бессознательно провёл по лицу ладонью.       — Что вы хотите от него услышать? — Раздался чей-то голос.       Кларк моргнул… Было холодно, в голове пульсировала боль, а в ушах протяжно звенело. Непонимающе осмотрелся — голые потрескавшиеся стены, один тонкий матрас на полу, один стул, на котором восседал человек. Кажется, знакомый… Кларк качнул головой, крепко зажмурился, потом открыл глаза.       — Пока ничего. — ответил человек на стуле. — У меня есть идея, но не знаю подходит ли он для неё. Хочу его проверить. И что-то подсказывает, он провалит тест.       — Что мне с ним делать? — Сыпал вопросами второй собеседник.       — Всё что захочешь. Заставь его защищаться. Приведи в чувства, чтобы с ним смог поговорить я. А не сможешь, просто убей. Мы не служба психологической помощи, и я не стану с ним возиться.       — Сделаю.       — Он смотрит прямо на меня… — Человек встал, пересёк маленькую комнатку и склонился к Кларку.       Приподнял его голову за подбородок, вероятно, наблюдая, как сужаются в свете лампочки зрачки.       — Меня зовут Рой Харрис. Ты помнишь, как зовут тебя?       Кларк опять моргнул. Его взгляд застыл на уставшем лице — в глазах того, кто назвался Харрисом выделились красные сосуды.       — Ты меня хоть слышишь? — Ещё несколько секунд безразличного молчания и Харрис толкнул его обратно на матрас. — Чёрт! Я сутками не могу добиться от него ни звука! Заставь его говорить. Возьми жилет и пушку, если нужно.       — Мне ничего этого не надо. — Ответил собеседник Харриса.       Харрис развернулся и вышел. На укреплённой двери с маленьким решётчатым окошком щёлкнул затвор, а рядом с Кларком присел второй человек. Приподнял его за горловину футболки.       — Уэйн сказал, ты гомик?       Мужчина закурил, с каждой новой затяжкой выдыхая дым ему в лицо. Дождался, когда глаза Кларка заслезились и, оттянув его правое веко, поднёс тлеющую сигарету ближе. Продержал секунд пять, но лишь подпалив ресницы, медленно убрал руку.       — Ты, грёбаный членосос, совсем что ли ничего не боишься? — Раздражённо выплюнул мужчина.       А затем прижёг чувствительное место под подбородком Кларка. Болезненно зажмурившись, Кларк резко дёрнул головой, с кончика сигареты на его колени ссыпался пепел, но до чего-то большего не дошло…       — Значит боль ты чувствуешь? — Мужчина выкинул окурок. — Так какого же хрена?       Установив его на ноги, ребром ладони мужчина врезал ему по пояснице и опять свалил вниз. Вдавил подошву точно в зону солнечного сплетения — Кларк согнулся, ощутив слюну в уголке рта. Мужчина улыбнулся в ответ. Миг спустя размахнулся и ударил его в лицо, размазывая подошвой брызнувшую кровь.       — Харрис сказал, что можно убить тебя, слышал?       Мужчина резче вжал подошву в его лицо, дождался тихого хруста и следующим размахом саданул по нижним рёбрам.       — Да у тебя сломан нос… — С наигранным беспокойством проговорил мужчина. — И, возможно, рёбра. Смотри кровью не захлебнись.       Ещё одним ударом он перевернул Кларка на живот, великодушно позволяя отхаркнуть кровь.       — Что ты за овощ-то такой? — Вдарил ногой по центру спины и Кларк невольно прижался к полу. — Мало того, что гомик, так ещё и овощ. Поднимайся!       Мужчина потянул его за футболку, а затем разогнал и швырнул в стену под углом в сорок пять градусов. Кларк отпрыгнул от неё, словно баскетбольный мяч. Оставил на грязном кирпиче кровавые мазки.       — А это что? — Мужчина надавил ботинком на его перевязанную руку и бинт окрасился розоватым пятном. — Мне доломать твою руку?       Но вместо того, чтобы сломать кость, мужчина достал зажигалку и подпалил пальцы его здоровой руки. Это стало последней каплей — от боли везде и всюду набухли вены, окончательно сбилось дыхание, а перед глазами опять потемнело.       — …То, что ты говорил и делал нельзя назвать просто…       Дориан всё никак не затыкался. Ему бы заткнуться и привычно молчать…       — Чего ты привязался? — Кларк громко выдохнул. — Умолкни. Само ощущение, что ты влюблён в меня… Оно вдруг начало нравиться мне. Вот, что на самом деле мне нравится. Так что давай уже трахнемся, как обычно и ты, наконец, заткнёшься.       — Ты сдох, членосос?       Голова взорвалась дичайшей болью. Кларк влетел в стену, отпружинил назад и снова оказался на полу. От ударов тело горело, в глазах меркло. Опять.       — Чёрт… — Выдохнул Кларк. — Не смотри на меня.       Дориан наваливался сзади. Попытался повернуть его к себе и дотянуться до губ, но Кларк не позволил. Уж лучше так, чем быть с Дорианом лицом к лицу, утрачивать самообладание и нести всякую чушь…       — Хочу смотреть на тебя. — Сказал Дориан. — Я всегда смотрел только на тебя.       Напряжённый член тёрся о его ягодицы, поэтому Кларк едва не сжимал зубами жёсткую наволочку подушки.       — Не смотри…       От поцелуя между лопатками, Кларк вздрогнул и всё же ухватился за наволочку. Уткнулся в подушку, пряча глаза. Его трясло, и было так жарко, что казалось изо рта вот-вот пойдёт пар.       — Скорее… — прошептал Кларк.       Так истово хотеть член в себя… Это какое-то безумие. Дориан провёл горячими ладонями по его спине и бокам, губами опять коснулся кожи между лопатками, осторожно прикусил. Кларк до скрипа сжал челюсти.       — Повернись ко мне… — попросил Дориан. — Пожалуйста.       — Нет. — отрезал Кларк.       — Но что, если мы больше не увидимся?       Последние слова выделились из общей картины. Они не были частью воспоминания, но были чем-то иным, навеянным. Внутри резануло и будто сквозь невидимый барьер начала просачиваться боль. У него всё болит. Вместо подушки, на которой он всегда спал, возник грязный матрас, вместо возбуждения, холодный пот на лбу.       — Мы не увидимся? — Кларк моргнул, его глаза расширились. В голове что-то щёлкнуло, включилось, а собственный голос — хриплый и тихий — показался оглушающим.       Одно сохранилось: сверху по-прежнему давило тело, а по ягодице елозил напряжённый член. Кто-то пятерней придавил его голову к матрасу, кто-то недоуменно замер, когда он произнёс тихие слова:       — Где я? — Пришлось глотнуть сгусток горячей крови. Детали начали складываться воедино, но очень медленно.       — Ожил! Да я только штаны успел приспустить, а ты, членосос, вдруг ожил! Что так члена хочется? Не сказать, что я сильно удивлён… Но вот вы гомики до траха охочи, слов нет!       Ровно десять секунд Кларк смотрел в неровную стену, а потом, превозмогая боль, рывком подался назад и услышал громогласный рёв в своё ухо. Громила отпрянул, зажал кисть, которую Кларк вывернул и сломал в запястье.       — Как ты меня назвал?       С неимоверным усилием, но Кларк выпрямился. Посмотрел вниз — на расстёгнутые, опавшие вниз брюки и бельё, на свои голые ноги. Подтянув штаны, застегнул ремень, потом опять моргнул и дёрнул головой. Дотронулся до опухшего кровоточащего лица, глянул на обожжённые отёкшие пальцы.       — У меня сломан нос? Мне трудно дышать… — Теперь его голос был так спокоен и тих, что он сам себя едва слышал. — Почему на мне места живого нет?.. — Кларк посмотрел на громилу, который уже смирился с потерей, перестал орать и разъярённым медведем двинул на него.       Самого его качало — Кларк не мог сосредоточиться, не мог толком что-то обдумать, поэтому от удара ушёл инстинктивно. Слепо, полагаясь лишь на чутьё. Громила влетел в стену, но вовремя сгруппировался, а потому остался на ногах. Развернулся и мигом сгорбился от удара чуть выше желудка.       — В солнышко не только я бить умею, а, членосос? — Прохрипел, сплюнул.       Всё ещё не видя для себя существенной угрозы, попытался сбить его с ног, однако Кларк зарядил ему по морде раньше, чем громила успел выпрямиться. Удар — и тот полетел на бетонный пол, зажимая сломанный нос. Тягучие струи крови просочились между его пальцев и сорвались вниз.       Кларк ударил опять. Словно внутри него переключился режим и теперь вместо пустого безразличия, он рассвирепел так, что начал молотить без остановки. Удары левой руки сменились более сильными и тяжёлыми ударами ногами. Хаотичными и бешеными — Кларк бил почти не глядя. Наугад, ведомый инстинктами, а не здравым смыслом.       Прикрывая голову и живот, мужчина не успевал отбиваться. В какой-то миг на его череп обрушился деревянный стул — тот самый, на котором сидел человек назвавшийся Харрисом — и с треском разлетелся на куски. Взорвался деревянным фейверком. Громила притих, распластался, однако Кларк не остановился и на этом. Он в очередной раз дёрнул головой, пытаясь вникнуть… Хоть во что-то.       — Дориан сказал мы больше не увидимся? Он так сказал? — Кларк недоумённо зажмурился, сжал веки до тупой боли. — Где мой Джонатан?..       Громила со свистом втянул воздух. Прежде чем встать, попытался отползти, но Кларк врезал ему в висок перепачканным в крови носом ботинка, и потому в глазах громилы наверняка заплясали яркие искры. Когда Кларк вновь принялся колотить, переключившись с недоумения на дикую ярость, уже посеянный внутри мужчины страх слишком ярко расцвёл и пустил корни.       — Где Дориан? Где?       Перед тем, как Кларк приподнял мужчину за горло, тот даже смог влепить ему кулаком. Не один и не два раза. Но все ощущения будто улетучились. Раньше Кларк откликался на боль и не откликался на всё остальное, теперь он попросту впал в ярость и глаза его заволок кровавый туман.       Кларк уронил сопротивляющегося мужчину себе на колено, рубанул раненой рукой с такой силой, что от боли и напряжения глазные яблоки громилы могли взорваться. Позвонки хрустнули, раздался новый рёв. Раздался, но внезапно стих. Мужчина засипел сорванным голосом, его рот комично сузился, потом расширился, как у рыбы, которую выбросило на берег. Глаза предельно распахнулись и белки окрасились мазками лопнувших сосудов.       Из-за травмы головы и позвоночника он не мог или не видел смысла вставать, поэтому его страх, должно быть, перерос в невообразимый ужас.       Как перевернутая на спину черепаха, мужчина медленно задвигал ногами и руками, проглотил новый крик и воззрился на него слезящимися глазами. Кларк ходил из угла в угол. Остановился, глядя в одну точку, потом опять зажмурился.       — Кларк, прекрати!       Вдруг его озарило, будто ударом молнии. В голове громыхнул выстрел, и Кларк слегка согнулся, чувствуя, что прямо сейчас вывернется наизнанку. Моргнул, но всё равно не смог сдержать слёз: они оставили на щеках мокрые дорожки, скопились на подбородке и сорвались вниз.       Громила старался дышать через нос. Кажется, слёзы не показались ему смешными или жалкими. Ему стало ещё страшнее. Страшно не то, что Кларк плачет. Страшно, что его некому остановить.       Харрис, который наблюдал за происходящим из своего кабинета — по другую сторону монитора — вовсе так не считал. Сержанта Кларка могли остановить, правда делать этого никто не собирался. Во всяком случае, без его прямого приказа. Сколько бы криков не донеслось из карцера, никто и пальцем не пошевелит.       Когда Кларк поднял с пола ножку развалившегося стула, Харрис поморщился и откинул на тарелку недоеденный сэндвич.       — Я не завтракал, — сказал, плотнее прижимая телефон к уху, — но этот сукин сын испортил мне аппетит. Он-то? Кажется, он хочет трахнуть Дизеля¹ ножкой от стула. Око за око. Кажется, он не в себе, минуту назад рыдал и выглядел безутешным, а две минуты назад бросался на Дизеля в припадках гнева. Вроде как сломал ему позвоночник. Он кто? Халк? Откуда он берёт силы?..       Харрис сузил глаза, видя, как Кларк начал стягивать с орущего и сопротивляющегося Патрика «Дизеля» Кэмпбелла штаны. Опять сморщил лицо, — засадив ножку стула в Кэмпбелла, Кларк резким движением вогнал её наполовину. Россыпью брызнула кровь, послышался дикий вопль…       — Ненормальный садист! В общем, Дизелю конец. Нет, не побегу я его вытаскивать. Он замешан в стрельбе по мирному населению… У меня же пунктик, ненавижу, когда палят по мирняку. Не скажу где, секретная информация. Разрыв ануса вместо военного трибунала справедливое наказание? А смерть?       Харрис в третий раз скривил лицо. Из динамика донеслись невнятные хрипы, ножка стула окрасилась кровью и каловыми массами. Даже с повреждённым позвоночником Патрик выл, извивался… и умолял. Но его мучитель был непреклонен.       — Я лишь хотел устроить ему тест. Проверить насколько он агрессивен. Мне казалось, чем агрессивнее, тем лучше, ведь место, куда я собирался его отправить не для слабаков. Но это слишком… Я не доверю ему оружие.       Всего на несколько секунд, но Харрис прикрыл глаза. Сержант Кларк не сумел вскрыть Патрика собственными силами и помог себе тем, что усадил его на ножку стула, словно на кол. Изнутри ножка натянула кожу живота Патрика, тот широко распахнул рот, — пузырь крови лопнул и стёк по его подбородку бордовой жижей.       — «Чужого» когда-нибудь смотрел? У меня тут ремейк.       Заострённый обломок ножки прорвал кожу, и в лицо Кларка брызнула новая кровь. Патрик издал булькающий звук, во рту у него надулся ещё один пузырь из кровавой слюны, глаза закатились…       — Иисусе… Он его убил. Та лейтенант из ОВР хотя бы спасала свою жизнь, а этот… Мои люди? Дерьмо не таким мерзким кажется в сравнении с Дизелем. Мне давно приказали от него избавиться, но я не люблю разбрасываться ресурсами зазря. Мои люди ненавидели этого мудака, удивительно уже то, что его не прирезал кто-то из них. — Харрис замолчал. — Повиси немного, — потянулся к рации, — кто там дежурит? Отведите зэка к камере копа. Пусть полюбуется. И передайте, будет плохо себя вести — кину его на расправу тому психопату.       — Понял, сэр. Открыть дверь?       — Ни в коем случае.       — Вас понял.       Харрис отложил рацию и опять вернулся к телефону.       — Мы-то, конечно, всякое повидали, но в условиях боевых действий. Признаться, я немного заинтригован… Это последствия психотравмы? ОСР? ² Диссоциативное расстройство? ³ Что происходит с этим ублюдком?       Харрис заметил, что за решётчатым окошком карцера мелькнули тени.       …Уэйна подвели к двери, и он с интересом прилип к ней, заглядывая внутрь. Но ещё до того, как увидеть, что там внутри, он почувствовал запах — острый запах крови и, как ни странно, говна. Удивлённо приподнял брови, взглядом ловя размазанную по полу кровь и скользкие кольца внутренностей, что вывалились из покойника.       — Охренеть… Это что, мать вашу, за хоррор? Что вы тут устроили? Признавайтесь, у вас тут секта Шейна?       Перепачканного в крови Кларка он осмотрел с головы до пят. Заметил в руках ножку стула, которую будто перекрасили в алый, и понимающе хмыкнул. Бывало, вот смотрел он так на человека, и всё становилось ясным, как божий день.       — Да ты поехал, Кларки, ну и видок! Тебе бы колёсами какими-нибудь закинуться, а то ведь жуть…       Кларк, словно заново очнулся. Оторвал взгляд от распотрошённого трупа, медленно покосился на Уэйна и вдруг резко повернулся к нему лицом. Только тогда Уэйн смог заметить, что оно мокрое от слёз.       — О-о-о, как мило, Кларки. Оплакиваешь Дориана? Ни в жизнь не поверю, что ты из-за трупака разревелся.       В самом деле… Вот, бывало, глянешь на человека — и всё. В глазах Кларка что-то неспешно проснулось, в какой-то миг он начал смотреть с уже заметной осознанностью и от этого стало лишь не по себе. Потому что Уэйн понял: Кларк его вспомнил. Если бы их не разделяла дверь, Кларк выкинул бы палку и двинул прямиком к нему. Словно в подтверждение этого Кларк мгновенно возник возле двери, шарахнул по ней окровавленными ладонями, и вперил в него взгляд полный такой всепоглощающей ненависти, что, казалось, сам мог задохнуться от неё.       Со вторым ударом ладоней, Уэйн невольно отпрянул, а потом расплылся в улыбке, облизывая губы.       — Зверюга! Что у вас там, у флоридских копов, за нравы? Откуда вы дикие такие? Я впечатлён. Думал, ту красотку ни один коп уже не переплюнет, но появился ты. Не-е-ет… Она хладнокровна и расчётлива, а ты просто злобный, кровожадный ублюдок. Тебя бы в нашу ЧВК вместо Дориана, тебе среди отбросов самое место. Он-то другой… Был.       С третьим ударом раздался оглушающий грохот, и показалось, дверь может сорваться с петель. Уэйн сделал ещё один настороженный шаг назад. Заржал, хватаясь за лицо.       — Жу-у-уть… Ты меня в кровные враги записал? Почему бы Харрису просто не прикончить тебя? Проблем же с тобой не оберёшься, с поехавшим. Хотя Беретик проблемы любит. Сначала создаёт их, а потом мужественно преодолевает. Вот, к примеру, ваша лейтенантша должна быть уже закопана, а она всё ходит, воздухом дышит. И даже не в коме! Что бы ни говорил, а бабёнку он пожалел, ни труп из неё не захотел делать, ни коматозницу.       …Харрис, по-прежнему, наблюдающий за всеми через камеры, долбанул по столу кулаком и, схватившись за рацию, приказал закрыть Роберту Уэйну рот. В это же мгновение в трубке телефона раздался голос, для удобства Харрис включил громкую связь:       — Просто спокойно занимайся своим делом, Итан, — произнёс он. — Я не должен был отвлекать тебя этой ерундой.       Человек, с которым он говорил, притих. Через несколько секунд в трубке снова послышался его голос:       — Только не кипятись раньше времени, просто ожидай.       Но вместо этого Харрис сказал:       — Я буду злиться до тех пор, пока не найдётся тело. Тут явно что-то не чисто.       — Вайоминг страдает от нападений диких койотов, на их отстрел даже не требуется лицензии… — начал издалека собеседник, пересказывая факты, известные и без него. — Тело могли утащить хищники, или оно могло угодить под колёса фур и кто-то из водителей решил избавиться от него с перепугу.       — Но ты уверен, что мёртв? — С сомнением спросил Харрис.       — Да.