Начала

Вселенная Пулмана. Люди и их деймоны в мире бибисишного Шерлока. — У тебя нет иного выхода, Майкрофт. По крайней мере, они проверены временем и делами. Красивая черная змея свернулась переливающимся клубком на дубовой столешнице и чуть покачивала головой в такт своему шипению. — Эльзи, ты неисправима. Не ты ли несколько дней назад убеждала меня в том, что они для этого дела слишком просты и бесхитростны? Змея скользнула в сторону сидящего за столом мужчины и обвилась вокруг руки, положив голову на плечо. — Просто я знаю, чего ты хочешь. — Ба! — Скосив глаза на любимицу, наигранно удивился он: — Позволь полюбопытствовать, с чего ты так решила? Змея изобразила нечто, что, видимо, в её понятии означало язвительную ухмылку и прошипела: — Он тебе нравится, — и видя, что её Человек не снимает привычную маску невозмутимости, лизнула его раздвоенным языком по щеке, — я это чувствую. Ты, отчего-то, считаешь его красивым, хотя мне это совершенно не понятно. Змея скользнула по груди, укладываясь красивым ожерельем вокруг шеи, и закрыла глаза. — Нонсенс! — наконец отмер мужчина и подождал некоторое время, ожидая возражений деймона, но, так и не дождавшись, произнес: — Возможно, он приятен внешне, но слишком простоват для меня. Для нас, не так ли, Эльзи? Тем более, ты терпеть не можешь его деймона. Змейка несколько раз выпустила из пасти раздвоенный язычок, так и не открывая глаз, а Майкрофт Холмс, закатив глаза, принялся за просматривание очередных папок с кандидатами для предстоящей миссии. В их мире не было одиноких душ. Потрепанные, искалеченные, больные — да, но не одинокие. Каждый человек приходил в этот мир со своей душой, со своим деймоном, который с самой первой секунды существования был рядом, и уходил в небытие в тот же самый миг, когда у его Человека вырывался последний выдох. Человек и его деймон были связаны неразрывной нитью, крепчайшей цепью и могли существовать лишь единым целым, быть слаженным механизмом, детали которого не в состоянии функционировать друг без друга. Холмс улыбнулся, гладя Элоизу по гладкой коже, и задумчиво откинулся на спинку кресла. — Ты снова о нем думаешь… — Прошипела змея и соскользнула на стол. Метаморфоза произошла столь стремительно, что когда на поверхности оказалась некрупная лиса-чернобурка, Холмс расхохотался. — Что на тебя нашло, моя Эльзи? — Хочу впечатлить наших гостей, — сверкнув желтыми глазами, отозвался деймон. — Или напугать Адриэля? Холмс погладил любимицу за ухом, до сих пор удивляясь, отчего же его деймон так и не принял постоянную форму, хотя это должно было случиться лет в двенадцать-тринадцать, когда каждая душа человека определяется с внешним видом в этом мире. — Пф, Адриэль простоватый и чересчур восторженный хорек. — Он — мангуст, и ты это отлично знаешь. Лисица спрыгнула со стола и демонстративно потянулась прогибаясь в спинке. Хвост плавно качнулся из стороны в сторону, и Майкрофт с улыбкой покачал головой, поднимаясь из кресла. Он потянулся, разминая затекшую шею, и прикрыл глаза, прогибаясь в пояснице. — Возможно, тебе стоит переодеться в тот новый костюм, что мы недавно получили. — Ты невыносима, Элоиза. — Рррр, — игриво рыкнула лисица и потрепала Майкрофта за штанину.

***

Грег был вымотан последним делом и едва не засыпал за рулем. — Не спать! — вился стремительной блестящей лентой его деймон. — Не я ли предлагал тебе ехать поездом? — О, не начинай! Ты для поезда слишком общительный и знаешь, что после тяжелых деньков мне нереально трудно пропускать через себя твою энергию. У меня просто нет на это сил! Деймон столбиком замер на сидении авто и обиженно буркнул: — Ах, я очень общительный, да? — Адриэль, только не сейчас! — Взмолился Грег и с силой потер глаза: — Я не в состоянии даже обсуждать это. — По крайней мере, я завожу знакомство с нормальными деймонами, в то время как ты вечно находишь каких-то прохвостов среди вас, людей. Грег прищурился и тяжело вздохнул. Его деймон-мангуст был совершенно прав и не раз, и даже не два, настойчиво советовал не связываться ни с первой женой, ни со вторым мужем. Но Грегу казалось (да и партнеры настаивали!), что Адриэль просто не желает делить его с кем бы то ни было, а потому капризничает. Но как показало время, после скандальных расставаний его деймон был единственным, кто не читал ему нотаций или не прочил новых отношений, молча сочувствуя. — Согласен, — Грег погладил своего умницу-деймона по голове. Когда телефон завибрировал на приборной панели, он откровенно застонал. Адриэль быстро вскочил на твердый пластик и нажал на пару кнопок, зачитывая пришедшее сообщение. «Ждем вас сегодня до полуночи» — И кто это? — Догадайся, — буркнул мангуст и свернулся в кресле, отворачиваясь от Грега. — Майкрофт? Я прав? Но деймон молчал, недовольно сопя. — Эй, Адри, прекрати дуться. Что там еще было? Грег взял телефон и просмотрел сообщение. Он потрепал своего обиженного мангуста по боку и примиряюще произнес: — Я знаю, что ты терпеть не можешь Элоизу, но в какой-то степени они — наши боссы. Мангуст встрепенулся и зашипел: — Да ты даже от вознаграждения отказался, так какие они нам боссы?! И эта провокаторша мне не босс! — Ладно, твоя взяла… — быстро согласился Грег и свернул в сторону Мейфера, где находился офис Майкрофта. — Ты едешь туда? — Мы должны, Адриэль. Мы обещали. Мангуст взобрался на плечи своего Человека и распластался на них, бормоча ему прямо в ухо: — Это ты отчего-то решил, что не можешь ему отказать, хотя на самом деле, он тебе просто нравится. Да? — Да, — ответил Грег, — он приятный, обходительный и у него всегда вкусный кофе. Мангуст фыркнул и засунул нос в ухо своего Человека. — Вы оба какие-то неправильные. Ты и он. — А что он? Ему нет до меня никакого дела, и по Эльзи это хорошо видно. Мы просто друзья, хотя и странные… Адриэль встал на плечи Грега и поставил передние лапы на его макушку, укладывая на них свою мордочку: — Почему она не может быть милой кошечкой? — Кто? Эльзи? Она же змея. — Вот потому я её и не перевариваю. — Ты просто хочешь её… — хохотнул Грег и закончил: — сожрать. Ты же мангуст. — Фу, Грегори, фу, как ты можешь такое обо мне думать! Они доехали, посмеиваясь и подтрунивая друг над другом. Адриэль прикусывал ухо своего Человека, чтобы тот даже и не думал заснуть. — Готов? — Следя за тем, как его мангуст «стекает» по нему на землю, поинтересовался Грег. — Оргх! Ну, держись, Элоиза! — рыкнул Адриэль и стремительно скрылся в дверях офиса Майкрофта Холмса.

***

— Добрый вечер, Майкрофт. Эльзи… — Скорее, доброй ночи, Грегори. Длинный день? Они чуть дольше положенного задержали рукопожатие, смотря прямо друг на друга. Майкрофт отвел глаза первым, обращаясь к крошке-деймону: — Здравствуй, Адриэль. Мангуст был ошеломлен метаморфозой деймона Майкрофта и сейчас опасливо обходил её по окружности, что-то бормоча себе под нос. — Адри, это не вежливо. — Брысь, Адриэль! — Рыкнула лисица и мигом оказалась позади мангуста, придавливая его лапой к полу и чуть выпустив когти. Но мангуст был вовсе не прост, а потому, изловчившись, умудрился вцепиться своими острыми зубками в лапу лисицы, да так, что той ничего не осталось, как взвизгнуть и наотмашь со всей силы стукнуть маленького наглеца. Зверек кубарем покатился в сторону двери, где тут же принял оборонительную стойку, шипя: — А ты была гораздо элегантнее и изящней в образе змеи. А сейчас неповоротливая шавка! — Адри! — Грег попытался призвать к порядку своего деймона. — Шавка? — выдохнула Эльзи и перекинулась в кобру с шикарным расписным узорчатым капюшоном, устремляясь на мангуста. — Элоиза! — прикрикнул Холмс и уже двинулся было на подмогу мангусту, как в этот момент в кабинет влетел зверь на длинных лапах и с кисточками на ушах, больше похожее на кота, но с раскосым взглядом черных глаз. Он наскочил на мангуста, подминая его под себя и лапой пытаясь потрепать по голове. — Э-э-э-ль… — раздалось из-под пуза пятнистого деймона. — О, боже, Эльяр, ты снова все испортил. Каракал (а это был он) метнулся в сторону кобры, которая, к его недовольству перекинулась в рысь и скакнула на каминную полку, поигрывая кисточками на ушах. — Трусиха, — выдал каракал и вернулся к мангусту. — Как дети, ей богу. Шерлок, что случилось? Майкрофт следил за тем, как его братец влетает в кабинет и, окинув все происходящее понимающим взором, картинно падает в кресло за столом. — Братец, ты хочешь отправить туда их? — он красноречиво подвигал бровями, указывая на Грега и его деймона. — Куда это туда? — Вопросил Грег и нахмурился. Он переводил взгляд с Майкрофта на Шерлока, что таращились друг на друга, будто безмолвно ведя привычный спор. — Кофе? — Вежливо поинтересовался хозяин кабинета и перевел взор на Грега. — Обойдусь, — бросил Шерлок и тут же был укушен за предплечье собственным деймоном, что забрался к нему на колени и уперся лапами в грудь. — О, я понял! И мясо Эльяру, братец. Рысь с грациозностью подняла лапу и принялась вылизывать шерсть, умудряясь при этом говорить: — Ты не в пример прожорливее своего Человека, Эльяр! Интересно, сколько еды понадобится, чтобы ты лопнул? Каракал стряхнул задними лапами документы, что лежали на краю стола, и промурчал: — Не завидуй, моя вечно худеющая сестра! Рысь тут же перекинулась обратно в свой привычный змеиный облик и зашипела: — Невоспитанный мальчишшшка! В этот момент в кабинет вкатили тележку с закусками и напитками и все действующие лица на миг замолчали. — Блаженная тишина. Эль, ты невыносим, — констатировал Майкрофт, — как и ты, Шерлок. Это конфиденциальное дело и вас оно совершенно не касается. Холмс-младший перевел быстрый взгляд на Грега, потом обратно на Майкрофта и застонал. — Поверить не могу, что я купился на это! Эль, пойдем отсюда, иначе меня стошнит! Каракал уже тащил со стола второй кусок мяса и недовольно зарычал: — Их деймоны ненавидят друг друга, так что им все равно ничего не светит. Успокойся, и дай мне спокойно поесть. Грег закашлялся, Майкрофт чуть заметно побледнел и прикрыл глаза. А Элоиза стремительной черной лентой скользнула в сторону Эльяра и зашептала ему что-то в самое ухо. Каракал даже жевать перестал, а потом вдруг резко посмотрел прямо змее в глаза и выдохнул: — Ты прав, Шерлок, нам пора. Это… отвратительно! Ушей моих здесь больше не будет! Возмутители спокойствия покинули кабинет столь же быстро, как и появились. Некоторое время висела неловкая тишина, пока Холмс не произнес: — Чай или кофе, Грегори? — Кофе, пожалуйста. Они сидели в креслах друг напротив друга, грея пальцы о бока чашек и следили за своими любимцами. Адриэль дремал на подоконнике, свесив заднюю лапу вниз, а Эльзи свернулась на каминной полке, положив морду на хвост и сверкая глазами в сторону людей. — Они всегда так… агрессивны по отношению друг к другу. — В отличие от нас. Холмс посмотрел на своего гостя и встретил такой же прямой взгляд. — Тебя это не удивляет? Обычно деймон чувствует эмоции своего человека, а я не испытываю к тебе и миллионной доли ненависти или негодования. — А что испытываешь? — выдохнул Майкрофт, чувствуя, как сердце заполошенно колотится в груди. Да, их деймоны не могли сосуществовать, да, они постоянно соперничали за их внимание и любовь, но… Но он так давно не ощущал прикосновений другого человеческого существа к себе, что жажда этого перекрыла все насущные проблемы, что могла сулить вражда их любимцев. — Иногда страх, — начал говорить Грег, отведя глаза и внимательно рассматривая кофе в своей чашке. — Страх… — С некоторой горечью отозвался Холмс и поставил чашку на стол, стискивая подлокотники кресла. — Страх, что у нас нет ни малейшего шанса попробовать… Майкрофт вскинул голову и приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, да так и не смог выдавить из себя ни единого звука. — Но я восхищаюсь тобой, Майкрофт, и буду довольствоваться этим, если тебе это тоже будет хоть немного интересно. Холмс схватил свою чашку и залпом допил кофе. — Я мог бы показать тебе свою коллекцию марок. Прямо сейчас, пока они… Оба одновременно посмотрели на своих деймонов, что сладко спали, каждый на своих местах. — Это же… — Пойдем, это в соседней комнате. На цыпочках, стараясь не шуметь, мужчины скрылись за неприметной дверью. Адриэль приоткрыл один глаз и покосился на змею, а после бесшумно скользнул с подоконника и устроился на каминной полке. — Я же тебе говорила… — Эльзи обвилась вокруг мангуста и умостила морду на голове зверька. — Ты же умная. И теплая. — Спи, болтун. Адриель прижал уши к голове, когда из соседней комнаты раздалось нечто не совсем похожее на просмотр марок из коллекции Майкрофта и встрепенулся: — А что ты сказала Элю? Элоиза довольно зашипела, что, видимо, воспринималось мангустом как смех, и произнесла: — Что если они сейчас же не уберутся, я скажу, что они оба влюблены в Джона и Микаэллу. — Правда? Ну чудная парочка — каракал и волчица. — Не чуднее нас с тобой. Спи, неугомонный. А утром в кресле Майкрофт и Грег обнаружили мирно сопящих мангуста и белоснежную ласку.