Мэй нас связала

       Я брожу в темноте. Отчего-то я уверена, что сплю. Хотя должно быть, так и есть. Не мог же мир исчезнуть, в самом деле?

       Передо мной неожиданно появляется семейный дух. Так, а ему-то, что надо в моем сне?

— Лети отсюда! Брысь! — начинаю я махать руками, пытаясь прогнать эту заразу, — Дай человеку спокойно в темноте походить!

— Фьюри! — восклицает дух, и меня ослепляет яркая вспышка. Я начинаю тереть свои глаза, безнадежно пытаясь вернуть зрение.

— Успокойся, — раздаётся измученный женский голос, подозрительно похожий на мой, вот только, взрослее… И в эту же минуту ко мне возвращается дар видеть. Я нахожусь в чей-то прихожей. Тёмно-коричневый паркет, деревянные стены, чёрная тумбочка, набитая всякой всячиной.

— Успокоиться? Девки уже год, а шаманских дарований ноль! — раздался знакомый мужской голос, — Изменщица! Так и знал, что всех твоих коллег по работе надо было превратить в пепелище.

       Я не придумала ничего умнее, как пойти на голоса. Происходило что-то очень странное.

— А ты не думал, что она могла пойти в мою маму? И тем более, большой талант созревает поздно! — отчеканил женский голос, — Успокойся.

       Я прошла внутрь комнаты и застала такую картину: на полу лежит молодой мужчина в кимоно и внимательно смотрит на годовалую девочку, сидящую напротив него и активно сминающую листочки в книжке. Мужчиной был, определённо, Хао. Сходилось всё: внешность, голос, ревность…

— Эй, ты, — Асакура тыкнул в ребёнка пальцем: девочка недовольно посмотрела на вредителя, — Мало того, что ты не наследник, так ты ещё и в бабушку пошла! Я тебя делал для того, чтобы ты унаследовала жалкие человеческие корни, да?! Очень наглой стала?

— Хао, не мучай ребёнка. И успокойся уже, — я повернула голову и увидела такую же молодую женщину, как и Асакура, смахивающею на меня, вот только красивее. Она сидела на кресле в ярко-красном платье и устало наблюдала за действиями, видимо, своего чада и мужа. Интересно, это я или Мэй?

— Ты самое большое папино разочарование в жизни! — не унимался кареглазый.

       Я решилась и подошла поближе. На меня никто не обратил внимания. Вероятно, я для них не существую. Иначе бы мой ненавистник уже в коридоре услышал бы мои мысли и поднял всех на уши.

— А ты, самое большое в моей, но я же к тебе не пристаю, — прочирикала женщина, пытаясь призвать к благоразумию, — Успокойся. Это не последний ребёнок в твоей жизни. И судя по тому, как ты ко мне пристаешь, у нас их будет минимум десять.

— И все в твою маму. Я повешусь, — он улыбнулся.

       Чем больше я смотрела на девочку, тем больше осознавала, что я её люблю и тем больше во мне нарастала уверенность, что это мой ребёнок, а не какой-то там пятисотлетней старухи.

— Твой ребёнок, — пискнул семейный дух, подтвердив мою догадку. Стоп! Он что ли разговаривать умеет?! В этот момент в доме раздался звонок.

— Я пойду, открою дверь — гости пришли, — бросила женщина, встала с кресла и вышла из комнаты.

— Ты говоришь? — удивилась я, обращаясь к духу.

— Фьюри? — вопросительно смотрит на меня семейник. Это, что это получается? Мне послышалось во сне?! Хотя чего я удивляюсь, это же сон.

— Туки-туки! — постучался кто-то, я обернулась, похоже, это была Надя. Она ничуть не изменилась, даже не выросла.

— Уходи. У меня нет настроения лицезреть тебя, — предпринял попытку прогнать её Хао.

— А так? — Надежда достала из-за спины бутылку со странной мутной жидкостью. Интересно, что это? Я сложила руки на груди и принялась наблюдать.

— Дай, — приказал мужчина, требовательно вытягивая руку вперед.

— Сначала скажи, кто самый-самый на этой Земле? — Миура хитро и одновременно тепло улыбнулась.

— Что за вопросы? — он ухмыльнулся, задорно смотря на неё, — Разумеется, это — я.

— У-у-у, ты совсем не меняешься, — весело покачала головой русская, отдавая бутыль, — Мог бы и подыграть, объявить на весь дом: «Надюша лучшая!».

— Самогон на яблоках? — поинтересовался огненный шаман, и получив утвердительный кивок, сообщил, — Я не люблю врать.

       Самогон? Что-то знакомое. Хао сильно сжал этот самый самогон, будто он был последним источником спасения, и жадно принялся его опустошать.

— Любимый, если вы с Надеждой напьётесь и снова провалитесь в канализацию, то я вас больше вытаскивать не буду! — воскликнула я взрослая откуда-то из прихожей. Вот и правильно. Всегда была за ЗОЖ, несмотря на то, что также всегда мечтала напиться в зюзю, но злобный Хао не давал! Теперь ругаюсь я. Красота. Возмездие.

       Асакура резко оторвался от бутылки, вытер губы, жмурясь и улыбаясь.

— Пей-пей, мой маленький, мой славненький. Из канализации нас достанет мой муж, — смеясь и гладя по темным каштановым волосам, пожалела его русская. М-да. Алкоголики несчастные.

— Мы не настолько с тобой близки, — повелитель пламени убрал белую женскую руку со своей головы.

       Норка закатила глаза:

— Когда ты уже признаешь нашу дружескую связь? — да никогда этот упрямец дружбы не признает. Он же злонравный.

       И тут сей мир куда-то начал плыть. Сначала медленно, лениво, после стремительно-быстро. Краски потускнели, все звуки смешались в один неразборчивый гул, и на его фоне прозвучало чье-то мужское: «Время вышло».

       Куда же оно вышло? Время вернется? Почему всем нужно срочно куда-то выйти на самом интересном? Что за несовершенная манера! Опять двадцать пять. Снова это прилагательное «несовершенная». Нужно срочно куда-то деваться от Хао, а то уже его фразы подцеплять начала. Того глядишь людей ненавидеть начну. Вот страхи-то духовные.

       Каким-то образом я осознала, что проснулась. Потянулась. Ммм, Асакура. Такой солидный мимишка, когда взрослый.

— Что-то хорошее приснилось? — задал вопрос представитель древнего клана, — Ты во сне улыбалась.

— Да так, — отмахнулась я, прильнув к парню и приоткрыв правый глазик. Вижу своего дорого ненавистника, — У нас с тобой такой ребенок очаровательный был.

— Ребенок? — усмехнулся он, — Непривычно слышать от тебя подобное. Семейник будущее показал и ты растаяла?

— Что? — недоуменно спросила. После сна я ощущала приятную негу во всем теле и до меня смутно доходило происходящее. Я даже не разбесилась из-за того, что засранец, взяв моё бренное тело на руки без разрешения, несет меня куда-то. Более того, мне нравилось чувство надежности в могучих руках величайшего. Многие девушки покупаются на эту подозрительную защищенность в мужских ручонках, но только не я. Меня эти руки и роняли, и издевались надо мной, и как-то пороли. Веры им нет.

— Духи его типа обладают даром предвидения и передают увиденную картинку своим хозяевам. Обычно во снах, — пояснил огненный шаман, — Ну и на кого больше похож наш ребенок? На тебя или меня?

— На соседа, — сказала я, скрипя зубами. Полусонное состояние решило капитулировать, издали завидев мою злость. Хао, с чего ты вообще взял, что фыркалка мне что-то показала? Может, это я с ума сошла.

— Не хочешь — не говори. Знаю, что на меня, — улыбнулся кареглазый и ответил, — Когда я тебя брал, Фьюри летал над тобой и не пускал меня в твоё сознание. Исходя из этого, можно сделать соответствующий вывод.

       Асакура открыл портал и вошел в него. Вышли мы в какое-то, ну очень, многолюдное место. Я почувствовала много чужого фуриоку.

— Ты куда меня притащил! — возмутилась, смотря исподлобья, а потом вспомнила, что из одежды на мне только ночная сорочка, — Полуголой!

— На начало первого этапа. Ты чуть не проспала самолет. — невозмутимо сообщил юноша, поставив меня на землю, похоже, что я босая, ничуть его не волновало, — Сейчас найдём твоих девчонок и ты переоденешься.

       Девчонки. Почему они меня не разбудили? Что за подстава подстав? Неужели эта тварь вновь пригрозила спалить их, если они меня потревожат. Но какая тебе здесь выгода, Хао?

       Ладно, плевать. Просто верни меня домой! Мне нужно срочно переодеться! Это неприлично появляться в обществе в таком. И вон тот мужлан, похоже, уже во всю разглядывает мои, так сказать, идеальные груди. Мне становится дико стыдно. Краснею и пытаюсь прикрыться руками. Ненавижу тебя! Ты не подумал в какой ситуации я окажусь, представ в сорочке пред народом, чертов самолюбивый дебил.

— Ворчишь преждевременно, — кивает он, прикрывая глаза, — Ты забыла, что на женщин я жаден и не люблю, когда глазами насилуют мою собственность. Эти шаманы даже в своих фантазиях недостойны этого тела, однако, возвращаться времени у нас нет, поэтому… — замолк и предоставил возможность действиям сказать за него: снял с себя пончо и надел его на меня. Как мне реагировать? Я замерла на месте, прибываючи в удивлении.

       Асакура посмотрел на меня изучающе, рассмеялся:

— Нет, тебе не идет.

— Сама любезность, — саркастически произнесла я. Ну извиняй, не всем же подходят, как выразилась Надя, пододеяльники.

       Шатен проигнорировал, взял меня за руку, и мы устремились прямо в толпу разношерстных шаманов. Так я узнала, что ходить босиком довольно больно и действует на нервы. Великого вначале забавляло наблюдать за моими страданиями, и данное ещё больше меня раздражало. Ненавижу его, ненавижу камушки, которые ранят мои ножки, и прочий сор, ненавижу тех, кто умудряются ходить без обуви. Ненавижу эту кучу-малу и толкучку. Всех ненавижу. Сгиньте, сгиньте, сгиньте.

       Хао одарил меня многозначащим взглядом. В уголках его рта пряталась озорная улыбка, он подхватил меня на руки. Пожалел? Повелитель пламени телепортировал около места назначения и ушел пугать брата. Меня встретили мои подруги. Синтия отвела меня в сторону и там я всё же оделась по нормальному, предварительно отдав своему недосупругу его вкусно пахнущую тряпку, но признаться, отдавать её не хотелось. В пончо весьма удобно ходить.

       Миура снабдила меня парашютом, объяснила, как им пользоваться, улыбаясь, на все мои вопросы отвечая, что Пачи приготовили всем участникам поездки небольшой смертельный сюрприз. После мы прошли в самолет. Расположились подальше от всесильного и его приспешников, потому что он так захотел. Решил, что мне и моей компании будет лучше, если присутствующие не будут осведомлены о моей с ним связи, не взирая на то, что некоторые уже видели меня с ним. Хотя, всем было не до меня, слишком они были поглощены волнительной радостью начала первого этапа. Мало ли кто с кем шляется. Да и часть массы, как Норка до знакомства со мной, не в курсе о существовании гада огненного и о том, какую опасность он несет. Для них он просто очередной парень. Пока очередной.

       Голдва на большом плазменном экране оповестил нас о взлете. Никогда ещё не летала на большой железной птице. Когда самолет стал набирать высоту, я вцепилась в подлокотник, отметив, что как ни странно телепортацию первые разы я переносила намного хуже.

— Сказка! — зазвучал возглас Норки. И я уже во всю приготовилась слушать.

— Называется «Сломанный в трое парашютист»! — продолжала наша фантазерка.

— Нет! — запротестовала Синтия, — Не надо нам таких сказок!

— Почему? — изумилась Надежда, — Если я расскажу, у вас будет стимул выполнить мой инструктаж правильно.

— Просто нет! — вот так Фултон забраковала очередную выдумку, ибо ей нравились либо добрые, либо поучительные истории, но главное: без смертей.

       Из любопытства я стала активно вертеть головой, ища близнеца Асакуры. Найти его было ещё той задачей. Я бы так и не обнаружила его, если бы не шепот Синтии мне на ухо:

— Ты посмотри, что за болван! Стоит против движения самолета!

— Его зовут Йо. Это брат Хао. Кретинизм у них в роду, не удивляйся, — хихикнула я, рассматривая паренька в оранжевых на ушниках. Он был чертовски схож с великим онмедзи, но глаза… В его глазах было что-то другое. Что-то такое, чего не были лишены и очи Хао, но проявлялось это в них редко, только тогда, когда он подкидывал меня в воздух или издевался в иной форме.

       Мне вспомнилась Мэй и наши с ней собственные отличия. А не глазами ли она меня превосходит?

       Девятый час нашего увлекательного путешествия Миура посвятила повторению о том, как правильно прыгать, идти на посадку с парашютом. Очень скоро на экране появился вождь и нам с Синтией приказано было встать, плотно сжав ноги в бедрах и коленях, прижав лодыжки друг к другу. Правой рукой мы держали вытяжное кольцо.

       Момент и мы уже в свободном полете. Свет бы услышал невероятный, пронзительный визг, коли бы воздух не залетал мне в щеки и не мешал орать.

— Мэй, возьми себя в руки! Паника не помощник! — рыкнул Дзенго, но я его не слушала. Страх плавно перетекал в восторг.

— Я жива! — ору что есть мочи.

— По моим командам раскрываем парашюты! — долетели до меня слова Надежды, которые я практически не слышала из-за падения.

       Время — бесконечность. Падаю аки камень, правда, звездочкой и боюсь, что не услышу команду. Могу ли я надеяться на то, что Хао воскресит меня?

— Рицу! Пошла!

       Резко рванула кольцо. Считаю про себя: «Пятьсот пять, Пятьсот шесть». Есть! Ощутила мягкий толчок. Глянула наверх. Раскрылся мой белый спаситель. Вытащила шнур, чтобы не открылся страховочный парашют. Хоть бы у моих друзей тоже все получилось.

       Чувствую, что словно зависла в воздухе и только сейчас поняла, какой дивный вид, открылся мне! Полюбовалась землей, небом. Я так счастлива, счастлива! Я — гребаная птица.

— Мэй, скоро посадка! — предупреждает меня Дзенго.

       Приземления я не помню. Как-то спружинила ногами и повалилась на бок. Треснулась я хорошо. Освобождаюсь от ненужного груза.

       Хао… Да похрен на тебя! Знал бы ты, что я сейчас пережила! Я теперь тертый калач. Ненавижу парашюты.

       Самым муторной частью оказалось найти своих девчонок, разбросанным по разным концам земли. Первой я нашла Норку, которая выразилась своё беспокойство насчет Синтии. У неё не раскрылся парашют. Вся надежда возлагалась на страховку. Внутренности мои сжались. Этого я боялась не меньше собственной смерти. Руки начали трястись. Синтия, выживи. Заклинаю, приземлись как я.

       Вскоре мы обнаружили Фултон. Издали завидев её, рванула к ней. Девушка плакала, закрыв лицо руками. Я видела, как шевелись её губы, но она не произносила не звука. От этого становилась особенно жутко.

— Синтия, с тобой все хорошо? — взволнованно спросила я. Видя её в таком состоянии, мне становилось ещё страшнее. Мне хотелось обнять блондинку крепко-крепко, но я боялась навредить ей в случае травмы, поэтому ходила вокруг неё и не решалась что-то предпринимать.

— Эй, все о`кей, ясно? — Надя опускается рядом и поглаживает по голове, — Ты не разбилась.

— Я зна-аю, — через плачь произносит Синтия.

— Ты не ушиблась? — участливо интересуется русская, не прекращая поглаживать. Я присаживаюсь к ним.

— Нет, — отрицает она. Чувствую, как на сердце у меня легчает, — Хао-сама хочет от меня…меня избавиться. Он подстроил… Я не нужна. Я…слабая… — продолжает Фултон, часто вздыхая и выдыхая.

— Он не посмеет тебя убить! — я прижала руку к груди, — Слышишь?

       Так, в экстремальных ситуациях рушатся образы героев, хотя бы потому что смелые люди — тоже люди. Синтия все это время боялась Хао, но не показывала виду. Она мужественно преодолевала страх, пока тот не вырвался наружу.

       Да что я несу! Несмотря на этот случай, она все равно останется для меня маленькой чудо-женщиной! Не многие будут бороться с самим собой, только из-за желания дружить с тем, кто по факту, того не заслуживает. Я с силой заключила в объятия Фултон.

— А я не боюсь, что Асакура устроит мне подлянку, — бесцветно начала Миура, — Нет, не потому, что я сильнее тебя, как шаманка. — тут она сделала продолжительную паузу, — Хищники чувствуют страх. Для них это показатель слабости. С Силовичами дело обстоит также, однако, в отличии от хищников они ощущают ещё и уважение. Если ты уважаешь себя, веришь в свою внутреннюю силу и уважаешь другого — то, тот тоже будет относится к тебе с уважением. Не бойся — уважай! И никому и в голову не придет причинить тебе вред. А с парашютами всякое бывает.