Шедоу и... (перезагрузка)

Битва между Соником и Эггманом длилась уже порядком несколько часов. В битве, как ни странно, принимала участие не только его команда, в лице Тейлза, Наклза и Эми, но и Шедоу с Руж, оказавшиеся в центре событий совершенно случайно. Но даже все вместе они никак не могли одолеть очередного робота, как ни странно, на сей раз сделанного Эггманом довольно добротно. Единственным минусом этой машины было то, что она была лишь немного не закончена, а потому на руке её было небольшое слабое место, отходящий лист железа, куда можно было легко пробраться. Но робот, как ребята ни пытались, атаковали вместе или по одному, всегда либо выставлял щит, либо броня оказывалась друзьям не по зубам. Шедоу, стоя рядом с Роуз, тяжело дышавшей, думал о том, что, возможно, все эти три часа они вели неправильно бой. Атаковали с воздуха, при этом нападая с земли, наваливались гурьбой, по одному, но ещё ни разу не пробовали использовать метод отвлекающего маневра. Так как все остальные, за исключением стоящей рядом ежихи, были откинуты в другую сторону и вели бой там, Шедоу пришлось смириться с мыслью о том, что придётся использовать помощь не самого сильного союзника. «Но даже слабые звенья приносят пользу» - успокаивал себя чёрно-красный ёж, доставая один из изумрудов Хаоса и вкладывая его в руку юной Роуз. Та взглядом, полным искреннего непонимания, посмотрела на Шедоу, и тот вкратце изложил девушке суть своего плана. С чего бы вдруг Совершенной Форме Жизни нужна её помощь – всего лишь глупой маленькой Эми – Роуз прекрасно понимала, а потому лишь коротко кивнула, где-то внутри веря, что план ежа сработает. Судорожно выдохнув, ежиха чуть поморщилась, прикрывая ладошкой глаза от мешающих отблесков от брони человекоподобного робота. В какой-то момент ей стало даже страшно, но подвести команду и дорогих людей Роуз не была готова, по крайней мере морально, поэтому, сжав в одной руке молот, а в другой маняще сияющий Изумруд Хаоса, Эми побежала вперёд, жмурясь из-за яркого солнца. Возможно, если бы погода была облачной, всё было бы намного проще. — Хей, Эггман! Смотри, что у меня есть! – внутри ежихи от страха всё клокотало, но она не подавала вида, твёрдо стоя на ногах, не дрожа. Со всей силы сжимая для всех желанный фиолетовый камень, девушка подняла его прямо над головой, с самым серьёзным и немного устрашающим выражением лица глядя на голову робота, где находился Эггман. Как Шедоу и думал, Доктор проглотил наживку и со всей скорости кинулся в сторону Роуз. Сам ёж тихо сидел в кустах, ожидая, когда наступит подходящий для атаки момент. Удар по роботу Пико-Пико не мог дать ничего. Он не мог нанести роботу даже малейшего урона, ни вмятины, ни даже незначительной царапины, и Шедоу это знал. Когда робот оказался максимально близко, Роуз кинула изумруд Хаоса в кусты, туда, где прятался ёж, но на то, чтобы увернуться, у девушки не было даже мгновения, и по её небольшому тельцу пришёлся удар железного кулака. И вот она, брешь в руке, куда Шедоу проник за долю секунды, оказавшись внутри робота. Эми не помнила, когда в последний раз ей было так больно. Каждую секунду без единого перерыва она чувствовала, словно что-то продолжает давить на неё, бить, разбивая кости. Девушка не понимала, как Соник и Шедоу не ломаются после хотя бы одного такого удара, когда у неё есть как минимум три сломанных кости. Хотя по ощущениям Эггман поломал в ней всё. Даже дыхание отдавалась колющей болью в груди. Это заставляло тело содрогаться, вызывая новую волну боли. Сквозь гул в ушах Эми слышала, как что-то взорвалось и с грохотом рухнуло на землю, она слышала, как Эггман что-то гневно кричит, наверняка, как обычно привставая в своём Эггмобиле и махая кулаками. Забавное зрелище, и Роуз хотелось бы это увидеть, но ей кажется, что даже если пошевелить веками – будет больно. Вдруг её подняли чьи-то знакомые руки и раздался окрашенный злостью голос. Эми было не трудно догадаться, кто это, но она лишь простонала, погрузившись в темноту. — Ты!.. Ты идиот! — Соник, явно рассерженный тем, что его подруга была в настолько ужасном состоянии, аккуратно держал её на руках, немного потерянный. Прежде никто из его друзей сильно не страдал во время битв, и всё обходилось, в общем-то, хорошо. И сейчас было бы также, если бы не Шедоу, подставивший под удар ежиху. — Ты вообще понимаешь, что ты сделал?! — Я спас город от Эггмана, - Совершенная Форма Жизни презрительно фыркнул, пряча свой изумруд Хаоса и поправляя белые перчатки на руках. — Ты подставил Эми под удар! Нарочно! – ярость, охватившая Соника, вырывалась наружу криком. Он понимал, что был сам не свой, но от осознания того, что ударь Эггман хотя бы немного сильнее – Роуз сейчас могла бы бездыханным холодным телом лежать у него на руках. — А если бы она умерла?! Она ведь не такая крепкая, как мы! — Не умерла бы, - Шедоу ухмыльнулся, скрестив руки на груди и косясь на явно недовольную его поступком напарницу. – Эггман не ударил бы её настолько сильно, потому что знал, что она слабее и в любом случае не помешает. А раны можно вылечить и в больнице. – Видя, как изумрудные глаза героя Мобиуса наливаются ненавистью, ёж почувствовал странное внутреннее удовлетворение. — И это одна из твоих проблем, Соник. Лучше пожертвовать кем-то одним, чем всем городом, тем более, когда речь идёт не о смерти. Жизнь – не сказка, и в ней не бывает абсолютно светлых концов. Зная, что дальше парень начал бы пытаться спорить и предвкушая не самый приятный разговор, Шедоу развернулся, уходя прочь с поля битвы. На дымящегося огромного робота, своей массой заставившего асфальт потрескаться, на знакомых и напарницу, сверлящих его взглядами, Совершенная Форма Жизни не оборачивался. Отойдя на пару метров, он достал изумруд Хаоса и вскоре исчез во вспышке мягкого света. Задумывались ли вы, откуда берётся внутренний голос, совесть? Чей голос говорит внутри, почему он говорит именно таким голосом и откуда знает, что так правильно? На Мобиусе существует город, где живёт каждая совесть каждого мобианца, находящийся в небе и незримый для мобианцев. Таэнг-Вилл, раскинувшийся на огромной территории, был местом, где обитал народ, именующийся коншенс. Внешне они ничуть не отличались от смертных жителей, но были сверхъестественными, благо безобидными, существами. Каждая коншенс связана с определённым мобианцем. То, как будет оценивать свои поступки смертный, зависит от того, насколько сильна его совесть. Если подопечный оказывался сильнее своей коншенс, то он сворачивал с пути добродетели, всё больше и больше погружаясь в грязь своих плохих дел. Но ни одна совесть не бессмертна. Порой эти создания умирают, по самым разным причинам, и именно это произошло накануне с совестью Шедоу. Она, надо сказать, и до этого не управлялась с ежом, парень ставил голос разума выше голоса совести, и это было большой проблемой. Глава коншенс, белый лис Архериан, прекрасно знал, кто мог бы совладать с характером Совершенной Формы Жизни, но к ней обращаться яро не хотел, прикрываясь тем, что девушка уже давно перестала быть частью их народа, найдя себе другую работу. Но после смерти совести Шедоу он решил, что пора идти на крайние меры, а потому попросил позвать ту, кого считал единственным выходом из сложившейся ситуации. — Маречка-а-а! – шёрстка у той, кого звали, встала дыбом, и ежиха была готова поклясться, что если бы она была не бессмертной, то волосы на голове у неё непременно бы поседели. Не успела так называемая «Маречка» толком опомниться, как на шее у неё тут же повисла блондинистая крольчиха с шёрсткой персикового цвета. Едва отлепив от себя неизвестно, откуда нахлынувший сюрприз, ежиха, которую все звали Марей, выжидающе глянула на разносчицу новостей всея Таэнг-Вилла, зная, что к ней крольчиха прибежала неспроста. — Так вот, о чём я! – воскликнула девчушка Кати, щёлкая пальцами. – Мистер Элай ждёт тебя у себя в кабинете. Не потрудившись ничего объяснить, крольчиха упорхнула так быстро, что Маря не успела даже опомниться. События наваливались на неё одно за другим, а ведь она буквально пару минут назад переступила порог города, где прожила большую часть своей жизни. До кабинета Маря шла, в раздумьях крутя золотое кольцо на безымянном пальце. Если Архериан (которого она для лёгкости называла просто «Арх») послал за ней, значит, дело было действительно важным. Остановившись у зеркала по пути к кабинету лиса, девушка внимательно всмотрелась в своё отражение. Чёрно-красные волосы были немного растрепаны после полёта, пришлось быстро приглаживать их. Из-под балеток по чёрным ногам бежали вверх, сужаясь, красные полосы. И вроде ничего необычного в её внешности не было, невзрачная, как всегда, в голубом сарафане, с той же бежевой шёрсткой на руках, шее и большей передней части тела. И пусть в кабинете у главы коншенс Маря бывала часто, в серо-голубых глазах можно было заметить волнение. В помещение ежиха вошла без стука, как можно тише. Лис, кажется, в самом деле не заметил её, глядя в окно с серьёзным выражением лица. Арх, относившийся к работе ответственно, был одет со всей строгостью: брюки, рубашка и галстук. Но судя по тому, что первые пуговицы рубашки были расстёгнуты, а галстук мирно лежал на столе – парень устал и просто отдыхал, смотря на город. Либо он так подготовился к её приходу. Маря подошла к главе коншенс на цыпочках, наивно думая, что он её не заметил, даже после того, как она пыталась рассмотреть его одежду. Но ежиха не видела его хитрой улыбки, а потому вскрикнула, когда тот резко развернулся, схватив девушку и подняв её в воздух за талию. — Вы посмотрите, кто-то решил напугать мужа? Ц, как не стыдно, милая. — Пусти, Арх! Мы ведь не дома! – лис позволил себе посмеяться, глядя на покрасневшее лицо жены, болтающей ногами и руками взъерошивающей волосы у него на голове. Спустя пару минут их издевательства друг над другом, парень поставил ежиху на пол, и тут же надел прежнюю маску серьёзности на лицо. — Вообще-то… как бы то ни было, мне очень нужна твоя помощь, - Маря чуть прижала ушки к голове, догадываясь, о чём пойдет речь. – Видишь ли, совесть одного ежа умерла и мне нужно поставить кого-нибудь на временную замену, пока не найду нормального кандидата из свободных коншенс. А так как ты моя бывшая ученица, к тому же ещё похожа на него, я не представляю никого другого на эту роль. Тебе ведь ничего не стоит. Чуть подёргивая левым ухом, Маря согласилась, при условии, что ей можно будет непосредственно появляться перед подопечным и прямо влиять на него. Лис не был против, наоборот, посчитал, что так будет лучше. Элай вышла из кабинета, держа в руках историю жизни Шедоу. Быстро изучив документ, она поморщилась, убрала его и, выйдя из города, подошла к границе облаков. Тяжело вздохнув, девушка шагнула вперёд, проваливаясь в облака, воображая, какой будет встреча с её дорогим подопечным.