Because you're mine

      Даен вышла из лекционного зала в широкий коридор, освещенный мягким светом, что исходил из огромных окон. Она оглянулась по сторонам в поисках человека, который занимал все ее мысли в последний месяц. — Даен, я здесь, — Хосок помахал ей рукой с дальнего окна, у которого он стоял, опираясь о подоконник. Она, улыбнувшись, направилась к нему, стуча по кафельной поверхности невысокими каблучками. Хоби улыбнулся ей в ответ, демонстрируя ей при этом свои ямочки. Сколько раз Даен наблюдала это светлое лицо, очаровательные ямочки, глаза, что искрились добротой — ее сердце трепетало, перебивая дыхание, словно она видит его впервые. Он тот, кто вырвал ее из темных сумерек, рассеивая плотный беспроглядный туман своими лучами тепла. Рядом с ним она чувствовала себя защищенной и полностью ему доверяла. Пусть каждый день ей угрожает опасность, но сейчас, глядя в его глаза, она хотела, чтобы Хоби остался с ней навсегда. И как бы это банально не прозвучало, она пошла бы за ним куда угодно, если бы он попросил. — Как прошли занятия? — Хосок оттолкнулся от подоконника и пошел к ней навстречу. — Хорошо, — ответила она, заправляя непослушную прядь за ухо. — Ты не устал? Должно быть, скучно стоять тут часами. — Скучно, — подтвердил он, забирая у нее из рук стопку бумаг и ноутбук. — Но не так, как у вас на лекции. — И правда, — в свою очередь согласилась Даен. — Домой? — спросил он, заглядывая ей в глаза, от чего она улыбнулась еще шире. — Мхм. Поднимаясь по лестнице дома и еще даже не добравшись до нужного этажа, они услышали шум ремонта, который затеял сосед проживающий сверху. Раздражающий звук работающей дрели с каждым шагом становился все громче, прерываясь изредка на несколько секунд. — Черт, я надеялся, что к нашему возвращению он закончит с этим делом, — обреченно проговорил Хосок, на что Даен, лишь кивнув, сочувственно улыбнулась. Они зашли в ее однокомнатную квартирку и, разувшись в коридорчике, прошли в комнату с голубовато-синими обоями, обставленную компактной, аккуратной мебелью: маленькая, неширокая кровать с белыми, коваными изголовьями, покрытая голубым покрывалом, высокий шкаф с зеркалом на всю дверь, небольшой столик — в комнате было уютно и светло. В кармане зазвонил телефон, и Хосок, положив вещи Даен на столик, поднял трубку. Из-за шума сверху он вышел на балкон и после минутного разговора вернулся в комнату. — Это участковый патруль. Я спущусь на некоторое время. Если что, я буду в машине у подъезда, — проговорил он громко, стараясь перекричать дрель. Даен не все услышала, но кивнула, поняв суть. Хосок потрепал ее по волосам и вышел из квартиры. — Алло, Тэхен, — Хосок поднимался по лестнице, возвращаясь в квартиру после недолгой встречи с патрульными. — Да, хен, я тебя слушаю, — прозвучал в трубке телефона глубокий голос младшего. — Только что мне доложил патруль, что в этих окрестностях последние два дня кружит одна машина. Ее номер не зарегистрирован. Я пришлю Чонгуку фотографии машины. — Понял, будь осторожен. — Конечно. Что у вас? — Мы решили отца жертвы не трогать, пока у нас нет неоспоримых доказательств. Поэтому мы с Чонгуком будем продолжать поиски Кира. Найдем машину, о которой ты говоришь, возможно, это он. — Ясно. Удачи. — До встречи, хен, — Тэхен отключился. В раздумьях, Хоби переступил порог квартиры, закрыл за собой дверь и, сделав один шаг в коридоре, замер. Замер от увиденного. В отражении зеркала спиной к нему стояла Даен, самой ее не было видно из-за стены, за которой он стоял. По пояс обнаженная, на ней были лишь потертые джинсы, которые она обычно носила дома. Длинные, мокрые волосы были распущены по спине, и с кончиков прядей капала вода. Хосок, словно завороженный, блуждал глазами по белоснежной коже, которая так контрастировала с ее черными волосами. Далее он наблюдал, как девушка изящным движением руки собрала свои локоны и перебросила их себе на грудь, предоставляя полный обзор плавным линиям ее фигуры. Надев бюстгальтер, она ловко застегнула его, заведя руки за спину. Хосок, не смея пошевелиться, дышал через раз, мечтая провести кончиками пальцев по этой соблазняющей срединной линии спины, прикоснуться губами к ее шее и хрупким плечам, вдохнуть запах ее тела. Полностью поглощенный, он не сразу заметил, что звуков сверху больше нет. Опомнившись, он чертыхнулся про себя, собираясь незаметно выйти, но было поздно. Даен повернулась к зеркалу лицом и, встретившись с его глазами в отражении, испугано вскрикнула. Хоби резко отвернулся, в уме покрывая себя трехэтажным матом и коря за несдержанную глупость. — Ох, Даен, прости! Видимо из-за шума ты не услышала, как я вошел… И я… я... — тараторил он, придумывая в голове ложь, чтобы себя оправдать, но не мог никак ее произнести. — Я… прости. Я пойду. Прости еще раз. Хосок громко выдохнул и закрыл глаза: «Чон Хосок — долбоеб!». Не успел он подойти к двери, как его за талию обвили тонкие руки, не давая двигаться дальше. — Нет! Не уходи, прошу, — пролепетала Даен, уткнувшись ему в спину Хосок удивленно распахнул глаза, не веря в то, что сейчас услышал. Но предположив, что она просто боится остаться без защиты, произнес: — Не волнуйся, я буду внизу. Но она лишь крепче к нему прижалась, сильнее сцепив свои руки. Настолько, что он чувствовал частое сердцебиение через мягкость ее груди. — Нет. Нет, — она замотала головой и громко выдохнула, обжигая его спину своим дыханием. Хосок, чувствуя непреодолимое желание, что разгоралось в нем все больше с каждой секундой, медленно развернулся в кольце ее тонких рук. Даен тут же уткнулась ему в грудь и спрятала смущенное лицо. Он нежно взял ее за подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза. Подчинившись, она подняла на него свой взгляд полный чувств, что к нему испытывала. — Я хочу, чтобы ты остался… Сейчас. Со мной, — прошептала с придыханием. От этих слов словно выбило весь воздух из легких, и Хоби, не в силах терпеть близость ее полуобнаженного тела, медленно наклонившись, припал губами к ее прохладной, бархатистой щеке. Почувствовав, как она дрогнула от этого прикосновения, он обхватил ее голову руками, погружая пальцы в еще влажные волосы. Чуть отстранившись, он снова поцеловал ее в щеку чуть ближе к уголку ее рта. Медленно прокладывая дорожку поцелуев к ее губам, он будто просил разрешения, готовый по первому ее слову прекратить. Однако с каждым последующим биением его сердца вероятность этого неумолимо падает. Добравшись до желанной мягкости, он прильнул к ее губам сначала нежно, наслаждаясь трепетом, что охватило его тело, но под нарастающим возбуждением Хоби стал настойчивей сминать ее губы, проникая языком внутрь, от чего Даен простонала в поцелуй. От этого чувственного звука он потерял голову и жалкие остатки здравого ума. Хоби отдался целиком всепоглощающей страсти, что плавила его изнутри. Переместив одну руку ей на талию, он прижал ее к себе всем телом, чуть приподняв. От нахлынувших ощущений кружилась голова и уходила земля из-под ног. Они потеряли счет времени и не ориентировались пространственно, без остатка растворяясь друг в друге. Не помня, как они оказались в комнате на кровати, Даен затуманенными глазами наблюдала, как Хоби, приподнявшись над ней, снял с себя белую рубашку и вновь приник губами к ее чувствительной коже, покрывая влажными поцелуями шею, грудь, живот, от чего она покрывалась мурашками. Чувствуя на себе его руки, она выгибалась под ним, сгорая в неописуемом наслаждении. От изнывающего желания внизу живота она в нетерпении потянувшись к его джинсам, схватилась за ремень, безрезультатно пытаясь его расстегнуть. — Малыш, не торопись, — тяжело дыша, проговорил Хосок. — Иначе я не сдержусь. — Нет, прошу… я уже не могу терпеть. Я хочу тебя. В себе. Сейчас же, — пролепетала она, потянув к нему руки. Схватив за руки, он завел их над ее головой, не давая к себе прикоснуться, прижался к губам грубым поцелуем. В штанах от испепеляющего влечения уже давно было тесно, и любое его движение отдавалось томной болью. Хоби встал с кровати и стянул с нее джинсы и белье, открывая своему взору ее идеальное тело, кожу, которую хотелось по сантиметру осыпать поцелуями. — Так прекрасна… — зачарованно проговорил он, после чего снял с себя оставшуюся одежду. Хосок вернулся к ней, от чего она почувствовала приятную тяжесть его тела, и прижался своим естеством к ее горячему лону. Ее дыхание сбилось, а сердце отбивало бешеный ритм, готовое выпрыгнуть из груди. Она инстинктивно подалась бедрами ближе к нему и заглянула Хоби в глаза, после чего он вошел в нее резким движением, заполняя полностью изнутри. Они застонали в унисон от долгожданного соития. Хосок уткнулся губами ей в шею и начал двигаться в ней, наращивая темп. Даен обняла его за плечи, упиваясь блаженством, что дарил ей любимый человек. В завершении она изогнулась в экстазе с его именем на устах и вознеслась в преисполненное самозабвение. В полусознательном состоянии она почувствовала, как он излился внутри нее, низко при этом простонав, прижался губами к ее виску, шепча  ласковые слова. — Просыпайся, — Хосок сквозь сон услышал ее голос и чувствовал, как Даен целует его где-то между лопаток и, сама того не понимая, возбуждает его. — Скоро Юнги придет тебя сменить. Поднимайся скорее. — Малыш, ты выбрала не совсем правильный метод меня будить, если ты все же хочешь, чтобы я поднялся с кровати, — произнес он охрипшим ото сна голосом, на что она, смеясь, легонько шлепнула его по спине. Резко перевернувшись, он подмял Даен под себя, покрывая лицо беспорядочными поцелуями, пресекая ее вялые попытки выбраться из-под него. Вдруг они замерли, услышав, как открылась входная дверь. — Стой! — вырвалось у Хоби. — Чего-о? — услышал он в ответ голос Юнги, как и то, что он все-таки остановился. — Стоишь? — Ну да. — Теперь развернись и выйди, — прокричал Хоби напарнику. Тишина. — Дверь за собой надо закрывать… Ромео, — спокойно прозвучало напоследок.