***
Когда Белль проснулась, то с огорчением заметила, что Эммы уже нет в комнате. У девушки было много новостей, которые она вчера не успела никому рассказать из-за того, что допоздна засиделась в библиотеке. Белль подскочила с кровати, быстро собралась и побежала к профессору Грейнджер, чтобы поделиться новой информацией. Профессор уже сидела на своем месте и перебирала очередную стопку свитков. — Белль, — радостно улыбнулась женщина, — скажи, что у тебя есть хорошие вести. Иначе я с ума сойду. — Есть, — кивнула студентка и села в кресло напротив профессора. — Рассказывай скорее, — поторопила ее Гермиона. — Я нашла описание одного волшебного браслета, который лишает магии волшебника. Таким образом, мы можем надеть этот браслет на профессора Ноктис, и она потеряет свою силу. — Как я могла забыть про браслет Мерлина? — воскликнула Гермиона. — Белль, ты самая настоящая умница! Ты понимаешь, что теперь мы можем освободить Реджину?! — Проблема в том, что нигде не написано местоположение браслета, — поджала губы девушка. — Последний раз браслет видели несколько сотен лет назад. — Это не беда, — Гермиона в радостном возбуждении прикусила нижнюю губу. — Я знаю, где он находится. Поверь, в каморке Дамблдора можно найти и не такие древние вещи. А что про ингредиенты? Удалось что-нибудь выяснить? — Да, — Белль была довольно собой, что смогла собрать столько фактов. — Во-первых, слезам эльфов приписывают возможность воскрешать мертвых. Во-вторых, я нашла пояснение к легенде о Светлой Жрице и Темном Жреце. Дочь должна по собственной воле пробудить отца. Иначе ничего не выйдет. Получается, что у них ничего получится, да? Ведь Эмма не хочет пробуждать Темного Жреца! — Ох, — Гермиона закачала головой, — не нравится мне это. Что-то еще? — Не знаю, относится ли это к нашему делу, — нахмурилась Белль, — но я нашла описание древнего обряда открытия врат в преисподнюю. Для того, чтобы открыть врата, заклинателю необходимо совершить жертвоприношение. Убийство очерняло его сердце, и из него сыпались искры, которые открывали проход. — Светлая жрица! — Гемиона подскочила со своего места и быстро зашагала по кабинету. Белль молча наблюдала за профессором. Грейнджер что-то бормотала себе под нос, водила руками в воздухе, мотала головой из стороны в сторону, чертыхалась. Потом она остановилась и с ужасом в глазах посмотрела на студентку. — Где Эмма? — Не знаю, когда я проснулась, ее уже не было, — встревожилась Белль. — Профессор, что случилось? Вы что-то поняли? — Нам срочно надо найти Эмму, пока она не совершила ужасную ошибку! — Грейнджер выбежала из кабинета, а Белль побежала за ней. По дороге профессор поделилась своими соображениями, заключающиеся в том, что Тенебрис совсем не хочет, чтобы Эмма пробуждала Темного Жреца. Гермиона очень проницательная, и женщина смогла догадаться, в чем заключается истинный план профессора Ноктис.***
— Тене? — Эмма вошла в кабинет профессора Ноктис без стука. — Эмма, — искренне улыбаясь, поприветствовала блондинку женщина. — У тебя ко мне дело? — Я принесла то, что ты просила, — сурово ответила Эмма, протягивая склянку, в которой блестела слеза эльфийки, мерцали серебристые волоски Чешира, и ярким пятном переливалась алая капля крови Свон. Тене пристально посмотрела в глаза девушки и увидела в них решимость. Женщина понимала, что у девчонки есть план. Что сейчас она попросит освободить Реджину, та откажет ей, и Свон не останется ничего другого, кроме как выпустить свой смертоносный шар. — Отлично, — Тене забрала бутылек, вылила содержимое в чашу, которая стояла у нее на столе, добавила еще одно зелье из другой баночки, перемешала обычной столовой ложкой и проглотила в один заход. Эмма внимательно наблюдала за действиями Тенебрис. Ей показалось странным, что женщина сама выпила это зелье. Но мысли девушки сейчас были направлены только на освобождение Реджины, поэтому она не свела все факты между собой. — Что теперь? — буркнула Эмма. — Теперь, — протянула Тенебрис, — за тобой осталось последнее действие. На представлении факультетов во время своего выступления тебе надо одной рукой вызвать светлый шар, другой рукой темный, свести их воедино и прошептать заклинание. После этого ты можешь быть свободна. — Тогда сейчас дело за тобой, — Свон серьезно смотрела на женщину и пыталась понять, сработает ли ее план. — Освободи Реджину, и я сделаю то, что ты сказала. — Дорогая моя, — ехидно улыбнулась Тене, — ты же понимаешь, что это невозможно. Где гарантия того, что ты действительно выполнишь последнее поручение? — Моих слов тебе не достаточно? — Эмма до последнего хотела уговорить Тене решить вопрос мирным путем. — Ох, деточка, — Тене театрально наклонила голову и закатила глаза, — в этом мире обещания больше ничего не значат. — Твои тоже? — студентка сжала кулаки и почувствовала, как каждая мышца ее тела напрягается и становится каменной. — А мои в особенности, — расхохоталась Тенебрис. Этот смех врезался в Эмму, словно бешеная волна накидывается на скалистый утес. — Ты никогда ее не отпустишь, да? — сквозь зубы проговорила Эмма, подавшись всем телом вперед. — Я уже говорила, что ты очень смышленая девочка. Тене облизала верхнюю губу, встала из-за стола и вплотную подошла к девушке. Тихим, хриплым голосом она произнесла ей на ухо: — Ты же понимаешь, что у тебя нет другого выхода. Я убью ее. И эта смерть будет на твоих руках. Кровь своего любимого профессора Миллс ты не сможешь отмыть со своих рук до конца дней. Образ Реджины будет преследовать тебя, мучить, изводить и, в конце концов, ты просто сойдешь с ума… Эмма с силой отпихнула женщину от себя и запустила в нее энергетическим шаром. Эмоции захлестнули девушку. Слова о смерти Реджины пробудили в ней такую жгучую ярость, что она могла сжечь дотла одним своим прикосновением. Шар разбился о Тенебрис, и на пол посыпались мелкие искорки. Этот заряд не нанес женщине даже малейшего вреда. — Ты думаешь, что сможешь справиться со мной своей детской магией? — взревела Тенебрис. Эмма перестала себя контролировать и начала запускать в женщину один заряд за другим. Та с легкостью отбивала их небрежным взмахом кисти. Заряды, которые попадали, просто осыпались вниз. Свон начала захлебываться в своей ярости. Ее тело пронзала острая боль, голова разрывалась на кусочки, руки горели. Девушка остановилась и глубоко вдохнула. Презрительная ухмылка Тенебрис сделала свое дело, и Эмма крутанула ладошками, вызывая черный сгусток самой опасной, безжалостной энергии. Между ее ладошками разрастался темный шар, который трещал искрами и отражался в потемневших глазах Свон. Из самой глубины души девушки вырвался дикий животный крик, она зажмурилась и запустила шар в Тенебрис. Царица ночи расправила грудь и с наслаждением приняла удар. Ее глаза закрылись, и на лице осталась лишь тень улыбки, означавшей окончательную победу. Открыв глаза, Свон увидела, как серебристый вихрь развевает Тенебрис, забирая женщину с собой. Эмма тяжело вздохнула, провела рукой по голове и облизала губы. Она чувствовала облегчение с примесью отчаяния. Девушка быстро переместилась в подземелье к Реджине.***
— Реджина, — Эмма сразу кинулась к профессору, которая продолжала сидеть на каменном полу, обхватив колени и опустив голову. — Эмма? — услышав знакомый голос, Миллс подняла голову и только сейчас заметила, что решетки больше нет. Свон крепко прижала к себе исхудавшее тело Миллс. Девушка так сильно стискивала профессора, что еще немного и она задушила бы ее. Эмма чуть отстранила Реджину, посмотрела ей в глаза и начала целовать лицо, такое родное и любимое. Реджина чувствовала тепло, исходившее от студентки, передающееся ей и наполняющее каждую клеточку новыми силами. Миллс чувствовала себя словно во сне. Нежные и ласковые прикосновения Эммы успокаивали ее. Она впервые за все это время не чувствовала разбитости и потерянности. Ведь Реджина начала смиряться со своей участью. Она понимала, что Тенебрис не отпустит ее, что она никогда больше не увидит этот нежный взгляд, наполненный любовью, никогда не прикоснется к белой, нежной коже. Сейчас, находясь в объятьях Эммы, Реджина отпустила все ужасные мысли и расслабилась. Энергия Свон наполняла Миллс, и та начала приходить в себя. — Я же сказала, что спасу тебя, — улыбалась Эмма, продолжая целовать лицо Миллс. — Как? Как тебе это удалось? — прошептала Реджина, водя руками по спине Свон. — Нам надо уходить отсюда, — не ответив, сказала Эмма, беря Реджину за руку. — Эмма, — разум Миллс прояснялся, и она быстро сложила два плюс два, — скажи мне, что ты не убила Тене. Я умоляю тебя. Скажи, что ты не сделала этого. — Реджина, нам некогда разбираться. Надо уходить отсюда, — Эмма совсем не хотела сейчас поднимать эту тему. Миллс сурово посмотрела на девушку и отняла руку. Она знала, что Свон своенравная, и если ей что-то взбредет в голову, то она не отступит от этого. Но убийство! Реджина прекрасно понимала все последствия подобного поступка. Она схватила девушку за плечи и хорошенько встряхнула ее. — Ты понимаешь, что ты наделала? — безумно шептала Реджина, видя темные пятна в глазах Эммы. — Я спасла тебя, — ответила Свон, вцепившись пальцами в локти Миллс. — Я спасла тебя. — Ты погубила себя! — взревела Миллс. — А вместе с собой погубила и меня! Эмма! — Что ты несешь? — не понимала Свон. В это время посреди подземелья сверкнула молния. В центре начал образовываться туман, из которого вырывались световые разряды. Вспышки молний отскакивали от стен и врезались в пол. Дымка закручивалась все быстрее, с каждым мгновением скорость вихря становилась сильнее, и уже через минуту посреди подземелья бушевал самый настоящий смерч. Становилось темнее, лапы вихря захватывали все, что находилось у них на пути и разбивали о колонны и каменные стены. Реджина схватила девушку за плечи и прижала к себе. Буря становилась чернее и чернее. Страшный гром раскатывался по всей округе, стены тряслись, пол ходил ходуном, а потолок, того и гляди, грозился обрушиться. Когда вихрь стал совсем черным, вспыхнула яркая молния, и в центре показался отчетливый силуэт человека в мантии до пола. Эмма вскрикнула, а Реджина быстрым движением ладошки окутала их фиолетовым туманом и перенесла в свой кабинет. — Что это было? — запыхавшись, спросила Эмма. — Пробуждение твоего отца, — ответила Миллс.