Реванш

Алиса впервые оказалась близко один на один с Этим. С тем, что осталось от Паши. Ей всегда было жутко и больно смотреть на это. И думать об этом. Потому что ей казалось, что это всё. ВСЁ. Конец. Но теперь приходилось и смотреть, и думать. Впрочем, теперь было легче. Потому что теперь есть надежда, что Это может снова стать обычным человеком. Поэтому теперь она сможет даже сделать то, что нужно. Нанести эликсир на веки. Затем лоб. Виски. Затылок. И ждать. Пока объект не станет полупрозрачным. Потом смочить эликсиром всю поверхность. Должно более-менее хватить. Какое чудо, что на неё не израсходовали весь эликсир. В ёмкости ещё больше половины. Может, этого хватит? Сколько раз его тратили на неё? И сколько уходило за один раз? И только ли на неё тратили эликсир? Интересно — почему эликсир не израсходовали полностью? Некому больше было возвращать душу? Странно это всё. Но сейчас не время искать ответы на второстепенные вопросы. Сейчас надо узнать главное — удастся ли вернуть Пашку. *** Когда Алиса намочила эликсиром пальцы, откуда-то из глубин памяти всплыли строчки песни:

Так пускай же по капле, по капле Жизнь и силы вернутся к тебе! Будет первая капля силою, Будет радость каплей второй…

С этим настроением она прикоснулась влажными пальцами к вискам Паши… *** Смачивая «тело» (то, во что оно превратилось) эликсиром, Алиса чувствовала что-то вроде усталой гордости за Пашу. Что не дал себя уничтожить. Выдержал. Оставил надежду. Стойкий оловянный солдатик. И конечно она не могла не думать, что могла и должна была это сделать ещё лет 85 назад. Или 80 хотя бы. Хотя бы ради Пашки. Но не сделала. Не додумалась. Не искала, не пробовала… Может ей и не удалось бы… Но она должна была хотя бы попробовать. И тогда всё могло пойти по-другому. Совсем по-другому. Не было бы всей её никому не нужной жизни, работы, браков. *** Долгое время ничего не происходило. Но потом Алисе показалось, что объект медленно увеличивается. Она стала ещё внимательнее наблюдать. Так и было. Объект медленно увеличивался и принимал вид обычного человеческого тела. Только очень медленно. Изменения можно было заметить, только сравнивая состояние и вид объекта с разницей в часы. Неужели получится? Несмотря на то, что Алиса больше жизни хотела и ждала возвращения Пашки, она не совсем верила тому, что видит. Что прямо сейчас прямо перед ней происходит восстановление Пашиного тела. Она просто отметила факт: объект изменился и теперь напоминает Пашку. Но для полноценных эмоций должно было пройти время. Да и Пашка пока не до конца вернулся. Объект пока только напоминает Пашку. Но признаков жизни он пока не проявлял. Ни дыхания, ничего. Алиса послушала сердце: тишина. Словно в анабиозе. И что делать теперь? Тело вернулось в обычный вид. Но этого мало. Может, эликсира добавить? Но где его взять? Она и так весь эликсир уже израсходовала. Почти весь. Алиса перевернула бутылочку, чтобы хоть немного натекло со стенок. Получились сущие капли. Но может и это пригодится. Куда капать? На лоб? Алиса легонька втёрла капли в кожу лба. Коснулась висков. Рука задержалась на лбу. Тело в самом деле было совсем-совсем как настоящее. Даже волосы такие же, как… как тогда. Вообще не изменился. Алиса словно впервые увидела его. Какой же он красивый. Сейчас она понимала это намного лучше, чем в детстве. Тогда она просто влюблена в него была. И уже поэтому он казался ей идеалом. Теперь же она могла разглядеть его красоту с высоты большого жизненного опыта. Красота архангела. Будущего. А пока только ангела. И дело не только в физическом совершенстве. Это красота доброты и гармоничности. Невинности и чистоты. Его всегда отличало такое поразительное чистосердечие. Такая искренность. Он так мечтал идти в патрульное училище после школы. Чтобы спасать людей. Смешно, если учесть, что именно эти силы посчитали, что ему не нужно жить. Чтобы не отвлекать её от служения человечеству. Какая потрясающая формулировка. Они на самом деле решили, что она могла бы не служить человечеству. Да она ещё больше служила бы, если бы у неё был Паша. Только по-настоящему. Впрочем, в этом всё и дело. Их представления о настоящем служении человечеству не совпадают. Их — это её и её начальников. Если бы она знала, в каких делах помогает, то не помогала бы. А то и мешала. Хотя раньше она так им верила. Считала их такими правильными. Так гордилась, что помогает таким великим людям в таком важном деле, как защита человечества.