В моих венах.

Уже приближаясь к своей квартире, Минако набрала номер Ами. Блондинка подумала, что неплохо было бы сообщить ей о том, что Рей уехала с Джедайтом и врядли вернется домой сегодня ночью. Айно казалось, что ее подруга сегодня совершенно не вспомнит ни о своей сестре, ни о ком бы то ни было еще. - Спасибо, что позвонила, Минако. - поблагодарила девушку Ами Мицуно. - Но я, по правде говоря, так и думала, что Рей останется у Джеда. - То есть, ты не против того, что сестра уйдет в отрыв? - Ну, нужно же ей отдыхать хоть иногда. - грустно заметила девушка на том конце провода. - Хотя то, что Рей мне не позвонила, совсем на нее не похоже. Обычно, она всегда сообщает, если вдруг не придет. Минако было сложно представить себе, что Рей могла вообще не прийти домой, оставив младшую сестру одну - у Хино всегда было слишком велико чувство ответственности. Сегодняшний вечер - редчайшее исключение из железного правила. Работа детективом, все же, не подразумевала ночных дежурств или патрулей, как это было в их бытность полицейскими. Ненормированный рабочий день и график - сколько угодно, вызовы посреди ночи или ранним утром субботы - пожалуйста, но Минако всегда ночевала дома, а не на работе. Конечно, если не брать во внимание ее подработку в период болезни Мичиру. - Выходит, Рей порой не ночует дома? - Да, но это бывает крайне редко. - Бедняга, из-за моего ухода на нее свалилось слишком много работы. - На Айно накатило чувство вины. Она знала, как много бумажной волокиты сопровождает каждое расследование, и сожалела о том, что Рей приходится порой не ночевать дома, чтобы управиться со всеми протоколами и актами. - А я, лично, думаю, что дело в мужчине, - авторитетно протянула Ами. Подобное заявление поставило Минако в тупик. Она едва не споткнулась о ничтожно низкий порог своей квартиры, услышав от Ами подобное предположение. У Рей был мужчина? Но, подруга о нем ничего не говорила, да и зная ее характер, сложно было себе представить чтобы кто-то зацепил ее хотя бы вполовину так же, как Дждедайт. - Вот как? Это для меня новость... - Да уж, а по ней не скажешь, правда? - по голосу Минако услышала, как младшая сестра Рей улыбается. - Но на самом деле, мне кажется, что когда Рей встречается с этим таинственным незнакомцем, то у нее улучшается настроение. Она лучше спит, улыбается, даже не ворчит, когда я получаю открытку от матери. - Я не знала, что Джун тебе пишет, - сюрпризы сыпались на Минако один за другим. Невозможно, сколько же у Рей секретов? И она еще себя считала скрытной. - Да, иногда я нахожу в почтовом ящике открытку для меня и Рей. - Ами, ты говоришь, Рей плохо спит? Я как раз хотела поинтересоваться у тебя, как у нее обстоит дело со сном: она выглядит очень уставшей. - Рей не жалуется, конечно, но я часто слышу ее шаги по комнате среди ночи, или как ее мучают кошмары. Пытаюсь проследить, пьет ли она успокоительные, что выписывает ей психолог, но это сделать сложно - Рей постоянно на работе. - А ты не могла бы поискать в ее комнате баночку с лекарствами? Мне и самой очень интересно, пьет ли Рей таблетки. - Мне как-то не нравится идея рыться в вещах сестры. - Твердый и недовольный тон Ами очень напомнил Минако Рей в старших классах. - Я понимаю. Прости, что попросила об этом. - Но я поищу, - заверила блондинку девушка. - Ведь ты тоже переживаешь за нее. Айно поблагодарила Ами и нажала на кнопку отбоя, погрузившись в размышления. Она присела на кресло, в изнеможении откинув голову на спинку и положив ладонь на круглый животик. Малыш пинал ее изнутри, будто бы играя в футбол с ее печенью, и Минако морщилась всякий раз, получая новый удар. Спустя полчаса Айно получила смс от Ами: "Нашла три полных пузырька, спрятанных в белье в ящике ее комода. Еще один почти закончен и стоит на видном месте на трюмо." - Какая банальщина, Рей: прятать что-то в ящике комода, - Минако закрыла лицо ладонями. Она с нетерпением дождалась, пока Кунсайт выйдет из душа и показала ему сообщение Ами. Мужчина медленно кивнул сам себе, и Минако увидела, как помрачнело его и без того серое от напряженных раздумий и волнений лицо. - В ближайшие дни не смотри телевизор и не читай газет. И по возможности, сиди дома. - Тон Иендо-старшего был более, чем настойчивый. Кунсайт включил режим начальника и взгляд его льдисто-голубых глаз пригвоздил Айно к месту. - Минако, пообещай мне, что ты меня послушаешься. Блондинка выставила вперед подбородок, с вызовом смотря в глаза мужу. Все в ней протестовало против этого приказного тона и требований, что предъявил ей Кунсайт. Еще мгновение, и она бы вскочила с места, отстаивая свою независимость и равноправие, но этого мгновения Минако хватило, чтобы понять, что это совсем не тот случай. Поджав губы, девушка кивнула. Ее снедало волнение, окрашенное горьким вкусом нехорошего предчувствия, но в своем положении Айно все равно не могла ничего поделать. Вылазка в участок и веселье в баре не прошли для Минако просто так. Последующие два дня она лежала в кровати, не в силах даже пошевелиться. Кунсайт уезжал ни свет, ни заря, и возвращался только к полуночи, проведя воскресенье и понедельник на работе. Минако не задавала ему вопрсов, да и времени у нее на это вовсе не было - она видела мужа лишь мельком, а по большей части, только слышала, как шумит вода в ванной или как он варит себе кофе на кухне. Айно стоически держалась, стараясь выполнить данное Кунсайту обещание. В эти дни Минако даже была рада своей апатии и бессилию, вызванными анемией и беременностью, так ей было несколько проще переносить вынужденное неведение. Блондинка пробовала позвонить Рей, чтобы услышать голос подруги, но ее телефон либо был выключен, либо она просто не снимала трубку. Во вторник девушке стало лучше, и Минако начала страдать от безделья и своей информационной изоляции. Она пыталась себя занять выпечкой, чтением и даже вязанием. Но последнее лишь только раздражало ее, и Айно швырнула спицы и клубок ниток прочь. В ночь со вторника на среду Кунсайт не пришел вовсе, и девушке становилось все невыносимее сносить свое одиночество, усугубленное непрекращающимся волнением и страхом. Макото Като была утомлена бессонными ночами после рождения малыша, и Айно не могла обратиться к ней хотя бы за обычной трескотней по телефону, чтобы отвлечься от горьких мыслей. От Кунсайта не было ни слова, дозвониться до него или ее бывших коллег было невозможно, и Минако понимала, что там, в ее учатке, происходит что-то страшное. Рей, ее единственная близкая подруга, точно так же, как и остальные, совершенно не желала снимать трубку и идти на контакт, что делало ситуацию еще хуже. Ранним утром в среду, так и не сомкнув глаз от переживаний, Айно решила, что ей нужно прогуляться, иначе она просто сойдет с ума. На улице было еще малолюдно, и изредка проезжали почти пустые автобусы. Рассвет занимался над кронами деревьев, окрашивая их в оранжево-алый, пробиваясь сквозь серые облака холодным розовым светом. Холодный ноябрьский воздух был сырым и колючим, он заставил Минако продрогнуть уже через полчаса неторопливой прогулки до круглосуточного супермакета. Сделав незначительные покупки, только чтобы положить что-то в небольшой пакет, захваченный с собой перед выходом, девушка повернула к дому. У подъезда стояла машина Кунсайта, и то, что она была буквально брошена посреди двора, а не аккуратно припаркована у подъезда, заставило блондинку едва ли не побежать к квартире. И она бы побежала, если бы не большой, тяжелый живот, сильно затрудняющий ее передвижения. Когда Айно вошла в квартиру, в нос ей ударил запах крепкого алкоголя, а глаза, не сразу привыкшие к темноте, с трудом отыскали сгорбленный силуэт мужчины, прислонившегося к спинке ее любимого кресла. Пошарив по стене рукой, Минако отыскала переключатель и зажгла в гостиной свет. Кунсайт сидел на полу с бутылкой виски в руке, голова его была низко опущена. Спутанные серебристые волосы свисали на лицо, закрывая его от глаз девушки. Никогда, еще ни разу в своей жизни Минако Айно не видела своего мужа до беспамятства пьяным. От Кунсайта разило так сильно, что она с трудом подавила подкатившую к горлу тошноту. Минако поняла, что случилось что-то ужасное, и ее ноги словно подкосились. Она медленно опустилась на колени и подползла к мужчине, который так и не смог посмотреть ей в лицо. - Кун, - его пальцы еще никогда не были такими холодными, как сейчас. - Кун, пожалуйста, скажи мне, что с тобой все в порядке! - Голос Минако был наполнен ужасом, который она не смогла скрыть. Красные от слез и напряжения светло-голубые глаза Кунсайта обратились к Минако не сразу. Ему потребовалось немалое усилие, чтобы заставить себя посмотреть на девушку, которая крепко сжимала его ладонь. На его лице было столько отчаяния и боли, что Айно заплакала стоило ей только взглянуть ему в глаза. Кунсайту было непросто рассказать Минако все. Возможно, он бы предпочел собрать ее чемодан и отправить поездом в самый дальний уголок Японии, чтобы жена ничего не узнала. Но у Кунсайта Иендо не было иного выбора, он должен был сказать Минако правду. Когда Айно сказала ему, что беспокоится за диагноз Рей, в голове Иендо-старшего что-то щелкнуло и он, обратившись к Тайки Коу, имел с ним долгий и непростой разговор. Психолог пообещал, что внимательно просмотрит все свои записи о Рей Хино сегодня же, как только доберется до своего офиса. В тот же вечер, когда компания старых друзей отдыхала в баре, Кунсайт рылся в папках, что Рей привезла с собой из ночлежки. Спустя некоторое время он отыскал в них имя регулярной постоялицы заведения, Джун Хино, которая внезапно пропала из виду в августе этого года. Возможно, как раз в это время она стала проживать в доме самой последней жертвы убийцы - Мейко Танака. Совпадение или нет, но мать Рей определенно была той, кто им нужен. Кунсайт отправил запрос в другие участки на имя Джун Хино и получил ответ довольно быстро - вечером понедельника женщина была арестована по обвинению в вандализме на одном из кладбищей Токио. Предъявленное обвинение было весьма сомнительным: бывшую модель задержал сторож, который отправился на обход по территории, когда обнаружил, что кто-то стащил его ужин. Администрации кладбища просто нужно было найти козла отпущения и списать на него все расхищения могил за прошедшие месяцы. Кунсайт с ужасом представлял, как донесет до Рей Хино подобную новость. Но самое главное событие произошло несколько раньше, ранним утром того же понедельника. Ятен, не имевший возможности поговорить со своим другом после освобождения, решил навестить его перед работой. В подъезде он столкнулся с Рей, которая вышла из квартиры Джедайта после совместно проведенной с ним ночи. По старой привычке, Иендо-младший собрался проверить почтовый ящик Томо, как делал это всегда: Джедайт редко заглядывал туда и поэтому часто оплачивал набежавшие по неуплаченным вовремя счетам пени. Ятен обнаружил в почтовом ящике своего друга двойное дно, и спрятанный под ним черный пакет. Рей была шокирована находкой, точно так же, как и ее коллега. Они положили пакет на место, к горькой радости Ятена он еще не успел снять перчаток, и закрыли ящик. Рей поднялась по лестнице вверх, чтобы позвать Джедайта для объяснений. Ятен же уже звонил Коу и своему старшему брату, сообщая о неожиданной находке. Пока Рей была в квартире Томо, Иендо-младший созвал соседей, как свидетелей и при них вскрыл злополучный почтовый ящик и достал оттуда все тот же черный пакет. Это оказался своего рода дневник, в котором были описаны последние несколько месяцев жизни Джедайта, включая подробные описания жертв убийцы и их смерть. Осознав, что находится перед его глазами, Ятен не хотел этому верить. Но он был детективом и был обязан следовать букве закона. Джедайт вышел из своей квартиры, бросив быстрый взгляд на собравшуюся толпу соседей, и попробовал проскочить к лифту, надеясь, что люди задержат Иендо-младшего. Но Ятен был быстрее, после оказанного сопротивления, он все же сумел застегнуть наручники на своем друге. На шум из квартиры Томо выбежала Рей, и ее потрясенный и шокированный взгляд говорил о том, что она совершенно не понимала, что происходит. Когда Иендо-младший привез Джедайта Томо в участок, вновь закованного в наручники, самые страшные мысли Кунсайта подтвердились, как и слова Минако о том, что Томо виновен хотя бы в одном из убийств. Содержание дневника позволяло с точной уверенностью заключить одно: Джедайт Томо был психически нездоров, но это не означало, что в его словах не было правды. Посадив журналиста в камеру, Ятен передал найденный дневник на экспертизу, которая подтвердила, что почерк и отпечатки принадлежат его лучшему другу. Рей, находившаяся во время ареста возлюбленного вместе с ним в его квартире, была в полнейшем шоке. И если Ятен каким-то образом нашел в себе силы продолжать действовать и делать свое дело, то Хино примчалась в участок, прося отстранить ее от дела. Она была бледная, осунувшаяся и потерянная, как маленький ребенок в многолюдном торговом центре. Рей совершенно не интересовала находка Ятена и ее содержимое, казалось, она боялась даже услышать хоть слово о ней. Хино просто хотела понять - на какой она стороне. Но по наставлению начальника, Коу все же успел рассказать девушке о том, что в старой записной книжке, обнаруженной у Джедайта, была информация о совершенных убийствах и их подробности.. Кунсайт наблюдал за Рей со стороны, позволяя делать тоже самое ее коллегам. Никто из них не хотел играть с ней, или же верить в написанное в дневнике Джедайта, но после его прочтения все вставало на свои места. Тайки Коу, прочитавший записи, долго раздумывал, положив голову на сложенные в локтях руки. Не желая признавать правоту выдвинутой психологом версии, Иендо-старший позвонил Ами Мицуно, с просьбой приехать в участок. Сестра Рей была шокирована и сердита, она не понимала, почему вдруг полиция решила сделать виноватым именно своего детектива, в то время, как очевидный кандидат в убийцы уже сидел в их камере. Увидев дневник Джедайта, девушка вскочила с места и выбежала прочь, словно за ней гнался демон. Никто не хотел верить в то, что Рей Хино - убийца. Ни показания ее матери, заявляющей, что дочь преследовала ее последние полгода, запугав женщину настолько, что та боялась даже спать по ночам, ни записи Джедайта, который, впрочем, на допросе просто молчал, не проронив ни слова, в целом ничего не доказывали - прямых улик у полиции так и не было. Рей Хино, взяв отстранение, в понедельник находилась дома, в то время как ее коллеги желали лишь одного - оказаться неправыми. Во вторник Коу вызвал девушку в участок, сообщив об аресте ее матери, и они с Ятеном разыграли перед ней небольшое представление, показав допрос Джун Хино. Рей не выдала никакой реакции на женщину в допросной, кроме как равнодушного отчуждения, в то время как Джун при встрече с дочерью была явно напугана. Кунсайт вел себя так, будто бы Рей не являлась подозреваемой, он не хотел в это верить и готов был давать девушке столько шансов, сколько нужно было для того, чтобы убедить всех вокруг в ее непричастности. Иендо-старший даже позволил Хино поговорить с Джедайтом, и Ятен с Сейей, притаившиеся за углом камеры Томо, слышали каждое слово их диалога. Будучи действительно убийцей, что следовало из слов дневника, найденного у Джедайта, Рей не могла бы так играть - девушка была шокирована, она была в ужасе от правды, которая ей открылась - ее возлюбленный был соучастником в серии убийств, которые полиция пыталась раскрыть. Джедайт не рассказал ей напрямую ни об одном убийстве, но он больше не отрицал содеянного, утверждая, что все делал только ради Рей, что он всегда был только на ее стороне, и в голосе мужчины было слышно отчаянье потерявшего надежду. По итогу разговора с Томо, Хино прошла проверку - невозможно было бы представить, что это именно она была убийцей. Брюнетка ушла из участка, потерянная и разбитая, она была почти разрушена свалившимися на нее известиями. Кунсайт совершенно не знал, что делать. Он был уверен, что как только Рей придет в себя, она захочет вернуться в дело, и тогда она прочтет самолично то, что написал ее любимый мужчина. Иендо-старший и хотел этого, и опасался. В тот день, после того как Хино уехала домой, Ятен и Сейя с бесцветными лицами стояли в кабинете начальника, погрузившись в скорбное молчание. Кунсайт отправил их вновь опрашивать свидетелей, уже с фотографиями Рей, ее матери и Джедайта. Он же поехал к Тайки Коу, который покинул участок в не меньшем смятении, чем и его брат с Ятеном. Иендо-старшему нужно было еще раз обсудить с психологом его версию. Никто не подозревал, что развязка будет такой скорой. Пользуясь отсутствием Кунсайта, Ятена и Сейи, Зойсайт Иоши, каким-то образом узнавший о дневнике и его содержании, направился в камеру к Джедайту Томо, горя желанием отомстить за смерть сестры. Но нервный и взвинченный парень был неравным соперником журналисту, который с легкостью выбил у него нож из дрожащих пальцев. Завязавшаяся драка, привлекшая постового, окончилась быстро и плачевно - Джедайт Томо сбежал, серьезно ранив полицейского и Зойсайта Иоши, и стащив у одного из них электронный пропуск. Эта новость застала Кунсайта в доме у Тайки Коу, который после долгих обсуждений все же был верен своему неутешительному выводу - он полагал, что Рей Хино страдала раздвоением личности. Именно это следовало из дневника Джедайта Томо, и именно поэтому он сбежал из-под стражи. В своем дневнике он писал, что у него есть только один способ прекратить это все: убить женщину, которую он любил больше жизни.

Из дневника Джедайта Томо

29 июня. "Я не мог поверить своим глазам, когда увидел Рей у своего дома. Она была так не похожа на себя - какая-то мягкая, улыбчивая, словом - не та Рей Хино, с которой я привык пересекаться в процессе своей работы. Не было ни обжигающих взглядов, ни грубости, ни уже привычной мне колкости. Вчера Рей вела себя так, будто мы никогда не расставались, у нас никогда не было общей трагедии... Так странно! Я даже не знал, как себя вести. Мы смотрели весь вечер ее любимые фильмы, я жевал попкорн и боялся нарушить волшебство момента. Я очень счастлив сегодня. Теперь, у нас все наладится, я это знаю!" 2 июля. "Я не видел Рей несколько дней. Она не звонила и не писала. Я весь извелся! Но решил, что мои звонки будут лишними, и только отпугнут ее. А сегодня, когда я был в участке, чтобы передать кое-какие бумаги Кунсайту (конечно, это был предлог!) Рей вновь стала той холодной и отстраненной, какой и была все последние годы. Я ничего не понимаю! Неужели, она решила поиграть со мной? Или же, просто притворялась, чтобы никто не узнал о нашем воссоединении?" 10 июля. "Рей вновь ждала меня возле дома. Такая же ласковая и нежная, как в наш последний вечер. Когда я спросил, почему она так себя ведет - то холодна со мной, то наоборот, полна любви - Рей нахмурилась. Она сказала, что не понимает, что я имею ввиду, и я все выдумываю из-за того, что из-за работы мы мало проводим времени вместе. Она расстроилась, увидев, что в моей ванной нет ее зубной щетки и шампуня, которые она не раз у меня "оставляла". Я не стал ей говорить, что такого никогда не было, и мы уже несколько лет даже не разговаривали нормально. Но, мне кажется, что с Рей что-то не так. Может быть, она страдает провалами в памяти?" 1 августа. " С Рей, определенно, что-то не так. Все происходит по одному сценарию. Раз в несколько дней она приходит ко мне, мы проводим ночь вместе, потом она пропадает, и при встрече никак не выдает своих чувств. Я уверен, что Рей не может так хорошо притворяться. Да и зачем ей это? Нужно во всем разобраться." 13 августа. " Я устал от этой неопределенности. Но, ничего не могу с этим поделать. Если Рей так нравится, если ей так лучше - хорошо, я не буду против. Пусть, лишь бы только она не покидала меня вновь. Эти вечера вместе, ее губы, поцелуи, объятия - мне так этого не хватало! Единственное, меня пугают ее участившиеся разговоры о матери и о том, что во всем виновата она: в том, через что им всем пришлось пройти. Я стал ей объяснять, что глупо винить только одного человека, ведь кроме Джун Хино, быстро скатившейся по наклонной и обрекшей семью на страдания, были еще и другие люди, которые подтолкнули ее и поспособствовали этому. Очевидно, я сказал это зря, потому что теперь Рей, словно одержимая, перерывает старые газетные вырезки, копается в архиве, и выстраивает цепочку из событий и людей, кто так или иначе был причастен к разоблачению ее матери, к ее пристрастию к наркотикам, и даже тем, кто как-то отыгрался на ее детях из-за разразившегося скандала. Например, наша первая учительница, которая частенько доводила малышку Ами до слез." 25 августа. " Она взяла с меня клятву - быть рядом, что бы ни случилось, и поддерживать все её решения. Как я мог отказать? Рей для меня - как воздух. Без нее моя жизнь не имеет смысла. Сумасшедшая ли она, болен ли я - не так важно. Главное - мы, действительно, зависим друг от друга." 29 августа " Сегодня мы выслеживали Мико Ито. Бедная женщина, не могла поверить своим глазам, увидев нас у своей двери. Жаль, что в этот момент дома никого не было. Но, ее судьба, в любом случае, была решена. В первый раз, слыша мольбы и крики, мне было жутко. У меня до сих пор перед глазами стоит ее испуганное лицо. Впору хоть напиться, лишь бы больше не видеть этой картины. Но, я обещал быть рядом, и отступать уже некуда. Надеюсь, потом будет легче. В конце концов, это когда-нибудь прекратится. Главное только - не потерять контроль, и быть начеку." 1 сентября. "До сих пор не могу отойти от этого. Но, ей мало покарать лишь одного человека. У Рей - целый список имен. Подруга ее матери, подсыпавшая наркотики ей в еду или напитки, журналистка, сделавшая себе карьеру на громком разоблачении, фотограф, продавший скандальные снимки - все они уже намеченные цели ее мести. Рей ведет себя очень осторожно. Работая в полиции, несложно спрятать всплывший номер телефона или подменить улики. Даже не знаю, откуда она черпает это свое хладнокровие. Жестокость это, одержимость или еще что-то, мне не ведомо. Одно могу сказать: я со страхом жду, когда придет время для встречи с Шика Хоши, редактором газеты "День", журналисткой, которая освещала громкий судебный процесс с участием Джун Хино." 10 сентября " ... Совершенно не важно, как часто мы видимся. Даже если это происходит раз в полгода, раз в месяц - я уже счастлив. Конечно, порой я забываюсь, и мне кажется, будто нашего расставания не было вовсе. И тогда мне хочется броситься к ней, обнимать хрупкие плечи и слушать, как она говорит со мной. Просто говорит, не важно, о чем. И не важно, что она делает..." 16 октября "Мне кажется, я схожу с ума. Как долго будет это продолжаться - одержимость местью людям, когда-то вмешавшимся в жизнь семьи Мицуно и Хино? Джун Хино - просто бесконечный источник негативной энергии. Это ее убьет, в конечном итоге. Или меня. Не знаю, кто первым из нас окажется под ударом. Эта ненависть так заразительна, что я тоже, кажется, поддаюсь. Страшно подумать, в кого мы превратились! Двое одиноких людей, ищущих возмездия за свои поломанные жизни. Она - охвачена жаждой мести, я - одной единственной женщиной, которая сводит меня с ума." 25 октября " Боже мой! Я не видел Рей слишком давно, и меня терзает волнение. Я очень за нее боюсь. Но еще больше - боюсь себя, потому что мне в голову лезут нехорошие мысли, и без нее мне не справиться. Я, как наркоман во время ломки. Так ее не хватает! Увидел сегодня в баре молоденькую девушку, вылитую Рей в школьные годы. Мне показалось, что я внезапно преодолел путь в несколько лет назад. Ее образ до сих пор стоит перед глазами. Я с ней даже познакомился, дал свою визитку. Удобно быть узнаваемым журналистом. Особенно, когда знакомишься с такими красивыми девушками. Не могу прекратить о ней думать. Наверное, раздобуду ее домашний адрес. Ведь, наблюдать никто не запрещает? Просто посмотрю на нее еще раз. К тому же, нужно выводить нас из-под подозрения полиции. Рано или поздно они поймут, что к чему. Эта история с Джун обязательно всплывет наружу, так или иначе. А вот смерть не связанного с ней человека только сыграет нам на руку. Но, думаю, на самом деле я просто боюсь, что иначе она не остановится. Возможно, случайная жертва отрезвит ее, заставит прекратить то, что она начала." 18 ноября Сора Юмико не остановила ее. Мой срыв, и как результат - убийство невинной девочки, показались Рей довольно остроумными. Не могу сказать, что убил ее только из своей прихоти, ведь в тот момент у меня действительно поехала крыша: я, как обезумевший, смотрел на юное лицо, так похожее на Рей. Меня охватила ярость, и страх, и бог знает, что еще. Но, я уверен, что если бы я не желал остановить Рей - я бы не тронул Сору. Я в самом деле хотел, чтобы она опомнилась, и перестала гнаться за местью. Перестала выслеживать мать - об этом я узнал вообще случайно. Бедная женщина, у нее нет даже собственного дома. Только ночлежка, да приятели-собутыльники. А Рей, как гончая, выслеживает ее то тут, то там, заставляя прятаться и таиться. Мне искренне жаль Джун. Но, я не могу не признать, что все это она заслужила." 23 ноября "Я, как мог, старался уберечь Ай. Но не смог. Мне так жаль, что с ней случилось это. Ни мои звонки, ни письма, ни даже недавняя встреча с просьбой быть аккуратнее, куда-нибудь уехать на время, не подействовали. Ай просто не восприняла меня всерьез. А Рей, узнав о моей попытке спасти от ее рук давнюю знакомую, пришла в ярость. Конечно, мои звонки и письма будут удалены или спрятаны ею при получении распечаток или проверке ноутбука Иоши, но я серьезно подпортил ей всю картину. Боюсь, я больше не увижу ее в своем доме. Она была так зла, так расстроена, что, скорее всего, решит действовать в одиночку. И от этого еще страшнее! Ведь, я даже представить себе боюсь, чем все это кончится. Я просто хочу быть рядом. И не знаю, что мне делать. Идти в полицию? Чтобы нас обоих осудили и дали пожизненное? Что тогда станет с малышкой Ами? С Рей? Она ведь, определенно, больна. Но я не люблю ее от этого меньше." 28 ноября. "Пишу сюда, скорее всего, в последний раз. Рей уже практически завершила свой список. И последнее убийство она, как я и предполагал, совершила без меня. Джун Хино не сможет прятаться от нее вечно, а Мейко Танака так же, как и Ай, не стала прислушиваться к моим предостережениям. К тому же, меня заметила какая-то пожилая дама с собачкой. Определенно, мне стоит ждать приглашение на беседу в участок. А там, недалеко до обвинений и обысков. Поэтому я должен подготовиться заранее. Нельзя, чтобы через меня они добрались до Рей. А ее я не видел уже неделю. В нашу последнюю встречу Рей выглядела изможденной, она определенно плохо спит, и ее состояние ухудшается. Она обмолвилась, что нашла в ящике у Ами открытки от Джун. Мать поздравляла ее и Рей (хотя знала, что это заочно, и довольно опасно) с праздниками и днями рождения. Я не сомневаюсь, что Ами, толком не знавшая матери, цеплялась за любую возможность перемолвиться с ней словом. Даже если они больше никогда не встречались, но открытки она определенно хранит с нежностью. Врядли Ами помнит с той отчетливостью весь тот ужас, через который прошли ее отец и Рей из-за того громкого скандала: преследование прессы, отвратительные статейки, грязные слухи и домыслы, издевательства в школе, тот стыд и позор, обрушившийся на примерного семьянина Мицуно и его двоих прекрасных дочек. Но Рей помнит, и я боюсь, она не простит Ами лояльности к матери. И если так, то я обязан ей помешать. Об одном прошу - чтобы любовь моя не помешала мне сделать то, что я должен." Узнав о побеге Джедайта, Кунсайт незамедлительно позвонил Рей и попросил ее забрать свою сестру немедленно уходить из дома. Иендо-старший не знал, кто их этих двоих - Хино и Томо - действительно болен, и пока что именно Джедайт был тем, кто оставил после себя кровавый след. Они не успели вовремя: ни Кунсайт, гнавший по дорогам Токио, как сумасшедший, ни Ятен с Сейей, ни срочный наряд полиции, отправленный к дому Рей Хино. Звук выстрела раздался, когда полицейские и детективы подбегали к распахнутой настежь входной двери. На полу в коридоре, посреди разбросанных в пылу драки вещей, в неудобной позе лежала Ами Мицуно. Черные волосы, когда-то аккуратно собранные в пучок, разметались и спутались. На бледных щеках краснели следы ударов и глубокие царапины. Рядом с ней лежал Джедайт Томо. Его голова была откинута назад, светлая челка упала на вскинутые в изумлении брови. Сквозь золотистые пряди алело отверстие, оставленное пулей, что выпустила в него Рей. Она стояла в проходе между коридором и гостиной, сжимая в пальцах пистолет. Руки Рей дрожали, ее колотила дрожь. Она не слышала грохочущего топота десятка ног, ворвавшихся в ее дом. Хино опустила глаза на пистолет, смотря на него неверящим, пустым взглядом. Рей поднесла дуло к виску. - Рей, не делай этого! Успокойся. - Кунсайт повалил девушку на пол, выбив пистолет из рук. На ее запястьях сжались сильные пальцы, словно наручники. Рей билась в его руках, ее плач тонул в хрипе, вырывающимся из горла. Осознание произошедшей катастрофы лишило девушку каких бы то ни было выдержки, здравого смысла и силы воли. Отчаянье и боль захлестнули ее с головой. Кунсайт держал Рей, пока силы не покинули ее и девушка не могла больше пошевелиться. Только тихий звук, похожий на вой раненного зверя, все еще раздавался в комнате, полной сотрудников скорой помощи и полиции. Успокоительное, что вкололи Рей, подействовало сразу же. Она была тихая, словно немая, с остекленевшим взглядом аметистовых глаз. Ами доставили в больницу, и Кунсайт привел Хино в узкий коридор у палаты ее сестры. Он был пуст, по распоряжению капитана полиции были расставлены постовые, чтобы оградить помещение от непрошенных посетителей. Ами Мицуно пришла в себя уже в машине скорой помощи. Девушка отказалась давать какие-либо показания, пока не поговорит с сестрой, и именно поэтому Рей оказалась у палаты. Рядом с ней на больничной скамейке сидел Тайки Коу, сжимая в тонких пальцах стопку бумаг. По другую сторону от девушки с серьезным, непроницаемым лицом - Кунсайт Иендо. - Я не понимаю, что происходит? Что с моей сестрой? Почему меня к ней не пускают? Рей едва не лишилась сестры и убила мужчину, которого любила всем сердцем. Кунсайт даже не мог себе представить, что сейчас творилось в ее душе. Он не знал, какие слова будут правильными. - Рей, с твоей сестрой все в порядке. Джедайт успел вовремя. - Что значит, Джедайт успел вовремя? - тихо спросила Хино. - У меня есть подозрение, что у тебя раздвоение личности, Рей. - мягко сказал Тайки. Из-за всего произошедшего Рей едва ли пребывала в сознании от переизбытка чувств. А тут еще и какое-то совершенно нелепое заявление. Девушка мгновенно вышла из себя. Действие успокоительного прекратилось в ту же секунду, как она услышала голос Тайки Коу. - О, и с каких пор рядовой психолог получил право ставить диагнозы? - Я дипломированный психотерапевт, - поправил ее Коу. - На моей визитке написано "психолог", чтобы не отпугивать людей. Никто не пойдет на прием к психотерапевту добровольно. - Я добровольно и не ходила. У меня было предписание, или вы забыли? - она обожгла взглядом аметистовых глаз Кунсайта. - Рей, Тайки говорит правду. Согласно дневнику Джедайта, показаниям твоей матери и сопоставлению графика твоей работы, именно ты была убийцей. - Вот уж, глупее я еще ничего не слышала! Мне кажется, вы пытаетесь повесить на меня убийства, в которых не можете разобраться. Что за несусветный бред? Неужели, вы поверили дневникам Джедайта, что бы он там ни писал? - Ты просто об этом не знаешь. Существует две личности, и о второй ты не догадываешься. - Бросьте! Если так уж и совпадает мой график работы с этими убийствами, спросите, в конце концов, нашего охранника, как часто он выпроваживал меня домой с работы позже всех. - У нас нет в штате охранников, Рей. - сказал Кунсайт. - у нас есть дежурные, которые сидят на вахте и смотрят за камерами. - Что значит, нет охранников? А как же Дзетсу? - удивилась брюнетка. - Пожилой седовласый мужчина, что приходит в отдел ровно в восемь и любит занимать мое кресло. - Я думаю, тебе стоит прочесть дневник. - Кунсайт протянул девушке толстую записную книжку. - Я поступаю против правил, позволяя тебе прикасаться к улике. Но, я просто не могу притащить тебя в допросную. Рей, несомненно, узнала аккуратный мелкий почерк Джедайта. Ее глаза тут же забегали по строчкам. Хино бледнела с каждой страницей все сильнее, хотя казалось бы, куда уж больше - ее кожа была по цвету сродни мелу на школьной доске. Через какое-то время Рей вернула дневник Кунсайту. Ее пальцы дрожали. Она понимала, что Иендо-старший переживал за нее и боялся того, что его подозрения и выводы верны. Именно поэтому он приказал никого не пускать в этот коридор, ставший для них троих уединенным островком мрачного и томительного предчувствия развязки. - Показания твоей матери и этот дневник - ничего не доказывают, Рей. - тихо сказал Кунсайт. - Джун Хино - бывшая наркоманка и алкоголичка, Джедайта вполне можно признать психически неуравновешенным. Но, показания Ами - совсем другое дело. Ты меня понимаешь? - Да, - кивнула девушка. Кунсайт Иендо поступал так, потому что знал, что творит с людьми одиночество, и потому что Рей была ему небезразлична: он всегда проявлял заботу о ней и Ами после смерти их отца, считая себя обязанным взять на себя часть его ответственности. Иендо-старший знал также, что такое настоящая любовь и привязанность, и еще - ответственность за свои поступки. Именно поэтому он оградил Рей от громких обвинений и мрачной комнаты допросов, и позволил ей самой принять решение - признание своей вины, или же отрицание ее. Кунсайт позволил Хино первой встретиться с сестрой и выяснить, правду ли писал Джедайт Томо, или же его слова - выдумка. - Прости, что заставил парней разыгрывать перед тобой спектакль сегодня в участке. - извинился за свои действия капитан полиции. - Я должен был убедиться. Рей с пониманием кивнула ему. Несмело, на негнущихся ногах, она прошла в палату к Ами. Девушка лежала на кровати, отвернувшись к стене. Стоило Ами услышать тихий звук шагов, как она мгновенно повернула голову и встретилась взглядом с сестрой. То, что Рей увидела в этих синих глазах, решило для Хино все. Ами сжала пальцами тонкое больничное покрывало, и как бы ни старалась, не смогла скрыть испуг, мгновенно появившийся на ее бледном, исцарапанном и припухшем лице. - Рей, - прошептала девушка, с болью осознавая, какая борьба происходит в душе ее старшей сестры. Той, что заменила ей мать. - Рей, не уходи! Я не буду давать показания. Я скажу, что это был Джедайт! - скороговоркой выпалила Ами Мицуно, привстав на локтях на узкой больничной койке. Рей закрыла рот руками, в попытке заглушить вопль, готовый сорваться с ее губ. Она бросилась прочь из палаты. Хино не различала, куда она бежит и что она делает. В ее голове помутилось. Стыд, боль, страх, ужас и отчаянье - все смешалось в ее истерзанной душе. И эта неистовая смесь захлестнувших ее эмоций заставила исстрадавшийся разум разбиться окончательно и бесповоротно: Рей Хино больше никогда не приходила в себя. - Она сейчас в больнице под присмотром врачей. А Джедайт...- Кунсайт был опустошен рассказом, он не мог договорить фразу, которая касалась друга его брата, который вырос на его глазах. Минако неистово замотала головой. - Невозможно! Нет. Нет, я не верю! - Ее трясло точно так же, как трясло Рей, когда Кунсайт держал ее после того, как она застрелила Джедайта Томо. - Нет! Минако не могла поверить в слова мужа, не хотела, это было настоящим безумием. Рей. Джедайт. Ами. Они не заслужили подобного. Разве это справедливо? Она должна была больше времени уделять Рей. Должна была заметить. Ведь Минако - специалист по лицам. Но Айно не заметила. И теперь... Минако совершенно не представляла, что же будет теперь. Как она сможет посмотреть на себя в зеркало, зная, какая вина лежит на ней? И искупить ее Айно не сможет никогда.