Непрожитая жизнь

- Вот, переоденься в сухое, - Торин протянул Дарине вышитую ей же рубашку, свою куртку и штаны. - Все будет велико, но хоть не простудишься. Твои вещи я высушу. Он разложил в углу пещеры свое походное одеяло и ушел к костру, что развели люди у самого входа. Дарина сердито сверкнула глазами, но вынуждена была признать справедливость его слов, - вся ее одежда была влажной и стыло липла к телу, запасные вещи утонули вместе с пони, как и теплое одеяло. Завернувшись в плащ, она смогла кое-как переодеться и отложить в сторону сырые тряпки, потом поднялась, накинув на плечи куртку Короля-изгнанника, и невольно хихикнула, оглядывая себя. Женщина представила, насколько нелепо выглядит сейчас в рубахе ниже колен, мешком сидевшей на ее фигуре, штанах, затянутых поясом на талии, чтобы не свалились, и здоровенной куртке с чужого плеча. "Вот уж сейчас во мне точно никто не признает супругу Правителя Железных Холмов!" Она устала за это утро, едва ли не больше, чем за все свое путешествие, но заставила себя выйти из пещеры и направиться к людям. Пришлось помогать им раскладывать их товары на просушку, потом собирать их и раскладывать другие. Они бестолково натирали золотые украшения маслом, словно это могло спасти от влаги, а потом полировали замшевыми тряпочками, перетаскивали с места на место ткани, стараясь свернуть их как можно бережнее, и без устали мазали жиром промокшую сбрую. Дарина огляделась, решая, кому больше всего нужна помощь и где она будет сейчас наиболее полезной. Она уперлась глазами в Торина и купца, которые сидели в стороне от всех остальных и о чем-то тихо переговаривались. Гном хмурился, методично проводя тонким правильным камнем по лезвию красивого меча, и качал головой. Немного подумав, Дарина решительно направилась к ним. *** Оставив Дарину переодеваться, Торин кое-как замотал обрывками своей старой рубашки искалеченные пальцы и, отогнав людей от оружия, стал чистить его и полировать. - Бестолочи, - ворчал он, оттирая пучком травы уже начавшую проступить ржавчину. - Кто же клинок жиром смазывает, сперва его не обсушив хорошенько. Солнце грело его обнаженную спину и сушило тяжелые волосы, пока он возился с оружием, и гном очень этому радовался, потому что холод речной воды до сих пор его не отпускал. Люди с интересом рассматривали яркие, словно чернилами нарисованные, татуировки на его спине и руках, но спросить никто не решился. - Надо бы поговорить, - рядом с ним опустился купец. Он внимательно осмотрел уже отчищенный клинок и удовлетворенно кивнул, радуясь, что дорогостоящее оружие не придется отдавать на ярмарке по бросовым ценам, потому что гном сумел вернуть ему первозданный облик. - Я тебя слушаю, почтенный, - Торин кивнул, не отвлекаясь от своего занятия, потом выловил из мешка, лежавшего рядом, тонкую замшу и начал аккуратно полировать витое перекрестье. Купец вздохнул, помолчал немного, сломал веточку, которую вертел в руках и заговорил: - Выдвигаться будем завтра ближе к вечеру, когда все упакуем и станет ясно, смогут ли лошади это увезти. Возможно, придется спешить нескольких верховых. Он выжидательно глянул на Торина, но тот продолжал свое занятие, видимо, ничего не собираясь говорить. - Гроза унесла три мешка с продовольствием, - человек нахмурился. - Так что пищи у нас в обрез ... - К чему ты клонишь? - гном отложил замшу и уставился на человека тяжелым взглядом, вопросительно приподняв бровь. Купец досадливо бросил под ноги обломки ветки. Почему-то ему было неловко говорить сейчас с подгорным жителем, хотя он в силу профессии привык считать свою выгоду. - Мы не можем взять с собой твоего сородича. Нам и так придется пояса сейчас подтянуть ... Торин отложил меч и сложил на коленях руки, не сводя с человека пристального немигающего взгляда. - Ты пойми, - купец сам не знал, почему начал оправдываться. - До ближайшего поселения еще далеко ... -Это ты верно заметил, - перебил его Торин. - И я не могу бросить его тут в горах. Это просто убийство. Я прошу тебя, Нэрдан, позволь ему ехать с нами. - Я не могу кормить еще один лишний рот, - возразил купец, отведя взгляд. - Ты готов отработать еще и за этого мальчишку? От него толку нет никакого все равно, - едва смог три полотна расстелить и скатать. - Я прошу тебя, - настойчиво повторил гном с синими глазами. - Я могу обеспечивать вас дичью, это поможет компенсировать унесенные рекой мешки с продовольствием. Отчищу все клинки и приведу в порядок украшения. Хочешь, возьму на себя всю ночную стражу до самого конца пути? Человек заколебался, прикидывая справится ли гном со всем тем, что сейчас перечислил. До этого дня Торин ни разу не подводил его, но сейчас предлагал взвалить на себя просто непосильный объем работы. - Ну а лошадь? - последним аргументом спросил купец. - У меня теперь места в телеге даже своим не хватит. - Я отдам ему своего пони. - Торин убрал за ухо мешавшую смотреть прядь волос. - Мне и пешком будет не сложно от вас не отстать. Тем более, что дальше все равно придется постоянно уходить вперед, проверять тропу до перевала. Повисло долгое молчание, потом купец вздохнул. - Что тебе за печаль до этого мальчишки? Ну заблудился в горах, ну свалился в реку ... Ты и так спас его, рискуя своей жизнью. - Какая разница, - гном дернул плечом, возвращаясь к полировке клинка. - Что ты мне ответишь? - Накладно будет тащить его с собой ... Торин медленно закончил полировку меча, внимательно рассмотрел результат своей работы, потом отложил клинок и немного скованным движением разорвал кожаный шнурок на шее. - Возьми, - он не глядя протянул человеку тускло сверкнувшие обереги. - Этого тебе с лихвой хватит не только окупить его путь с нами, но и выгадать на этом. Купец растерянно подставил ладонь и рассмотрел украшения с тонкой резьбой. - Сталь? За нее не дадут и двух монет золотом ... - Мифрил, почтенный Нэрдан, - сухо и холодно объяснил гном. - Это - мифрил. За него тебе дадут сто золотых, если ты будешь продавать их на слом, и вдвое больше - если как украшения. Купец только присвистнул, еще раз глянув на лежавшие в его ладони обереги. - Ты мягко скажем не богат, Торин, - оказалось, что он прекрасно помнит имя гнома, хотя никогда до этого не обращался к нему так. - Но отдаешь последнее, что у тебя есть. Это благородный поступок. Так и быть, пусть едет с нами, но с тебя охота! Гном согласно кивнул, уставившись куда-то за горизонт. - И да, вот еще, - позвал его купец, спрятав украшения. - Я порвал твою рубашку, пытаясь удержать от безумного поступка, так что прими в подарок вот эту. Хоть и не новая, но лучше чем ничего. Как я понимаю, ты свои вещи мальчишке отдал. Он положил рядом с Торином простую суконку без вышивки, скроенную на манер людей с рукавами только до локтя. - Спасибо, почтенный, - Торин едва заметно кивнул. Он надел подаренную рубашку и вернулся к полировке клинков. Спустя пару минут к ним подошла Дарина. Торин услышал ее легкие шаги, но не обернулся, только нахмурился еще больше. - Могу помочь? - спросила она, садясь рядом. Купец поднялся и пошел к костру, оставив их беседовать наедине. - Торин, - Дарина тронула гнома за локоть. - Что с тобой? Почему ты такой хмурый и словно не рад мне? Гном оттер меч, отложил его в сторону и обернулся к женщине, внимательно и строго заглянув ей в глаза. Дарина прочитала в них усталость, какую-то горькую обреченность и любовь. - Зачем ты так поступила? - тихо спросил он, перейдя на родной язык. - Ты хоть понимаешь, как рисковала, отправляясь в путь одна? Ты могла погибнуть или попасть в беду ... - А зачем ты уехал?! - перебила Дарина коротким криком. - Зачем решил разрушить все то прекрасное, что только начало зарождаться между нами?! Неужели ты серьезно решил, что я ради золота и прислуги откажусь от любви к тебе?! Что не захочу разделить с тобой твою жизнь, какой бы она ни была? Торин вздохнул и грустно улыбнулся ей: - Я верю, Дарина. Верю, что ты бы очень этого хотела, что смогла бы отказаться от богатства и роскоши. Но ты не знаешь, каков мой путь и какие на нем поджидают трудности. - Я справлюсь, - Дарина порывисто прижалась к его плечу, потершись лицом об грубую шерстяную ткань. - Только не гони меня прочь. Возражать сил у Торина не нашлось, и он задвинул подальше все аргументы и доводы в пользу того, что Дарину надо немедленно отправить обратно. "Да и провожатого я ей не найду, - подумал он, успокаивая сам себя. - Вот доберемся до города на той стороне гор, там уж и подумаю, как быть." *** Ближе к вечеру Торин закончил чистить клинки, взял у людей лук и направился в горы. - Куда ты? - Дарина вскинулась от костра, где он устроил ее греться и ждать ужина. - Хочу барана подстрелить, или тура, - гном улыбнулся ей, отвечая на родном языке. - Не тревожься, жизнь моя, скоро вернусь. Женщина кивнула ему и подарила ответную улыбку. Между собой они разговаривали на своем наречии, чтобы избежать случайного разоблачения, для людей же она была подростком-гномом по имени Дари, который решил проведать тетушку и отправился через горы один. - Повезло тебе с сородичем, - рядом с ней плюхнулся один из охранников каравана, протягивая плошку полную ароматной каши. - Я слышал, что вы - гномы, за своих держитесь, но чтобы вот так жизнью рисковать ... Дарина не смогла удержаться от гордой улыбки, слушая человека, и взяла ложку. - Торин не такой как все, он самый лучший! Люди вокруг необидно засмеялись: - Ты, видать, нашел себе образ для подражания! Смотри, как бы таким же нищим не оказаться, зато с благородством и гордостью! Дарина фыркнула, но отвечать не стала. С ее точки зрения, люди слишком много думали о своей выгоде и слишком мало понимали в чувствах. "А еще считают, что это нас Махал создал из камня! Да у них сердца из самой пустой породы!" Она доела, отставила тарелку и ушла в пещеру, улегшись на одеяло, которое расстелил для нее Торин, и укрывшись своим плащом, просохшим у костра. "Лучше тут подожду, пока Торин вернется. С людьми совсем неинтересно разговаривать. Они грубые и жадные." Она и сама не заметила, как сон сморил ее, незаметно утянув в мир грез. *** Торин вернулся в лагерь когда уже стемнело, таща на плечах небольшого горного тура. - Этого вполне хватит на несколько дней, - обратился он к купцу, возвращая лук его владельцу. - Лучше всего закоптить мясо, тогда оно не пропадет. Человек согласно кивнул, с тревогой глянув на закашлявшегося гнома. - Ты не простыл ли, почтенный? - спросил он. - Как-никак ночь в реке пролежал. - Ерунда, - Торин отмахнулся. - Все со мной нормально. Где Дари? Люди у костра засмеялись: - Спит, как сурок, - отозвался один из них. - Экого ты царевича отыскал, гном! Белоручка! Тарелки за собой не вымыл даже! Король-изгнанник только пожал плечами. Несколько лет назад он и сам не знал, что тарелки надо мыть, а не просто ополаскивать в воде, не говоря уже о том, чтобы самому этим заниматься. Жестокая жизнь быстро научила его этой нехитрой премудрости, как и многим другим. Но он не хотел, чтобы на Дарину сваливались подобные тяготы обычного быта, - если к нему судьба была сурова, то он хотя бы сможет оградить от нее любимую женщину. - Пусть спит, - сказал он. - Я вымою. Только мясо зажарю. Ему охотно помогли освежевать тура, предвкушая сытный и вкусный ужин, и подвесили над костром коптиться. - Я подремлю, почтенный, - обратился Торин к купцу, вымыв руки и плошку, что оставила Дарина. - К ночной страже разбуди меня. Тот кивнул и отвернулся к костру, где остальные затеяли играть в кости. Торин ушел в пещеру, лег рядом с Дариной, осторожно обхватив ее рукой, и почти невесомо поцеловал в щеку. - Спи, родная моя, пусть ночь унесет тревоги и подарит тебе покой. Женщина сонно прошептала что-то и прижалась к нему, устроив голову на плече. Гном закрыл глаза, чувствуя каждой клеткой своего тела ласковое тепло, и провалился в сон без сновидений. *** Дарина проснулась поздним утром и услышала, как у входа в пещеру ржали лошади и скрипела упряжь. Она села и огляделась, - в пещере никого больше не было. Поднявшись и накинув плащ, женщина направилась к выходу, но на полпути столкнулась с вошедшим человеком. - О, наш засоня проснулся! - засмеялся он. - Ну и горазд же ты дрыхнуть! Дарина смутилась, - вообще-то она любила понежиться в постели, но засоней себя не считала. - Завтрак давно остыл, - человек подхватил с земли мешок и закинул его на плечо. - Давай живее, а то и отъезд проспишь! Пришлось поторопиться к выходу. На улице люди запрягали лошадей и грузили телеги, о чем-то спорили и ворчали. - Не глазей по сторонам! - ее чуть толкнул в спину один из охранников каравана. - Ешь быстро и в седло! - А где Торин? - забеспокоилась Дарина, поняв, что не может отыскать среди людей невысокую мощную фигуру гнома. - Еще с рассветом ушел тропу проверять, - отозвался воин. - Пони тебе подседлал и просил не будить. Мы его нагоним на карнизе. Дарина кивнула и присела к огню, взяв плошку с остывшим мясом. Пресное и плохо пропеченное, оно не вызвало аппетита, но нужно было хоть как-то подкрепить силы. Если она все правильно поняла, то им предстояло весь день плестись по горной тропе к перевалу, а потом спускаться вниз. Пони, которого ей дали, оказался довольно спокойным, так что женщина тронула повод и поехала за караваном, стараясь держаться чуть в стороне от людей, чтобы избегать их пристального внимания. *** - Перевал. Купец хмуро смотрел на своего проводника, который стоял, привалившись к скале, и отдыхал. От него не укрылось, что гнома чуть пошатывало от усталости, но он упрямо шел впереди каравана, указывая тропу. И только здесь, когда начался медленный спуск, позволил себе немного отдохнуть. - Ты зря так оберегаешь этого мальчишку, - человек еще раз покосился на гнома. - Не переломиться, если немного пешком пройдет, а ты бы подремал в седле. Ты так с ним возишься, словно он из королевского рода. - Это, думаю, только мое дело, - Торин пожал плечами. - Лучше спуститься на плоскогорье и там уже заночевать. Здесь, на камнях, костер разводить не из чего. - Я думал, про ваше упрямство только байки рассказывают, - купец усмехнулся. - Но ты, по-моему, просто образец гномьей несговорчивости. Торин не ответил, отлепился от камня и пошел вниз по тропе, внимательно всматриваясь в камни и показавшийся впереди редкий низкий лесок. Он торопился спуститься в долину как можно быстрее. Если и дальше так гнать караван, то еще через два дня они окажутся у подножья гор, а там уже рукой подать до ближайшего поселения. Накануне вечером, донимавший кашель, казалось, прошел, и Торин решил, что все будет хорошо, но проснувшись утром с тяжелым жаром в груди, уже понял, что это не так. Желая скрыть свое состояние от людей, он ушел вперед, сказав, что тропу стоит осмотреть, и старался держаться от них подальше весь переход. Оставалось надеяться, что ему хватит сил довести караван до города, а там уже можно будет позволить себе небольшую передышку. "Только не сейчас, отец мой Махал!" Гном с огромным трудом задавил рождавшийся в груди сухой хриплый кашель и пошел быстрее.