Подари мне жизнь.

Атмосфера в доме главы дисциплинарного комитета стояла удушающая. Ужасный запах перегара вперемешку с потом и пылью. Стеклянный журнальный столик около дивана был уставлен множеством медикаментов, среди которых совсем некстати вписалась хрустальная рюмка, наполненная медицинским спиртом. На самом же диване сидел хозяин дома, запустив пальцы в мокрые волосы и опустив голову, явно задумавшись о каких-то личных проблемах. Сейчас эмоции Кёи были подобны эмоциям пятилетнего ребёнка. Та сталь в глазах, коя была неотделима от него на протяжении половины жизни, даже не наблюдалась. На смену ей пришла растерянность, непонимание и какая-то… человечность. Даже странно, не находите? Алкоголь в крови был любезно удалён замом, что несказанно радовало и самого Хибари, хоть он и умолчал об этом. Одежда так же сменилась. Некогда рваная и залитая вином рубашка поменялась на абсолютно идентичную той, однако белоснежно-чистую. Первые три пуговицы были расстёгнуты, на половину оголяя грудь и предавая главе комитета дисциплины мужества и «хулиганства». Задранные по локоть рукава открывали в меру накаченные руки. Сама же рубашка была явно велика размера так на два, от чего неряшливо спадала. Да, как ни крути, но такой образ ему очень даже шёл. Внезапно дом разразился режущим уши звоном. И так болевшая после похмелья голова сейчас готова была просто взорваться. Как говорится, перематерившись, обматерившись, выматерившись, Кёя, поднявшись, медленно направился встречать незваных гостей. Кусакабе этим смельчаком оказаться просто не мог, ибо после приведения босса в человеческий вид, поспешил удалиться, поняв, что иначе глава комитета собственными методами доходчиво объяснит и лично выпроводит за дверь, оставив бедного зама с сотрясением головного мозга. Открыв входную дверь и бросив раздражённый взгляд на того несчастного, поспешил отойти в сторону, ибо им оказался никто иной, как Реборн. Зачем он пришёл и что ему было нужно от Облака было не известно, но, в меру своего состояния, самому хранителю узнавать также было не особо интересно. Развернувшись и кинув «Заходи», так же медленно, держась за голову, прошёл на кухню. Взяв с плиты чайник с холодной кипячёной водой и позабыв обо всех моральных нормах, поднёс носик ко рту, буквально вливая в себя такую нужную жидкость. Подобное явление со стороны Хибари Кёи не могло не удивить репетитора, и что там у него произошло, он просто обязан был выяснить, но, пришёл он явно не для этого. Пройдя на кухню вслед за Облаком, осмотрелся и, увидев на столе пустую бутылку дорогого французского коньяка «Napoleon» с тридцатилетней выдержкой, взял её в руку, поднеся к носу и вдохнув аромат. Подобное халатное отношение к такому благородному напитку, мужчину, как ценителя, попросту не могло не задеть. Откуда у этого ребёнка подобный коньяк, так же было неизвестно, но это не столь важно. Через пару минут вернувшись в комнату, Кёя, вновь завалившись на диван и закинув ногу на ногу, посмотрел на репетитора десятого Неба, в ожидании, что же тому от него понадобилось. Сев в кресло напротив, Реборн, в силу своей давней привычки взяв прядь волос на висках, начал их накручивать на палец, задумываясь, с чего же начать, однако, решив действовать как обычно, начал с главного. - Кёя, я не знаю, что у тебя произошло, сейчас мне это не важно, но в дальнейшем я это всё равно выясню. Для начала я сообщаю тебе, что Вонгола официально избрала тебя, как внешнего советника десятого босса вместо Ёмитсу. Приподняв в удивлении бровь и открыв рот в попытке возразить, был любезно перебит следующей фразой. - Ах, и да. Мне глубоко насрать, хочешь ты или нет, это уже не обсуждается. Конечно, подобное отношение к своей персоне не могло не взбесить никем неуправляемое благородное, хоть и недавно пьяное, Облако, и достав из-под подушки, покоящейся в углу дивана, тонфа, уже приготовился забить Реборна до смерти, как был остановлен направленным в лоб дулом кольта, отбрасывая оружие. Что-то прорычав и обойдя диван, засунул руки в карманы, начав наматывать круги по комнате. Тот, для кого дисциплина – смысл жизни, был силком втянут в мафию. Как? Как такой, как он мог с подобным смириться? - Что с этим травоядным? Остановившись и посмотрев на киллера, задал неожиданный вопрос. Неужели, ему не всё равно? Кто знает, если он и сам ответ найти не может. - Ты про Тсуну? – опустив голову и уставившись в пол, Реборн, прикрывая глаза, задумался. Нет, он не удивлён, совсем не удивлён подобным вопросом, но всё же. Кивнув, Кёя, вернувшись обратно на диван, потянулся за рюмкой, но, вовремя остановившись, поднял выжидающий взгляд на Реборна. Почему? Почему этот зверёк типает его уже больше недели? Зачем он приходил к нему каждый день? - Да никак, - обречённая усмешка со стороны Реборна, пустой взгляд Хибари. Если уж этот мужчина так говорит. - Травоядное! Бесишь! Великая Вонгола?! Ха-ха-ха! Если они своего босса спасти не могут! - Заткнись, Хибари, это не та ситуация, когда стоит кипятиться и проявлять открыто своё негодование… Как он может такое говорить? Он ведь репетитор этого зверька. Это ведь он вытягивал его по жизни из самых, казалось бы, безвыходных ситуаций, это ведь он всегда наставлял Саваду на путь истинный, а теперь они все решили отказаться от него? Оскалившись и резко поднявшись с дивана, направился к выходу. - Куда ты собрался? Сейчас у тебя появились свои обязанности, как главы CEDEF. - Как ты тогда сказал? «Мне глубоко насрать»? Так вот и мне сейчас глубоко насрать. Вы, мафиози, считаете себя великими, а на самом же деле мелочные, трусливые травоядные. Не приписывайте меня к своей группе, ибо я – не вы, и никогда, слышишь, Реборн, никогда подобным вам не стану. Покинув дом, Хибари, не заметив пристальный взгляд Реборна и его улыбку на лице, откинул голову назад и, уставившись в небо, задумался. Опустив голову вниз, пнул камень, выходя за калитку. *** Больница Намимори – вечно переполненное стационарными больными место. Перед входом на лавочках сидят множество пациентов. Кто-то встретиться с родственниками и друзьями, а кто-то, одинокий, просто, дабы хоть ненадолго, но покинуть удушающую палату. Кого-то на инвалидных колясках вывозят просто прогуляться медсёстры, а кто-то даже не в состоянии покинуть свою койку. Именно таковым и являлся Савада Тсунаёши. Изо дня в день, лёжа на спине в одном положении, шатен мог лишь через плотно закрытое окно наблюдать за жизнью за пределами палаты. Этот некогда весёлый, жизнерадостный, милый и добрый мальчик слишком сильно изменился. Нет, где-то в глубине души, он остался прежним, но сейчас вся та боль от осознания своего положения красной пеленой перекрыла взгляды на этот мир. Никому не нужен. Совсем никому. До этого приходившая изо дня в день мама не появлялась вот уже четвёртые сутки, друзья, конечно, часто приходят, но, перекинувшись сквозь стекло, ведущее в коридор, парой слов, вновь уходят, отец даже не вспомнил, хотя, более чем знал, что сын – смертельно болен. Единственный, кто всё ещё помнит о нём и кому он нужен – Реборн. Ещё и Хибари Кёя… странный тип. Конечно, Савада всегда считал его слегка двинутым, но, то его появление на подоконнике пятого этажа ни свет ни заря, не могло не подтвердить все его домыслы о брюнете. Так он ещё и спал. И… о, Будда, Тсуне, даже вспоминать не хочется. Конечно, это лишь могло ему показаться, но, как-то слишком много совпадений: он шептал во сне его имя. Услышать Небо, конечно же не мог, но по губам прочитать не составило труда. А в конечном итоге он просто сбежал… по трубе… Лёжа на кровати, шатен вновь наблюдал за жизнью больничного дворика, как глазам предстала довольно странная картина. Хотя, нет, слишком странная картина. Буквально вбежав во двор, никто иной, как сам глава комитета дисциплины, преодолев расстояние от забора до входных дверей, со всех ног «влетел» внутрь здания. Удивившись сему феномену, Тсуна, даже не заметив, что краснеет, мысленно усмехнулся, и, задав самому себе вопрос: «Интересно, как тормозной след ещё не остался?», прикрыл глаза, только сейчас поняв, что появление грозы Намимори тут неспроста. Минуя дежурную медсестру и «забивая» на её крики, что «без пропуска нельзя», брюнет направился прямиком к главврачу. Распугав своим видом половину больных и персонал, парень, выбив дверь, прошёл без стука, осматриваясь. Остановившись на офигевшем от такой наглости докторе, подошёл к тому, приставляя тонфа к горлу. Сглотнув слюну, бедный врач, не на шутку перепугавшись, вжался в стену, с опаской смотря на оружие. Всё же, не каждый день увидишь подростка с психическими расстройствами и явно выраженной агрессией, даже не смотря на то, что лично знаком с ним. Усмехнувшись и убрав тонфа, глава дисциплинарного комитета сделал шаг назад, осматривая доктора. Им оказался высокий мужчина лет пятидесяти в бирюзовом медицинском костюме, колпаке на голове, со смешными круглыми очками на носу. - Ох, Хибари-сан, чем обязан? Натянув на лицо улыбку, врач, достав из кармана платок и вытерев со лба выступивший пот, пригласил парня присесть. - Зверёк. Савада Тсунаёши. Каким образом мне к нему попасть? - М, сейчас, минуточку, - подойдя к шкафу с историями болезни и найдя нужную карту, поправил очки, изучая её, - Мне очень жаль, Хибари-сан, но при всём моём уважении к Вам, я не могу пропустить Вас к нему. - Ты меня немного не понял. Я не спрашиваю, можно, или нельзя, я спрашиваю, каким образом, и либо, травоядное, ты мне отвечаешь, либо я забиваю тебя до смерти. М-да, как ни крути, но, подобные угрозы всегда действовали со стопроцентной гарантией удачи. Вздрогнув, врач, вновь глупо улыбнувшись, вызвал к себе медсестру, мягко намекнув, что та должна прибыть срочно. Меньше, чем через минуту в кабинете уже стояла молодая длинноволосая блондинка в коротеньком белом халате с розовыми вставками и на высоком каблуке. В отличие от врача, медицинского колпака на ней не было, что, кстати, не могло не ускользнуть от глаз Кёи, воспринявшего это, как нарушение порядка и дисциплины в больнице и отметившего для себя, что в будущем просто так это не оставит. В руках у неё находился какой-то запечатанный пакет из плотного полиэтилена. Передав его врачу и поклонившись, девушка поспешила покинуть кабинет. Распечатав свёрток, врач, передав брюнету стерильный одноразовый халат, шапочку, маску и бахилы, опустился в кресло, не в силах более держаться на ногах перед грозой Намимори. Натянув на себя необходимые медицинский принадлежности, брюнет, подойдя к двери, открыл её, планируя уже покинуть кабинет. Однако, остановившись, повернулся, и, к глубочайшему удивлению врача, поблагодарил того, улыбнувшись, однако, последнего мужчина увидеть уже просто не смог, ибо сей позор для вечно холодного парня остался скрытым под маской. Подойдя к палате, Кёя, остановившись, коснулся пальцами дверной ручки, пытаясь собраться с силами. Вздохнув, парень, сняв с лица маску, открыл дверь, проходя внутрь. В нос сразу ударил запах спирта, множества других медикаментов и облучающего устройства, висевшего на стене над дверью. Остановив взгляд на не на шутку перепуганном шатене, Кёя, усмехнувшись, прикрыл глаза, повернув на бок голову. - Вот мы, наконец, и встретились, зверёк. - Х-Хибари-сан…