В моих венах.

— Кто здесь? — над их головами раскрылось окно, и наружу высунулась чья-то всклокоченная голова. — А ну пошли прочь! Нашли место, чтобы позажиматься. Старуха ворчала, а Кунсайт с Минако, застыв от неожиданности, смотрели на ее сердитое лицо, а потом сорвались с места. Они бежали прочь, взявшись за руки, перепрыгивая через цветочные клумбы и невысокие бордюры. Минако хохотала, и Кунсайт тоже. Им почему-то было очень весело, и девушке хотелось, чтобы этот миг растянулся надолго. — Мы словно подростки! — выдохнула Минако, облокотившись о спинку резной деревянной скамейки, когда бежать уже не было никакого смысла. — Надо запомнить на будущее это место, чтобы больше не попадаться. — Ухмыльнулся Кунсайт, его рука легла ей на плечи. — Хотя, это было забавно. — Кунсайт? — Что? — Я ведь тебя не люблю. — Тихо произнесла девушка. Айно не смотрела на него, ее взгляд был устремлен в стремительно чернеющее небо. После пробежки она потеряла это ощущение свободного падения от поцелуя. Оно рассыпалось, как песочная фигура на пляже, едва их миг взаимной радости и веселья прервался у этой выкрашенной в белый цвет скамьи. В голове девушки заметались мысли, ведя борьбу с чувствами и эмоциями, что охватили Минако, накрывая с головой. Она тонула в них и выплывала на поверхность, словно поплавок в открытом море. Минако хотелось не думать ни о чем, просто сдаться на волю губ, что всего пару минут назад целовали ее с такой страстью и нежностью, что подгибались колени от внезапно охватившей слабости. Но проклятые мысли не давали ей покоя. Они были холодные, отрезвляющие, такие беспощадные и навязчивые, что хотелось кричать. — Я знаю. — Мужчина лишь пожал плечами на реплику Минако. — Ты думаешь, это игра? — она резко обернулась к нему, с негодованием нахмурив брови. — А ты хочешь сыграть? — От таких игр остаются глубокие шрамы. — Почему ты не хочешь оставить все, как есть, и просто дать нам время. — Спросил Кунсайт, наклонив голову. — Ну, я предложила тебе быть друзьями, и вместо этого ты потащил меня в подворотню, а потом поцеловал. — Развела руками девушка. — Я просто доказывал тебе, что в рамках обычной дружбы мы удержаться не сможем. — В таком случае, не обвиняй меня, если игра не будет стоить свеч. — Опять ты за старое, — Кунсайт закатил глаза и отвернулся. — Любовь сильно ранит, если она настоящая. Поэтому, потом не говори мне, что я тебя не предупреждала. — Я уверен, что ты покажешь мне миллион разных вещей, Минако: безумие, ссоры, ложь, слезы. Я не питаю иллюзий на этот счет. Но у нас будут и хорошие дни. — Боже мой, ты что, сделал вакцинацию оптимизмом? — спросила Минако и Кунсайт промолчал, определенно не зная, что ей на это ответить. Возможно, дело было в том, что Иендо-старший на самом деле еще никого не любил так, чтобы в его душе остался шрам, все время напоминающий о том, как любовь ранит. Он ведь сам говорил — ему никогда не нужны были отношения. Наверное, Кунсайт просто еще не представляет себе, что это такое. Он включил режим оптимистичного ожидания чуда, упрямо закрывая глаза на то, что говорила ему Минако. Кунсайт просто хочет быть вместе с ней, мало понимая, что это вообще значит, точно так же, как и сама Айно. — Почему ты сказала, что всех теряешь? — спросил Кунсайт через какое-то время молчаливую девушку. Они возвращались к участку, разрезая толпу гуляющих по проспекту людей, ее голова лежала на его плече. — Рей не хочет меня знать, Ятен ненавидит, Сейя вообще не видит в упор. — Грустно ответила Минако. — Все дело в Мичиру? — Да. И я не могу их винить, ведь я на самом деле была неправа. — Может быть, Рей тоже страдает, как и ты? — предположил Кунсайт. — Из-за Мичиру? — Из-за того, что смерть Мичиру была для нее неожиданностью, и она вновь вспомнила о своих потерях. — Не знаю. — Тихо ответила на это Минако. Слова Кунсайт будто раскрыли ей глаза на очевидную правду, которой она не видела. — Рей до сих пор не отпустила своего отца и неродившегося ребенка, и ей все еще очень больно. Айно немного помолчала, а потом задала давно тревожащий ее вопрос: — Скажи, в тот вечер, когда я напилась, я... ты видел нас с Ятеном? — Да. Ты упала в ванную, и он бросился тебя поднимать, а потом ты повисла на его плечах плача, словно ребенок. Я не сдержался и подумал, что лучше мне уйти и не видеть вас вместе — совладать с ревностью очень непросто, особенно теперь, когда ты все знаешь. — И тебе все равно? То есть, вдруг у нас что-то с Ятеном было, тебя это не смущает? — Если и было, это не мое дело. Да и по лицу брата все понятно, что ничего не вышло — он замкнутый и нервный, и это определенно связано с тобой, Минако. Просто теперь я не хочу вставать на чью-то сторону. — Он ведь твой брат. Ты только представь, как он отреагирует, если узнает, что у нас что- то есть. — Я думал об этом столько раз... — Кунсайт глубоко вздохнул, голос его стал глухим и печальным. — Но я не знаю, как решить эту проблему, она не имеет решений. Просто, если он мне действительно брат, он должен меня простить. — Но не обязан. — Не обязан. — Прости меня, Кун. — Минако посмотрела на мужчину с сожалением. — За что? — Что то, что я разрушаю ваши отношения, стою между вами. — Ты в этом не виновата. Каждый делает свой выбор сам. Минако вновь замолчала. Они шли по заполненной людьми улице, но никто не обращал на них внимания. — Может быть, мне стоит уволиться? Или уехать, чтобы мы больше никогда не встречались? — У тебя совсем крыша едет? — раздраженно поинтересовался Иендо-старший. — Можно подумать, это все изменит. — Почему нет? — Потому. Потому что это глупо, и похоже на бегство. *** Айно постучала в дверь небольшого двухэтажного дома в типовом спальном районе Токио. На улице было уже слишком темно для прогулок и было слышно, как поют сверчки в кустах черной смородины. Дверь открыла Хино и, увидев перед собой Минако, она в недоумении нахмурилась. — У тебя есть полчаса? — спросила ее блондинка. — Не знаю, смотря для чего? — темные брови Рей взлетели вверх. — Садись в машину. — Айно схватила подругу за руку и потащила ее к автомобилю. Хино протестовала, ворча и ругаясь, но такое поведение Минако ее обескуражило, и брюнетка довольно быстро сдалась. Они ехали в полном молчании. Рей смотрела в окно, не испытывая большого желания разговаривать с подругой. Айно остановилась у старой многоэтажки, построенной много лет назад на окраине большого парка. — Пойдем. — Сказала она Хино, раскрыв пассажирскую дверь. — Куда ты меня привезла? — Увидишь. Девушки поднялись по ржавой пожарной лестнице на крышу, старую и облезлую, с торчащими кое-где гвоздями. — И какого черта ты притащила меня сюда? — Рей обняла себя за плечи, поежившись от такой высоты. Она оглядывалась по сторонам, неуверенно переступая с ноги на ногу. — Вот за этим. — Минако развернула бумажный фонарик в форме сердца, что принесла в своей сумке. — И что это? — скептично спросила ее подруга. — Помнишь, ты сказала мне, что я украла у тебя шанс попрощаться с Мичиру? Рей не ответила, окинув взглядом темных глаз блондинку. — Прости меня. Мне очень стыдно за это. Но ведь ты можешь попрощаться сейчас. — Минако протянула Рей китайский фонарик, внутри которого уже горела свеча. — Пошла бы ты, Айно, со своими идеями. — Нахмурившись, проворчала брюнетка. — Знаю, это нелегко. — Минако подошла к Рей вплотную и буквально всучила ей в руки раздувшееся красное сердце из тонкой полупрозрачной бумаги. — Проще спрятаться за гневом или презрением, сарказм помогает, правда. Но это сейчас не нужно. — Отвали от меня, Айно. — Рей едва не оттолкнула от себя девушку, но не сделала этого. Наверное, она вспомнила свое далекое школьное детство, когда они вот так же с Минако были на одной стороне, но признать этого Рей тогда не могла. — Ты должна попрощаться с ними. Должна их отпустить. — Глухо произнесла Минако, и на последнем слове ее голос дрогнул. Хино молча разглядывала красную бумагу, подсвеченную пламенем маленькой свечки. Ветер обдувал ее плечи, развевая длинные черные волосы. — У меня их три. — Минако достала из сумки еще два фонарика и принялась их распаковывать. Рей отвернулась от блондинки и направилась к краю крыши. Внизу были видны тонкие нити аллей в парке, освещенные фонарями, а за парком горели золотые огни офисных зданий. Минако стояла на другом конце крыши и смотрела на тонкую фигуру подруги. Ее плечи немного подрагивали, и Айно была уверена, это не из-за холода — ночь была слишком теплой для середины мая. Рей подняла руки вверх и отпустила китайский фонарик. Его подхватил порыв ветра и отнес в сторону, а потом красное бумажное сердце поднялось вверх. Минако подошла к подруге и протянула ей следующий фонарик — Рей нужно было попрощаться еще с двумя людьми, которым она не успела сказать самые главные слова. Они стояли рядом и вместе наблюдали, как красные сердца взмывали вверх и медленно исчезали из вида. — Прости за то, что я наговорила тогда. — Сказала Хино, взяв Минако за руку. — Я это заслужила. Они долго просидели на еще теплой после жаркого солнечного дня крыше, впервые со школьных лет разговаривая друг с другом честно и открыто. Минако рассказала Рей все, что с ней случилось за это время, не утаив ничего. Рей была шокирована и смущена открывшейся истиной, и ее рука крепко обнимала плечи подруги, потому что слов брюнетка не находила. — Что ты будешь делать с Кунсайтом? — задала она вопрос. — Я в таком смятении... Я не знаю, чего хочу от жизни, кто я такая. Разве тут есть место каким-либо отношениям? — Ну а почему бы просто не отпустить ситуацию, и наслаждаться обществом того, кто тебе нравится? — Ты говоришь те же слова, что и он. — Так может к ним нужно прислушаться? — Я никогда не жила для себя, никогда не была наедине с собой и не знаю, как это. — В этом нет ничего хорошего. Поверь. — Ты тоже не была наедине с собой — у тебя была Ами. — Возможно. — Почему ты не простила его? — спросила Минако, и даже не называя имени она была уверена, что подруга поймет, о ком речь. — Простила. Но быть с ним уже не смогла. — Почему? — Представь, что твой любимый мужчина, за которого ты собиралась замуж, внезапно исчезает? Тогда, когда он был тебе больше всего нужен. Как можно верить ему после этого? Без доверия отношениям конец. — У него тоже было горе. — Минако вспомнила, каким увидела тогда Джедайта: сломленного и опустошенного. — Мы должны были пережить это вместе. — Непреклонно сказала Рей. — Ты не жалеешь, что сожгла все мосты? — Нет. — Рей смотрела прямо перед собой, гордо вздернув подбородок. — Это единственная вещь, которую я сделала правильно. Минако не была так в этом уверена, но озвучивать эти мысли вслух не стала. — Слушай, может быть, тебе снова начать встречаться с кем-то? Не так давно я повстречала очень симпатичного детектива на заседании суда. — Айно толкнула подругу в бок, улыбаясь. — Он очень даже симпатичный. — Это для тебя Ятен был одним из многих, а Джедайт для меня — единственный. — Почему это один из многих? — А сколько у тебя было свиданий? Да и всех твоих парней не сосчитать — Ятен, Сейя, Мотоки, теперь Кунсайт... — Постой, ты только что назвала меня шлюхой? — Что? — нахмурилась Рей. — Конечно, нет! Но сама подумай, как это выглядит со стороны. — Твоя прямота, Рей, хуже воровства, честное слово. — Фыркнула блондинка, закатив глаза. *** Наладив отношения с подругой, Минако воспряла духом. Она и не осознавала, как ее угнетало то, что Рей на нее сердится. После примирения их отношения вошли в прежнее русло, и теперь Айно было легче, ведь она смогла выложить все свои давние секреты, которые сильно тяготили ее. День шел за днем, и Минако стало казаться, что ее душевное равновесие начало понемногу восстанавливаться. Нельзя сказать, что ее все еще не кидало из крайности в крайность, но Айно была уверена, что она на верном пути. А все потому, что блондинка, все же, решилась признаться самой себе, что действительно очень хочет узнать, кто был ее спасителем в тот роковой вечер. Правда, теперь она зареклась использовать в своих поисках ресурсы полиции. Она пообещала самой себе, что сделает это самостоятельно без помощи баз данных и значка детектива. И чем больше Минако думала о том, что ей кто-то подарил второй шанс, тем больше сомневалась в том, что была этого достойна. Ей хотелось совершить что-то такое, что заставит ее гордиться собой, а самое главное, не разочарует ее спасителя. Беда в том, что Минако совершенно не понимала, что это выходило за рамки обычного желания, а становилось едва ли не одержимостью. Чтобы подняться в собственных глазах Айно стала ходить по домам престарелых и даже подыскала себе место волонтера, чтобы организовывать иногда какие-нибудь развлекательные вечера. Собирала деньги на подарки для сирот, которые жили в детских домах, заставляя коллег раскошеливаться на неплохие суммы. Закупала корм в приюты для животных и даже устраивала сбор одежды для бездомных. Теперь, едва Минако Айно появлялась в каком-либо из офисов полиции, все старались сделать вид, что очень заняты, ибо ее визиты были тесно связаны с каким-нибудь очередным сбором средств или пожертвований. Коллеги ее откровенно избегали, хотя это мало останавливало блондинку, ибо благородная цель заставляла ее закрыть глаза на явное нежелание людей ее видеть. Иногда она вместе с Рей устраивала несанкционированную облаву в каком-нибудь нелегальном стриптиз-клубе. Как правило, Айно пробиралась туда в костюме стриптизерши, разведывала обстановку, а уж потом они с Хино знали, на чьих руках нужно защелкнуть наручники. В ввиду подобной одержимой занятости на встречи с Кунсайтом времени практически не оставалось. Порой он успевал выпить с Минако кофе после рабочего дня, или отвезти ее на пляж, где они могли просто насладиться звуком прибоя. Он не давил на нее и не преследовал, казалось, его все устраивает. Мимолетные встречи, поцелуи в его машине или на полупустом морском берегу. Их отношения так и не приобрели ни постоянный характер, ни официальный статус. Минако было любопытно, как долго Кунсайт так протянет — он все же не собачонка, а серьезный и независимый мужчина, который не привык, чтобы им пренебрегали. Однажды, поздним серым сентябрьским вечером, Айно была в одном из районов Токио, имеющих славу улицы "Красных фонарей". Минако подошла к делу со всей серьезностью: в образе знаменитой "Красотки" она заняла позицию неподалеку от пивного бара с ярко-голубой неоновой вывеской. Хино сидела с засаде в своей машине на противоположной стороне улицы. Облавы на нелегальные стриптиз-клубы им наскучили, и теперь девушки принялись за наркодилеров и сутенеров. Они исполняли подобные номера уже не раз, и сегодняшняя ночь не должна была стать исключением. Но, как раз, когда к Айно подкатил предполагаемый сутенер местных ночных бабочек, по улице проехала машина Кунсайта Иендо и остановилась прямо напротив автомобиля Рей. Увидев его, Айно потеряла дар речи, но, быстро собравшись с мыслями, она поспешила прочь, вызвав негодование своего потенциального "босса". Айно шла так быстро, насколько ей позволяли высокие каблуки. Услышав позади себя шорох шин, она припустила еще быстрее. — Так и что, почем сегодня ночь в твоей компании? — от ледяного голоса Кунсайта у блондинки волоски на шее встали дыбом. Айно попыталась притвориться, что это не она, а какая-то обычная шлюха, каких здесь навалом. — А что, красавчик, платишь вперед? — не оборачиваясь, развязно ответила она, и к своему ужасу услышала, как хлопнула дверца машины. — Твою мать... — Быстро села в машину! — хватка на ее локте была железной, и причиняла боль. Кунсайт потащил ее к авто, не обращая внимание на звуки протеста. — Эй, мужик, кажись, дамочка-то с тобой ехать не хочет? — попытался вмешаться в ситуацию предполагаемый сутенер. Кунсайту стоило лишь обернуться и посмотреть на говорившего, как тот пробормотал слова извинений и двинулся прочь. — Совсем из ума выжила? — гаркнул Иендо-старший, усадив блондинку в машину. — А ты что, за мной следишь? — недовольно поинтересовалась Айно, безуспешно пытаясь натянуть на бедрах чрезвычайно короткую кожаную юбку. — Нет. Я еще не совсем сдвинулся. Но, судя по всему, мне осталось недолго. — Я была на работе, мы с Рей планировали сегодня взять одного из местной шайки. — Что-то не припомню, чтобы ты у нас работала под прикрытием. — Кунсайт посмотрел на девушку, вскинув бровь. Глаза у него были обжигающе-голубыми, сверкая на загорелом лице. — А что, на все нужно твое разрешение? — Айно решила не сдавать позиций под его пристальным взглядом. — Я твой начальник, и ты обязана ставить меня в известность о каждом своем шаге. — Не знала, что ты сторонник постоянного надзора. — Это нормальная субординация, а не излишний контроль. Я несу за тебя ответственность, и за Хино тоже! — Кунсайт повысил голос, и в замкнутом пространстве машины это прозвучало слишком громко. — Зачем так нервничать? Тебя что-то беспокоит? — Да вот одна блондинка со своей самодеятельностью меня достала. — Мужчина отвернулся от нее и посмотрел в окно. — Радовался бы, что я полна энтузиазма. — С завтрашнего дня идешь к психологу. С меня хватит. — Тихо сказал Иендо-старший. — Чего? — Айно подумала, ей послышалось. — Тебя еще и к лору записать? Проблемы со слухом? — А что я такого сделала? — Айно действительно недоумевала. — Не сказала начальнику о намечающейся вылазке, окей, это и правда нехорошо. Но уж чтобы меня к мозгоправу отправлять из-за этого? — Это опасно, ты соображаешь вообще или нет? Неужели ты не понимаешь, что рискуешь жизнью и этот риск не оправдан? — Ты так сильно злишься? — только теперь до нее дошло, что Иендо-старший в бешенстве, и едва сдерживается, чтобы ее не стукнуть. Если она перестала замечать такие вещи, то у нее и правда проблемы с головой? — Я просто до смерти зол, Минако. — Сквозь зубы проговорил мужчина, трогаясь с места. Она молчала, смотря на его хмурое лицо и гадала про себя, кому же прописать благодарность за то, что их с Хино поймали? Едва Кунсайт припарковался у участка, как Минако выскочила из машины, услышав слова начальника, брошенные ей в спину: — Чтобы твоя объяснительная была на моем столе через полчаса! Айно подлетела к Хино, с недовольством захлопнувшей дверь своей машины. Рей уже побывала в участке, пока Минако разбиралась с Иендо-старшим, и написав объяснительную, собиралась ехать домой. — Кто нас сдал? — спросила Айно у подруги, когда та опустила стекло. — Коу. Айно решительным шагом направилась в участок, чтобы поблагодарить Сейю лично. — Еще ни разу не видел, чтобы проститутки заявлялись в участок без сопровождения офицера полиции. — Сказал Коу, не отрываясь от рапорта, который заполнял. — Выйдем на минуту? — прищурившись, спросила Айно и, не дожидаясь ответа коллеги, отправилась в коридор. — Я думаю, вы ошиблись этажом, дамочка. Отдел... — Какого черта ты сдал нас Кунсайту? — Айно ударила ладонью по стене, пригвоздив парня к месту. — Оу, полегче на поворотах. Обычно это я зажимаю девушек в коридорах. — На красивом лице Сей нарисовалась ехидная улыбка. — Кончай придуриваться. Что тебе за выгода такая? — Айно, ты с Хино просто ищешь проблем на свою прелестную задницу, и наш начальник — единственный, кого ты хотя бы выслушаешь. — Только не нужно говорить мне, что ты обо мне волновался. — Я и не собирался — для тебя чувства друзей значения не имеют. — Лицо Коу переменилось, и ехидства в голосе больше не было слышно. — Друзей? Да за эти месяцы ты мне даже сообщения не написал. — Брови Минако взлетели вверх от изумления. — Чтобы услышать очередную ложь о том, как у тебя все хорошо? — У меня и правда все хорошо. — Вот видишь? Какой тогда смысл спрашивать? - развел руками брюнет. — Лицемер. — Лицемерка это ты, Айно. — Коу убрал руку Минако и повернулся к ней спиной, чтобы уйти. — По твоей милости мне светят теперь свидания с твоим старшим братцем три раза в неделю! — Надеюсь, он вправит тебе мозги.