Кровавое племя. Жизнь в лесу.

Сезон Листопада: холод, уныние, голод и страх… Два кота, два котенка — четыре изгнанника бродят почти целую луну. Сначала они шли лесом, потом бескрайними равнинами, а потом, на одной из улиц города, черный кот, помотав головой, что-то тихо произнес. — Нет. Так больше продолжаться не может! — протестовал черный кот с одной белой лапой, — Все думают, что я мертв, что меня нет. Но я жив! Но в его слова вмешалась серая легколапая кошка с темными крапинками по всей спине. — Подумай о детях, Бич! — взмолилась Кровоцапка, — Они не выживут в Кровавом племени. — Мы должны воспитать их сильными! — настаивал Бич. — Сильными или жестокими? — не сдавалась Кровоцапка. К паре подбежали два маленьких тощих котенка. Черная кошечка с тремя белыми носочками неуклюже переступала с лапки на лапку. Она остановилась перед своим отцом. — Куда мы идем? — пискнула она. — Да. Куда? — так же пискнул котик и топнул лапкой, — Я не сдвинусь с этого места. Бич лишь тихо хмыкнул и повернулся к ним хвостом. — В мое племя. Мы идем домой. Настала ночь. Они легли в старой мусорной коробке и все, утомленные, вскоре уснули, кроме маленькой, несмышленой кошечки. — Мам, мама! — шепнула она в самое ухо матери. — Что, Молниечка? — зевнула Кровоцапка, — Тебе не спится? — Расскажи про наш дом. Какой он? — Дом? Он большой. Вес этот город — наша территория. А знаешь, кто тут самый главный? — Наш папа, — ответил проснувшийся серый полосатый котик. — Правильно, Громик. Но его слова разбудили и того самого ≪главного≫ — Был когда-то, — с нотками сожаления и грусти произнес Бич, но его временная грусть превратилась в скрытое недовольство. — А сейчас — спать. Семью, если их можно так называть, разбудил крик Громика. — Помогите! — кричал он в когтях черно-белого кота. — Здравствуй, Бич, — ехидно произнес неизвестный серый кот, — Я думал, ты умер. — Как видишь, я жив, Вилли, — ответил Бич и выпустил когти, — Лед, немедленно отпусти котенка. — А ты скажи, кем он тебе является, — усмехнулся Змей. — Он наш сын! — прошипела Кровоцапка, — Отпусти, иначе я с тебя шкуру спущу, куча лисьего помета! Лед заколебался, но Вилли по-прежнему остался спокоен. — Ну и подружка у тебя, — серый кот обратился к своей свите, — Убить его! — Нет! — протестовала Молниечка и вышла из-за спины своей матери, — Ты отпустишь его, и мы уйдем. И ты — жалкий трус можешь править тут на здоровье. Но знай, что когда-нибудь я убью тебя и племя будет мое. Никто не придал словам котенка большого значения, но Вилли, как обычно хмыкнул и велел отпустить Громика. — Хоть один раз я увижу вас тут, убью всех. Вы будете знать, как соваться в Кровавое племя!