Охотник для мага

— Кто посмел побеспокоить Верховного мага за работой? - как-то вяло взвизгивает домофон, когда Алек набирает номер квартиры. - Имейте в виду, я не заказывал на дом китайскую еду и не покупаю подержанные ковры. Я - Магнус Великолепный, и если вы... Сумеречный охотник вздыхает, наклоняясь к переговорному устройству. — Вообще-то это всего лишь я. Но могу уйти, если Великий так занят. Алек хмыкает в кулак, пытаясь не рассмеяться. Конечно, он пришел сюда совсем не веселиться, но Магнус всегда так влияет на него... — О, Александр, - голос мага плавится, тает, как кусок шоколада на солнце. - Какой сюрприз, поднимайся конечно же. Сегодня квартира Бейна благоухает сандалом, ароматическими свечами и еще чем-то приторно-терпким, чему Алек никак не может подобрать название, да и не стремится особо. Чуть морщится, запихивая руки в карманы джинсов: ощущение, что в будуар к восточной принцессе ненароком угодил. Или в опочивальню изнеженной фэйри. — Какая приятная неожиданность, - нараспев тянет Магнус, поднимаясь из кресла и скидывая с колен обиженно взвизгнувшего кота. - Я рад тебя видеть, Александр. Его губы так красиво изгибаются белозубой улыбкой, что охотник едва давит неуместный порыв немедленно плюнуть на все обиды и сомнения, шагнуть вперед и просто впечатать хитрого мага в ближайшую стену. Но он пихает руки еще глубже и почти втягивает голову в плечи, зыркая на Магнуса из-под насупленных бровей. — Да ты что? Правда рад меня видеть? На полном серьезе? Ты вроде бы избегаешь меня усердно всю последнюю неделю. Магнус зачем-то закатывает глаза и потирает мизинцем краешек брови прежде, чем ответить. — Ты имеешь ввиду ту самую неделю, на которой я занимался вскрытием трупов Отреченных, а ты делал предложение Лидии Бранвелл, мой дорогой нефилим? Маг взмахивает ресницами, кончик каждой из которых словно украшен крошечным бриллиантом (или это слезинки новорожденных фей?), и в глазах, которые сейчас и не думают зажигаться магическим светом, а больше напоминают крепкий кофе с корицей, он видит - не боль, нет, не досаду, но печаль такую всеобъемлющую, будто его, Магнуса Бейна, Верховного мага, живущего в этом мире не одно столетие, вдруг разом предали все, кого он когда-то любил. Не так. Будто он вдруг проснулся и обнаружил, что вся его жизнь - просто сказка, нацарапанная карандашом на заляпанной кетчупом салфетке в одной из забегаловок Бруклина. — Магнус, я... — Т-с-с-с-с, - он шагает вперед и улыбается грустно, прижимая палец к розовым чувственным губам нефилима. Губам, вкус которых слаще любого, самого изысканного лакомства. Губам, за касание которых он не задумываясь отдаст свое опостылевшее бессмертие. - Не надо, Александр, не объясняй. Я все понимаю. Тихий стон срывается с губ нефилима, и он чуть прихватывает палец губами, облизывает, как леденец. Выдыхает, опуская свои длиннющие ресницы, что бросают на идеальную и такую мягкую кожу длинные изогнутые тени - как разновидность тонких, изящных рун, выведенных на коже лишь силой мысли или орудием тоньше человеческого волоса. — Александр, - голос мага срывается, когда ладони охотника распахивают шелковый халат, опускаясь на гладкую грудь, когда скользят, чуть прижимаясь. Он будто творит волшебство при помощи пальцев. Он будто колдует, выводя на груди, животе, бедрах невидимые глазу руны приворота, потому что другого объяснения нет. Потому что Магнус Бейн готов лишиться чувств прямо здесь и сейчас. Лишиться чувств, а лучше упасть в объятия этого юноши с таким пронзительным, горящим взором. — О, Ангел Всемогущий, Александр... Их пальцы сплетаются, и губы находят друг друга, будто притягиваются магнитом. И уже не разобрать, чьи руки стаскивают с плеч тонкий китайский шелк, а чьи - плотную джинсу, грубую кожу и трикотаж. Обнаженные тела соприкасаются, и не остается ни кусочка ткани, что помешала бы им чувствовать друг друга. Губы мага скользят по шее охотника, широким плечам, переходят на грудь и живот. Он будто стремится повторить контур каждой из рун, украшающих/защищающих это совершенное тело, он будто хочет попробовать его вкус прямо сейчас - целиком и полностью, пока еще можно. Пока не поздно. — Магнус ... ох... Магнус, нам нужно... мы... должны... поговорить... — Потом, Александр... все подождет. ... Ничего не имеет значения сейчас... только ты. Щелкнет в воздухе пальцами, и они, не отрываясь друг от друга ни на мгновение, окажутся на большой (просто огромной) кровати. Шепот и вздохи, и сладкие стоны. Выгибающаяся под пальцами спина и бедра, так плотно стиснутые пальцами. Как будто в последний раз. Как будто пытаясь надышаться перед смертью. Как будто желая пропитаться им насквозь. Так, чтоб никогда не забыть. Позже Магнус склонится над утомленным охотником, собирая языком капельки пота с такой красивой спины. Тронет губами затылок, подует легонько, пряча грусть в раскосых глазах. — Теперь я готов тебя слушать. Что ты хочешь обсудить, Александр? Помолвку, быть может, и все причины, что побудили мальчишку на этот отчаянный шаг. Маг всерьез раздумывает над тем, чтобы временно лишить себя слуха, когда Алек перекатывается, умудряясь сграбастать его и ловким незаметным движением опрокинуть прямо в смятые простыни. Оттянуть губами нижнюю губу, легонько прикусывая. — Я хотел поговорить о Лидии Бранвелл и о том, что помолвки не будет. — Вот как? Девушка тебе отказала, или ты сам передумал? - Магнус вскидывает брови и пытается казаться лишь вежливо заинтересованным, но получается не особо, учитывая, что сумеречный охотник прижимает его (голого!) к кровати и почти смеется в лицо. — Ты знаешь, Лидия умная девушка, и сразу поняла. Про тебя и меня. - Алек вдруг снова хмурится, и это выглядит так же, как если бы яркое летнее солнце внезапно заволокло тяжелой свинцовой тучей. - Помолвки не будет, а ты, Магнус Бейн, всю неделю меня избегал и не дал ни малейшей возможности рассказать об этом! — Ты обиделся что ли? Александр, это ты чуть не женился! Я должен обижаться вообще-то, - он пытается растормошить отворачивающегося охотника, гладит по волосам, целует увитые рунами плечи. - Ох, Ангел, Александр, с тобой бывает так трудно. — Глупый ты маг, - бормочет нефилим прежде, чем поцеловать его еще раз. Влажно и горячо.