***
Широкая ладонь медленно скользила по чуть взмокшей спине юноши. Все его мышцы были напряжены, но касание, хоть и деликатное, заставляло Баки лишь сильнее напрягаться. Ему все еще было страшно, даже несмотря на то, что за прошедшие восемь месяцев со дня смерти отца он уже привык к обществу Грея, который стал ему учителем не только в военной подготовке. Они часто разговаривали на всевозможные темы, особенно полковник любил углубляться в дебри истории, в частности Древней Греции и Рима, поскольку считал эти страны образцовыми в плане военного искусства. Для Грэя война и все, что с ней связано, было искусством. Он очень любил разнообразное стрелковое оружие и однажды показал Баки свой тайник, в котором хранил коллекцию старинных револьверов. Юноша восторженно смотрел на его содержимое, но больше всего ему понравился старинный Colt Navy 1851 года выпуска, заряженный и готовый к бою. О разнообразии холодного оружия в другом скрытом от глаз месте и говорить не стоило. Баки вновь был восхищен до глубины душа, рассматривая всевозможные ножи, кинжалы, стилеты и тому подобное. Грэй медленно, но уверенно завоевывал доверие Баки. Для него это было своего рода вызовом — покорить и подчинить себе неопытного, строптивого парня, сделать так, чтобы он отдался ему по собственному желанию. Да, Грэй много вкладывал в него, но делал это вовсе не бескорыстно. Сослуживцы неоднократно спрашивали Баки, куда он пропадает вечерами или ранним утром. Хотя большинство и так знало ответ на этот вопрос, но им важно было услышать это из уст самого Барнса. А поскольку юноша никогда ни перед кем не кичился своим «привилегированным» положением любимчика полковника и называл походы к Грэю добровольно-принудительными «дополнительными занятиями», все согласно кивнули, решив к этой теме больше не возвращаться, понимая, что, если Грэй до сих пор еще не раздвинул наивному бедолаге ноги, то скоро точно это сделает. Терпеливо прождав почти год, Грэй решил, что Джеймсу пора бы вернуть ему долг. Конечно, он не посадил его перед собой и не сказал: «Раздевайся! Я хочу свести счеты». Нет, он действовал весьма хитро и изящно. Опять-таки помогли его познания в истории и природное любопытство Баки, смешанное с его доверчивостью. Это была фатальная смесь для юного ума. Однажды, когда Баки пожаловался на боль в мышцах после очередной тренировки, Грэй предложил ему массаж. Это ведь был самый простой способ вступить в телесный контакт. Но Баки, будучи весьма упрямым, тут же принялся отнекиваться, уверяя полковника, что ему не стоит обращать внимания на его жалобы. Но хищник уже почувствовал запах добычи — теперь его было не остановить. Голосом, не терпящим возражений, полковник велел Баки раздеться до белья и взглядом указал на свою кровать. — Ложись на живот и постарайся расслабиться, — сказал он, после чего подошел к шкафу и взял с полки небольшую стеклянную баночку. Баки немало удивился, когда понял, что в ней было растительное масло. Он не понимал, зачем полковник хранил у себя в комнате то, что должно использоваться на кухне. — Сэр, вы зря беспокоитесь… — залепетал Барнс в отчаянной попытке избавить себя от прикосновений другого мужчины. — И майку тоже сними, бестолковый, — улыбнувшись, перебил его Грэй, не обратив внимание на отчаянные мольбы. — Мне нетрудно помочь тебе, к тому же в этом нет ничего особенного. Наше тело нуждается не только в тренировках, но и в полноценном отдыхе. А если мышцы перенапряжены, то отдохнуть уже не получится. — Простите, я как-то об этом не подумал, — печально вздохнул Барнс. Оставшись в одних трусах, он лег на кровать, как ему велели. Время шло медленно. Баки никак не мог расслабиться под руками полковника, хотя прилагал для этого немало усилий. Ему не нравилось ощущение масла на коже и шершавые ладони мужчины, которые причиняли некоторый дискомфорт, разминая словно в узел скрученные мышцы. — Знаешь, Джеймс, судя по твоей реакции тебя еще никто не касался, — нарушил тишину полковник. Баки нахмурился, не совсем поняв суть этого высказывания. — Простите, сэр? — Я имею в виду девушки. У тебя случалась когда-нибудь близость с женщиной? Не ожидая столь откровенного вопроса, Баки растерялся. Он уперся руками в матрас, намереваясь подняться, но сильные руки Грэя не дали ему такой возможности, намертво пригвоздив к кровати. — Тихо, Баки, тихо, — он успокаивающе погладил юношу по плечам. — Расслабься. И Джеймс действительно замер, на этот раз удивленный тем, что полковник впервые назвал его «Баки». — Эм, случалось несколько раз. Немного, — запинаясь, ответил Барнс. — Это хорошо, — одобрительно кивнул Дункан. — А то негоже парню в восемнадцать лет девственником ходить. Щеки Барнса вмиг стали пунцовыми; ему остро захотелось провалиться сквозь землю. Конечно, ребята в казарме часто говорили о своих девушках. Кто-то с любовью и нежностью, а кто-то то и дело отпускал пошлые шуточки. Но Баки обычно не принимал участия в подобных разговорах. О скромно молчал, улыбаясь, а когда его спрашивали, есть ли у него подружка, он стыдливо прятал взгляд и отвечал, что еще не встретил свою любовь. Обычно после этого от него отставали. Однако полковник Грэй, кажется, решил поговорить о другом виде любовных отношений. Продолжая массировать спину Баки, он плавно перешел к своей излюбленной теме — Древняя Греция и военное искусство в ней. — А ты знаешь, что в греческой армии существовали особые взаимоотношения между воинами, да и, вообще, между мужчинами? — Н-нет, — порывисто выдохнул Джеймс, когда Грэй чересчур сильно смял его плечо. — Начиная с юношеских лет, у мальчиков появлялись «старшие друзья» — наставники, взрослые мужчины, которые обучали их, помогали им во всем и выводили в свет. Также ребята очень крепко дружили между собой, и… — Дункан сделал красноречивую паузу, — особые виды дружбы не запрещались, наоборот, поощрялись! — в голосе Грэя слышались урчащие нотки; ему доставляло особое удовольствие говорить на эту тему. Вот только к его разочарованию Баки оказался совсем неискушенным и никак не мог понять, о чем же говорил полковник. — Простите, сэр, я, наверное, покажусь вам идиотом, но я никак не пойму, к чему вы клоните? Едва сдержав недовольное сопение, Грэй все же натянуто улыбнулся. Он думал о том, что, даже если сейчас этот птенчик еще совсем не искушён, то после первого же раза обязательно захочет еще, тем более что сравнить ему будет не с чем, уж Грэй-то об этом позаботится. Любой, кто посмеет прикоснуться к ЕГО мальчику — покойник. — Все очень просто, Джеймс, — сказал Дункан. Его ладони спустились от плеч юноши к пояснице и стали ненавязчиво поглаживать сначала соблазнительный прогиб, а затем и затрагивать ягодичный взъем, отчего Баки мгновенно напрягся. Но Грэй не придал этому значения — добыча уже была в его руках, и он не собирался ее отпускать. — Давай не будем ходить вокруг да около, ты ведь уже большой мальчик, и что такое секс, тебе известно. Ну, по крайней мере что-то ты об этом знаешь, — Грэй сильнее надавил на поясницу парня, чтобы не дать ему подскочить и в прямом смысле убежать от щекотливой темы. — Любовь бывает разной, но какой бы она ни была, в ней нет ничего постыдного. Когда мужчина и женщина любят друг друга — это прекрасно, когда мужчина и мужчина любят друг друга — это прекрасно, и когда наставник и ученик любят друг друга — это тоже, несомненно, прекрасно. Грэй замолчал, давая юноше возможность осознать услышанное. По правде говоря, он был слегка удивлен непросвещенностью Баки в этих вопросах, в конце концов, он довольно долго жил в военном лагере и наверняка замечал нечто странное среди солдат, по крайней мере должен был слышать об этом в разговорах. Но нет. Баки был совершенно невинен в этом отношении. Задумавшись, Дункан решил, что это даже плюс, ведь он сможет обучить юношу всему и воспитать его таким, каким он сам захочет его видеть, вылепить из него все что угодно. Улыбнувшись своим мыслям, он вновь сделал несколько поглаживающих движений и как бы невзначай положил левую руку между лопаток парня, а правой скользнул под резинку белья и совершенно спокойно потянул его вниз. От такой неожиданности Баки, очнувшись от обдумывания слов полковника, резко дернулся, но массивная ладонь не дала ему подняться. — Тише-тише, — прошептал Грэй, наклонившись к самому уху парня. — Я плохого тебе не сделаю, не бойся, — его голос был мягким и полным заботы, хотя сам Дункан еле сдерживался. Ему давно уже хотелось достать из штанов свой член, пару раз провести по нему масляной ладонью и сделать то, ради чего он старался и ждал целых восемь месяцев! Но Грэй был слишком искушенным, чтобы позволить себе такую слабость, тем более что он прекрасно понимал — сейчас он борется за право обладать суперпризом, ведь Баки соответствовал всем его представлениям об идеальном молодом любовнике. И он не собирался терять это сокровище из-за своей поспешности, намереваясь сделать его целиком и полностью своим, до последнего вздоха! — Сэр, прошу, отпустите! Я не понимаю вас! — парень отчаянно сопротивлялся. — Да успокойся же! — Грэй с силой вдавил его в матрас, но тут же унял вспышку гнева. Его голос вновь стал по-отечески заботливым. — Неужели ты мне не доверяешь? — Я… я, доверяю вам, сэр, — пролепетал Баки, чувствуя, как грохало в груди его сердце. — Вот и замечательно, — Грэй не давал юноше опомниться. Его рука больше не давила на спину Баки, а заботливо поглаживала ее. — Прости, я не хотел напугать тебя. Просто я решил, что пора уже открыть тебе другую сторону наших взаимоотношений, очень приятную, кстати. Ведь ты мой любимый ученик, а я твой наставник, — руки Грэя вновь приблизилась к ягодицам Баки. — Понимаешь, к чему я клоню? Я ведь уже говорил тебе про любовь и секс между мужчинами. — Д-да, — боясь пошевелиться, ответил Барнс. Кажется, он понял, на что намекал полковник, и от этого почувствовал себя еще хуже. — Вы хотите сказать, что мужчина с мужчиной тоже могут… делать это? — в словах Джеймса не было страха или отвращения, скорее искреннее удивление с ноткой любопытства, поскольку для него эта информация была нова, и он даже не подозревал о существовании такого рода близости. — Ах, мой мальчик, какой же ты все-таки неопытный! — в сердцах воскликнул Грэй. На лице его расплылась довольная улыбка — пора было приступать к финальной фазе плана по совращению этого невинного дитя. — Конечно, мужчины тоже спят друг с другом, и это совершенно нормально. Запомни мои слова: это абсолютно естественно! — Странно… — задумчиво протянул Джеймс. — Мне казалось, что только мужчина и женщина должны этим заниматься, чтобы были дети и… — Нет-нет, ты ошибаешься, — тут же перебил его полковник. — Слушай меня внимательно: люди делают ЭТО ради себя, и неважно, кто и с кем спит, главное — удовольствие. Так было в древние времена, когда люди были свободны в своем выборе. Но с появлением мировых религий и уничтожением язычества, кое-кто решил захватить власть над умами простых людей, и любовь между мужчинами сделали запретной, поскольку от нее не рождались дети. Вот и вся причина. Баки удивленно моргал, слушая своего учителя. Его доверие к нему стало почти безоговорочным, поэтому суждения Грэя казались вполне справедливыми и обоснованными. Баки немного успокоился. Желание убежать уступило место любопытству, и он смог немного расслабиться, доверившись своему наставнику, хотя смущение вовсе не торопилось его покидать. — Но природу человека так просто не изменишь, — продолжил Грэй, — поэтому любовь и секс между мужчинами ушли в подполье, но удовольствие от этого только возросло. — Правда? — Баки вновь приподнялся и, повернув голову, устремил на полковника заинтересованный взгляд. — Можешь мне поверить, — усмехнулся Грэй и, не удержавшись, легонько шлепнул Баки по обнаженным ягодицам, заставив его ойкнуть от неожиданности. — Более того, ты сейчас сам в этом убедишься. Миндалевидные глаза юноши мгновенно расширились, став похожими на глаза испуганного олененка. Его мысли вновь затуманил страх. — Не бойся, мой мальчик, — ласково прошептал Грэй, — я ведь твой учитель, и плохого тебе не желаю. Запомни это. Если будешь делать все, как я скажу, тебе будет очень приятно. И мне тоже. Ты ведь хочешь сделать приятное своему наставнику? Этот вопрос окончательно поставил Баки в тупик. Конечно, ему хотелось сделать приятное учителю, но страх, все равно, мешал ему полностью отдаться во власть Грэя. В конце концов, он, глубоко вдохнув, прошептал: — Да, сэр. — Вот и славно, Джеймс. Я горжусь тобой! После этих слов Баки крепко зажмурился, ведь полковник, не теряя ни секунды, стащил с него белье, и теперь юноша лежал перед своим учителем совершенно обнаженным. Кожа на его спине соблазнительно блестела от масла. Несколько секунд Грэй любовался открывшейся его глазам картиной: перед ним лежал красивый, темноволосый парень, отлично сложенный, но в силу своей юности еще до конца не окрепший, похожий на молодое деревце, с тонким, изящным стволом. Грэй готов был заурчать от наслаждения. Баки лежал, уткнувшись лицом в простыню и прерывисто дыша. Он не знал, чего ожидать от происходящего. Ни о каком возбуждении с его стороны не могло быть и речи. Грэй это прекрасно понимал, поэтому решил начать с малого. Он налил немного масла себе на ладонь и принялся массировать ягодицы Баки. Они были красивой, аккуратной формы, но полковнику не нравилось то, как напряжен был Барнс. — Расслабься, — сказал он. В следующую секунду руки полковника легли на внутреннюю сторону бедер юноши и надавили на них. — Доверься мне. Я знаю, что делаю. Баки безмолвно подчинился. Он верил своему наставнику, который сейчас, усевшись между его раздвинутых ног, еще раз погладил его поясницу и ягодицы. Затем чужие пальцы, щедро смазанные маслом, скользнули от копчика вниз и мазнули по анусу. Баки вздрогнул. — Тише, мой хороший, — успокаивал его Грэй. — Это не больно. — Нет, я не хочу. Там грязно, — уже совсем жалобным голосом лепетал Баки. Но полковник его не слушал. Страсть Грэя к упругим анусам молодых ребят была сродни одержимости. Только годами наработанный опыт, собранность и хладнокровие, которые в обыденной жизни изо дня в день наблюдали окружающие, помогали ему контролировать свою похоть. Торопиться означало потерять все. — Глупенький, — шепнул ему на ухо Грэй, продолжая, едва касаясь, поглаживать сжавшуюся дырочку. — Вовсе там не грязно. Ты ведь только что был в душе. А позже я научу тебя, как нужно готовиться, и все будет просто замечательно. Баки с трудом подавлял панику, но он не смел перечить полковнику, и Грэй этим успешно пользовался. Его движения стали напористее. Одной рукой он мял ягодицы юноши, а пальцами другой надавливал на вход. — Согни ноги в коленях и разведи как можно шире, — рычащим голосом приказал Дункан, и когда Баки сделал то, что от него хотели, приняв позу лягушки, вновь придал своим словам ласковый тон. — Вот так, правильно. А теперь расслабься и постарайся не зажиматься. Полковник похлопал указательным пальцем по анусу, давая понять, что конкретно он имел в виду. Баки старался глубоко дышать, ему было одновременно страшно и стыдно, но где-то в глубине души он хотел продолжения. В низу живота стало как-то подозрительно тепло. Дождавшись нужного момента, Грэй еще пару раз погладил вход и, добавив масла, скользнул указательным пальцем внутрь, предусмотрительно положив свободную руку на поясницу юноши, чтобы тот не смог вырваться. Баки вскрикнул и едва не расплакался. Ему было невыносимо стыдно перед полковником. Но Грэй, как заведенный, нашептывал ему ласковые слова, двигая пальцам по теплым внутренностям, которые плотно его обхватывали. Он просил Баки не сжиматься, но он не мог себя контролировать. Вскоре Грэй добавил еще один палец. Баки уже не дергался. Казалось, он смирился и теперь только тихо всхлипывал, спрятав лицо в простыню. Но вот Грэй с таким раскладом мириться не собирался. Он знал, как заставить Джеймса почувствовать удовольствие. Просунув руку Барнсу под пах, полковник сжал его член, который был совершенно мягким, и стал активно его массировать. При этом пальцы другой руки продолжали вращаться, лаская Баки изнутри. Чуть согнув их, мужчина нащупал простату, которая тут же стала объектом активных ласк. Эффект не заставил себя долго ждать. Баки наконец-то оторвал лицо от простыни, часто и отрывисто дыша. В ответ натиск полковника усилился, и Барнс вновь вскрикнул, когда в его анус скользнул третий палец. Удовольствие мгновенно сменилось болезненным дискомфортом, но уже вставший член юноши, к удивлению своего хозяина, продолжал оставаться твердым. — Лежи смирно, — скомандовал Грэй, почувствовав, что Баки, упершись руками в матрас, решил было приподняться. — Пожалуйста, остановитесь, — лепетал Джеймс. — Я не хочу. — О, еще как хочешь, — рассмеялся Дункан, с силой сжав яички парня. — Твое возбуждение говорит само за себя. Так что не ври мне, малыш. Врать нехорошо, — Грей лукаво улыбнулся и вновь принялся массировать член Баки. Комнату наполнили тихие, едва слышимые постанывания, но полковник был доволен и этим. Даже если Баки чувствовал скорее дискомфорт от движений пальцев, чем удовольствие, реакция его тела была многообещающей. Первый этап был почти пройден. Грэй работал руками слаженно, профессионально. Его богатый опыт общения с юношами давал о себе знать, чего нельзя было сказать о самих юношах, побывавших в его постели. Баки дышал часто; кожа покрылась испариной, а на низ живота уже камнем давило приятное напряжение. Ему хотелось разрядки. Ощущения смешались в непонятный коктейль. Дискомфорт от растяжения ануса постепенно ушел на второй план, уступив место удовольствию. Прислушавшись к себе, Барнс начал понимать, о чем говорил полковник, обещая ему, что будет приятно. Когда давление на поясницу ослабло, Баки приподнялся и уперся на локти. Грэй довольно кивнул — ему нравилось, что Джеймс начал отвечать на его действия. Теперь он чередовал поглаживающие движения пальцев внутри Баки с вибрирующими, быстро двигая ими из стороны в сторону, не забывая при этом про член парня. Дункан любил делать это медленно, сильно сжимая его в руке, особое внимание уделяя головке. — Тише, мой маленький, — сказал Грэй, когда парень начал откровенно стонать в голос. — Зажми рот рукой. Не хочу, чтобы сюда сбежался весь лагерь. В ответ Баки испуганно посмотрел на него, но подчинился. Довольно усмехнувшись, мужчина решил, что пора закончить начатое. Немного поерзав и приняв более удобную позу, полковник ускорил свои движения и убрал один из пальцев, отчего Баки мгновенно почувствовал облегчение. Они хлюпали внутри юноши от избытка масла, но Грэй думал о том, что когда дело дойдет до настоящего в его понимании секса, будет еще сложнее, и ему понадобится вся его выдержка, чтобы не порвать это наивное темноволосое чудо, попавшее к нему в сети. Напряжение быстро достигло своего пика, все-таки Джеймс был очень молод, и его организм легко откликался даже на самое постыдное удовольствие. Грэй сделал серию особенно резких и сильных движений, швырнув Баки в пучину оргазма, в котором он бился почти беззвучно, вжавшись лицом в матрас. Когда все закончилось, Грэй поднес ладонь к губам, на которой осталась сперма юноши, и лизнул ее, при этом выражение его лица было таким, словно он дегустировал великолепное дорогое вино. Дункан довольно сощурился, наблюдая за тем, как Баки, с трудом повернув голову набок, пытался отдышаться. — Ну, вот видишь, Джеймс, — ласково сказал он, — я же обещал, что не сделаю тебе ничего плохого. Баки вымучено улыбнулся, ему еще предстояло осознать все, что с ним случилось. — Спасибо, сэр, — хрипло отозвался он, решив, что молчать будет невежливо. — Ты в порядке? — полковник помог ему сесть. — Тебе пора отправляться в душ и возвращаться в казармы, — сказал он, взглянув на часы и решив, что Барнс и так слишком долго у него задержался. Ему не хотелось давать лишний повод для слухов. Согласно кивнув, Баки встал и побрел в ванную. Ноги были как ватные, и его слегка пошатывало. Заметив это, полковник решил не упускать возможности помочь своему теперь уже почти официально любовнику принять душ и, догнав, приобнял за талию. Горячая вода и мыло быстро избавили тело Барнса от следов произошедшего, но в душе его по-прежнему терзали сомнения. Он медленно брел к казармам, прислушиваясь к легкому дискомфорту между ягодиц. Ложась спать, Баки еще раз прокрутил в голове все то, что произошло с ним за этот вечер, размышляя над тем, как ему вести себя дальше. Он изо всех сил старался побороть смущение, воспроизводя в памяти слова полковника. Наверное, ему это удалось, ведь, когда Баки почувствовал знакомую тяжесть внизу живота, он перевернулся на другой бок и, зажав между ног одеяло, расслабленно закрыл глаза. Его губы подернула робкая улыбка, увидев которую, полковник Грэй наверняка бы злорадно рассмеялся, празднуя свою победу.Глава 4
18 февраля 2016 г. в 22:47
— Вот ведь трюкач, — усмехнулся Сэм, но Роджерс явно не разделял его веселья.
— Да, — печально кивнул Стив, обняв себя за локти и нервно сжав пальцы. — Грэй ловко расставил сети, прикинувшись добрым и заботливым.
— Получается, Баки угодил в ловушку… Но зачем полковник это делал? — Уилсон мгновенно стал серьезным, поняв, что дело обстояло куда хуже, чем ему показалось на первый взгляд.
В ответ Роджерс одарил Сэма долгим, насмешливым взглядом, каким обычно смотрят на чересчур наивных собеседников.
— А ты не догадываешься, к чему на самом деле вел его Грэй?
— Эээ, нет. Боюсь, что нет, — Уилсон почувствовал себя чрезвычайно глупо. Он искренне не понимал, к чему клонил Капитан.
— Даю подсказку. У него не было семьи, детей. Да и в целом женщины его не интересовали. Сослуживцы никогда не спрашивали об этом, поскольку не хотели лишний раз с ним связываться, да и в то время это было не принято. Так что вопрос личной жизни и предпочтений… в определенной сфере, — Стив сделал ударение на слове «определенной» и наблюдал, как брови Сэма поползли вверх, — остался не заданным, но ответ на него был всем известен.
— Ах он гад! — в сердцах воскликнул Уилсон. — Получается, он… насиловал Баки? — в голосе парня слышалось нескрываемое отвращение.
— Нет. Все было несколько иначе, — Стив задумчиво посмотрел в окно, за которым виднелись редкие огни уже спящего города. Ему было трудно рассказывать о случившемся. И хотя прошло уже более семидесяти лет, он по-прежнему чувствовал свою вину. — Грэй совратил его, отравил разум. Нет, конечно, он исполнил свое обещание быть наставником и учить Баки военным премудростям, но взамен он брал его тело. Грэй заложил ему мысль о том, что секс между мужчинами — это совершенно нормально, естественно. Он даже намекнул, что спал с его погибшим отцом, дескать, они любили друг друга и интимные отношения были дополнительным выражением их любви.
Стив замолчал. Внешне он сохранял спокойствие, но внутри него начал расти мерзкий, липкий ком из гнева и чувства вины, противной горечью подступавший к горлу.
— Ох, — вздохнул Сэм, толком не зная, что на это ответить. Он не рассматривал однополую любовь как нечто омерзительное и противоестественное, возможно, даже наоборот, но считал это личным делом каждого. Однако он совершенно не приемлил насилия или обмана, что по своей сути считал одним и тем же.
— Грэй почти год соблазнял Баки. Он не хотел брать его насильно. Видимо, ему доставляло особое удовольствие подчинять жертву своей воле и делать так, чтобы она сама ему отдавалась. А Баки… — Роджерс вздохнул и с сожалением покачал головой, — он был слишком юн и неопытен, и к тому времени, как все случилось, в его голове уже прочно закрепился образ Грэя как человека, которому можно и даже нужно доверять.
— И Баки доверял ему… — упавшим голосом подытожил Сэм.
— Да. Последним ударом, который сломил защиту, стал рассказ об особенностях отношений во времена античности, со всеми ее культурными особенностями. Думаю, тебе хорошо известно, о чем я говорю, и вдаваться в подробности не нужно?
Уилсон согласно кивнул, почувствовав на щеках стыдливый румянец.
— А как Баки ко всему этому относился? — после некоторой паузы спросил он.
Стив ответил не сразу. Он углубился в недра своей памяти, с неохотой поднимая из ее глубин воспоминания о словах и слезах раскаяния своего юного друга.
— По словам самого Баки, он не хотел того, что происходило, но чувствовал, что должен своему покровителю, и соглашался на все, считая это правильным, доверяя всему, что он говорил.
— Бедняга, — Уилсон с сочувствием посмотрел на Стива. — Получается, эта сволочь им просто манипулировала!
— Увы. Ты прав.