***
Ада выглядела усталой. Идеальные волосы, ровная осанка и безупречный внешний вид не мог скрыть ее взгляд, по крайней мере, для человека, который хорошо ее знал. Гермиона хотела подойти к ней еще на платформе, но не рискнула, заметив рядом ее дядю и еще двух женщин. Как бы Грейнджер не раздражал факт дискриминации ее из–за крови, ей хватало здравомыслия на то, чтобы не подходить к людям, которые потенциально могли ей навредить. — Ходят слухи, что он полукровка, — сообщил ей Ульрих, — Антарес Блэк. Мама говорит, что никогда про него не слышала, но раз он сын Альфарда, то это очень вероятно. — О, — моргнула Гермиона. — Интересное заявление со стороны Блэк, конечно, — задумчиво произнес Ульрих, — Она только стала Главой и тут же вернула в род магов, которых изгнали. — Ты о ком? — удивилась Гермиона. — Мама рассказала мне на днях, что Блэки приняли обратно изгнанную Андромеду Тонкс с семьей, — Гамп нахмурился, кивая в сторону двух женщин, стоящих рядом с Адой, — Учитывая, что раньше они не чесались, это инициатива Адары Блэк. — Они тоже полукровки? — Андромеда — чистокровная, ее муж — магглорожденный, а их дочь, соответственно — полукровка, — объяснил Ульрих. — И что же задумала Блэк? — Не лезь в это! — вскинулась Гермиона, тут же вставая на защиту подруги. — Ты порой ужасно похож на свою маму! — Сплетник? — усмехнулся Гамп. — Ужасный! Но мысль о том, что становление Ады Главой своего рода не изменило ее отношения к магглорожденным и полукровкам, успокаивала Гермиону изнутри.***
— Ада! — позвала меня Гермиона. — Мы нашли купе. Люк занес мои вещи в купе, поздоровался со всеми и побежал искать своих друзей. — На каком он курсе? — посмотрел ему вслед Рон. — На четвертом? — На третьем, — ответила я. — Да ладно! — вытаращил глаза Уизли. — Выглядит гораздо старше. — Мудрость старит, — глубокомысленно произнесла я. В купе пока что были только Рон и Гермиона. — Странно, что ты не опоздал, — заметила я. — Ваша семья обычно приходит в самый последний момент и я переживала, что ты не успеешь на планерку. — Я от Перси, — сообщил Рон, — Мы с ним теперь в коалиции. — Против чего? — удивилась я. Гермиона рассмеялась: — Против произвола близнецов. — Что? — Они не смогли простить мне то, что я стал старостой. — Но это был единственный вариант, — недоуменно отозвалась я. — Нет, конечно, Невилл мог бы, но… — Невилл не мог бы, — проворчал от двери Лонгботтом, втаскивая свой чемодан. — У Невилла СОВ с уклоном на аврора. — Что?! — хором спросили мы. — Не спрашивайте, — отмахнулся Невилл. — Просто не надо. Эрни МакМиллан и Ханна Эббот, Падма Патил и Энтони Голдштейн, Рон и Гермиона, Седрик и Дана Питсмут из Равенкло и мы с Драко. — Господа и дамы, — начал Седрик, улыбаясь, — без преувеличения могу сказать, что у нас самый лучший состав со времен Меткалф и Шаффика. — Да! — поддакнул довольный Эрни. — Мы все знаем обязанности, — продолжил Седрик. — От себя хочу добавить еще несколько слов. У нас было два относительно спокойных года, но Дамблдор вернулся и я даже не представляю, что он собирается делать. Он и раньше был не в себе, а сейчас и подавно, видели его руку? Очевидный некроз, думаю, он вернулся в Хогвартс умирать. «Не умирать, а умереть», — поправила Седрика про себя я. — Второе, это Амбридж. Мы все знаем что было летом и знаем что она нетерпима к магглорожденным и полукровкам, а значит эти ученики должны быть особенно защищены. Доведите до своих однофакультетников, что всё, что выходит за рамки учебного процесса и здравого смысла со стороны Амбридж, должно быть доведено до вас. Третье, я хочу, чтобы мы стали не просто не хуже поколения старост девяносто первых и девяносто вторых годов, а гораздо лучше, что означает, что мы должны работать как одна команда. Связка Уизли–Берк–Трумэн–Хиллиард безупречно работала именно потому, что они были из разных факультетов, но работали вместе. До сих пор так вместе и торчат. Послышались смешки и фырканья. — Поэтому, если у вас есть друг к другу какие-нибудь претензии и обиды, оставьте их за пределами работы старост. Мы все переглянулись. То, что Рон, Гермиона, я и Драко близкие друзья новостью не было. Если и могла возникнуть проблема, то только в старостах Равенкло и Хаффлпаффа, однако я за собой никаких конфликтов с ними не припоминала. — Не думаю, что это будет проблемой, — за всех нас произнес Энтони. — Отлично, — кивнул Седрик. Дана Питсмут молчала все время. Я ее даже не помнила, так что она была назначена старостой по остаточному принципу. На самом деле после Меткалф я не помню ни одной яркой старосты–девушки, даже моя почти–родственница Джемма сильно сдавала. Седрик наложил на наши значки сигнальные чары, которые должны были дать знать, что что–то не так. Значок светит зеленым — срочное собрание, желтым — тревога, красным — закрыть всех своих в гостиной и ждать дальнейших указаний. На последнем мы посмотрели на Седрика с вопросом. — Это система Меткалф, — пожал плечами Седрик и это тут же разрешило все сомнения. Дежурство по вагонам было сомнительным удовольствием. Детишки, за лето соскучившиеся по магии, колдовали по поводу и без. Мое патрулирование было с Голдштейном и мы устали уже через полчаса. — Откуда второкурсник знает приклеивающее?! — несчастно воскликнул Энтони, пытаясь отклеить другого нерадивого второкурсника от стены. Мальчик заливался слезами. — Это я у тебя должна спросить, — проворчала я, убирая разлитую по вагону краску. — Он же из Равенкло. — Я надеру ему сегодня уши, — Энтони наконец–то подобрал контрзаклятие, подхватил падающего мальчишку и даже умудрился почистить и починить его мантию. — Невербальное, Энтони? — И у тебя тоже, Ада, — в тон мне ответил Голдстейн. Этот мерзавец подарил мне справедливую долю сомнений и неслабо понизил самооценку на первых курсах. Но сейчас? Я ревниво проверила уровень. Мой почти 27-ой против его 24-го. И ведь все равно догоняет, зараза вундеркиндская. — А… извините… — мы услышали несчастный детский голос и повернули голову. Мокрая, как мышь, девочка без каких–либо знаков факультета, вероятно, первокурсница, стояла недалеко от нас, глаза у нее были на мокром месте. — Там… в туалете, — всхлипнула девочка, — я попыталась кран включить, а он меня полностью облил, как из ведра. — Ладно, — сказала я Энтони, — я с этим разберусь, ты пока проводи своего второклашку. Встретимся в третьем вагоне. Голдштейн согласно кивнул, положил руку на плечо мальчика и увел его. Я повернулась к девочке и взмахнула палочкой. — Ух ты, — воскликнула она. — Моя мама меня так же сушит! — Пойдем, покажешь мне этот хулиганистый кран. Девочка, которая была уже в сухом виде, тут же воспылала энергией и энтузиазмом, чуть ли не побежала вперед. На сидение в вагоне старост мы буквально рухнули. — Вы чего? — удивился Рон, который с Падмой играл в шахматы. — Это ужасно, — проскулила я, — ужа–а–а–асно… — Дети — это зло, — поддакнул мне Голдштейн. — Ты поймешь, — пообещала я недоуменному Рону. — Но будет уже слишком поздно, — зловеще продолжил Голдштейн. Эрни и Ханна хихикали. Гермиона и Драко, которые вернулись через полтора часа и рухнули рядом с нами, также жалуясь, уже не удивили. — Я — Наследник Рода Малфоев, — возмущался Драко, — я не должен убирать рвоту первокурсника! — По крайне мере, ты не убирал ее со своей мантии, — несчастно заламывала руки Гермиона. Эрни и Падма ушли следующими в патрулирование, и Рон с Ханной в панике переглянулись. — Кажется, я совсем неправильно представлял себе жизнь старост, — произнес Энтони. Я вспомнила, что на нашем первом курсе старосты бегали за студентами по Запретному лесу, нашли цербера, таскали ночью дракона контрабандой, а на втором выслеживали василиска, и вдруг рассмеялась. — А мне кажется, что все, что было сегодня — это просто цветочки. Я никогда не чувствовала себя особо амбициозной. Даже мое поступление в Слизерин было больше продиктовано политическим решением, чем качествами. Но сейчас, впервые за свою новую жизнь, я почувствовала огромную власть и, что уж врать, мне понравилось. Берти чувствовал себя так же, сидя на этом месте в Большом зале, и зная, что без его отмашки ни один из слизеринцев не пикнет? Дамблдор толкал свою приветственную речь, блестя глазами и рассказывая, что ужасно рад всех видеть. Гриффиндор радостно улюлюкал. Хаффлпаффцы вели себя тоже одобрительно, Равенкло сдержанно–нейтрально. Слизерин молча смотрели на нас с Драко, ожидая команды. Лишь по окончанию речи, мы с кузеном позволили себе два хлопка руками, что и повторил весь факультет. — Розовая сука собирается говорить, — кивнул в сторону Амбридж Драко. — А она сука? — уточнил Тео. — Определенно, — кивнул Драко. По столу тут же прошелся шепот. Словно мы с Драко дали всем команду о том, как нужно воспринимать Амбридж. Это пугало. Мы были такими же? Или я просто не чувствовала этого, потому что входила в ближний круг лидеров факультета? — Так что происходит? Почему она здесь? — спросила Миллисент. — Она здесь по душу директора, а не по нашу, — произнес Драко. — Выборы зимой. Она уберется отсюда после Рождества, я уверен. — Она здесь, чтобы набрать рычаги давления, — возразила я. — Взрослые осторожны, дети нет. Она может давить на родителей, спекулируя провинностью детей. И не ждите от нее жалости и совестливости, она бесчеловечна. Идеальное поведение, никакой запрещенки, не подставляйте свои семьи, понятно? Панси нахмурилась и кивнула. Блейз вздохнул и поправил галстук. — Действительно, сука, — подытожила Дафна. — Кстати, — деловито начал Драко, — вы сделали, что я просил? — Конечно, — отозвался Блейз. — Ты нас оскорбить хочешь? Я удивленно посмотрела них. Что происходит? Драко поиграл бровями, я все еще не понимала. — Ада, — закатила глаза Дафна, — сегодня первая наша вечеринка в первый учебный день. Точно. Традиционно, начиная с пятого курса… Прошлый год был не в счет, ведь мы просто устроили бойню посреди гостиной и там уже было не до пьянки. Я ухмыльнулась, вот мы и выросли. Десять первокурсников, неплохой год для Слизерина. Девочка с краном, Рита Вэйзи, счастливо улыбнулась мне. — Меня зовут Адара Блэк. — А я Драко Малфой и мы — старосты Слизерина, — представился Драко детям, когда мы привели их в гостиную. — Первокурсники остаются, вторые, третьи и четвертые курсы — по кроватям, — скомандовала я, — И тебя, Люк, это тоже касается. — Но, А–а–ада… — Не обсуждается. Стоило только последней двери захлопнуться, как в гостиную влетел Снейп и начал свою традиционную речь. Она абсолютно не изменилась с нашего первого курса. Мы вежливо похлопали после слов: «Ваш факультет отныне — ваша семья», получили нахмуренный взгляд и брошенную фразу: — Не засиживайтесь с чаепитием допоздна. И декан, как летучая мышь, умчался из гостиной. Драко по–сибаритски развалился в кресле, потягивая некий крепленный напиток, пока Майлз Блетчли что–то упорно ему рассказывал, девочки–пятикурсницы сбились в своем уголке, обсуждая летние поездки, что оставило меня на растерзание остальных старшекурсников. — Итак, Глава Блэк, — Эдриан Пьюси уставился на меня почти с жадностью. — Поздравляю с назначением. Сейчас ты, без шуток, студент с самым высоким социальным статусом во всем Хогвартсе. — Что ж, — усмехнулась я. — Пока мы ученики Хогвартса, ко мне допустимо обращаться по фамилии. — Так, — продолжил Пьюси, — Куда мы движемся сейчас? — Вперед, — хмыкнул сидящий рядом со мной Забини. — Вы уверены, что Амбридж нужно… э… — Монтегю замер, пытаясь подобрать слова, — противостоять? — Амбридж этим летом разозлила многих людей, — вмешался Драко. — Кроме того, она сама не может похвастаться чистотой крови, а зачем нам поддерживать полукровку, которая идет против своих же? — Она полукровка?! — Это точная информация?! — Мне нужно написать отцу… Все старшекурсники загомонили. Амбридж потеряла любую возможность поддержки Слизерина. В свое время меня так веселило полумертвое состояние Флинта в первый учебный день, но наблюдать всех парней–пятикурсников Слизерина в таком состоянии… Снейп послал мне возмущенный прожигающий взгляд, а я еле заметно пожала плечами, а я что могла сделать? Не отбирать же у них бокалы. Оставив мальчиков страдать над своим завтраком, я подхватила своих первокурсников и повела их на Травологию, которая была у них первым уроком. Мы уже установили расписание, согласно которому, после второго я пойду забирать хаффлпаффцев с Чар и отведу на Трансфигурацию, а Падма или Энтони заберут наших змеек и проводят до Истории магии. Новый учебный год начался. И сегодня у пятого года Слизерина была сдвоенная Защита от Темных искусств с Гриффиндором. Посмотрим, как рванет канон.***
Гарри нервничал. У них был план. Нет, не так. ПЛАН. Ада была уверена, что Дамблдор постарается сблизиться с ним и, поэтому, Гарри пребывал в состоянии повышенной готовности. Гарри сжал руку, чувствуя, как родовое кольцо впивается ему в ладонь. Он сможет. Ради родителей, ради Лунатика и Питера, ради Сириуса, Эллы, Ады и Везена, о Мерлин, Везен. Гарри начинало тошнить, стоило ему только подумать о нем. Когда он узнал… Нет, нужно держать себя в руках и крепко держаться за свой окклюментивный щит. Как Ада могла сидеть так спокойно и завтракать, зная, что меньше чем в тридцати метрах сидит тварь, собственноручно убившая… — Гарри! — дернула его Гермиона. — Ты ломаешь вилку. Действительно, вилка в его руках начала гнуться. — Дружище, — Рон обеспокоенно посмотрел на Гарри. — Ты в порядке? Гарри, не ответив, посмотрел на стол Слизерина, пытаясь поймать взгляд Ады. Ада подняла голову, словно почувствовав его смятение. Гарри вздохнул, он не один. — Я в порядке, — ответил он Рону, — Все в порядке. Когда Ада наконец добралась до поместья Поттеров, оставалась всего пара дней до отъезда в Хогвартс. И выглядела она ужасно. Бледная, с кругами под глазами, да и вообще, в целом поникшая и усталая. — Ада, — несчастно вздохнул Седрик, глядя на нее. Надо было видеть Седрика, когда он узнал про срыв Ады в Агентстве и ее путешествие в Южную Америку сразу после этого. Диггори метался по дому, как раненый тигр в клетке, кричал, возмущался и едва не рвал на себе волосы. Любить Аду Блэк — очень тяжелый труд, сделал для себя вывод Поттер, что Берк психовал, что Диггори. Как парень не сорвался за месяц ожидания, только Мерлину известно. — Привет, — вымучено улыбнулась Ада, раскрывая руки. Седрик прижал ее к себе, безостановочно осыпая ее волосы поцелуями. Гарри в этот момент стало очень неудобно, и он сказал: — Подходите в гостиную, как… закончите. А потом быстро ретировался. Седрик и Ада догнали его и двух минут не прошло, хотя Гарри был не против выделить им побольше времени. Флимонт и Юфимия смотрели на Аду с любовью. — Я так хотела увидеть тебя, — произнесла Юфимия, утирая слезы со своих нарисованных щек. — Я просила Сириуса привести сюда тебя и Эллу, а он говорил, что успеется, но… — Я тоже, — тихо отозвалась Ада. — Я тоже хотела с вами познакомиться. — Гарри нам все рассказал, — вздохнул Флимонт. — Дамблдор… не верится до сих пор. Ада резко сжала руки в кулаки. — Я не знаю, о чем он думал и какие цели преследовал, сделав это, — процедила Ада. — Но я знаю, что он покойник. — Ада! — дернулся Гарри, — Нужно… — Гарри, — отмахнулась девушка. — Твоих родителей убил Волдеморт, но кровь моей мамы и брата на руках Дамблдора, и я этого никогда не прощу. — Брата? — не понял Гарри. — Брата?! — ахнула Юфимия. — Мама… — голос Ады сорвался. — Мама была беременна, когда он… Ада тут же оказалась в объятиях Седрика и разрыдалась. Гарри потерял дар речи. Он вообще не был уверен, что когда–либо в жизни ощущал подобный ужас и гнев. — Это значит, что он умрет, — прошипел Флимонт. И, хотя Гарри уже второй месяц общался с дедом, такого тона от него он тоже не слышал. Его дед был в абсолютной ярости. — Он уже умирает, — пытаясь взять себя в руки, со всхлипом, сказала Ада. — Эта его черная рука… Рес говорит, что долго он не протянет, но я ненавижу мысль, что он умрет на своих условиях! Я хочу разорвать все его планы! Я хочу, чтобы он умер, чувствуя абсолютную безнадежность! — Расскажи нам про проклятие, — потребовал Флимонт, — Нам нужно знать все.***
— Что вы имеете в виду, никакой практики? — переспросил недоуменно Невилл, глядя на Амбридж. — Повторяю: при хорошем владении теорией… — Даже при безупречном владении теорией, заклинание ни за что не получится с первого раза, — возразил Тео Нотт. — Вы просто пытаетесь завалить наши С.О.В. — Я напишу отцу, — сообщил Драко. — Минус десять очков Гриффиндору, мистер Лонгботтом, и минус двадцать Слизерину, — процедила Амбридж. Рон уже наполовину написал письмо в Попечительский совет, когда мадам розовый профессор заметила, что Рон что–то пишет, а не пререкается с ней. — Что это такое?! — взвизгнула она, прочитав первые строчки. — Письмо в Попечительский совет Хогвартса о преподавателе, не обладающем достаточной компетенцией в области преподаваемых знаний, что может повлечь за собой негативные последствия для сдачи экзаменов С.О.В. и Ж.А.Б.А. — абсолютно невозмутимо ответил Уизли. С каждым сказанным словом, лицо Амбридж краснело все сильнее и сильнее. — Вы… Уизли… Не имеете права писать в Попечительский совет… — Я — староста, — произнес Рон, выпрямившись. — Я имею право писать в Попечительский совет Хогвартса. Амбридж, в принципе, можно было уже выносить. — Ненадолго, — прошипела она, глядя на значок старосты на груди Рона. Гермиона вскинулась, Драко мгновенно потерял свой вальяжный вид, я сложила руки на груди и посмотрела на нее: — Старосты назначаются деканами, — произнесла я, — а вы… — Руку, мисс Блэк, — ядовито улыбаясь, перебила она меня. — Для вас Леди Блэк или Глава Рода Блэк, — тут же сказала я, даже не думая поднимать руку. — Пока вы учитесь в школе… — Осталось всего два года, — перебила ее я. — И с того момента, как я стала Главой Рода, я — совершеннолетняя. Советую вам обращаться ко мне так, как я вам сказала, все же, я — действующий член Визенгамота и Глава своего Рода, а не какой–то там… секретарь. И вот жаба пошла пятнами. Вообще–то, я не собиралась разыгрывать карту «Я самый титулованный человек в Хогвартсе» перед преподавателями, хотя это так. Ну есть еще Дамблдор, но я его за человека не считаю. Когда, например, Драко, Майкл Корнер или Эрни Макмиллан станут главами своих Родов, они, конечно, меня сдвинут, но это когда еще будет, а я уже сейчас. — Хорошо, — процедила Амбридж. — Конспектируйте первый параграф. И умчалась на лестнице в свой кабинет, оставив нас одних. — Ада, — обеспокоено посмотрел на меня Рон. — Может, не надо было? — Она бы все равно меня выбесила, — пожала я плечами. — Она уже не первый учитель защиты, которого я не слушаюсь. — Локхарт тебя убить пытался, — напомнила мне Гермиона. — Ну, у него все равно не получилось, — фыркнула я. — Локхарт пытался тебя… что? — переспросил Тео. — УБИТЬ?! — вдвоем взвыли Лаванда и Парвати. А, точно. Наши однокурсники все еще были тут. — Ну было и было, — пожала я плечами. — Чего ворошить прошлое? Похоже не сработало, потому что взгляд у них стал по–настоящему хищным. Люк гадал на Таро девчонкам в гостиной. Я моргала пару раз, чтобы понять, не чудится ли мне. — Люк, — начала я. — Не то, чтобы я против, но маленькое объяснение? — Я сходил на Прорицание и прозрел, — отозвался кузен. — В смысле прозрел? — Не поняла я. — У тебя же и так дар был? — Я прозрел, что ничему у этой пьянчуги не научусь и придется развивать дар самому, — объяснил Люк. — А–а–а… — протянула я. — Так может, найти тебе репетитора, если так хочется? Я могу поспрашивать. — Посмотрим, — пожал плечами кузен. — А сейчас разными вариантами побалуюсь, потом решу. — Как скажешь. Как выяснилось до конца недели, Амбридж побежала в свою каморку неспроста, а чтобы написать письмецо Фаджу. Уж не знаю какие причины она ему привела, но в пятницу «Ежедневный пророк» сообщил нам следующую весть: МИНИСТЕРСТВО ПРОВОДИТ РЕФОРМУ ОБРАЗОВАНИЯ Нас особенно заинтересовал «Декрет об образовании №24», согласно которому Генеральный Инспектор Хогвартса отныне был уполномочен усиливать наказания, накладываемые преподавателями на учеников, или отменять льготы и поощрения, даваемые ученикам другими профессорами, а также назначать на должности и снимать с должностей студентов. Итак, канон вылез. Копают все также под директора и под учеников, но по совсем другой, более мерзкой причине. Политика. Фадж настолько боится потерять должность, что готов пожертвовать порядочностью. В общем–то, всю грязную работу сделает Амбридж, а он просто соберёт сливки. Как же, должно быть, они сейчас сожалеют, что Роберт уже закончил школу. Тем временем, первый ученик заработал взыскание у Амбридж и Дамблдор позвал к себе Гарри первый раз. — Вы помните, да? Хоть один намек на телесное наказание, и мы пишем в Попечительский совет, — напомнил нам Седрик на собрании старост. Первое письмо в Попечительский совет, подписанное всеми старостами и всеми деканами, ушло в первый же день. Так как Амбридж имела право проводить первое занятие ознакомительным и теоретическим, ей никто ничего не смог сделать, но осадочек остался. — Деннис чистил награды у Филча, — сообщил Рон. — Все в порядке, кроме того, что его единственная провинность в том, что он магглорожденный. По словам его одноклассников, она прицепилась к нему на пустом месте. — Если у нее есть немного мозгов, то она не посмеет тронуть чистокровных, — Энтони сжал переносицу и вздохнул. — Что также означает, что на магглорожденных и полукровках она отыграется от души. — Следите за своими, — поручил Седрик. — Особенно за младшекурсниками. Когда все ушли из кабинета, и остались только мы с Седриком, парень просто рухнул на стул и застонал: — Я совсем не так планировал провести этот год! — И как ты планировал его провести? — усмехнулась я, погладив его по волосам. — Больше свиданий, меньше проблем. Я фыркнула: — Тогда вы выбрали не ту леди, мистер. — Я выбрал эту леди много лет назад, — отозвался Седрик. — Другую мне не надо. Я покачала головой с улыбкой. — Гарри сейчас у Дамблдора, — прошептал Седрик. — Я практически в ужасе. — Нам нужно ему доверять, — твердо произнесла я. — Он справится. Он отличный лжец. — Ужасный комплимент для него. Я все равно за него боюсь. — Я тоже. Пойдем, нам пора в Выручай–комнату. Поттер вломился на нашу «частную» вечеринку в Выручай–комнате потрепанным и разозленным. — Ну?! — насели мы на него. Мы это Седрик, я и Люк. — Сейчас все покажу, — Гарри поспешил к Омуту памяти и сгрузил туда воспоминание. В кабинете директора я была всего однажды, на первом курсе, когда давала показания по церберу, но, на мой взгляд, он не изменился. Два года директорства МакГонагалл как будто и не было. Вот кстати, как она отнеслась к тому, что ее безосновательно понизили на старую должность? Обидно ведь, наверное? — Гарри! — счастливо воскликнул Дамблдор. — Проходи, садись! Я очень рад тебя видеть! Поттер в воспоминании выглядел недоуменным и обеспокоенным. — Директор Дамблдор, сэр. Вы вызвали меня по какой–то причине? Я что–то натворил? — Нет, что ты, — покачал головой Дамблдор. — Ты ни в коем случае ничего не натворил. Но я давно не видел тебя и решил, что нам нужно слегка наверстать упущенное. — Упущенное? — переспросил Гарри в воспоминании. — Упущенное? — раздраженно произнес Седрик. — Как будто ты его внук или что–то в этом роде. — Смотри дальше, — хмыкнул Гарри. — Там вообще песня. — Гарри, ты не чужой для меня человек. Твои родители были для меня близкими друзьями, — начал Дамблдор. — Урод! — прорычал Люк. — Да как он смеет! — Я переживал за тебя, пока был в отставке, — продолжал Дамблдор. — Безусловно, профессор МакГонагалл справилась безупречно, особенно во время Турнира… — Выпишите ей премию, сэр, — посоветовал Гарри в воспоминании. — Особенно в свете того, что из–за вас ее понизили, это самое меньшее, что вы можете сделать. Мы заржали. Дамблдор если и оскорбился, то никак этого не показал. — Это отличная идея, Гарри! — воскликнул он. — Как думаешь, стоит заказать ей пирог с кошачьей мятой? И подмигнул. — Меня сейчас стошнит, — проворчала я. — Так или иначе, — посерьезнел Дамблдор. — Гарри, присядь. Очень лениво и неохотно, но Гарри это сделал. — Итак, Гарри, — деловито заговорил Дамблдор, — тебе, конечно, любопытно узнать, зачем я позвал тебя? — Было бы неплохо узнать, сэр, а то у меня завтра Трансфигурация, а профессор МакГонагалл не в духе в последнее время, если вы понимаете, о чем я… — Сколько раз ты намекнул ему, что он подвинул МакГонагалл? — спросил с усмешкой Седрик. — Несколько, — фыркнул в ответ Гарри. А дальше последовала речь Дамблдора, полная иносказаний, намеков и эпитетов, способная заговорить любого, и мы вынырнули. — Ничего не понимаю, — мотнул головой Люк. — Так что ему нужно? — Чтобы Гарри прошелся с ним по злачным местам, в том числе к бывшему преподавателю зельеварения, который когда–то был деканом Слизерина, — нахмурился Седрик. — Зачем? — Затем, что Дамблдор не только дошел до мысли о том, что Волдичерт сделал крестражи, но и собрался найти их, — сделал вывод Гарри. — Только сдается мне, что мы его сильно обгоняем. — Но ведь дневник появился на четвертом курсе? — удивился Седрик и увидев наш непонимающий взгляд, пояснил, — на моем четвертом, для вас на втором. Так вот, дневник же обнаружили уже тогда, почему до него так долго доходило? — Так дневник ему в руки тогда и не попал, — припомнила я, — Авроры прибыли первыми, а уже потом, минут через пятнадцать появился Дамблдор и деканы, а следующими — Попечительский Совет. Я помню, как пара авроров махала палочкой над Реддлом и дневником, едва ли они дали возможность Дамблдору вмешаться. — А что случилось с Реддлом после? — спросил у меня Люк. Я открыла рот и замерла. — Я не знаю, — осознала я. — Кло писала, что Локхарта допрашивают, и я решила, что Реддла развоплотили, но… Дневник не уничтожен, я точно знаю, иначе бы это зачлось в задании. Что, если… — Что если он жив? — спросил Гарри с опаской. — Он определенно менее опасен, чем его взрослое «Я», — нахмурилась я. — Но тем не менее… — Но ему шестнадцать, верно? — уточнил Седрик. — Три года назад было, если он воплотился, то ему девятнадцать сейчас, — произнесла я. — Но если он все же воплотился, то его должны где–то держать… Седрик и Гарри переглянулись: — В Отделе тайн! — Моррис запретил мне говорить с Невыразимцами, — произнесла я, — хотя они очень хотели. — Ты думаешь… — Я не знаю! — воскликнула я. — Мне только что в голову пришла эта мысль, я за три года ни разу об этом не подумала. Проклятие! Я пнула стоящий рядом пуф, который опрокинулся от моего удара. — Ада, — потянулся ко мне Седрик. — Никто не подумал, это точно не твоя вина. — Но я должна была! — Ада! — рявкнул Гарри. — Прекрати это уже! Не все в этом мире должно быть под твоей ответственностью! Ты не можешь контролировать все! Как только ты это признаешь, у тебя половина мигреней прекратится. Я моргнула. — Моя Леди, — вздохнул Люк. — Он прав. Выдохни, хоть на секунду пока мы здесь. Тем более, что ты не одна. — Так, — прочистил горло Гарри, — Дамлбдор ищет крестражи. — Но он не знает, что мы его обгоняем в этом вопросе, — сложил руки на груди Люк. — У нас медальон, диадема и Гарри. — И мы уничтожили самого Волдетварюгу и его змею, — кивнула я. — И, кроме того, мы подозреваем, что в сейфе Лестрейнджей в Гринготтсе есть еще один. И дневник. — Как вы думаете, сколько всего крестражей сделал Волдекрыс? — спросил Гарри, потирая свой шрам. — Кто бы его знал, — проворчал Седрик. — Он же сумасшедший. Может стоит рассказать им про систему? Ну, Люк знает. Гарри можно доверять, а Седрик… Седрик узнает, если мы пойдем дальше, чем есть сейчас. — Продолжай ходить к Дамлбдору, — постановила я. — Ты уже нашел подходящий предмет? — У него много артефактов, — кивнул Гарри. — В следующий раз присмотрюсь получше. Я посмотрела на часы: — Отбой уже был. Нам пора. — Мне тебя проводить? — спросил у Гарри Седрик. Гарри покачал головой и протянул ко мне руку. — Держи, — отдала я ему Карту Мародеров. — Оставь у себя, у меня есть защита в виде статуса старосты. — Ненадолго, если спросить Амбридж, — хмыкнул Седрик. — Жду с нетерпением, — усмехнулась я. — Я буду в таком восторге, если она посмеет это сделать. Девочки поглядывали на меня. Я чувствовала шепотки и переглядки весь завтрак и все уроки, а на обеде не выдержала: — Лучше бы вам рассказать, что происходит. Панси и Дафна переглянулись. Миллисент вздохнула: — Кажется, ты не читаешь Ведьмополитен. — У меня нет на это времени, — пожала я плечами. — Так что там такого, что все девушки Хогвартса на меня смотрят? Панси достала из сумки журнал и протянула мне. На обложке была моя колдография. Я, очевидно, не замечая, что меня фотографируют, иду по Косому переулку. Новая тенденция в моде. Стиль Главы Рода Блэк! Разбор образов Леди Адары Блэк см. на страницах 2–6. — Что это за ерунда? — изумилась я до глубины души. — Модный разбор твоего стиля? — уточнила Дафна. — У меня нет стиля, — моргнула я. — О, Ада, — сокрушенно покачала головой Панси. — Как же удачно, что твой гардероб зачарован, иначе ты бы была тем еще посмешищем. Я открыла Ведьмополитен на второй странице и углубилась в чтение. На каждой странице была моя колдография, а под ней описание. Глаз особенно зацепился за некоторые фразы, такие как: «Предпочитает этно–украшения», «Известна эпатажными прическами», «Четко следит за сочетаемостью одежды», «Заказывает одежду у самых модных кутюрье мира» и коронное: «Является музой Николя Буше, который выпустил потрясающую новую коллекцию, посвятив ее Леди Адаре». Кто? Что? Куда? Зачем? Я наклонилась к девочкам и тихонько спросила: — Кто такой Николя Буше? — Ты серьезно? — недоверчиво спросила у меня Панси. — Нет, я Адара, — отозвалась я. — Конечно, я серьезно, кто это такой? — Это один из самых известных магических кутюрье мира! Очередь на то, чтобы заказать у него одежду - огромная, не говоря уже, чтобы он разработал для кого-то полный гардероб! — прошипела Дафна. — Мы были уверены, что ты этим с ним все лето занималась. Я припомнила, что по приезде из Перу, Нарцисса заикнулась о походе по магазинам, и я отмахнулась, сказав, что мне некогда этим заниматься и лучше заказать одежду по меркам. Через день в Лордшипе появился суетливый мужчина и куча девочек, среди которых были дварфы. Я стояла в гостиной, которую они оккупировали, и читала парящий перед моими глазами отчет по оранжереям в Эссексе, а вокруг летала измерительная лента. Меня крутили вертели, прикладывали различные ткани к телу. Нарцисса и Андромеда что-то там говорили и комментировали. Все это продлилось часа полтора, я читала отчеты и давала Нимфадоре поручения, а остальные носились вокруг. Потом все собрались, распрощались и исчезли в камине. Так это был Николя Буше со своей командой портных? И Нарцисса, которая пошла за моей спиной и сделала подобное? — Ты последние строчки почитай, — посоветовала Милли. — Тогда поймешь, почему на тебя так смотрят. — Вероятная цена этого образа — пятьсот галлеонов? — прочитала я, окинув взглядом себя на колдофото. Потом посмотрела на следующую страницу, этот образ оценивали примерно в триста пятьдесят галлеонов. Несмотря на то, что посыл статьи был положительным и меня называли иконой стиля нового поколения, я чувствовала только ужас и отвращение. В целом мой гардероб на неделю оценили в почти пять тысяч галлеонов без учета украшений и намекнули, что не может быть, чтобы у Главы Рода было всего пять комплектов одежды. Я сжала пальцами переносицу. — Неужели им… — я посмотрела на имя журналиста, — Меларе Мисслторп больше не о чем писать? — Ада, — фыркнула Панси. — Не о том думаешь. — А о чем нужно? — Посмотри на столы Равенкло и Хаффлпаффа, — кивнула Дафна и я огляделась. На самом деле? — Они копируют мою прическу? — неверяще уточнила я. — Да, — хихикнула Миллисент. — Так работает мода. — Интересно, — протянула я. — Они осознают, что перья, которые вплетены у меня, это не украшения, а артефакты? — Правда? — удивилась Панси. — Я же говорила! — торжествующе воскликнула Дафна. — Это амулет клана Конго, — я провела рукой по вплетенному в волосы шнурку с перьями и бусинами. — Его африканские шаманы делали. Это тоже амулет, его сделал мой дядя. Я показала на шнурок с бусинами, вплетенный с другой стороны. — Предпочитает этно–украшения, — прыснула Милли. — Это да, — кивнула я. — Очень предпочитаю. И эпатажные прически с этими самыми украшениями. — Посмотреть бы на эту коллекцию, — проворчала я, снова глядя в газету. — Я с этим Буше кроме приветствия и прощания даже словом не перекинулась. С чего они взяли, что я его Муза? — Он об этом сказал перед показом, — сообщила Панси. — Я тебе номер с этой коллекцией дам, посмотришь. Моя компания друзей встретила меня аплодисментами. — Законодательница моды, браво, браво! — Не паясничай, Рон, — отмахнулась я. — Это не я, а тетя Нарцисса. И, судя по твоей ухмылке, ты, Драко, был полностью в курсе. — Да, — хихикнул он. — А еще, именно я подсказал маме, что каждый твой образ нужно собрать ей самой и заколдовать твой гардероб, иначе ты оденешься Мордред знает как, и даже сама не поймешь в чем дело. У тебя чувство стиля нулевое. — О–о–о, — оценила я. — То есть это нововведение, что, когда я достаю рубашку, брюки с жилетом выкатываются сами, это твоя придумка? Удобно. — Эх, — покачала головой Гермиона. — А я–то собиралась посоветоваться по части моды с тобой. — Вот, — кивнула я в сторону Драко. — Он вынесет тебе модный приговор. — Виновна, — тут же выкрикнул Драко. — Проследуйте на казнь! — Вы выходите прямо к перекрестку дорог, есть дорога направо, налево и еще не поздно повернуть назад. — произнесла я. — Ваши действия? — Я предлагаю пойти по правой дороге, потому что Моргул видел карту и считает, что именно с этой стороны пещера Равновесия, — сказал Гарри. — Есть еще предложения? — уточнила я. — Рагнос согласен, — кивнул Невилл, — Давайте пойдем по правой дороге. — Я тоже за, — согласилась Гермиона. Драко и Рон передвинули своих персонажей вперед. Я торжествующе сощурилась, ребята почувствовали подвох. — Не–е–ет, — простонал Гарри. — А теперь прошу каждого из вас кинуть спас–бросок ловкости, так как, подходя к перекрестку, никто из вас не запрашивал проверку внимания, а пассивное внимание у вас всех довольно среднее, — с ухмылкой произнесла я. — Восемь, с моим модификатором — одиннадцать, — сообщила Гермиона. — Семнадцать, — гордо оповестил всех Гарри. — Девять, — нахмурился Невилл. — Двадцать один, — усмехнулся Рон. — Девятнадцать, — Драко ожидающе уставился на меня. — Итак, — я сверилась со своими записями. — На перекрестке оказалась ловушка, взведенные арбалеты, которые по очереди начали стрелять, стоило только одному задеть растяжку. Рон, Танцующий дождь изящно прогибается и его ничего не задевает. Драко, Леон успевает заметить блеснувший металл среди листвы и мастерски уходит от арбалетного болта. Гарри, Моргул, поняв, что что-то не так по реакции Леона, тоже отпрыгивает, а болт со свистом пролетает прямо у его лица, но не задевает. Гермиона, Белвина понимает, что впереди проблема, но не успевает среагировать. Болт впивается ей в руку, и это… Я бросила кубик. — Пять колющего урона. Невилл. Рагнос мало понимает из–за чего вся суета, поэтому… хм… ему везет больше, чем Белвине, поэтому он получает два колющего урона, болт просто оцарапывает его и улетает куда–то в кусты. — Что?! — воскликнула Гермиона, пока остальные смеялись. — Он даже не понял, что тут ловушка, а ему прилетело меньше?! — Но кубики так упали, — пожала я плечами. — Гермиона, когда ты прошлый раз выкинула крит и снесла голову бандиту секирой одним ударом, оставив нас без боя, мы не жаловались, — Рон хихикнул. — Кстати об этом… — начала я. — Вы осознаете, что это была не просто ловушка, а засада и из кустов на вас выскакивают несколько кобольдов. Я махнула палочкой и на карте появились трансфигурированные фигурки гуманоидных ящериц. — Начинается боевая сцена, всех прошу кинуть кубик на Инициативу. — Я так и знал! — проныл Гарри. — Ты просто не любишь наших персонажей! Ты хочешь убить их, как и предыдущих! — Они умерли за правое дело, — рассмеялась я и тут я почувствовала, что значок старосты начал нагреваться и засветился зеленым. Гермиона ахнула. — Что–то случилось? — Рон резко поднялся. — Срочный сбор старост, — объяснил Невиллу и Гарри Драко. — Нам надо бежать. — Идите, — кивнул Невилл. — Мы сами это соберем. В кабинет старост мы буквально влетели. В кабинете уже были Голдштейн, Патил, Седрик и Питсмут и еще четыре первокурсника. Двое из Гриффиндора и двое из Слизерина. — Что? — Гермиона и я бросились к своим первоклашкам. — Рита, Джоз, — Драко тут же оказался рядом, — Что случилось? — Она сделала Мие больно, и тогда я… — Рита Вэйзи всхлипнула. — Ну, не плачь, — я обняла ее. — Что бы ни случилось, мы сможем в этом разобраться. — Нам придется, — многозначительно произнес Энтони, я повернулась к нему, и он взглядом показал на что-то, стоящее на столе. На столе стоял ночной горшок. Розовый. С котятами. На самом деле, мне не нужно было применять Проницательность, чтобы понять, что это такое. В кабинет как раз пришли Эрни и Ханна. — Сильно, — с уважением кивнул Драко Рите. — Трансфигурация уровня С.О.В. как минимум. — А с Мией что? — спросила я у Гермионы. У девочки была замотана рука. — Нам не показала, — сообщил Седрик. — Где вы были? Хорошо, что Падма их вовремя перехватила, они уже побег в Хогсмид планировали. — У Гермионы сегодня день рождения, — буркнул Рон. — Мы в классе ритуалистики его каждый год отмечаем. — Мия, я обещаю, тебе ничего не грозит, — мягко произнесла Гермиона. — Я явно вижу кровь, я хочу помочь тебе. Девочка молчала, как воды в рот набрала. Ее подружка из Гриффиндора только испуганно смотрела на нас. Наши молчали тоже. — Так, — я расправила плечи, — Мия. Я не знаю, чем тебя запугивала эта женщина, но я обещаю, что нам не все равно, мы тебе поможем, никто тебе не навредит и никто не исключит тебя из Хогвартса. Слово Главы Рода Блэк. Физические наказания в Хогвартсе отменены, поэтому, что бы она ни делала, она нарушила закон. Белокурая Мия всхлипнула и начала разматывать руку. — Это что такое?! — вспылила Ханна. — Она тебя ножом расцарапала?! — Нет, — прошептала Мия. — Она посадила меня писать строчки. А когда я начала писать, я поняла, что это… моей кровью и на руке царапается. — Какого… — И сколько раз она заставила тебя написать, чтобы получилось так? — Энтони присел рядом с девочкой на корточки и посмотрел на глубокие воспаленные царапины, с еще сочащейся кровью. «Я буду молчать». — Десять, — прошептала Мия. — Я заплакала, из–за этого она закричала и потребовала, чтобы я продолжила, но я не могла, а потом… — Потом? — Мы ждали Мию, — сказал Джоз Флинт, двоюродный брат Маркуса. — А когда услышали крики, вбежали внутрь. Она начала кричать, что нас ждет то же самое сто раз. — Я увидела руку Мии и так разозлилась, — несчастно призналась Рита, все еще обнимая меня. — А потом — хлоп! И на месте профессора Амбридж — это! — Может ты ее просто в истинную форму вернула? — взъерошил ее волосы Рон, — Не бойся, мы что-нибудь придумаем. — Это спонтанное волшебство, — пожала плечами Ханна. — За такое не наказывают. — Нормальные маги — нет, но она–то чокнутая, — покачала головой Дана Питсмут, которая, как всегда, была молчалива. — Может просто спрячем этот горшок и скажем, что не знаем, где она? — предложил Эрни. И тут мы задумались. — Нет гарантии, что трансфигурация не развеется через час, — первым отмер Энтони. — Значит, нужно ее расколдовать и подправить память, чтобы она не помнила, что с ней произошло, — деловито сказала Гермиона. Мы снова задумались. — Кто умеет подправлять память, поднимите руки, — я оглядела старост. — Тогда снимаем это предложение. — Мия, — наклонилась к девочке Ханна. — Пойдем в Больничное крыло? И тут меня озарила мысль. — Мы же тут все друг другу доверяем, так? — уточнила я. Как ни странно, но все кивнули сразу. Даже первогодки. — У меня серьезное подозрение, что если отвести Мию в Больничное крыло, то всю эту историю замнут, как и всегда при Дамблдоре. Старосты переглянулись и покивали, вспомнив события, которые были пока Дамблдор был директором прошлый раз. — Нам нужно показать Мию целителю из Мунго и зафиксировать факт причинения ребенку вреда. — Габриэль, — тут же подхватил мысль Эрни. — Нам нужно связаться с Агентством. И без сов, потому что это долго. Ты ведь там работаешь, у тебя есть возможность с ними связаться быстро? — Даже не одна, — кивнула я, — И, я могу быстро связаться с тремя членами Попечительского совета. — Со своими прадедами? — уточнил Седрик. — Да, и с дядей Люциусом, — подтвердила я. — А они могут связаться с остальными. — Вопрос горшка все еще остается открытым, — напомнил Голдштейн. Мы помолчали. — Мы что, первокурсницу не отстоим? — разозлился вдруг Рон. — Она ведь не специально, — покивала Ханна. — Давайте вообще сдадим горшок МакГонагалл. Она трансфигуратор, пусть разбирается. — Но… — несчастно начала Рита. — Рита, — погладила я ее по плечу. — Все, что я сказала Мие и к тебе относится, мы тебя защитим. Мия, нужно будет еще немножко потерпеть, сможешь? Девочка кивнула. — Ужин скоро начнется, — посмотрел на часы Седрик. — И тогда все поймут, что старосты отсутствуют и начнут беспокоиться. — Так мы решили? Поднимаем волну? — спросила я. И все согласились. — Драко, Гермиона, Падма, возьмите Риту, Джоза — горшок и идите к МакГонагалл. Тони, иди к Снейпу и скажи ему, что у Вэйзи и Флинта проблемы, пусть тоже туда идет. Максимально отвлекайте деканов, — начал раздавать команды Седрик. — Рита, плачь, рыдай, можешь даже падать в обморок. Больше драмы перед деканами и Попечительским советом. Остальным тоже можно. Первокурсники захихикали, даже Мия, хотя ее рука ужасно болела. — Ада, ты знаешь, что должна делать, — продолжил Седрик, — Рон, Ханна и Эрни, вы присматриваете за Мией и Лесли. — Мы с Даной побежим встречать Попечительский совет, — кивнул напарнице Диггори. — Когда они прибудут, я отправлю желтый сигнал. Все ринулись выполнять поручения. Первым делом я через сквозное зеркало связалась с Ресом. Он пообещал, что отправляется в Лордшип немедленно, а оттуда свяжется с Малфоями и Фоули и остальными. А дальше я достала из Инвентаря блокнот для общения с Меткалф, браслет Берка и впервые задумалась, что, если Берти убрал браслет подальше, а блокнот у Меткалф под кучей бумаг? Придется еще раз связаться с Ресом и попросить его пробежаться и до Агентства. Я зря переживала. Стоило только мне поставить точку, как почерком Меткалф тут же появился ответ: «Мы идем». — Меткалф идет, — улыбнулась я. Ханна захлопала в ладоши. — О, слава Мерлину, — воскликнул Эрни. Рон отчетливо фыркнул. — А кто такая Меткалф? — спросила Мия, баюкая свою руку. — О, малыш, это очень крутая колдунья, — начал Эрни. — Боевой маг, — поправила я его, — Клаудия Меткалф — боевой маг. — Боевой маг, — покорно согласился Эрни, — Она была старостой школы в тот год, когда мы поступили в Хогвартс. И она училась в Хаффлпаффе! Она потрясающая! — И с ней будет Габриэль Трумэн, — добавила Ханна. — Он тоже был старостой Хаффлпаффа и сейчас учится на целителя. — Летом получил лицензию младшего целителя, — добавил Рон. — Правда? Вот здорово! — Ханна разулыбалась. Эх, Габри, ты хоть и тихушник, но несколько женских сердец все же украл. — Давайте-ка потихоньку двинемся к главному входу, — предложил Эрни, — Пока дойдем.***
Большинство профессоров находилось в учительской, готовясь отправиться в Большой зал, когда в дверь постучали. Первой в дверном проеме появилась Гермиона Грейнджер с каким-то мешком в руках. Профессор МакГонагалл, вновь взвалившая на себя деканство ало-золотых, обреченно вздохнула. Плакал ее ужин. Следом зашла Падма Патил, из-за чего профессор Флитвик тут же напрягся, замыкали процессию Драко Малфой и два первокурсника. У девочки, Риты Вэйзи, глаза были на мокром месте. — Профессора, — бойко начала Гермиона. — Просим прощения, что беспокоим вас перед ужином, но у нас проблема и она не терпит отлагательств. — Что произошло? — устало спросила МакГонагалл, разглядывая компанию. — Директор, проблема в профессоре Амбридж, — влез Малфой. — Она назначила отработку первокурснице, причинила ей вред, тем самым разозлив другую и… у нас образовалась проблема, которую мы не в силах решить сами. МакГонагалл уже собиралась привычно поправить Малфоя о своей должности, как она осознала следующие слова. Амбридж причинила вред первокурснице? Это же, но парой секунд раньше, осознали и остальные профессора. На мгновение в кабинете установилась абсолютная тишина. А потом профессор Синистра отбросила свиток, который читала, и повернулась к студентам, Вектор нахмурилась и вышла вперед. Флитвик же и вовсе выпрямился и посмотрел на детей тяжелым взглядом. — С самого начала, — жестко потребовал он. — И без лишней воды, мистер Малфой. Дверь распахнулась и в учительскую влетел Снейп, который тут же оказался рядом со своими студентами. Можно было невооруженным взглядом увидеть облегчение в его позе, когда он понял, что физически они в полном порядке. За Снейпом в дверь вошел Энтони Голдштейн и аккуратно закрыл за собой дверь. — Рассказывайте, — повторил свое требование Флитвик. — Кому причинили вред, где ребенок? Это мистер Флинт, мисс Вэйзи? Малфой сжал плечо мисс Вэйзи: — Амбридж сегодня Мию наказала, Мию Миллер с Гриффиндора, — начала первокурсница. — Она вопросы на уроке задавала, а Амбридж ответов не знала, два раза что–то выдумывала, а на третий назначила отработку. Мы с Джозом и Лесли ждали Мию с отработки и вдруг услышали крики и что Мия плачет. Мы забежали в кабинет, а Амбридж нависала над Мией и кричала, а потом она увидела нас и начала кричать на нас, а Мия… у нее рука вся в крови, и я так разозлилась… Рита Вэйзи разрыдалась, уткнувшись в своего друга Джоза Флинта. — Мы думали, что нас исключат, и хотели сбежать домой, — честно признался Флинт. — Но нас поймали старосты. — Ничего не понимаю, — покачала головой Вектор. — За что вас исключать? Гермиона Грейнджер молча вытряхнула из мешка на пол ночной горшок. Розовый ночной горшок с котятами. — Прости–и–и–ите, — рыдала Вэйзи. Флитвик подошел поближе к предмету: — Ну надо же. — Где сейчас мисс Миллер? — спросила МакГонагалл, поднимаясь. Студенты молчали. Снейп сощурился и покачал головой: — С остальными старостами, я полагаю, ждет прибытия Попечительского совета, пока они нас отвлекают. Грейнджер даже не пыталась выглядеть виноватой, она сложила руки на груди и с вызовом смотрела на преподавателей. Патил и Голдштейн выглядели скучающими, а Малфой был полностью сосредоточен на первокурсниках. — И они прибыли, — сказал Голдштейн. Значки старост горели ярким желтым цветом. Никаких чар на значок изначально наложено не было, МакГонагалл это знала точно, а значит, это были собственные чары учеников. — Нам пора в Большой зал, — отстраненно заметила Патил. Преподаватели переглядывались, подобный единогласный бунт от своих учеников никого не радовал. Но Минерва МакГонагалл была не из робкого десятка, да и успела поработать директором, поэтому она поднялась с кресла и сказала: — Дайте мне мешок, мисс Грейнджер, и давайте спускаться в Большой зал. А в Большом зале уже вовсю шло представление. Учеников за столами не было. Вероятно их отправили ужинать в гостиные. Крайне эмоциональный Лоркан МакЛайрд уже почти задымил территорию, Спенсер–мун неодобрительно взирал на Дамблдора. Минерва успела разглядеть в толпе прибывших магов и членов Попечительского совета и бывших выпускников, вроде Клаудии Меткалф и Перси Уизли и, что самое опасное, Миллисенту Багнольд. Саму же Минерву больше всего беспокоила магглорожденная Мия Миллер. — Наконец-то, Минерва! — воскликнул Дамблдор, как будто посылал за ней. — Где Долорес? Кажется, она натворила дел. Решив, что представление мисс Грейнджер было достаточно впечатляющим, и Минерве не будет зазорно ее скопировать, она просто вытряхнула из мешка ночной горшок. На мгновение в зале установилась тишина. — Это вы ее, профессор? — довольно вежливо спросил Люциус Малфой. — Нет, — также вежливо отозвалась Минерва. — Это спонтанное волшебство мисс Вэйзи, которая испугалась за окровавленную подругу и за себя. Мы как раз собирались ее расколдовать, когда узнали, что прибыл Попечительский совет. И сразу вам сообщаю, что Долорес Амбридж не согласовывала со мной наказание мисс Миллер, более того, я узнала о наказании только от старост, когда они принесли это. Минерва показала рукой на горшок. — Дамблдор! — рявкнул снова Лоркан МакЛайрд. — Пока МакГонагалл была директором, нас вызывали только один раз, и то это была не ее вина, а твоего протеже! Два года покоя для детей! А тут и месяца не прошло! Как и всегда, при каждом предложении МакЛайрда из его палочки вылетал дым. — Я думаю, что стоит расколдовать Долорес и расспросить ее, наверное, она не совсем поняла, как здесь назначаются наказания, — дипломатично произнес Дамблдор. Минерва еле сдержалась, чтобы не зажмуриться, потому что уже знала, что последует дальше. — Это вы называете «не совсем поняла», Дамблдор? — раздался голос, наполненный ядом. Маги расступились, открывая Дамблдору прямой обзор на Миллисенту Багнольд, которая указывала на стоящую рядом маленькую девочку с окровавленными бинтами на руках. Единственным, что удерживало МакГонагалл от того, чтобы схватить ее и унести в Больничное крыло, было то, что рядом с ней стоял Габриэль Трумэн в лимонной мантии целителя. — Нас не волнует, насколько и чего она не поняла, — процедила Багнольд, — Ребенок не должен расплачиваться за то, что вы что–то плохо объяснили Амбридж. — Директор Дамблдор, — раздался голос Клаудии Меткалф. — У меня есть предписание на обыск кабинета Долорес Амбридж и изъятие потенциального темного артефакта. — Я провожу, — тут же вызвалась Помона, которой не было в учительской, должно быть, она была здесь с самого начала. — Так или иначе, Долорес нужно расколдовать, — постановил Спенсер–мун, — профессор МакГонагалл, прошу вас, как эксперта в Трансфигурации. — Позвольте мне, — директор попытался выйти вперед. — Не стоит, Дамблдор, — с неприятной усмешкой осадил его Гектор Фоули. — Ты плохо выглядишь, не перенапрягайся. — А если Дамблдор умрет прямо во время завтрака в Большом зале, нам будет положена компенсация за моральный ущерб? — услышала Минерва шепот Малфоя. — Не знаю, — отозвалась Ада Блэк. — Но это также будет означать, что все дети, начиная с первого курса, будут видеть фестралов, а это не хорошо. Минерва содрогнулась при мысли, что студенты станут свидетелями смерти директора, и направила палочку на ночной горшок. Как мисс Вэйзи удалось превратить столь массивную женщину в такой небольшой горшок, Минерва до сих пор не понимала. Это было волшебство уровня Ж.А.Б.А. Нужно будет с ней отдельно позаниматься, отметила про себя МакГонагалл, — у нее явно талант. Первые несколько секунд Амбридж была явно дезориентирована, но в себя пришла быстро. — Как ты посмела?! Министр с этим разберется, тебя исключат! И лишь тогда она поняла, что находится не в своем кабинете и с ней множество людей. — Доброго вечера, Долорес, — ухмыльнулась Миллисента Багнольд. Амбридж юлила, обвиняла студентов во лжи, возмущалась и обещала кару от министра, но в Попечительском совете состояли люди куда старше и опаснее, чем она. Еще больше ситуация усугублялась тем, что в Совете состояло четыре бывших министра, которые прекрасно знали права на своей бывшей работе и с удовольствием осаживали женщину. Обнаруженное Меткалф перо, которое, по словам девушки, и искать не пришлось, оказалось личной разработкой Амбридж и вызвало у всех присутствующих магов отвращение. — Я дам сигнал Амелии, что вашу деятельность нужно проверить, — в конце концов решила Багнольд. — Я вижу достаточно оснований для освобождения от должности не только в Хогвартсе, но и в Министерстве, и скажите спасибо, если вас не отправят в Азкабан. Это был очень долгий вечер. Первокурсники, участники безобразия, были наконец отправлены по гостиным и, когда Попечительский совет и остальные ушли, остались только старосты и учителя. — В учительскую, живо, — приказал отрывисто Снейп. Старосты переглянулись между собой, Диггори кивнул. — Вы могли обратиться к нам, — обеспокоено сказала Помона. — Почему вы… — К кому мы могли обратиться? — уточнила Грейнджер, подняв брови. — Не обижайтесь, профессор, но ваши студенты не пострадали. — Вы могли обратиться к своим деканам, — продолжил мысль Спраут Флитвик. — К кому? — переспросил Малфой, явно сделав вид, что не понимает о ком речь. Рон Уизли хмыкнул. Адара Блэк усмехалась, но усмешка ее была некрасивой, злой. — Ко мне, мистер Малфой, — рявкнул Снейп. — Вы должны были прийти ко мне! — Мисс Миллер студент Гриффиндора, — почти одновременно со Снейпом начала МакГонагалл. — Вы в первую очередь должны были прийти ко мне! — С каких пор вам есть до нас дело? — сложив руки на груди, спросил Рон. МакГонагалл опешила. Снейп замер. Остальные старосты помалкивали. Учителя тоже. — Вы бы изменили наказание Мии? — спросила Блэк. — Все наказания в Хогвартсе происходят с согласования деканом, — отчеканила МакГонагалл. — Я бы не позволила Амбридж навредить ей! Неожиданно Блэк и Уизли прыснули со смеху. Грейнджер и Малфой же наоборот выпрямились и выглядели разозленными. — То есть вы признаете, что на первом курсе нас отправили на наказание в Запретный лес с вашего согласия? — протянул Малфой, сузив глаза. МакГонагалл давно не ощущала подобного, всего одной фразой Малфой практически размазал их с Северусом по стене. Макгонагалл молчала, Снейп тоже. Остальные учителя и старосты начали переглядываться. — Какое красноречивое признание. — кивнула Блэк. — Да вы не переживайте, — отмахнулся Уизли. — Мы и раньше это знали, просто доказать не могли. — Это была ошибка, — выдавил из себя Снейп. — Вы были под присмотром… — Кто за нами там смотрел?! — вспылил Малфой. — Мне было одиннадцать лет, нам всем было! В лесу шлялся человек, убивающий единорогов, и вы это знали! Вы хоть представляете, как мы себя чувствовали там?! — Драко, — успокаивающе произнесла Ада Блэк. — Не надо, они не поймут. — Мы можем это обсудить, — все еще настаивал Снейп. — Вам нет необходимости постоянно вызывать Попечительский совет. — Мы не можем ничего с вами обсуждать, — отозвалась Ада Блэк. — Ведь мы же не хотим обвинения в фаворитизме, не так ли, профессор Снейп? Снейп буквально отшатнулся, из чего Минерва сделала вывод, что эта фраза что-то значит для них обоих. — О, Мерлин Великий, — простонала Вектор. — Все это так испорчено! — Правильно ли я понимаю, — начал Флитвик, — что вы двое настолько сильно испортили отношения со своими факультетами, что ваши старосты не стали даже пытаться обратиться к вам за помощью? — Справедливости ради, — дипломатично начала Гермиона, — у нас нет особой неприязни к профессору МакГонагалл как к декану, просто два года она была для нас не более чем любой другой профессор, потом она стала директором, и весь третий год у нас не было декана вовсе, а в прошлом году был профессор Грюм… Мы приспособились жить без декана, и у нас неплохо получается. Синистра, которая сидела подальше остальных, просто закрыла лицо руками. Вектор неверяще покачала головой. Минерва полностью потеряла дар речи. — А Слизерин давал своему декану достаточно шансов, — Драко Малфой пожал плечами, — время только потратили. — Слизерину не нужен декан, — произнесла Адара Блэк. — Нас оберегали и защищали старосты, теперь сами мы старосты. С нашего четвертого года контроль за факультетом полностью на нас с Драко. И мы прикроем следующие годы до своего выпуска. У нас достаточно времени, чтобы найти и подготовить следующее поколение старост. Мы защитим себя сами. — А я-то думала, что ничего хуже уже не услышу, — проворчала Вектор. Флитвик посмотрел на всех и скомандовал: — Ужинайте и спать! Мы вас услышали. Все старосты, включая молчаливых студентов Равенкло и Хаффлпаффа, пожелали всем доброго вечера и вышли. Снейп рухнул в кресло у камина. — Как мы это проглядели? — Батшеда Бабблинг махнула палочкой и перед каждым преподавателем появилась чашка, в которую начал наливаться чай. — Вы же осознаете, что у нас полторы сотни детей буквально предоставлены сами себе? — уточнила Вектор. — И мы представления не имеем, что творится в их головах или жизнях, а они не придут к нам, потому что не верят, что учителя им помогут. — У вас оправдания какие-нибудь есть? — посмотрел на деканов Слизерина и Гриффиндора Флитвик. — Сначала Дамблдор, — буркнул Снейп. — А потом… глупость. Минерва молча крутила чашку. — Уходите с деканства, — припечатала Спраут. Все учителя вскинулись. — А чего вы от меня ожидали, добрых слов? — нахмурилась Спраут. — Правильно Септима сказала, у вас на двоих почти полторы сотни детей, которые вас не уважают и не доверяют вам. И дальше-больше, вы не слышали Блэк? Они сами воспитают следующее поколение старост, которое тоже научат тому, что деканы — это бесполезный костыль, от которого нет никакой помощи. Пока мы не потеряли этих детей и не начали потворствовать анархии в школе, уходите с деканства оба. МакГонагалл вздохнула: — Я ужасно подвела этих детей. Септима, возьми деканство над Гриффиндором на себя, пожалуйста. Вектор мрачно посмотрела на других учителей и прокомментировала: — Вот же радость. Только потому, что я единственная гриффиндорка кроме тебя, Минерва. Что ж, хорошо. По крайней мере, у меня хорошие отношения с мисс Грейнджер и мистером Уизли, может, нам и получится выработать компромисс. — А вот со Слизерином беда, — заметила Синистра. — У нас слизеринцев, кроме Северуса, нет. — Я не говорил, что откажусь от деканства, — ядовито отозвался Снейп. — И очень зря, — заметила Бабблинг. — Слизеринцы тобой разочарованы сильнее, чем гриффиндорцы Минервой. И что это за штука с фаворитизмом? — Я отказался менять наказание Локхарта для Блэк, — неохотно признался Снейп. — Сказал, что не хочу, чтобы меня обвиняли в фаворитизме. — Это то самое наказание, на котором Аду Блэк пытались убить? — уточнила Синистра. Снейп промолчал. — Чудно, — постановила Синистра. — Удивительно, что ты до сих пор жив. Блэки таких вещей не забывают. — Никто не забывает, — покачала головой грустная Минерва. — И эти дети никогда не забудут, как мы их подвели.***
Выйдя из учительской, мы все осознали, что ужин уже прошел, а спать на голодный желудок никто не хочет. — Давайте на кухню, — устало предложил Седрик. — И что с вами будет дальше? — спросила Ханна, глядя на нас с Драко и Гермиону с Роном. — Если у них достаточно мозгов, то ничего, — пожал плечами Рон, — а вот если не хватает и МакГонагалл попытается стать идеальным деканом, как ваши, то мы… взбунтуемся, я полагаю? Мы не потерпим лицемерия. — У нас ничего не изменится, — фыркнул Драко. — Ему что в лоб, что по лбу. На самом деле, его все устраивает. Он не любит детей, и он не хочет решать их проблемы. Мы знали на что идем. — А у вас и правда так плохо? — спросила Падма. — Как часто ваш декан появляется в вашей гостиной? — спросила Гермиона. — Каждую неделю, — с готовностью ответил Тони. — У нас вечер факультета по воскресеньям. — У нас пару раз в неделю, — сказала Ханна. — Мы часто пьем с ней чай. — Если никто не умирает и нет форс-мажора, то у нас Снейп появляется ровно один раз в год, — хмыкнул Драко. — В первый вечер. — Его приветственная речь для первокурсников не менялась ни разу, — дополнила я. — Он встает перед первогодками, за пятнадцать секунд тарабанит свою речь и уходит. Все. — Если никто не умирает и нет форс-мажора, то у нас МакГонгалл вообще не появится, — рассмеялся Рон. — Она к нам не приходит. — А как к ней придешь, то она то занята, то кабинет закрыт, — подхватила Гермиона. — Вот это да… — покачал головой Эрни. — А что это была за история с Запретным лесом? Я что-то помню, но не совсем. Драко и Гермиона, как основные персонажи этой истории, рассказали остальным про свою славную экскурсию в Запретный лес. — Вот так у нас и слетели розовые очки в отношении наших деканов, — резюмировал Драко. — Что они сегодня и подтвердили. — С ума сойти, — Падма изумленно покачала головой. — Мы в одной школе учимся, но произошедшее настолько абсурдно и странно, что кажется, что здесь такого случиться не могло. Слизеринцы требовали новостей. Когда всех студентов развернули с ужина и отправили в гостиные, они уже почуяли сенсацию, а когда Рита Вэйзи и Джоз Флинт вернулись и рассказали обо всем, Слизерин буквально вскипел. — Отличная работа, — воскликнул Монтегю. — Эта жабенка меня уже достала. — Мы старались, — рассмеялся Драко. А на следующий день Дамблдор забрал Гарри из Хогвартса. Мы с Седриком провели почти весь день на иголках. — Мы ведь могли бы кому-нибудь пожаловаться, — проворчала я. — Миллисенте Багнольд, например. — У нас есть план, — напомнил мне Седрик. — Да, точно, — покивала я, — план. Гарри и Дамблдор вернулись в тот же вечер и на буксире привели еще одного человека. — Кто это? — спросил Люк, намекая на нового человека за учительским столом. Мужчина был в возрасте, седой, но держался гордо. Проницательность же тут представила мне его как: Гораций Слизнорт. — Это Гораций Слизнорт, — сообщила я. — Был преподавателем Зельеварения и деканом Слизерина до Снейпа. По всему столу тут же разошелся шепот. — Отец рассказывал, что Слизнорт был неплох и полезен, — задумчиво посмотрел на старика Драко. — Моему дяде нравилось в его клубе, — заметила я. — Слизнорт — настоящий слизеринец и никогда не упустит своей выгоды. Только вот он ушел на пенсию, как же Дамблдор его вернул? — И на какую должность? — продолжил Тео. — На Зельеварение, — ответила я. — А Снейп займется Защитой, это очевидно. Дамблдор поднялся со своего места, все разговоры моментально стихли. Я оглядела наш стол и, с облегчением, поняла, что наши все на месте и ни один слизеринец не опозорит факультет, прерывая речь директора своим опозданием. — После событий вчерашнего дня хочу сделать несколько объявлений. Во-первых, Долорес Амбридж покинула нас и больше не будет преподавать Защиту от Темных искусств. Зал с усердием похлопал. Мы тоже. — Во-вторых, я хотел представить вам нового преподавателя. Профессор Слизнорт — мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас Зельеварение. — Я же говорила, — кивнула я Нотту и начала хлопать. Слизнорта Слизерин встретил с энтузиазмом. — Тем временем профессор Снейп, — продолжил Дамблдор, — возьмёт на себя обязанности преподавателя по защите от Тёмных искусств. Зал захлопал, но скорее недоуменно. — И еще пара изменений, — Дамблдор еще не закончил. — В связи с возросшей нагрузкой на профессора МакГонагалл, она попросила снять с себя обязанности декана факультета Гриффиндор. Новым деканом факультета Гриффиндор назначается профессор Септима Вектор. Мы с Драко переглянулись и кинули взгляд на стол Гриффиндора. Гермиона и Рон хлопали, но оценивающе глядя на нового декана. — А также, — Дамблдор как будто вздохнул, — профессор Снейп очень просил освободить у него время для исследований и с появлением профессора Слизнорта, я наконец-то могу пойти ему навстречу. Профессор Снейп также освобождается от должности декана Слизерина и новым деканом назначается профессор Гораций Слизнорт. Вот это финт ушами. — Что ж, — протянул Драко. — Кажется, Флитвик не солгал и нас услышали. Сразу после ужина мы с Драко подошли к Слизнорту. — Приятно встретиться с вами, профессор, — начал Драко. — Мои родители всегда вспоминают вас добрыми словами. Я — Малфой, Драко Малфой, староста Слизерина. — О, сын Люциуса Малфоя и Нарциссы Блэк, — старик улыбнулся, с удовольствием пожимая кузену руку. — Как приятно познакомиться. — Учиться у вас — это честь для нас, — подхватила я этот парад лести. — И моя семья очень высокого мнения о вас. Адара Блэк. — Леди Блэк, — даже руку облобызал. — Это честь для меня! — Для вас просто Ада, сэр, — сейчас лопну, столько сахара. — Мы хотели спросить, сэр, — как всегда подстраховал меня кузен. — Когда бы вы хотели встретиться с факультетом? Слизнорт задумался. — Я бы хотел представиться сегодня, — принял решение он. — И провести вечер с факультетом в субботу, чтобы познакомиться со всеми. — Конечно, профессор, — как китайские болванчики покивали мы с Драко. — Мы все организуем. Зельеварение с новым профессором прошло успешно. Гермиона выиграла соревнование и получила приглашение в Клуб Слизней, из–за чего над ней минут десять смеялся Рон, пока мы не объяснили ему, что это такое. — Подача материала мне нравится, — постановила Гермиона. — Да и сам он довольно приятный как человек. С этим мы согласились, Слизнорт был спокойным, с чувством юмора и без излишнего высокомерия. В принципе, нас он вполне устраивал. Подготовка к субботней вечеринке с новым деканом шла полным ходом. Были присланы засахаренные ананасы, заказаны сладости из Фортескью. Дядя Люциус даже помнил любимый сорт чая Слизнорта и прислал его нам. — Не понимаю я, чего вы так стараетесь, — буркнул Гарри. — Он странный тип, который любит коллекционировать людей. Ноги моей в этом его Клубе Слизней не будет. — Дурак ты, Поттер, и не лечишься, — вздохнул Драко и покачал головой. — Нет в тебе слизеринской жилки. — Он просто не думает о будущем, — фыркнула я. — Ладно, — сдался Гарри. — О, коварные и хитрые слизеринцы, объясните мне, чем хорош его Клуб? Мы с Драко переглянулись. — Вот ты вчера жаловался, что у тебя на проекте артефакта усиливающий контур не получается, — начал Драко, — и спросить не у кого. А ведь Слизнорт наверняка знает какого-нибудь артефактора и мог бы тебя с ним познакомить. Тебе было бы с кем посоветоваться. Гарри поправил очки и заинтересовано посмотрел на Драко. — В свою очередь, у какого–нибудь из знакомых Слизнорта может быть ребенок, которому нужен автограф победителей Турнира трех волшебников, ты же ему не откажешь? — Не–е–ет, — протянул Гарри, до которого начало потихоньку доходить. — И Слизнорт обожает это, — продолжил Драко. — Ему нравится быть посредником, знакомить людей, создавать связи, понимаешь? И еще у него глаз–алмаз, ему не важна чистота крови. Он отлично собирает таланты. А нам с Адой очень нужны талантливые люди рядом. Это может дать начало отличному сотрудничеству. — А мы не талантливые? — возмутился Гарри. — Пойдешь ко мне Управляющим зельеварнями в Бирмингеме? — тут же спросила я. — Нет, — фыркнул Гарри. — Ну и зачем ты мне тогда нужен, — развела я руками, — с тобой только дружить. А мне надежные работники нужны. — Каюсь, все осознал, — кивнул Гарри. — Его Клуб полезен. В самой гостиной прямо перед назначенным часом была проведена обширная трансфигураторская работа, чтобы места для сидения хватило всем. Профессор прибыл вовремя, на мгновение опешив от пристального взгляда шестидесяти пяти человек. — Проходите, профессор, — проводил Слизнорта Драко. — Мы держим для вас место. Дафна и семикурсница Клодетта Вале командовали чаем и сладостями. Профессор был абсолютно покорен тем, что были все его любимые лакомства. Первыми мы представили декану семикурсников и шестикурсников, которые не учили зельеварение и встретиться им с профессором на уроках не получилось бы, потом представили второкурсников, у которых зельеварения на этой неделе еще не было, а потом ребята подхватили и начали представляться сами. Впервые вижу визуализацию выражения: глаза разбежались. Слизнорт был настолько ото всех в восторге, что чуть не впал в экстаз. Это он поколение Берти не застал, тогда бы его пришлось откачивать, хотя… у него впереди более близкое знакомство с Седриком и другими старостами, как бы его сердце не отказало. Слизнорт сообщил, что его двери всегда открыты для студентов Слизерина в любое время суток. А если вдруг возникнет форс–мажорная ситуация, то его надо поставить в известность в первую очередь. И так на нас с Драко посмотрел, что нам стало ясно, что ему полностью рассказали, что происходит на нашем факультете. Декан пообещал, что будет заглядывать и проверять нашу жизнь и мы обязательно будем часто собираться на вечеринки. Посиделки с деканом были признаны успешными. Когда за деканом закрылась дверь, Блетчли громко спросил: — И как? Ему можно доверять? — Дадим ему шанс, — ответил Драко. — Всего один. И все согласились.***
Гораций Слизнорт не просто так занимал должность декана Слизерина больше полувека и был человеком необычайно прозорливым и внимательным. И хотя он был уверен, что Дамблдор попросил его вернуться на должность не только потому, что слизеринцы объявили бойкот нынешнему декану, игнорировать обстановку на любимом факультете он никак не мог. Разведка заняла примерно неделю. Слизеринцы были радушны, но насторожены, но Слизнорт бы сильно разочаровался, если бы они приняли его сразу. Малфой и Блэк, признанные лидеры, держали факультет в ежовых рукавицах и к нему, к Слизнорту, отнеслись с интересом, возможно, с подачи родственников, но, новый декан должен был признать честно, порядок у ребят был абсолютный. Полный список студентов Слизерина, с указанием статуса крови, семейными связями и наличием трудностей, был передан Драко Малфоем в первый же вечер его деканства. Старостами Слизнорт был более чем доволен, тем более что в его внеплановые посещения гостиной Слизерина там царила мирная и здоровая обстановка. — Ничего не понимаю, — пожаловался он коллегам по истечении недели. — Дети замечательные, спокойные, адекватные. Как вообще возможно было испортить с ними отношения, ума не приложу. — Поговори с Северусом, — посоветовала ему Спраут. — Заодно поймешь, чего делать не стоит. Да и вообще, этому мальчику небольшая прочистка мозгов не помешает. Бывшего ученика Слизнорт загнал в угол в тот же вечер. — Вот скажи мне, Северус, — начал Слизнорт, — в курсе ли ты, что у второкурсницы Такар умерла бабушка этим летом? — Что? — посмотрел на коллегу Снейп непонимающе. — Я спрашиваю, был ли ты в курсе, что у одной из твоих подопечных случилось горе на каникулах? — Нет, — ответил Северус. — Откуда бы мне это знать, и как это касается учебы? Слизнорт удрученно покачал головой: — Северус, при чем тут учеба. Ты думаешь, мисс Такар потеряет все чувства, стоит ей сесть на поезд в Хогвартс? Не будет плакать, потому что ей грустно? — По твоему мнению, я должен был вытирать ей нос? — сложил руки на груди Снейп. — Если бы понадобилось, — кивнул Слизнорт без сарказма. — У нас тут школа, мы не обязаны их холить и лелеять! — У нас тут школа–интернат, — отрезал Слизнорт. — И у нас тут дети, которые ни разу не покидали своих родителей надолго. Это не обычная школа, в которой ребенок после обеда возвращается домой и рассказывает маме за ужином все свои радости и беды. Этим детям рядом нужен взрослый человек, которому можно доверять. Им нужно знать, что они не одни и им помогут. — У них есть старосты. — Вот так мы и пришли к этой ситуации, когда одни дети взвалили на себя заботу о благополучии других детей, — покачал головой Слизнорт. — Откуда это, Северус, я тебя так не учил. — Как будто ты меня вообще чему-нибудь учил, — съязвил Северус. — Ты вообще мной не интересовался. — Неужели? — резко переспросил Слизнорт. — Я делал для тебя все, что мог со своей стороны! Ты был маленьким и худым, когда только появился в Слизерине, поэтому я сказал Люциусу, чтобы он уделил тебе особое внимание. — Ты никогда не слушал моих выкладок по зельям, — раздраженно прошипел Снейп. — Потому что ты хотел экспериментировать в классе, полном других детей! — отозвался Слизнорт. — Ты бы сам позволил студенту, даже блестящему, мешать по–другому зелья или всыпать больше ингредиентов? Я выделил отдельное время и котел специально для тебя! — Ты сделал это для Лили! — Но просила-то она для тебя! — Слизнорт встал и прошелся по кабинету. — После вашей ссоры с мисс Эванс, я перестал звать Поттера и Блэка в свой клуб, но всегда звал тебя. Я надеялся, что вы помиритесь, но ты никогда не приходил. Я поднимал вопрос о безобразиях этой четверки гриффиндорцев на каждом педсовете. Я написал сотни рецензий и характеристик, чтобы ты получил Мастерство в столь юном возрасте, я постоянно говорил тебе, что мои двери для тебя открыты и я не понимаю, что еще я должен был сделать для тебя, Северус! Снейп выглядел ошеломленным. — Ты всегда был таким, — с горечью произнес Слизнорт. — Не только эти дети, но и я давал тебе столько шансов, сколько мог, но ты всегда умудрялся увидеть в них издевку или оскорбление, а потом ходил с угрюмым лицом. Слизнорт снова сел в кресло. — Сейчас в Слизерине шестьдесят пять человек, — перевел тему Гораций. — Что ты можешь о них рассказать? Есть кто–нибудь еще проблемный, кроме мисс Такар и леди Блэк? — Блэк? — переспросил Снейп. — Почему она проблемная? С ней все в порядке. — Эх, Северус, — устало вздохнул Гораций, — мистер Малфой сообщил мне, что все вопросы лучше решать с ним, потому что в связи с делами рода у юной леди Блэк не так много времени чтобы вести школьные дела. Но назначать другую старосту нельзя, так как слушаться ее никто не будет. Но леди Блэк, как я понял, пока получается жонглировать тем, что на ее тарелке, но так недалеко и до взрыва, поэтому за ней должен быть присмотр. Северус промолчал. — Полагаю, тебе нечего рассказать об остальных студентах, — сделал вывод Слизнорт, — Северус, я здесь на год-два, не больше. Сам удивляюсь тому, что Дамблдор смог меня уговорить. Я уйду, и тебе снова придется стать деканом Слизерина, если хочешь остаться в Хогвартсе. Начинай работу над ошибками сейчас, пока я тут. И начни с тех, у кого на тебя самая большая обида.***
— Профессор Вектор просидела у нас в гостиной весь вечер, — рассказала Гермиона. — Она столько всего знает, младшекурсники прилипли к ней, как репей. А как вы? — Хорошо, — кивнул Драко. — Слизнорт всех уже запомнил, Мэдди Такар у него чай попила, поплакала из–за бабушки, вернулась нормальная. — Мы рады за вас, — улыбнулась Ханна. — Не представляю, как вы это тянули сами. — Мы многозадачные, — фыркнула я. — Знаешь, Голдштейн, — протянула я, пока мы с ним шли, патрулируя школу. — Есть глупые решения, а есть по–настоящему глупые решения. Энтони расхохотался. — Потише, молодой человек! — отчитала его женщина на портрете, мимо которого мы проходили. — Если ты думаешь, что Седрик не заметил, что мы с тобой уже месяц попадаем на дежурство, — спросила я, — то он все заметил и сейчас продумывает план идеального убийства. — Ты мне не нравишься, — отозвался Голдштейн и, увидев мое обиженное лицо, уточнил. — Нравишься, но не как девушка, а как коллега. Как друг. — Тогда, — я сложила руки на груди. — Тебе нужно одолжение? Помощь? Содействие? Энтони прошел несколько шагов вперед и резко повернулся ко мне: — Мне нужна связь. — Связь? — недоуменно переспросила я. Голдштейн нервно взлохматил волосы и произнес: — Я хочу, чтобы между нами, старостами, появилась связь, такая же как у ребят из Агентства. — То есть, говоря человеческим языком, ты хочешь дружить? — я была в крайней растерянности от странных формулировок Голдштейна. — Это больше, чем дружба, — вздохнул Энтони. — Ты и сама это знаешь. Это союз, партнерство, братство, назови как угодно. Ты видела, что было летом, они просто… Они встали каменной стеной, и их было не сдвинуть ни на дюйм. Это такая защита и сила… — Ты ведь понимаешь, что это обоюдно должно быть? Что, попав в такой союз, ты будешь должен отдавать столько же, сколько и получаешь? Часть команды, часть корабля? — Я готов, — твердо произнес Энтони. — Я бы не говорил с тобой, если бы не был. — Почему ты вообще говоришь со мной, а не с Драко? Голдштейн фыркнул: — Потому что Драко все делает с оглядкой на тебя. Даже физически иногда. Скажет что-нибудь, а потом поворачивается к тебе и в глазах вопрос: Я все правильно сделал? — Проклятие! — прошипела я. — Я надеялась, что этого никто не замечает. — Я за вами следил, — признался Энтони. — Может, другие и не заметили. Я вздохнула. — Агентство построено на дружбе и общей цели, — произнесла я. — Проблемы должны решаться. — И с этой целью я полностью согласен, — кивнул Энтони. — Вместе у нас уже получилось решить проблему с Амбридж. Давай попробуем, Блэк. Голдштейн протянул руку. — Знаешь, Тони, — я пожала ему руку. — Я надеюсь, что, когда в старости буду писать мемуары, глава с этим моментом не будет называться: «Мое знакомство и дружба с Темным Лордом Энтони Голдштейном». Ученик Равенкло заржал, портреты зашикали на него со всех сторон. Дамблдора не было в школе по несколько дней, но когда он появлялся, то вытаскивал Гарри на «занятия». Смотреть в Омуте воспоминания, просмотренные в другом Омуте, было любопытно. — Мраксы были той еще семейкой, — Люка передернуло. — Вырожденцы, чего с них взять, — пожала я плечами, — но Меропу, чисто по-женски, жаль. Печально, что она не придумала ничего лучше, чем напоить Тома Реддла приворотным зельем. Все, что ей нужно было сделать, это помыться, добраться до Косого переулка и назвать свое имя. Без чокнутых Марволо и Морфина, ее бы мгновенно забрала какая-нибудь семья, даже не посмотрели бы на отсутствие приданого. Я фыркнула: — Вероятнее всего, мы. Регулус, брат моего прадеда, на тот момент женат не был, и стала бы Меропа Мракс частью Благороднейшего и Древнейшего Рода Блэк, а мы бы кичились кровью Слизерина. — Она была влюблена, — сказал Гарри. — А Регулус, между прочим, был красавчиком, как и все Блэки, — оскорбилась я. — Да, — покивал Люк. Остальные рассмеялись. — Интересно, осознавал ли Дамблдор, что в его кабинете за ним велась слежка? — Финеас Найджелус говорит, что Дамблдор несколько раз просматривал что–то в Омуте, потом читал свои записи и смотрел что–то по карте, — сообщил мне Рес. — Он вообще школой хоть как–нибудь занимается? — Нет, — усмехнулась я, — МакГонагалл скоро зубы свои сотрет. С каждым его непонятным отъездом все больше людей задают вопросы. Седрик и Тони фиксируют каждый день отсутствия директора на рабочем месте и собираются направить письмо в Министерство с просьбой разъяснить, сколько рабочих дней имеет право пропустить сотрудник, чтобы это считалось прогулом и его уволили. — Альбус Дамблдор, победитель Гриндевальда, уволен с работы за прогулы, — расхохотался Рес. — Мне нравится, расскажу об этом Нарциссе и Энди. Но веселились и расслаблялись мы недолго, так как в этом году наметилась довольно дурная тенденция возникновения событий в памятные даты. В Хэллоуин с утра пришел новый выпуск Ежедневного пророка с кричащим заголовком: ПОПЫТКА ОГРАБЛЕНИЯ ГРИНГОТТСА! ЗЛОУМЫШЛЕННИК ПРИЧИНИЛ УЩЕРБ ВСЕМУ НИЖНЕМУ УРОВНЮ! Я чуть соком не подавилась. — Мне срочно нужно связаться с родными, — подскочила я с места. — О, Мордред, — возмутился Драко, читая газету. — Надеюсь, у отца все под контролем. Причины для беспокойства у меня были. На нижнем уровне располагалось несколько наших сейфов, причем один из них был под завязку набит темными артефактами. По словам Реса и Поллукса наши сейфы были в полной сохранности, но на душе у меня было очень тяжело. Что-то происходило, но что, я понять не могла. Но переживать мне пришлось совсем недолго. Ведь ночью после праздничного ужина меня разбудила система. ПРОВАЛ! КВЕСТ ПРОВАЛЕН! Темная мозаика Кто–то слепил из того, что было целого Темного лорда, а ты, если не умеешь паззлы собирать, не берись. — 1500 опыта Уровень понижен. Уровень Темной Магии понижен на 1. ВНИМАНИЕ! ИЗМЕНЕНИЯ В ОСНОВНОМ КВЕСТЕ! Квест Волк в овечьей шкуре заморожен. Начат основной квест Квест на выживание. Как у вас со стресс–менеджментом? Бонус за выполнение: вариативен. Наказание за провал: КОНЕЦ ИГРЫ. Этого не должно было произойти.